Да святится имя твоё Глава 6

               Глава 6

               Ядвига сидела в гостиной за маленьким круглым столиком. Перед ней лежал чистый лист бумаги, но она ничего не писала, хотя в руках была зажата ручка. Её взгляд уходил куда-то вдаль задумчивый и серьёзный. В гостиной появился Станислав, он направлялся к входной двери.
- Ты куда-то собрался идти, Станислав? -  спросила его жена, очнувшись от глубоких раздумий.
- Дорогая, я пошёл прогуляться по саду, - ответил ей муж и, остановившись, ждал, как отреагирует  Ядвига, на его слова.
- Ещё не высохла  роса на траве,  у тебя промокнут ноги в этих тапочках, - сказала Ядвига,  - Подожди немного, и потом мы пойдём вместе, я тоже с удовольствием прогуляюсь по свежему воздуху.-
- Чудесно! – воскликнул Станислав и немедля  уселся на диван, - Чем это ты занимаешься, дорогая? –
- Я пишу письмо Генриху, - Ядвига погладила лист бумаги и вздохнула.
- Ты не забудешь написать ему о том, что мы сложили в гостиной новый камин? – осведомился муж.
- Я написала об этом нашим  друзьям Зелинским, и уже получила ответ от них третьего дня, -  успокоила Ядвига мужа.
- Я всегда просматриваю корреспонденцию, но их письма не видел...- озадаченно потёр висок Станислав и сморщил лоб.
- Третьего дня ты ездил  в город на приём к доктору,  по поводу болей в правом боку, потом заезжал к Вацлаву  и вернулся только поздно вечером.
Я как раз сегодня после ужина хотела прочесть  тебе это письмо, - пояснила Ядвига.
- Не томи меня! - Воскликнул Станислав, - Скажи, что же написали мои дорогие друзья? Как я сожалею, что теперь они так далеки от нас, вспоминаю прекрасные вечера, проведённые вместе, вот здесь в этой гостиной! Какое чудное время было! Было, но прошло безвозвратно... – вздохнул Станислав.
- Вот  это и вспоминает Бригида, точь в точь её слова ты повторяешь, - улыбнулась Ядвига, - она пишет, что помнит наш старый камин с прекрасными изразцами в этой гостиной, как проводили время, собравшись вместе, какие мы были молодые, полные сил, здоровья, надежд и трудности нам были нипочём...-
- Да, да, да... – смотрел на Ядвигу муж, и согласно кивал головой, - кстати, изразцы на старом камине были удивительно хороши...-
- Я согласна с тобой,  если бы не копоть, которая въелась  в них за все эти годы, но с ней ничего нельзя было поделать...
 Мы жили и не задумывались, что произойдёт с нами к старости, казалось это время где-то далеко-далеко... А вот оно и наступило. Бригида пишет, что здоровье мужа Лукаша оставляет желать лучшего... Дочь Илона вышла замуж. Её муж – коммивояжер, много времени проводит далеко от дома, живёт какой-то двойной жизнью и Бригиде кажется, что у него есть любовница. Жаль Илону,  бедная девочка...-
- Слава Богу, наша Ирена удачно вышла замуж, - подхватил Станислав мысль жены, - я пойду наверх в комнату, а ты меня позови, Ядвига, когда соберёшься на прогулку, и все  же напиши Генриху про новый камин. –
- У Генриха теперь другое имя, его зовут Иоанн, - сказала Ядвига,  как бы  говоря сама с собой.
Станислав приостановился, вопрошающе посмотрел на жену, потом закивал головой: - Да, да, ведь это мирское имя,  он должен оставить его здесь... Иоанн... Милый мальчик...  Напиши, что его дядя Станислав желает ему счастья... – И  стал медленно подниматься по лестнице.

             Вечером Станислав и Ядвига сидели в гостиной и читали письмо от  Бригиды Зеленской. После каждого прочитанного предложения, они долго и обстоятельно обсуждали написанное, думали, что посоветовать Бригиде в том или ином случае, как помочь, сетовали на то, что Зеленские теперь далеко и им вряд ли придётся когда-нибудь с ними встретиться. Потом вздыхали, вспоминали прошедшие годы, общение с друзьями, весёлые бесконечные разговоры за обедом, радостные восклицания и громких смех  их детей -  Ирены, Вацлава и Илоны, заливистый лай маленькой собачки  Зеленских Луззи,  крутящейся около расшалившихся ребятишек. Уже наступила летняя ночь, а в гостиной Пташинских  светились окна.
- А помнишь, как на твоём дне рождения Илона пела песенку, которую сочинила о тебе сама? – спрашивал Станислав.
- Я помню, как мучилась на кухне, пока испекла к этому торжеству торт и шарлотки, - смеясь, отвечала Ядвига.
- О! Как мне нравились твои шарлотки, - вздыхал муж, - давно уже я их не пробовал.-
- Никаких шарлоток! – Доктор прописал тебе диету, - больше молочного и фруктов! – категорически  возразила Ядвига.
              Наконец свет в окнах гостиной погас. Ночью Ядвига не могла уснуть. Вновь и вновь всплывали в памяти прошедшие годы. Она, молодая, стройная с пышной причёской, украшенной цветами, такой весёлый, красивый и  жизнерадостный Станислав,  Бригида, всегда элегантно и модно одетая, её муж Лукаш, мужественный великодушный мужчина с единственной слабостью -  пристрастию к вишневой наливке, которую делала Ядвига, и конечно их дети – маленькие, милые  ангелочки...
Сон Ядвиги постоянно прерывался, сновидения были краткими, сменялись одни  другими, и наконец, в шестом часу утра она не выдержала, встала с постели, надела халат и спустилась в гостиную. Было уже светло. Ядвига сидела на диване неподвижно и думала о детях. Беспокоило её слабое здоровье дочери, взаимоотношения  сына со снохой. Сноха не собиралась сидеть дома и  ограничиться воспитанием только  своих детей. Ей хотелось продолжать свою  педагогическую деятельность, о которой она мечтала с детства, получила соответственное образование и имела квалификацию, а Вацлав был против. Он  настаивал, чтобы жена полностью посвятила себя дому, была лишь хозяйкой, матерью, женой.  На эту тему у них постоянно были споры, и становились с каждым днём всё острее и непримиримее.
- Надо съездить к ним на днях, - подумала Ядвига, - помочь разрешить эту проблему раз и навсегда, найти оптимальный вариант, чтобы  каждый остался им доволен... Заодно отвезти  детям корзины с яблоками, приготовленные ещё два дня назад. –
Ядвига улыбнулась. Она снова увидит детей,  внуков, сестру Марию...
Мария  успокоилась, привыкла к отсутствию сына. Генрих часто писал  письма матери  и подробно описывал в них свою новую жизнь - священника Иоанна в небольшом старинном городке, в  удивительно красивом живописном месте. Она  была полна дел и забот. Всё своё время  молодой священник  посвящал своей пастве, и снискал среди жителей в городе уважение и любовь. Иногда Генрих приезжал в гости,  и Мария была очень рада. Она скрывала свои чувства, но лицо её светилось счастьем в эти дни, проведённые вместе с сыном.
С Иреной и Анджелом и их детьми  Марии не приходилось скучать. Ирена следила, чтобы тётя Мария  не испытывала каких-либо неудобств, сопровождала её в костел, заботилась о здоровье. Мария  много молилась, совсем отошла от домашних дел,  с удовольствием проводила время  с маленькими детьми Ирены, особенно с её младшей девочкой, которая была названа Марией в честь тёти. Иногда Мария заходила в кабинет своего покойного мужа Юзефа и долго находилась там. Она протирала книги в шкафах, стирала пыль с мебели или просто сидела в кресле, глубоко задумавшись.
- Надо съездить в город, как можно скорее, - снова подумала Ядвига, и, вздрогнув от боя часов, стоящих в углу комнаты, встала и пошла на кухню.
Проходя мимо большого зеркала в тусклой бронзовой оправе, она остановилась и внимательно посмотрела на себя. В зеркале она увидела женщину не полную, но отяжелевшую, лишившуюся прежней стройности и гибкости тела, с мелкими, но уже заметными морщинками на лице, тенями под глазами, с сединой на висках в черных густых волосах, скрученных в жгут и завернутых на затылке. Ядвига  печально улыбнулась своему отражению и, опустив глаза, прошла мимо.