ОДИН ДЕНЬ БАБЫ КАТИ

Наступали последние дни лета. Баба Катя рано утром вышла из своего дома. Всходило неяркое, уже чувствующее приближение осени, солнце. На траве поблескивали капли росы. Поблекли краски на растениях огорода, любовно обихаживаемого бабой Катей.
Пес Кисмет, потягиваясь, вылез из своей конуры и, позевывая, помахивал хвостом, приветствуя свою хозяйку. Кудахтали куры. Воробьи щебетали, радуясь восходящему солнцу. Земля отдавала ночную прохладу начинающемуся дню.
Старушка вернулась в дом, вскипятила чайник, попила отвар шиповника с мятой, перекусив размоченным в отваре пряником.
- Ну что, Муська? – обратилась она к кошке, крутившейся у ее ног. – Пойдем добывать корм тебе и Кисмету.
Муська согласно замурлыкала, потираясь о ноги хозяйки. Баба Катя одела связанные ею самой шерстяные носки, сунула ноги в галоши. В огороде собрала с грядок спелых помидоров, набрала поздних зеленых огурцов, наполнила пакет зрелых желтых слив. Все это сложила в ранец, оставленный ей внуком. Примерилась – не тяжело ли ей будет его нести. А нести его не близко – целых два километра до междугородной трассы. Там она намеревалась все продать. Водители и пассажиры проезжающих мимо машин с удовольствием покупали свежие овощи.
Черно-белый пес Кисмет и рыжая кошка Муська, такие же пожилые, как и хозяйка, наблюдали за ее сборами. Хозяйка нарвала букетик цветов, которые хотела положить на могилу мужа, умершего несколько лет назад: дорога шла мимо кладбища, и она не могла не навестить его, любимого, с которым прожила немало лет.
Все трое двинулись в дорогу. Кисмет на поводке из веревочки шел как приклеенный к ноге бабы Кати. Муся была привязана к ошейнику Кисмета старой резинкой от панталон. Другой конец резинки соединялся с ошейником от блох кошки. Неспокойный характер Муськи заставлял ее постоянно рыскать в сторону от дорожки: то воробей запрыгает, то сухой лист затрепещет. Муська бежала то туда, то сюда. Резинка давала ей некоторую волю, но неизменно возвращала к спутникам. Ни баба Катя, ни Кисмет будто не замечали ее вольностей.
Пришли к автобусной остановке. Скоро все было распродано. Водители автомашин останавливались возле странной троицы, с интересом рассматривая их. Часть вырученных денег баба Катя потратила на рыбу, продаваемую тут же пенсионером-рыбаком.
Караси предназначались на корм Муське, на уху Кисмету и самой хозяйке. Возвращаясь домой, баба Катя почувствовала себя плохо. Болела голова, ныли колени и поясница. Тучи заволакивали небо. Подул холодный ветер. Перемену погоды чувствовало все тело.
Добравшись домой, через силу приготовила обед. Покормила Кисмета и Муську. Начала лечить себя. Положила на голову большой лопух, привязав его платком. Съела стаканчик прошлогодней калины, смешанной с сахаром – это помогало ей снизить давление. Достала пузырек с жидкостью, отжатой из муравьев, собранных ранней весной в лесу. Растирание этой жидкостью снимало боль с измученных работой рук, ног и поясницы. Она не доверяла разным таблеткам и мазям. Лечилась, как лечилась ее матушка. Но растереть себе спину она не могла – требовалась помощь. На другом конце деревни жила ее младшая сестра Нюрка. Ходили и помогали друг другу. Дочка, которая жила в городе, навещала ее, как-то купила ей сотовый телефон и научила ее кое-как обращаться с ним. У сестры тоже был телефон. Но все попытки связаться с ней были безуспешны. Абонент был недоступен. Скрюченная болью, она обратилась к Муське:
– Сбегала бы и позвала Нюрку, пусть придет и поможет мне! Открыла дверь и Муська побежала по много раз хоженой дороге.
Нюрка услышала царапанье и мяуканье за дверью. Отворив ее, она увидела Муську.
– Ты что, Муська? Катя заболела что ли?
Муська посмотрела на нее и как бы зовя, побежала назад. Пришедшая вслед за ней Нюрка растерла бабу Катю снадобьем, обвязала ей поясницу шалью. Подивилась сообразительности Муськи и ушла.
Баба Катя улеглась в постель. Кошка улеглась ей на шею, грела своим телом и массировала своими лапками. Так прошел день бабы Кати. А сколько их еще осталось у нее? Один Бог знает.