качество жизни

Своё безумие приберегите для себя. Так говорит Лили, презрительно плюнув Тимуру под ноги, разворачивается и уходит прочь, чтоб больше уже никогда не появиться в его жизни и в жизни тех, кто сейчас вместе с ним приберегает безумие, в надежде, видимо, использовать его когда-нибудь потом. Когда подвернётся случай. Мы не блещем умом, зато безумия у нас – хоть отбавляй. Это Тимур говорит вслед Лили и тоже презрительно плюёт, туда же – вслед. Погода не то чтобы совсем паршивая, но лучше бы находиться в такую погоду в тёплом помещении, где помимо тепла есть ещё светло и сортир. Остальные блага цивилизации, навроде женщин, вина и азартных игр – всё на выбор заказчика, вопрос только в цене. Но не об этом. Вокруг сейчас кирпичная кладка стен, отсыревших от затяжного дождя, который никак не думает прекращаться.  В ботинках сыро, сыро и холодно, как и везде, впрочем. Ничего не поделаешь – сентябрь. Темно, хотя ещё только восьмой час вечера. Дождь лупит по жестяным крышам, лезет за воротник, стекает тонкими холодными струйками со лба на лицо. Тимур накидывает капюшон и просит курить. Ему дают. Курить неудобно, сигарета мокнет и гаснет почти мгновенно, но чёрт с ней. Пойдёмте, господа, безумие нас ждёт. Или нас ждёт безумие. Это говорит худой и болезненный тип с бородой. Его зовут Игорь, но это не важно. Все трогаются с места и следуют за Игорем. Он вроде главный. Ладно.
Всего каких-то полгода назад вы разбегаетесь в разные, казалось бы стороны, но уже через неделю ты встречаешь её по пути домой. Ты ждал этой встречи, ты ждал её. Да, Тимур ждал и дождался. Голос за кадром продолжает живописно вещать, а Тимур видит лишь грязный ноябрь и побитую снегом траву и мёрзлую грязь под ногами – лишь бы не угодить в лужу. Вокруг как будто туман, но вовсе не он, а всего-то парит от земли уходящее прочь тепло. Навсегда. И не тешь себя мыслью, что скоро оно вернётся вновь. Уже через неделю ты встречаешь её вновь. И она выходит из дверей своего универа, как обычно, чужая миру. Сердце становится на паузу. Вот она. И небо сентябрьским, почти ледяным дождём – по очкам, по лицу, под ногами в стылую грязь и в лужи. Она холодна как дождь и совсем не рада тебе, но совсем и не ждать тебя. Она улыбается мимо тебя и вскользь по лицу глазами. Знаешь ли ты, что теперь вся судьба твоя мимо тебя. Она и рада бы встертить твой взгляд и улыбку. И верит, что рад её видеть. Но осень, сентябрь и решила давно, что виновен. А может и нет, но уж поздно. Тебе отвечает молчанием в каждое слово и каждой попытке обнять и прижать к себе. Уходи – произносит глазами и видом своим – убирайся. Тимур закурил, провожая её увозящий автобус. Уже не вернуть. Пустота. До барыги значительно ближе.
Заходим в подъезд, до исподнего вытертый сотнями рук. Обнажённые рёбра бетонных стен и краска цвета истоптанных до последней капли сока листьев. Ты помнишь нашу осень. Да какую, на ***, вашу осень. Заходим в подъезд, пропахший канализацией и кошками. Кто-то готовит мясо, а кто-то овощи, а кто-то умер. Кто умер. Твоя трепетная рука такая тёплая и маленькая ладонь в моей ладони. Минуя четыре пролёта, загаженных насмерть людьми и животными, дышим почти ожиданием. Два поворота ключа и здравствуй, теперь заходи, а раньше тебя не знал. Тимур открывает глаза и рядом видит Лили, которая молча ждёт тишины. Люби меня – молчит она, и он любит. Вокруг сентября останки, по веткам, по стенам развешенный хлам и дерьмо и узор исчезающих в шёпоте времени листьев. Она говорит проводи меня до двери, а дальше сама. Он знает, ещё не пора, но он вызывает такси и торопит её – уходи скорее, ты опоздаешь, а я не успею тебя поймать. И кто из вас больше боится, и кто из вас больше чего. Лили, от желаний и фраз насквозь. А ты, возбуждённый и пьяный от близости тёплого близкого тела. Тимур шепчет ей  - останься. Она говорит – не останусь, пора домой. Люблю. А любит ли? И Кто. И кого. Уходи скорее. Тимур провожает её взглядом, уезжающую в чужом и чуждом автомобиле, отнимающем у него её. Вокруг сейчас кирпичная кладка стен, отсыревших от затяжного дождя, который никак не думает прекращаться.  В ботинках сыро, сыро и холодно, как и везде, впрочем. Ничего не поделаешь – сентябрь. Темно, хотя ещё только восьмой час вечера. Он набирает номер барыги и седой и холодный голос Игоря говорит.
Привет, чувак, как ты жив? Это говорит Игорь, худой и болезненный от постоянного торча. Почти безумный, холодный и седой. Тимур говорит привет. Привет говоришь ты, зная наперёд, что произойдёт дальше. Такси везёт тебя по её следам вдоль почти пустых и насквозь прозрачно освещённых улиц, подмигивающих отражениями фонарей в разверзшихся посреди тротуаров лужах. Привет. Так шепчет Тимур городу и город в ответ шепчет «привет». И Лили в телефонной трубке говорит «привет», а ты вспоминаешь её горячее дыхание и её горячее тело, ты вспоминаешь её по шаблону, который оставил на память. Тимур говорит «я люблю тебя» и Лили отвечает «я тоже тебя люблю», и любит так, что ты чувствуешь это и её влажную страсть. Ты помнишь это насквозь. А таксист помнит, что возил тебя уже раз пятнадцать за тот месяц и вы как будто знакомы.
Тимур дожидается Лили. Почти пять часов вечера, темно уже, почти ночь. Она говорит привет. И он отвечает привет. И прости. И я был неправ. И он действительно верит в это. Он действительно был неправ. И она. Но она не знает, ей не надо знать. Проводи меня до остановки и уходи, я поеду домой. Так говорит Лили. Неделя ещё не прошла. Мы не расставались, я этого не почувствовала. Так говорит Лили. Тимур молчит и не верит, что она снова полюбит его. Он не верит, что будет для неё лучшим правильным хорошим. Он смотрит на неё и любит её. Но не верит никак и ни во что. Уходи – произносит глазами и видом своим – убирайся. Тимур закурил, провожая её увозящий автобус. Уже не вернуть. Пустота. До барыги значительно ближе.
Тебе звонит знакомый торчок и хочет дозу, ты встречаешь его у подъезда и вы обмениваетесь приветствиями. Ты отдаёшь ему пустую пачку от сигарет, он отдаёт тебе две купюры. Тимур идёт в магазин, по пути звонит телефон. Звонит Лили. Давай встретимся прямо сейчас, я хочу увидеть тебя, я приеду прямо сейчас. Так говорит Лили. И Тимур говорит «не надо, я уже занят». Я хотела увидеть тебя, мы неправильно расстались сегодня. Я хочу увидеть тебя, я возьму такси и приеду. Нет, говорит Тимур. Я сейчас занят, освобожусь через час – ты знаешь, что через час у неё последний автобус. Она не сможет ждать так долго. Она не сможет ждать, пока ты поставишься и поймаешь приход. Игорь говорит «пойдём, нам пора». Вокруг темно и сыро и люди куда-то идут и едут машины, насквозь пронзая темно и сыро светом фар. Ты ступаешь по лужам и поддавшимся  осени листьям такой пустой и покинутый, будто сам только что кого-то опустошил и покинул. Лили говорит окей и вешает трубку, а ты понимаешь, что стало поздно, и завтра, когда вы увидитесь вновь, как прежде уже не будет. Не будет вообще ничего, но только позже.
Всё происходит внезапно, но ждали этого, как ждут весны и смерти и новой жизни. Как ждут чуда и страшных вестей – неистово, страстно, как будто хотеть друг друга до изнеможения, но не даваться друг другу и в мыслях даже – прости господи. Не иметь. Лили понимает, что это должна была сказать она. Тимур сказал. И всё. Почему. Прощай, Ли, говорит он. Я тебя люблю, говорит он и уходит. Ты понимаешь, что новая глава в твоей жизни ещё не началась, но старая уже закончилась. Снег под ногами скрипит так, как должен скрипеть. Как ты слышал и знал, когда знал, что будешь вот так уходить. А вокруг люди куда-то спешат, а ты топчешь снег не как они – безразлично, а зло и отчаянно топчешь снег, но никто не слышит и даже не знает никто, что именно так. Ты знаешь, она плачет сейчас в холодном чужом автобусе, полном чужих и холодных людей. И Тимур глотает слёзы и крик и идёт навстречу потоку чужих и холодных людей и знает что он мудак, как знает Лили, что нет. И оба знают своё, и каждый знает своё. И вот уже врозь и прочь. Лили говорит приберегите своё безумие для себя, но на самом деле давно уже нет. Она не здесь и Тимур плюёт в пустоту, а не вслед. Игорь говорит пойдём. И все идут. Сегодня там будет тепло и много. Все знают это, а ты не помнишь её номер. Но это не страшно, есть интернет. Игорь ждёт денег, и ты даёшь ему больше, чем он ждёт. Он даёт тебе больше, чем ты можешь взять. Пути разошлись и ты говоришь Лили – уходи скорее, ты опоздаешь, а я не успею тебя поймать. Но кто тебя слышит. Лили не слышит, она далеко. Тимур закрывает глаза и втягивает в себя сигаретный дым. Руки, полные дрянью и тело, полное дрянью. Бывшее дрянью, Лили. Ты всё решил и последние строчки уже наугад вбиваешь в длинный и без того текст о тебе и о ней. Своего безумия у нас и так хоть отбавляй, будь счастливой. Так говорит Тимур и любит. А Лили прочтёт и почувствует. Потому что помнит всё равно, но это уже не важно. Разные жизни в разные стороны. Приход. Улыбаться тебе и миру.