Кетамин

Последняя упаковка каллипсола таяла словно снег в апреле . Внутреннии обещания растянуть ее подольше , ширяться только в особо исключитльных случаях, в очередной раз были взяты назад . Я не мог находится в пустой квартире здесь и сейчас , зная что стоит мне залезть в стол за ампулой, и это тусклое холодное здесь и сейчас сменится на яркое солнечное везде и всегда .
Зависимость ? Да черт , да. И пусть засунут в жопу свои слова те кто говорит что кетамин не вызывает зависимости . Дело даже далеко не в физическом дискомфорте на следующий день , просто обыденная жизнь после моих многочисленных полетов  воспринималась как возвращещение с кетаминовых зеленых солнечных полей обратно в сырую канализацию  ,полную зловонного запаха .
Кто сказал что от "солнца и свежего воздуха " нет зависимости ?  Плюньте ему в рожу ...
Правый центряк привычно принимает иголку . Почему-то вспомнилась фраза "Путь к сердцу мужчины лежит через желудок", ха-ха , путь через вену намного короче . После того как я запорол вены на левой руке , правый центряк стал для меня магистралью делающей этот путь максимально близким . Не успеваю до конца выжать баян - в сердце возникает ощущение прикосновения холодным металлом . Еще две секунды и в моих глазах начнет мутнеть , во лбу появится давление наполняющее мой мозг жаром , возможно появится ощущение тошноты - все это уже стало привычным . Да небольшая тошнота , я больше не в силах держать внимание на стенах комнаты что-бы не улететь в след за возникающими образами . Ползу к дивану , нужно лечь и расслабиться .
Несмотря на то что четыре упаковки каллипсола , волею сутьбы появившиеся в моей жизни  с небес , превратили мои трипы в обыденный торч , опошлили их своей частотой , я попрежнему воспринимал свои трипы как духовный урок . Волшебная палочка , несмотря на то что ей часто ковыряли в жопе , не потеряла своего вошебства. Я полностью терял взаимосвязь с окружающей тело реальностью , не оставалось ничего что-бы могло нас связывать . За это я и полюбил кетамин .
 Набор ярких переживаний зачастую ничем не связанных между собой . Каждый из них по отдельности можно было бы назвать сном , если бы яркость моего восприятия в них не превосходила многократно все то , что я в противовес снам называл явью .
Я проваливался в различные миры или ситуации , и зачастую сам не мог понять где мыслеформы порожденны моим мутным разумом изнутри , и где то что приходит в него извне . Эта муть мешает , мы держимся за нее , с ней нам привычней , мы считаем ее собой , но она же наш самый главный враг , возможно даже наш единственный настоящий враг . Наши страхи , наша слабость , самооправдание , все то что лишает нас целостности . В этот раз тоже появлялись какие-то глупые образы  от которх я не мог отделаться . Словно глупая игра с самим собой которую пытаешься прекратить , потому что она вызывает дискомфорт . В голове крутилась какая-то чушь вроде слова "кебапа" Слово казалось мне знакомым и вызывало какие-то ассоциации с красочным рекламным ярлычком на которой был изображен кенгуру в шляпе . Я одновременно пытался вспомнить откуда я знаю это слово  и что это за рекламная этикетка , и одновременно гнал из сознания всякую чушь безумия, ища ясности . Хотя сознание слушалось с трудом и рефлексировало ворохом возникающих образов. Я плохо мог контролировать внезапно возникающие образы и боялся быть унесенными ими в безсмысленно-бредоподобные сны : толстый молодой грузин с жирными губами вертящий на пальце ключи от машины и обиженно говорящий мне что-то про "таксо" .
Впрочем я также понимал что эта борьба в сознании с самим собой существует только пока я ее осознаю . Придуманная проблема - словно ребенок боящийся прячущихся в углу спальни теней , когда он забывает про них - они исчезают . Но забытье не приходит когда идеш к нему успокаивая себя  , оно приходит само , когда ты совсем перестаешь о нем думать . Забытье уносящее меня в неведомое ...
Этот трип тоже стал уроком , это был урок безжалостности .
Желтая сухая трава колышашаяся по ветру , бесконечная степь . Нет деревьев , рек , ничего ,кроме бесконечной степи под палящим солнцем . Я не знаю где я , возможно казахстан , я знаю лишь что я  живу в доме посреди этой степи . Идущие люди , наверное семья , горстка детей со вздувшимися животами . Я смотрю на них и понимаю что у них нет ничего , им нечего есть , некуда идти , они просто идут вперед . Я понимаю что скорее всего они просто умрут где-нибудь впереди . Я кричу им через плетеный забор отделяющий меня от дороги - чтобы они зашли . Я не знаю что я - живущий посреди выжженой пустыни могу им предложить , но хочу им что-то дать . Поесть , поспать , оставить у себя что-бы они выжили , что-нибудь . Рядом появляется бабка , она кричит этим людям- идите куда шли . И поворачиваясь ко мне обьясняет, показывая на этих людей пальцем - "от этого рода никогда не было проку". Я смотрю на них - да это действительно так . Они не умные , они не сильные ,... , просто гонимые ветром безтолковые люди ,идущие в никуда .
Бабка тоже прекрасно знает что эти люди умрут . Я смотрю на ее изъеденное морщинами лицо , кривые переднии зубы , и внезапно понимаю что в ней совем нет зла. Это лишь маска одетая на нее жизнью . Жестокая житейская мудрость . У нее самой нет ничего , она всю жизнь сама пыталась выжить в этой безплодной степи , накормить своих детей , что-бы выжили они . Ей нечего дать ...
И я смотрю вслед людям , уходящим в никуда...