За раками

   Как-то ранней весной собрался я на реку за раками.
   Снег еще не вполне сошел, а лед на реке был довольно-таки крепок. В эту пору раки ведут активный образ жизни. У них протекает бурный процесс размножения. Поединки между закованными в хитиновые латы особями мужского пола за благосклонность прелестных дам (конечно же в их понимании) выливаются в целые турниры.
   Страсти кипят нешуточные.
   Итак, выйдя на лед, я вырезал бензопилой три майны размерами метра два на метр и освободив их ото льда распластался у края проруби, прикрыв ладонями глаза от постороннего бокового света, чтобы было лучше наблюдать сквозь прозрачную толщу воды за брачными играми этих удивительных созданий.
   Бурная моя деятельность на льду распугала всю живность.
   Я присел на прогретом солнцем берегу реки дабы перевести дух и дать водным обитателям успокоиться.
   Майны на льду располагались так:. Первая у самого берега, вторая - чуть поодаль, метрах в трех и третья - практически посередине реки.
   Время тянулось незаметно. Солнышко ласково припекало. На расстеленном овчинном тулупе было тепло и уютно.
   Из просохших прутиков и камышинок, выброшенных некогда рекой на берег, я сложил подобие шалашика и чиркнув спичкой легко поджег. Костерок веселил душу.   
   Отогревшиеся в огне камышинки потрескивали и посвистывали выпуская пар. Я закурил трубочку, попыхивая в безоблачное небо колечками ароматного дыма. От умиления и благодати глаза мои повлажнели и сомкнулись.
   От забытья пробудил меня свист.
   Тоненький и протяжный.
   Я осмотрелся и не увидел никого.
   Странно. Должно быть померещилось.
Однако пора заняться делом. Я вышел на лед к первой майне и глянул вниз сквозь толщу воды. Глубина была чиста и целомудрена.
   На дне, как раз подо мной, Рядом с камнем сидел рак. Я обрадовался ему как старому знакомому.
   Рак был так себе. Не велик. Я бы даже сказал мелковат. Короче одна видимость, одно название рак.
   Из двух клешней целыми была только одна. Правая.
Он сидел неподвижно и это меня настораживало. Опустив в воду острогу я пошевелил ею речного аборигена, желая убедиться, а живой ли он.
   В моей практике бывали случаи, когда с превеликим трудом я выцеливал рака и в конце концов добывал его, но вытащив острогу из воды убеждался в том, что и не рак это вовсе, а только от рака панцирь. Сам же рак давным-давно слинял из него.
   На этот раз мои опасения не подтвердились.
   Потревоженное животное попятилось в сторону от остроги, всем своим видом выражая презрение и, как мне показалось, нагло мне подмигнуло.
   Что за наваждение.
   Раку нечем моргать. Стало быть показалось.
   Я осмотрел дно вокруг проруби настолько, насколько это возможно при настоящей прозрачности воды в реке.
   Других особей не было видно.
   Начинать лов с такого позорного экземпляра не хотелось. Поэтому оставив его в покое я перебрался к второй майне.
Здесь меня ожидал сюрприз. Сразу три матерых рака расположились прямо подо мной на каменистом дне, но стоило мне только опустить в воду острогу как они тотчас же ловко работая хвостом с реактивной скоростью ушли на бОльшую глубину в сторону третьей майны. Я перешел на середину реки.
   Раки, настоящие звери, размером с пятерню, вальяжно бродили по дну в одиночку и парами. Чинно, как по проспекту. Туда - сюда, туда - сюда.
   Я опустил острогу в прорубь, но увы, глубина оказалась слишком большой. Даже опустив руку в воду по самое плечо я не доставал острогой до заветной добычи.
Раки, видя мою несостоятельность, переворачивались на спину и катались по дну прижимая клешни к брюшку. Ах так! Их поведение вывело меня из равновесия.
Пошурудив острогой как веслом, я погнал раков в сторону берега, а именно ко второй майне и сам не замедлил за ними.
   Но стоило мне только склониться над водой, как раки вновь переместились на глубину.
   Я последовал за ними и снова погнал их острогой к мелководью. Так мы и метались между майнами по разные стороны льда. Рука моя одеревенела от холода. Валенки промокли. Хотелось завыть на луну по-собачьи.
   Луны не было.
Я посмотрел в сторону берега.
Костерок догорал. Нужно пойти подкинуть чего-нибудь в огонь и обогреться.
   Проходя мимо первой майны я заглянул в неё, но ничего примечательного не увидел.
   Даже тот калека с одной клешней и тот не стал меня дожидаться. Убрался от греха подальше восвояси.
   Выходя на берег я нагнулся за речным мусором для костра и вдруг явственно услышал долгий протяжный свист.
Каково же было моё удивление, когда я увидел на пригорке, рядом с догорающим костерком, своего старого знакомого с одной клешнёй. Он засунул клешню в рот и призывно свистел, пытаясь привлечь моё внимание. Его серьезная морда раскраснелась толи от натуги, толи от жара костра. Вынув клешню изо рта он погрозил ею мне. "Непорядок! Нехорошо охотиться с острогой!"
   Я вздрогнул и проснулся.
Костерок прогорел. Моя рука затекла и одеревенела.
   Я подошел к проруби.
На дне ползал одинокий рак. Даже не рак. рачок, так жалкий рачишка, экземплярчик.  Подлость одна.
Да еще и калека.
   И что это я в самом деле приперся на реку с острогой. Непорядок. Не хорошо ведь это.
Пойду ка я домой и, кстати, Там у меня в холодильнике прекрасные креветки есть.