Каникулы в деревне Дойки. Глава 23

Когда мы подкрались к дороге и залегли среди густых кустов сирени,дом Скотниковых оказался немного позади справа. Я периодически продолжал поглядывать на него, обуреваемый дурными предчувствиями.
Слева находился участок Лукиных, обнесенный провисшей сеткой-"рабицей".
От туда доносились звуки музыки, изредка прерываемые помехами.
Похоже во дворе работал радиоприемник.
С нашей позиции хорошо просматривались вход в злополучный магазин и бетонная коробка автобусной остановки напротив него.
Сама же дорога, курясь маревом раскаленного асфальта, минуя магазин, метров через тридцать скрывалась из глаз уходя в низину, а потом вновь появлялась взбираясь на холм. На этом холме стояло еще два десятка домов, а чуть дальше старенькая церквушка и небольшое подворье отца Артемия, местного священника.
Церквушку нам отсюда было не видно, она скрывалась за поворотом дороги.
Но был слышен тревожный колокольный звон.

- Пошли отсюда, - прошептал я, дергая бессу за футболку. - Бабушка же ждет. И то, что в папке нужно изучить.
- Да погоди ты... Слушай! - Она шлепнула меня по руке.
Я подполз к ней поближе и прислушался, но кроме неразборчивого гула голосов
ничего уловить не смог.
Гул доносился из низины и с каждой секундой усиливался.
Разобрать слова пока не удавалось, мешала музыка у Лукиных.
Вскоре показалась процессия сельчан с отцом Артемием во главе.
В основном старухи и старики.
В их нестройных рядах оказался и местный тракторист Колька, лихой, вечно-пьяный парень.
В город на работу его не брали по причине буйного нрава и патологической лени, двух казалось бы несовместимых качеств, сумевших ужиться в одном человеке.
Отец Артемий читал вслух молитвы и осенял окрестные дома крестным знаменем, старухи ему вторили.
Колька сжимал в руках здоровенный дрын, время от времени воинственно им потрясая.
Я покосился на бессу. Та, изобразив ладонями бинокль, вглядывалась в происходящее. Молитвы ее ни сколько не беспокоили.

Все началось когда священное воинство приблизилось к магазину.
И началось практически одновременно.
Приемник у Лукиных разразился треском помех, потом приятный женский голос произнес:
" Следующую песню мы передаем специально для отца Артемия, труженика креста и кадила. Псалом номер пятьдесят "Miserere mei Deus". Наслаждайся Тёмыч!"
- Креативненько, - пробормотала бесса.
В тот же момент из нутра остановки, скрытого от нас бетонными стенами, на дорогу вышли Саша и Маша.
Саша сжимал в руке колесо от своего игрушечного самосвала, Маша синюю пластиковую лопатку, прилагавшуюся видимо к замеченному мной в песочнице ведерку.
Магазинная дверь выгнулась от мощного удара и распахнувшись повисла на искореженных петлях.

В проеме стояло то,что когда-то было тетей Зиной.
Забитый Сатанидой гол не прошел для нее даром. Остатки головы, не держась на сломанной шее напоминали увядший цветок, безвольно болтаясь в районе правого плеча. Грудная клетка вмялась, левая нога была вывернута как у курицы в обратную сторону.
Но похоже эти повреждения монстра не смущали. "Тетя Зина" неуклюже переваливаясь спустилась по крыльцу. Близнецов и ее разделяло не более трех метров.
Я собрался крикнуть,что бы они убегали, но бесса успела зажать мне рот.
- Им уже опасаться нечего, - прошипела она мне в ухо.
И действительно, "Тетя Зина", не обращая внимания на детей, двинула в сторону сельчан.
Простой люд вопя от ужаса подался назад, а отец Артемий не сдал позиций.
И Колька не сдал. Наоборот, он расталкивая народ вышел вперед и стал плечом к плечу со священником.

За иллюстрацию спасибо Сереге.
http://www.proza.ru/avtor/sulen
Рекомендую сказки про медвежонка и ежика)