Izabella фрагмент-120

Шпаги уже оказались в руках у дворецких и те их проверяли на целостность.
- «Изабель? У нас в доме там пулемётов не завалялось?», - наивно спросила Симона.
- «Прекрати. Что было, то было. Уж в тебе снова прежние капризы оживать начинают. Они были уверены, что творили», - урезонила её Изабель и Симона внимательно поглядела на кузину, - «Ты меня не поняла. Я просто пошутила. Но я говорю о том, не принять ли их в наш двор под свою опеку? Я бы на такое пошла!».
Изабель ничего не сказала и взяв под руку Сашку, повела его в имение и девчонки подались следом. На утро прибыл человек от консульства России во Франции и сделал запрос на нахождение Александра Белугина. Получив положительный ответ он пытался переговорить в Сашкой, но тщетно. И через пару дней прибыл отец.
- «И зачем ты приехал папа? Опять тебе некогда, опять тратишь драгоценное время. Я же сказал, что с сентября буду в училище. Значит так оно и будет. Ты что-то там говорил о моей самостоятельности? Я для этой Людмилы досадная заноза в заду. Я не нанимался к ней в прислугу. Она со мной обращалась как с собачкой на поводке и я не жаловался и не жалуюсь. Она мне отчётливо дала понять, что я рохля и лох. И я с ней не спорил. Она ведь - решение матушки, и её заместитель, не так ли? Я не ябедничаю на неё. Просто мы мешали друг другу в Германии. Я ей отдал пол кошелька на её прихоти. Но я не прислуга. Я решил и сам решил, хоть до сентября побыть просто мальчишкой. Скажи что я дурак?», - Сашка даже не надувал щёк.
Отец внимательно высматривал его лицо, но на нём ничего написано не было, -
- «Это место, где ты находишься...».
- «Я знаю что это за место. Но причём тут я? Я ни слова не понимаю по французски. Ты опять хочешь нагнетать важность и опасность на пустом месте?», - спокойно перебил отца, сын.
- «Ладно. Поговорим когда ты вернёшься к занятиям. Но прежде я сам переговорю с твоими подругами. Я должен быть хоть в чём-то уверенным», - принял решение Белугин старший.
- «Спасибо папочка на добром слове! Ты не мне и не в меня ни веришь и не верил. Так вот, решение принимал я сам. И потому ни с какими подругами, даже со всеми своими полномочиями, ты переговаривать не станешь. Ибо так решил я. Ибо я не хочу потом перед ними чувствовать себя идиотом. Мы ровесники и это наши игры. Родители тут лишние. К твоему сведению, сексом я с ними не занимался. Я догадываюсь о чём ты станешь у них выпытывать и потому не позволю тебе этого. Всё!», - спокойно и уверенно ответил Саша отцу.
Отец встал и стал решительно ходить по комнате иногда бросая резкие взоры на сына, но как о стену горох, -
- «Это так и есть. Мать перемудрила с воспитанием. Мальчишке нужен всё же отец. А ты так сейчас похож на мать с её решимостью и всезнайством. Я ей поверил и она меня убедила, что знает что она делает. И вот сейчас эту же манеру повторяешь и ты...».
- «Спасибо ещё раз. Но я не мать и не женщина и не круглый дурак, как ты меня хочешь выставить. Я не она. И девчонки были правы, что меня испортила мать и я тебе о том говорил начистоту в прошлый раз. А ты меня поддержал, отец? Нет, конечно. Так чем ты сам отличаешься от матери? Опека мне нужна и постоянные няньки, потому что я калека и урод. И попробуй переубедить меня в обратном. Я на мать зла ни держу. Мать – есть мать, но она женщина», - Сашка эмоций не выражал и отец манул рукой, - «Ладно поступай как сам знаешь, если знаешь что делаешь. У тебя опять была драка в Дюссельдорфе, что там случилось?».
- «Пятеро гангстеров пытались похитить Веронику. Но заметь, ни меня. Я ей помогал как мог. Мы победили. Врагов повязала полиция. Нас до полиции не довезли, отпустили на все четыре стороны. Потому что мы русские. Я своего имени и титула полиции не называл. Все последствия решила Вероника», - спокойно отчитался Сашка.
- «Ты опять что-то не договариваешь? Как это вас отпустили?», - предъявил претензию отец.
- «Все свидетели того кафе показали что потерпевшими были мы. А нападавшие бандиты, потому как обладали оружием и стреляли в полицию. Право оружие было только у двоих. Одного обезоружила Вероника и застрелила второго. Я тут отдыхаю отец. И у меня тут есть друзья. И если я говорю, что это друзья, это не значит что это шпионы ЦРУ, строящие козни против тебя, играя на моей наивности», - решил закончить диалог Саша.
- «Я знаю показания полиции. Некие лица хотели замять это дело и ваше участие в нём, потому вас и отпустили. Или передали в руки тех лиц. Кто они ты конечно, не знаешь. И нечего тут меня утешать», - уже показывал досаду отец.
- «Да всех не знаю, но большая часть – это личная гвардия Симоны Депардо и по честь Вероники Кудрявцевой. Я в такие игры не играю. Я Веронике нужен как русский мальчишка для отдыха и не более», - снова свёл на нет попытки раздуть важность событий Саша.
- «Где твой телефон? Почему он не отвечает?», - продолжил отец.
- «Я его выкинул ещё в Дюссельдорфе. Когда принял первое в жизни самостоятельное решение. Мне опека не нужна. А потом, лучший вариант, чтобы никто в России не знал, что я нахожусь тут в Вуар-Теже. Телефоны можно и прослеживать», - ответил Саша.
- «Но ведь мог ты предупредить меня или мать, что отлучаешься? Чтобы мы за тебя не волновались...», - начал опять выговаривать отец и Саша надул щёки, - «Отец, ну не смеши меня хотя бы! Что бы я сказал тебе или матери? Я бы поднял у вас ещё большую панику. Мальчишка хоть он какой, если принимает решение, то ни у кого о том не спрашивает. И естественно если я принял решение, то я подумал и о тебе и о матери. И я несу ответственность за своё решение. Вот когда вы мне начнёте верить, если случится это чудо, не придётся ни волноваться и не переживать. И тогда если что, я конечно дам знать. Но пока вы мне ни верите, сына для вас нету. Я не отрекаюсь ни от тебя ни от матери, но если нет доверия нет и отношений». 
- «Как нет доверия? Мы всё время только и печёмся о тебе, хоть ты этого в таком возрасте не ценишь и не признаёшь...», - начал убеждать отец, но Саша выпустил воздух из раздутых щёк, - «Вы придумали себе сына Сашу, но это не я. И пытаетесь любыми методами воплотить во мне этого Сашу. Но я его не знаю и знать не желаю. Какими бы лучшими соображениями вы не руководствовались. Ты мне говорил, что я обязан верить тебе. Но как насчёт твоей веры мне? Я её в упор не вижу? Я так глупо полагаю, что вера может существовать только на взаимности. Нет взаимности и нечего говорить о вере. Вывод – вы меня не уважаете. Давай лучше подерёмся на эту тему отец?».
- «Хорошо! Я тебе ничего доказывать не стану. Но обещаю что серьёзно переговорю с матерью и мы учтём все наши ошибки в отношении тебя! А пока, ты прав в одном, что лучше будет, если о твоём пребывании тут никто не узнает. Я не прощаюсь сын. И ты поймёшь что я верю».

   В городе подруги только и делали что отгоняли девиц от Сашки «Руками-не-трогать», так он на французский манер и получил своё первое прозвище. Шутки шутками, а Ирина разбила видеокамеру и кроме «руками-не-трогать» выяснилось ещё – на видео не снимать. Наконец Симона затолкала Шуру в лимузин и шутки кончились. Однако, девчонки купили Шуре большие солнечные очки и напялили бейсболку почти на самые уши, чтобы в случае даже скрытых видеосъёмок, было бы проблематично доказать, что это именно Александр Белугин. Ирина придумала пока называть его для конспирации на французский макер – Шюре с ударением на последнюю согласную.
- «Вы приехали в наш город как туристы, после пляжа в Парпиду и уже в первые дни устроили тут разгром в полиции и два инцидента в отеле «Мармонт» и в особняке Дево-Рендор. Вели себя нагло и вызывающе. Что нам оставалось думать о вас? Вы сами себя поставили в такую позицию и создали о себе такое мнение. Считайте, что я ваш рьяный антагонист. Вы можете попробовать без суда и следствия, как говорится, представить нам простые и понятные объяснения такого положения вещей с учётом тех качеств русских натур, что ещё как можно принять не за варварские! Прошу вас! Кто из вас ответит мне и уверит всех, что всё не столь уж и мрачно и дико!?», - выставил первый вопрос подругам гранд Саган Мулинер как адвокат от рода Одолише.
Девчонки сидели на пятачке в салоне раута для презентаций. Тут можно было разместить душ с шесть респондентов для общего обозрения раута и вести опрос со столиков в зале. Но Мулинер, как адвокат встал и прохаживался по центральной эстраде раута и подошёл к девицам расположенным на полукруглых диванчиках, почти вплотную. Между диванчиками стоял общий небольшой низкий столик для напитков и прочей мелочи с нижней полкой и отсюда можно было презентовать и какие документы и предметы. Сюда было направлены с разных сторон две почти скрытые видеокамеры и кроме того, как обычно гуляя по залу вели съёмку два оператора от светской хроники. В столик были вмонтированы портативный микрофон и динамик, что можно было задавать вопросы желающим с мест и хорошо слышать их ответы. Кроме того был оборудован маленьких монитор на котором высвечивались вопросы из зала и клавиша для регистрации тех вопросов на которые респонденты пожелали ответить. Но лучшая манера – это подойти самому и спросить «в живую».