Starting-112. часть-011

Ланкасти некоторое время смотрел на Урвица и потом усмехнулся про себя. Он прошёлся по своему кабинету заложив руки за спину, как педагог на уроке в школе и произнёс, -
- «Армия – всегда зиждится на железном порядке! Так ведь было извечно, правда маршал!? Я с вами согласен. Но. Есть одно но, которое вмешалось в ситуацию. Прежде я вам должен сказать, что у астратов как раз порядок в логике, а не хаос, что было бы проще. Их сила не в уме, а в платформе космоса, что передали им предтечи. И тут грубая военная сила – беспомощна. Тут нужен совершенно иной психологический подход. Перед космосом бряцать оружием бесполезно, он всё одно не испугается. Военным надо быть исполнителями, а не принимать решения в обход правления расы. Вот что для вас главное. Мне нужно ваше мнение, а не решение или вывод из ситуации. Случилось то, чего мы так ждали. Создался прецедент для открытия потомками платформы и... из-за неудачных обстоятельств, платформа вызвала противоположную необходимой психическую реакцию. Почти что отторжение и оборонную реакцию инстинкта самосохранения – самого главного и решающего инстинкта человека. Да, да, маршал, - оборонную! И именно – человека. А это дорогой и есть вся раса. Вы хотите похоронить платформу раз и навсегда!? Похоронить многовековой труд предтеч!? Вам это не удастся в любом случае. Я должен сейчас как раз объявить всей расе, что отныне и на неопределённое время – космос для человека закрыт. Не отзывая активные модули фаворитов из космоса. А если я объявлю космос закрытым, то в какой ситуации и положении окажется ваша во­енная сфера!? Думайте сами маршал. Что мне выбрать вас или гражданскую расу!? Но космос придётся закрывать в любом исходе и астраты тут не причём. Всё дело в пришельце и в том, что он подал в суд галактики. Представьте себе и такой есть. И подал под мотивом объявление нами войны против его расы! Вы герой!? Вы пойдёте воевать с пришельцами? Но во-первых, они куда более высокоразвитые чем мы. А во-вторых, они наймут нейтральную, автономную военную расу, а не пойдут воевать сами. И нас просто подавят как щенков. Я вас понимаю, вы цените и хвалите свою военную мощь, силу и технику. Но допускаете весьма сильный просчёт в отношении – фаворитов. Не астратов маршал, а всех фаворитов. А от них сейчас зависит куда более, чем от новоиспечённой младой расы. Нет, маршал, в военные няньки вы не годитесь. Совсем не годитесь. Если падут астраты – открытая галактика для нас захлопнется ещё на миллионы лет. А что мы будем делать всё это время? Вот то-то и оно маршал. Вы останетесь без штанов и без работы. И вообще древняя раса может потерять стимул своего существования. Есть те моменты, когда надо именно шашкой махать и чем грубее, тем лучше. Но есть более великие моменты, когда надо очень аккуратно работать с пинцетом и микроскопом. И последнее даёт расе более великие свершения и стимулы к дальнейшему развитию. В вашей оборонной способности я и не сомневаюсь. Но расу не судите»;
Холломан и Дюран зашли в тупик в переговорах решения инцидента от представителя иной расы субъекта Игрек. И решение могли принести только непосредственные участники инцидента, такие как Алиса, Теодор, Сингал и прочие обитатели того модуля, что ныне был расформирован. Или дело касалось и прямо, астратов. А последние были в духе злых собак и на свою же расу. И тут ещё дело обострялось периодом родов Ингалии, а она во имя чада отреклась от любых показаний и потревожить её не имел права ни единый закон. С Сингалом говорить было вообще бесполезно, он порывался всё кому-либо набить морду и только. Теодор был более пассивный участник событий и оставалась только Алиса. Но... ох уж эти женщины. Попробуй тут с ними... .
- «Конечно, все права были на стороне пришельца. Если бы он даже решил четвертовать нас. Он в любом случае окажется прав. Не он создавал прецедент, а мы сами. Он был пассивен далее некуда. Но дело в том, что у нас не было законного статуса человека по космосу и это не наша вина. И мы о том даже не подозревали. Это эксперимент с подопытными кроликами или мышами. Какой он мог тут создать прецедент? Только на вмешательстве военных. Притом грубом вмешательстве. Но дело ещё в том, что Ингалия уже была жертвой, ещё до его вторжения. Это не роды. Это был акт отчаяния. Спасительная соломинка. И она в том никому не признается. И правильно сделает. Она уже предчувствовала, чем это может всё закончится. И скорее что-то типа неладов в самом её ведущем роду. Это её проблема, которая неведомо стала и нашей. Всех нас. А нас начали отталкивать от неё, отделять. И она сама того тоже хотела. Мы ей ничем не могли помочь. Род – дело отдельное и святое. Но вы забыли, что в космосе есть только человек нашей расы, а не представитель какого рода. Вопрос в том, кто скормил нас всех пришельцу!? И это свой. И это предатель расы. Я не стану одна вести это дело в любом случае, ибо есть ещё второе и странно пропавшее лицо – Монро. Без него всё одно концы не сойдутся и пришелец победит. Нас хотели запугать военными, да!? Поставить на место, что бы мы присмирели и ни дёргались, так!?», - Алиса была безапелляционна. Холломан поёжился внутренне от её холода. Космического холода. Не зря говорят природа жестока, а женщина – символ природы. А вселенная жестока ещё пуще того. Их забросили в космос и бросили на произвол судьбы. И она вправе держать на всю расу обиды и претензии. Тут нужен муж, который способен на неё воздействовать, побудить присмиреть как девице и это похоже может быть только некий Монро. Что ж надо искать пропавшую душу, если он ещё вообще живой. И тут взял слово молчаливый и самый старый из астратов Теодор, отвлекая Холломана от его размышлений и придавая акцент словам, -
- «Генотип человека, самый опытный, чистый и сильный образец нашей расы, раскидан по космосу кое-как. Болтается себе в пространстве как хочет. Вам не кажется, что тут любые гарантии о сохранности данной ценности расы, не могут иметь силы. Даже военная сфера. Пришелец скорее всего воспользовался тем, что человек, всё же более автономное, замкнутое в себе существо. Появление или явление политерий именно и было рассчитано, на замыкание каждого индивида в себя, на собственное я. Алиса в том случае оказалась права. И лишь наше объединение душ, могло решить сию дилемму. Но Ингалия была вынуждена замкнуться от всех и по той же причине – политерии. Входящие когда захотят в любую запертую дверь каюты. В этом что-то есть, я уверен. Это только моё мнение, господин протектор»;
Это была зацепка, настоящая зацепка и её нельзя было упускать. Но и Дюран тут же ожил от этого заявления и спросил за протектора сам, видимо ведомый интересом и адвоката субъекта Игрек, -
- «Что вы имеете ввиду говоря о политериях? Что это по вашему такое? Поясните»;
- «Субстанция, скорее эфемерная. Созданная на данный момент акта по образу и подобию человека. Скорее всего ведомая, типа «ходячего» и позже отчасти «говорящего» сенсора или индикатора. Посредник. Без эмоций, чувств и ума. Полное или частичное зеркало психики и образа человека. Конкретного человека. Они учились у нас и уже кое-чего достигли. По по эмоциональной оценке – пустые куклы марионетки. Возможно что-то вроде сгущённого облака метаморфозы по форме и цвету имитирующей человека. Но безликого, если так можно сказать. Полностью пассивная форма выражения. Только отражение нашего к нему отношения и не более. Наш абориген не способен воспринимать абсолютно пассивную форму выражения, потому в среднем общая оценка – отторжение. И отчасти оскорбление духа и образа человека», - немного сухо и холодно отчиталась Алиса и ещё немного помолчав заключила, - «Я теперь понимаю, отчего Ингалия не вытерпела политерий и первая сорвалась с нервов. Из-за чего и закончилась вся эта интермедия -  вторжением военных. Её, как молодую мать, нельзя было не тревожить ни нервировать. Но разве перед пришельцем мы имели хоть какие права? Она, Ингалия, со своими родами, и я абсолютно уверена в том, и была причиной вторжения пришельца. А мы лишь побочные факторы. Но в космосе разделять людей – преступление номер один. Это тоже, лишь только моё мнение»;
Дюран хотел ретиво возразить, но Холломан резко хлопнул ладошкой по столешнице, -
- «Хватит Дюран. Я вас передаю приставу Блумбергу. Рождение ребёнка - святое у нашей расы. Точка!»;

 Монро надо было немного и отрабатывать, что именуется, своё положение при фраги. И он давал небольшие уроки школы рукопашного боя, что тут имели одну из самых больших прерогатив жизни. Тут были и свои лидеры, свои папочки, свои атаманы и надо было при ком-то из них держать своё место. Это уже было похоже на кланы, но человек даже в исполнении бандито, остаётся стадным животным. Разделяй и властвуй – политика которая в расе никогда не умирала. Более всего лидеров фраги интересовало как и за что, Монро попал на рудники. Но он обходил тему военной сферы, сосредоточившись в речах на модулях странников. Опытные лидеры чувствовали, что Монро многое скрывает и далеко всей правды не говорит, но у них и самих такая политика была за обыденные вещи. Его пытались поддевать на нервах, провокационными вопросами, но тщетно. Бригадир, или как можно было выдать за аналогию должности головы бригады в которой работал Монро, не по имени, а по прозвищу Сыч был наверное одним из самых либеральных и нейтральных типов фраги. Прозвище он получил за то, что обычно словно дремал полуприкрыв очи и было не ясно, слушает он тебя или нет и обращает ли вообще на тебя внимание. Его феноменальная особенность заключалась в том, что какое-то словцо либо жест, который мог показаться невинным, мог вдруг разбудить у Сыча гнев и сначала это было по нему незаметно. А потом резкое внезапное пробуждение и удар наповал!