По следам Фрегата Паллада

По следам  «Фрегата  «Паллада»


Гончаров  не только один из моих любимых писателей, но и один из удивительных писателей. Знаменитый автор, он создал героя, известного, подобно  Отелло или Дон  Кихоту, всему миру – Обломова. За свою творческую жизнь он написал три романа, образующие трилогию о  русской жизни и герое времени. Многие его современники и последователи были намного плодовитее. Но самым ценным в романах  «Обрыв»,  «Обыкновенная   история» и в особенности  в романе «Обломов»  представляется  глубокое , лишенное тенденциозности и заданности  исследование русского национального характера. Такие задачи – изучить национальный менталитет -  ставит себе не  каждый .И справляется с задачей. И совершенно особенная книга и в жанровом , и в биографическом смысле -  «Фрегат «Паллада»    : в жанровом потому,  что  прозаики, глубоко работающие над  самыми важными для современников текстами,  редко  тратят время на путевые очерки ( хотя и  не без исключений это утверждение); в биографическом потому, что  писатель  Гончаров  был человеком, по отзывам современников, инертным, любящим комфорт, а книга написана после длительного, трудного и опасного  почти кругосветного путешествия, на которое, все были уверены, Иван Александрович никогда не решится.
Современность такой удивительной, созданной по собственным наблюдениям книги, неожиданно подтвердило клубное собрание в библиотеке имени В.Азина, посвященное   «Фрегату «Палладе».Один из постоянных участников клуба  Ключев   Георгий   Борисович не совершал кругосветного путешествия, но бывал во многих описанных Гончаровым странах в двадцатом и двадцать первом веке. Он не только  рассказал нам об этом, но и сопоставил свои наблюдения с очерками Гончарова.
Такое   «сопоставительное» прочтение сделало клубную встречу в библиотеке очень интересной. Но и для тех, кто не бывал  «по следам», книгу  читать и в двадцать первом веке очень интересно, как всегда интересна беседа с   умным, наблюдательным, внутренне богатым   человеком..
Конечно, были в русской литературе   «Письма русского путешественника»  Н.М.Карамзина. Но они далеки от нас и  по языку, и по темпу жизни.  Наш современник Владимир Солоухин   написал  «Письма  из Русского музея», это не путевые очерки, это впечатления от путешествия по миру живописи, но в этой книге он  писал с удивлением о том, что   проделать путь из Москвы в Париж и написать два тома писем – это  ритм  иной, чем сейчас, жизни, что в наше время сесть  возле неудобного для писания гостиничного столика  и писать о своих впечатлениях никто не станет, когда можно ограничиться дежурными фразами телеграмм «Долетел благополучно» : «Два эти, сами по себе совершенно разные события – покинуть родную землю  и ступить на землю Франции -  каждое из которых должно бы явиться самостоятельным грандиозным событием, сливаются в два – три общих слова телеграфного текста. Откуда же взяться двум томам? Два слова вместо двух томов -  вот ритм, вот темп, вот, если хотите, стиль двадцатого века. Видно, уже прошло то время, когда в письмах содержались целые философские трактаты. Да и то сказать, ну ладно,  если бы заехал куда – нибудь подальше, ну   ладно, если бы заехал на год, на два, а то всего – то пятнадцать дней».  Забавно, как быстро все меняется!  В наше время уже и телеграмму посылать не будут, даже это быстро ушло, скорее всего,   будет смс-сообщение или звонок по  мобильному телефону. Ушел эпистолярный жанр, но появился весьма интересный жанр  кратких сообщений ,посылаемых по мобильнику, они  бывают остроумные, сжатые, информационно насыщенные – я рада появлению нового   жанра, доступного каждому. Современные путешественники, а их благодаря перестройке  огромное количество, используют    и другое современное средство  поведать миру о своих впечатлениях – интернет. Где бы ты ни побывал, ты можешь не писать и тем более не издавать книгу, а разместить свои многочисленные снимки, сопроводить наблюдениями. Самореализация, поиск единомышленников, рассказ о своем хобби (путешествовать), общение, да еще при этом быстрый и живой отклик – о таком путешественники прошлых веков и мечтать не могли!
«Книги имеют свои судьбы» , - говорили в древности. Интернет заново, по  - современному подтвердил эту истину – мысли и впечатления  путешественника нашего времени  становятся доступны как никогда. Не надо издавать книгу, ждать отзывов, рецензий, ждать выхода бумажного носителя твоих наблюдений, искать к нему доступ через книжный магазин, библиотеку. Отклик живой, не    ограниченный географическими рамками! Во время экскурсии по Парижу в октябре этого года наш экскурсовод увидел в руках пятиклассника из Волгограда планшет и посмеялся, что уже сегодня вечером все его впечатления  от Парижа будут в социальных сетях .Быть может, это и есть современная трансформация жанра путевого очерка? Великий писатель Гончаров    создал толстую книгу, которая вышла в свет спустя годы, а сейчас любой пользователь  «ВКонтакте»  расскажет  о других странах и народах, для этого не обязательно быть великим русским писателем, а просто  ездить и быть любознательным и наблюдательным человеком. Есть телепередачи  «Их нравы»,  «Заметки путешественника» , в которых  правильным русским языком  рассказано о том же. Но много ли поклонников  у этих программ? Быть может, их создатели чувствуют, что жанр востребован и пытаются дать свое видение  реализации путевого очерка в современном искусстве? Филологи иногда употребляют, говоря о классике, слово «актуализация», подразумевая  связь  с современностью, отыскивая  в произведениях классической литературы общих с нашей жизнью точек, соприкосновение мыслей и чувств героев классической литературы и  читателя двадцать первого века. Есть ли нечто    интересное, не устаревающее в путевых заметках ,написанных Гончаровым для  меня, не совершившей кругосветного путешествия и живущей  в одном из многочисленных городов России?

Первое, что сближает, - период принятия решения  ехать, отправляться в путь. Просто узнаешь себя, свои мысли и чувства: «Вам хочется знать, как я вдруг, из своей покойной комнаты, которую оставлял только в случае крайней надобности и всегда с сожалением, перешел на зыбкое лоно морей, как,  избалованнейщий из всех вас городскою жизнию, обычною суетой дня и мирным спокойствием ночи, я   вдруг, в один день, в один час, должен был ниспровергнуть  этот порядок и ринуться в беспорядок  жизни моряка?»Я ездила много, в Советском   Союзе была и в Ташкенте, Бухаре,   Самарканде,  и в Алма-Ате, и  почти ежегодно в Риге и Таллинне,  в Свердловске и Пскове, Новокузнецке, Минусинске, Шушенском и  в Ялте, Сочи. Забавно, что многие города теперь и называются иначе. Но это было давно, сейчас не те здоровье и средства. Перед автобусным туром по Европе мною  овладевали именно такие страхи, как пишет Гончаров: нарушение привычек еды и сна, возможности отдыха по   самочувствию, покоя и уединения.  «Бывало, не заснешь,  если в комнату ворвется большая муха и с буйным жужжаньем носится ,толкаясь в потолок и в   окна, или заскребет мышонок в углу; бежишь от окна, если в него дует, бранишь дорогу, когда в ней есть ухабы, откажешься ехать на вечер в конец города, под  предлогом  «далеко ехать», боишься пропустить урочный час лечь спать». «Как ляжете спать, что будете есть? Как уживетесь с новыми людьми?» -   сыпались вопросы,  и на меня смотрели с болезненным  любопытством, как на жертву, обреченную пытке».    «Я  боялся,  выдержит ли  непривычный организм массу суровых обстоятельств, этот крутой поворот от мирной жизни к постоянному   бою с новыми и резкими явлениями  бродячего быта? Да, наконец, хватит ли души вместить вдруг, неожиданно развивающуюся картину мира? Где взять силы, чтоб воспринять массу великих впечатлений?» Все эти страхи оказались совершенно напрасными     для меня, я неплохо перенесла и тяготы дороги, и обилие впечатлений, и нарушение привычного образа жизни. Отсутствие времени для отдыха  повлекло за собой отсутствие  времени для болезней. Великая сила  позитива и  полной загруженности! Любопытный факт из биографии Гончарова: оказалось , что он совершенно не подвержен морской болезни. Опытные мореходы завидовали этому  его   свойству, которое  он не обнаружил бы,  если  б  не решился на путешествие! Еще один интересный момент из книги Гончарова : отправной точкой  для принятия решения отправиться в кругосветное путешествие стали слова учителя, когда – то давно произнесенные на уроке : «Я все мечтал – и давно мечтал – об этом вояже, может быть с той минуты, когда учитель сказал мне, что если ехать  от какой – нибудь точки безостановочно, то воротишься к ней с другой стороны…Хотелось самому туда, где учитель указывает пальцем быть экватору, полюсам, тропикам».Поневоле  вспомнишь пророческие слова  поэта :  «Нам не дано предугадать,   как   слово наше отзовется…»  И я в своей  учительской практике  не раз  столкнулась с тем, что ученики крепко  запомнили не даты рождения писателей  или определения терминов, а сказанные мной  кому – то слова, и на вечерах    встреч  говорили : а помните, вы мне сказали… С ужасом слушала я такие признания: к  какой ответственности возвращали они меня! Удивительна глубина книги, которую принято называть  путевыми заметками! Многие ждут от путешествий экзотики, чудес, ждал и герой путевых очерков  Гончарова: «Нет, не в Париж хочу… Хочу  в Бразилию, Индию, хочу туда, где солнце из камня  вызывает жизнь и тут же рядом превращает  в камень все, чего коснется своим огнем; где человек, как праотец наш, рвет несеянный плод, где рыщет лев, пресмыкается змей, где царствует вечное лето».И ценность путешествий в  том быстром и необычном развитии личности, которое дают нам странствования. Уже герой Гончарова был разочарован в ожидании чудес, уже тогда  «прозаический уровень» , как пишет автор,  лишил его   возможности  увидеть экзотику: «Путешествия утратили чудесный характер. Я не сражался со львами и тиграми, не пробовал человеческого мяса… В   пустынях учреждаются станции, отели;  через  бездонные пропасти вешают мосты. Я с комфортом и безопасно проехал». И в  наши дни утрате  чудесного много способствуют  книги, но в первую очередь телевидение и интернет, обилие  знакомых и родственников, которые были уже всюду и нам обо всем в двух словах рассказали. Кто не знает об Эйфелевой башне, об отношении к этому сооружению Мопассана? И все, что видишь с обзорной площадки, видел много раз на снимках или в фильмах. На этой обзорной площадке ловкий воришка вытащил у моей подруги кошелек из сумки, обчистил его, и по международной  профессиональной традиции подбросил тут же под ноги ей. Денег    там почти не было, убыток небольшой, а случай запомнился.
       Есть в книге Гончарова и другая близкая мне мысль: результат путешествия -  «это параллель между своим и чужим». «Увижу новое, чужое и сейчас  в уме прикину на свой аршин».Мы постоянно и горячо спорили : у  них – у  нас…У одних есть твердое  убеждение, что у нас все лучше, другие  с интересом  анализировали все , что видели вокруг, третьи  сожалели  о многом, что мы могли бы сделать у себя на родине, но   не делаем. И Гончаров  об этом пишет: «Смотрите, - говорили мы друг другу, -  уже нет ничего нашего, начиная с человека; все другое : и человек,иИ платье его,  и обычай.»Мы так глубоко вросли корнями у себя дома, что, куда и как надолго бы я ни заехал, я всюду   унесу почву родной Обломовки на ногах, и никакие океаны не смоют ее!» В Париже всюду  были китайские товары, и у всех нас, даже не бывавших во французской столице, есть, наверное, брелок  «Эйфелева башня», сделанный в Китае.  обычаи заметил и   Гончаров:  « Здесь, как в целом мире, есть провинциальная замашка выдавать свои товары за столичные. Что ни спросишь: шляпу, сапоги – это из Лондона! – отвечают вам. Табачник думал, что бог знает как утешил меня , выдав свой товар за английский.» Есть и просто забавные эпизоды, неожиданно связывающие современность  и книгу   Гончарова : сейчас бананы  - самый доступный и распространенный из фруктов, отдаленность его произрастания ничего в наше время не значит, поэтому улыбку вызывают впечатления героя  книги Гончарова:  «Тут на дверях висела связка каких – то незнакомых мне плодов, с виду похожих на огурцы средней величины. Кожа, как на бобах – на иных зеленая, на других желтая. «Что это такое?» - спросил я.  «Бананы», - говорят. Мне подали всю связку. Я оторвал один и  очистил – кожа слезает почти от прикосновения, попробовал – не понравилось мне: пресно, отчасти сладко, но вяло и приторно, вкус мучнистый, похоже немного и на картофель, и на дыню, только не так сладко, как дыня,  и без аромата, и с своим собственным, каким – то грубоватым  букетом». Вряд ли современники наши согласятся  с Гончаровым,  бананы  удобны, потому что всегда упакованы, вкусны и полезны, всюду в магазинах.
       А вот апельсины, доступные, как я знаю из романа  Чернышевского  «Что делать?», даже простолюдинам (помните, Рахметов ел апельсины в Петербурге, потому что они  доступны простому народу, и не ел их в провинции?), также дали новые ощущения :  « А съевши один апельсин, я должен был сознаться, что хороших апельсинов до этой минуты  никогда не ел.» Белую зависть  вызывают впечатления  гончаровского  путешественника, никогда мною не испытанные: «А солнечное, и  притом здешнее тепло! Боже мой! Что оно делает с человеком? Как облегчит от всякой нравственной и физической тягости! Точно снимет ношу с плеч и с головы, даст свободу дыханию, чувству, мысли…» Красота неба в иных широтах, нежели Россия: «Выйдешь из каюты на полчаса  дохнуть ночным воздухом и простоишь в онемении два – три  часа, не отрывая взгляда от неба, разве глаза невольно сами сомкнутся от усталости.» «В шестом часу, по окончании трудов и сьесты,  общество плавателей выходило наверх  освежиться, и тут – то  широко распахивалась душа для  страстных и нежных впечатлений, какими дарили нас  невиданные на севере чудеса. Нельзя записать тропического неба и чудес его, нельзя измерить этого необъятного ощущения, которому отдаешься с трепетной покорностью, как чувству любви….Как назвать этот нежный воздух, который,  как теплые волны, омывает, нежит и лелеет вас, этот  блеск неба в его фантастическом неописанном уборе, эти цвета, среди которых утопает вечернее солнце?» Так захочется побывать  в таких странах, увидеть и  пережить то, что описано в книге! Однако  ограниченность исполнения наших мечтаний  сознавал и  создатель путевых очерков о  плавании на  фрегате  «Паллада»: «Мне поздно желать и надеяться плыть опять в дальние страны: я  не надеюсь и не  желаю  более. Лета охлаждают всякие  желания и надежды. Но я хотел бы  перенести эти желания и надежды в сердца моих читателей – и – если представится им случай идти на корабле в отдаленные  страны – предложить совет : ловить этот случай, не слушая никаких преждевременных страхов и сомнений». Отличается философской глубиной замечание Гончарова о том, что и в домашнем быту нас ждут беды и испытания , «следовательно, мы меняем только одни беды и страхи на другие». Пламенный призыв  путешествовать звучит в конце книги путевых очерков  очень современно: «Зато какие награды! Дальнее плавание населит память, воображение прекрасными картинами, занимательными эпизодами, обогатит ум наглядным знанием всего  того ,что знаешь по слуху…  И этого всего потом из памяти и сердца нельзя выжить во всю жизнь: и не надо…» Прочитана книга, закончена беседа с умным, наблюдательным и внутренне богатым человеком.  Неужели в наше время такие беседы устарели или стали ненужными?  Конечно же, нет, как современна   и книга очерков Ивана Александровича Гончарова  «Фрегат  «Паллада».