Истории Жоры Пенкина. Армия10. Любят не всех

                Любят не всех….

Честно говоря, если бы не придирки старших командиров и процветающее среди них дуболомство, то служить Пенкину в Прибалтике вообще-то нравилось.    Особенно нравились поездки по городам Литвы и Латвии, благо туда электричкой можно было добраться довольно быстро.  Особенно нравилось ему бывать в Вильнюсе, куда он ездил теперь регулярно два раза в месяц на курсы марксизма-ленинизма.  Проходил он эту науку уже в четвертый раз, поэтому  время на подготовку не тратил. А еще ему нравилось:  как готовят мясо в ресторанах, свежий хлеб с тмином,  взбитые сливки, которые как  и мороженое подавали в креманках и, конечно, свежее литовское пиво.
Был, правда,  один инцидент, который несколько омрачал впечатление о литовской столице.
Однажды, после того, как слушатели марксистских курсов завершили занятия, т.е. часов около шестнадцати, возникло желание у четырех выпить хорошего литовского пива, прямо из бочки, закусив его обжаренными свиными ножками. Пенкин порекомендовал младшим товарищам это блюдо, и они возгорелись его попробовать.   Осень в начале октября была теплая. Скорее это было продолжение лета. В какой идти кабак им было всё равно. Во- первых те, в которых Жора уже успел побывать, были довольно далеко, а во вторых в Литве пиво практически везде было отличного качества, даже «Жигулёвское». 
Вильнюс, нужно сказать, город не такой громадный как Москва, Питер или даже Киев. Он более компактный. Если же ты находишься в центре, то в любое место, куда тебе необходимо попасть пешком можно самое большее за полчаса. 
 Окраина, застроенная «хрущевками», офицеров  не интересовала, и, естественно,  они фланировали в центре этого славного города.   Где-то в самом центре, где был парк, на глаза им попался  весьма солидный дом,  у входа в который  стояло десятка два молодых людей.  Над входом красовалась надпись на литовском языке «Таура рагас». У входа стоял лет тридцати элегантный молодой человек в зеркальных очках. Одет он был для наших парней не обычно:  в бордовый смокинг с черными лацканами, черные брюки и лаковые штиблеты. Иногда он заходил в зал, а затем указывал людям из очереди куда пройти.  Заглянув в широкую дверь, е5 Пенкин увидел, что   места свободные кое-где есть. Но нужно было уточнить, поэтому он обратился к рядом стоящему молодому литовцу, студенту по виду.
- В зале есть свободные места, почему вы не заходите и не садитесь на них?
Тот недоуменно вытаращил на него глаза, а потом, видно сообразив, что офицеры вряд ли из Вильнюса, ответил,
- Драудзиама (запрещено- литов) .
- Не понял…
- Ферботен.(запрещено-немец.)
- Опять не понял-
- Не можно,(запрещено-польск)
-  Ну, ну, уже теплее.
- Нельзя самому заходить,- с сильным литовским акцентом сказал парень, кивнув в сторону, того в бордовом пиджаке, - вон метрдотель стоит, он показывает кому где сидеть.
- Понятно, спасибо.
- Проше пана, нэма за цо.(пожалуйста. не за что-польск)
Так офицеры простояли минут двадцать, но  внутрь так и не попали, хотя к двери продвинулись и уже были с ней вплотную.
Пенкину опять пришлось брать инициативу в свои руки. Услышав, что метрдотель с кем-то из молодежи перекинулся словами на польском, он вспомнил свою недавнюю поездку в Польшу, кое-какие слова, сгрёб его за атласный лацкан пиджака или смокинга, Бог его там разберет, выдавив сквозь зубы,
- Ходи юнак до пана офицера.
- Цо пан хце? - побледнев, залопотал тот, оглядываясь, то ли рассчитывая увидеть рядом милиционера, то ли оценить, сколько людей видит его позор.
- Ты мне вот что ответь, любезный, как это получается, когда ты уже шесть человек на сидячие места определил из тех, которые позже нас пришли, а мы тут всё стоим как три тополя на Плющихе.
- Извините, пан офицер, не Плющихе. Просто мест не было.
- Для других были, а для нас нет?
- Если вы были внимательны, то заметили, наверное, они были по два, а вас сразу четверо. Ведь вы же не захотите в разных углах зала сидеть? 
- Это точно. Но ты все-таки повнимательнее.
Метрдотель, пробормотав,  «Момент», исчез за дверью.
Через три минуты он появился.
- Добро пожаловать в наш ресторан. Пройдемте  со мной. Я, кажется, нашел что-то подходящее,-  произнёс он с лёгким акцентом, однако стало ясно, что проблем с русским языком у него не было.
Офицеры шагнули в дверь и оказались в Пивном ресторане. Как потом выяснилось, хотя все были из разных мест,  ничего подобного у них в городе не было.  Это было заведение в два этажа. На первом была большая овальная барная стойка, возле которой на высоких стульях сидели в основном молодые люди, причем, не только парни, но и девушки. Пенкин подумал, что в Петрозаводске как не принято девчонкам в пивную заходить, однако это и город другой и обычаи, так что свое мнение лучше держать при себе. Если внизу только подавали пиво и соленые орешки, то на втором, куда они отправились, можно было заказать и горячие блюда и выпивку. Посетители были отделены высокими стенками из дуба, которые являлись при желании и спинками мощных дубовых  скамей,  стоявших вдоль мощных столов из дуба, сделанных в старинном стиле. Получалась как бы кабинка без одной стенки.  Посетителям  из кабинки можно было рассматривать, что происходит внизу или напротив, однако разговор из примыкающей, почти не был слышен. 
Когда они подошли к своей кабинке, то оказалось что там уже сидят две девушки лет восемнадцати. 
-Однако, -подумал Жора, -может быть это любезность метрдотеля, за наше ожидание? Лабас вакарас,(добрый вечер)- поздоровался он с девчонками по литовски, услышав в ответ,
-Лабас,- когда все уже усаживались за стол.
Пенкин снова решил, что пора действовать.
-Девчата, давайте познакомимся, а потом вы нам расскажите о Литве, о Вильнюсе, об этом ресторане, о ваших обычаях. 
-Аш юс несупранту.  Аш някалбу русишкай,(я не понимаю. я не говорю по-русски) -сказала по-литовски девушка с соломенного цвета волосами и округлым лицом.
Жора перевел вопросительный взгляд на вторую, темненькую с правильными чертами лица. Она была просто красавица и только чуть выдающиеся вперед зубы говорили о неправильно сформированном прикусе.
Она усмехнулась и добавила по польски,
-По русску теж не мовю, пшепрашем.
-Дзенькую  бардзо,-отозвался Жора, -   а в Польше когда я был, паненки меня понимали. Ну ладно, нет так нет.
 Подошла официантка в национальном литовском наряде, мило улыбнувшись, приняла заказ и  Минут через десять на столе начали появляться  закуски, выпивка, конечно же, прохладное литовское пиво и вскоре товарищи офицеры  перестали чувствовать себя напряженно. Под тосты и вкусную еду, они весело стали обсуждать свои проблемы, вспоминали дом, семьи и отпускали шутки в адрес армейского недалекого начальства с его  всегдашними придирками  и  неумными распоряжениями, благо все четверо были призваны на два года. Изрядно захмелев, Жора вдруг вспомнил о девицах, которые сидели за их столом у стенки и болтали о чем-то по-литовски,  потягивая пиво из высоких бокалов.
Обращаться к ним, он уже понял что бесполезно. Но очень хотелось всё же выяснить в чем причина такой нелюбезности. Ничтоже сумняшеся, коль скоро соседки не обращали на офицеров никакого  внимания, он начал «травить» анекдоты из армейского быта, а так же всё что мог вспомнить, скабрезные, но без мата, наблюдая при этом за соседками.  После одного из них, они обе улыбнулись и уткнувшись носом в бокалы опять залопотали не по-русски. Друзья же смеялись во весь голос. Жора тогда усилил уровень юмора и дозволенной вслух речи. После очередного анекдота, они вдруг, что называется прыснули со смеха, Жорины товарищи захохотали во всю глотку. Когда общее веселье поутихло, то Пенкин обратился к девчонкам.
- То, что по-русски вы отлично понимаете, я уже понял, да и вы уже это не скрываете. Тогда в чём дело? Объясните. Вот в Чернигове от нас девчонки не шарахались.
Светлая сверкнула глазами и уткнулась в своё пиво, заговорила тёмненькая.
- Я думала,  вы умнее. По крайней мере,  мы еще только учимся в университете, а у вас, судя по значкам у всех высшее образование и по разговору, вы не грузчиками работаете. Однако вы очень самонадеянны и не наблюдательны. Неужели вы не видите, что на нас уже весь зал смотрит? 
- И что?
- А то, что у нас сейчас много шансов выйдя из этого ресторана, получить звездюлей от местных парней.
- За что?
- За то, что сидим за одним столом с оккупантами, да еще мило с ними болтаем.
- С какими оккупантами? Ведь советская армия вас от немцев освободила.
- А её об этом просили? От них то, может, и освободила, зато свои порядки насадила, а они не всем нравятся. Вот так вот. Парни вы, конечно хоть куда. Один даже не женатый, да только на вас мундиры оккупантов и это решает всё. Ни одна с вами не пойдет.  Пришли бы вы в джинсах или просто не в этой форме - другой разговор.  Никто бы нам в вину, что мы с вами по-русски говорим, не поставил.  Всё бы было по-другому.   А теперь.  До видзення, панове (До свиданья-польск). 
- Висо гяро,(до свиданья-литовск.)- произнесла вторая, выходя из-за стола.

Они удалились из ресторана, а Жора, обведя глазами зал, убедился, что десятки недобрых взглядов провожали их, упершись девчатам в спину.

Вот так братцы, -сказал Жора. -Нам на занятиях сегодня в очередной раз вталкивали про братскую семью народов под названием СССР,  а, оказывается,  не все старших братьев любят, как родных.