Роды

     Она надсадно выла, нет не рыдала, а именно выла. Монотонный звук:"У-ууууу,"- то и дело вырывался у неё из груди.  Время от времени отчаянные и отрывистые  слова резали слух: «Бросил-и-ил!
     Броси-и-ил!» Если бы кто послушал за дверью этот человеческий стон, когда  затихали слова, то решил бы что в доме воет оставленная хозяевами псина. «У-у-у! У-у-у!» Она сидела неловко расставив ноги и выпятив огромный живот, безмолвно говоривший о том, что в ней есть еще одна жизнь, так выпукло о себе заявившая. «У-у-у…» - бесконечно неслось из-за двери.
     Натка покачивалась из стороны в сторону, ничего не видя от слёз, которые обильным дождём вытекали из воспалённых глаз,  кусала губы и выла. Можно было подумать, что она разыгрывает перед кем-то драматический спектакль, но зрителей не было...
     Это было неизбывное горе глубоко раненной женщины, узнавшей о том, что ее не только разлюбили, но и предательски бросили. Устав от собственного плача, совершенно ее обессилившего, она замолчала и тупо уставилась в пол.
И, словно бы дождавшись затишья, изнутри забарабанили, выдав такую напористую атаку, будто требовали обратить внимание на себя. Неудобная поза способствовала тому, чтобы о себе напомнили изнутри, настойчиво и требовательно. Натка встала, но тут же схватилась за живот. Жуткая судорога буквально согнула ее и швырнула на пол. «О-о! О-о!»-теперь стонала Натка в полный голос, пытаясь вдохнуть побольше воздуха.
     Казалось, что кто-то невидимый перекрыл ей воздух. Мышцы живота сжало тисками. Было ощущение, что какое-то чудище рвало ей все внутренности изнутри. Натка не успевала переводить дыхание, как накатывала новая болевая волна, раздиравшая на части ее искаженное тело.  Несколько продолжительных схваток так изнурили ее, что, когда приступы возобновились, она поняла выражение «не взвидеть белого света». «Мама, мамочка!»-каталась по полу Натка. «Мамочка! Мне больно, родная… Где ты, мамочка?!»
     Молодая женщина не помнила, сколько времени прошло, она уже давно потеряла ему счет. Наступившая пауза между схватками дала возможность подняться, открыть дверь, выйти из комнаты и позвонить соседке в квартиру. На звонок вышел Иван Петрович  Глазов, муж соседки. Взглянув на мученицу, он все понял.  «Входи, входи, Наталочка. Что, голубушка, пора в мамки готовиться?» Сосед ласково подталкивал ее в спину, вводя в комнату. «Ложись на диван, голубка. Сейчас вернется из магазина Валентина Сафроновна и, мы решим, что делать дальше. А я пока позвоню в больницу.»
     Иван Петрович все время ласково приговаривал, тревожно посматривая на страдалицу.
     «Дядь Вань, меня Генка бросил! Что же мне теперь делать с этим?» - горько выдавила из себя Натка, скосив глаза на живот, который жил сам по себе, отдельно от хозяйки, время от времени ходя ходуном.
     «А ты не думай о тягостном. У тебя есть будущее. Ишь как разошелся! Пора, брат, и честь знать, надо на свет Божий выходить!»
     «Дядь Вань, он же теперь сирота. Отец его предал, такого маленького не пожалел, а-а-а,»- запричитала Наталья.
     «Ничего, с Божьей милостью и не из таких бед выходили. А тут что? Мать же есть, а это, солнышко, целый мир! Ты ж дитя хотела, вот Бог и дал тебе радость. Теперь надо все силы на дитя копить, а ты совсем расклеилась, вон лицо, словно подушка, вспухло.»
     «Дядь Вань, почему радость рядом с бедой ходит? Почему Господь это попускает?»
     «Эх, Наталочка, ты разве благословение у Бога брала, когда не венчанная и не расписанная с Генкой сошлась?» 
     «Что же я одна такая? Все сейчас так живут!»
     «Ну про всех не стоит говорить. И сейчас есть люди, которые стараются Господа не гневить.»
     «Прости меня, Господи!»- мысленно взмолилась Наталья.  Новая мощная схватка исторгла такой страдальческий вопль, что старик испугался не на шутку. Дрожащими руками он набрал телефонный номер скорой помощи. «Скорая,»- раздалось на другом конце трубки. «Голубчики, мы рожаем!» - с жаром выпалил Глазов.   «Поздравляю. Вы лучше проспитесь, папаша!» Что вызвало у работницы скорой помощи недоверие к звонившему, трудно сказать, но факт был неприятным – она повесила трубку. Иван Петрович растерялся и беспомощно стоял, слушая гудки.
     В дверь позвонили. Он поспешил к двери. На пороге стояла Валентина Сафроновна. Пуховый платок сбился на затылок, глаза ее довольно блестели, а щечки напоминали тугие розовые пышечки. Иван Петрович залюбовался своей единственной женщиной, которая была  смыслом его жизни. Он заботливо взял из ее рук авоськи и пакеты, поставил их на пол и помог жене раздеться.
     «Валюша, у нас гости. Только ты не пугайся, но, кажется, Наташенька рожать собралась.»
     «Какая Наташенька?» - испуганно спросила жена.
     «Да соседушка наша молодая.» 
     Валентина Сафроновна быстро вошла в комнату. Старушка была похожа на мягкий теплый шарик, напоминающий колобка в человеческом облике. Все в ней было какое-то сдобное и уютное.
     «Простите, теть Валь, что я вам навязалась. Мне больше не к кому обратиться». Чтобы все разом покончить, Наталка с ходу выпалила: «Я теперь брошенка!» и горько по-детски заплакала, но тут же вскрикнула от очередной порции схваток и принялась ахать и охать, как в фильмах ужасов.
     Валентина Сафроновна бросилась к телефону , и вскоре ее деловой голос называл подробный адрес и данные о соседке. Тем временем, Наталке становилось невмоготу. «Ой, мамочка!»-, орала во всю глотку роженица, не стесняясь уже никого, потому что боль рвала на куски все ее измученное тело.
     «Тетечка Валя! Я …, подо мной мокро почему-то, извините1 А-а-а, ой, мамочки! Не могууу!»
     Тетя Валя засуетилась, принесла старенькие простынки, тазик с водой на всякий случай, полотенце и чистенькие тряпочки.
     "Тетя Валя, в туалет хочется», - пролепетала молодая женщина.
     «Ванюша, принеси сюда горшочек, а сам посиди на кухне, ладно?» - ласково обратилась к мужу Валентина Сафроновна. «Да-да,»- с готовностью ответил Иван Петрович. Принеся чистенький эмалированный горшочек, хозяин  исчез на кухне.
     Звонок в дверь заставил хозяйку отвлечься.  В комнату стремительной походкой вошел врач. «Ну, где тут наша счастливица?- риторически спросил он. Наталья сидела скрючившись на полу, затем повалилась на четвереньки и оперлась тяжело на ноги. Бедра ее словно бы вывернуло, ноги стояли широко и неуклюже. И великое таинство исторгло из недр красный комочек.  Хорошо, что врач оказался опытным. Он мгновенно оценил ситуацию и за считанные секунды принял совершившиеся роды.
     Валентина Сафроновна была такой проворной и понятливой, что врач, обычно раздражавшийся, когда посторонняя помощь была бестолковой,
на сей раз остался очень доволен. «Да вы, голубушка, заправская акушерка.
У вас золотые руки. Поверьте, что я не щедр на профессиональные комплименты. Молодцом! Молодцом!» - врач одобрительно посматривал на Валентину Сафроновну, намыливая руки над тазиком.
     А по дому раздавался крик новой, только что родившейся жизни. «Кто там родился?» - не вытерпел Иван Петрович.
     «Мальчишечка! Да какой славный!»- радовалась  помощница. «Поздравляем, Наташенка, с сыном!»
     Новый звонок в дверь удивил всех. Никого больше не ждали. Иван Петрович пошел открывать. На пороге стоял встревоженный Генка.
     «Дядь Вань, вы Наташку мою не видели?» 
     «С сыном тебя, непутевый!»
     «Как уже?» - бессмысленно вопросил Генка.
     «Ты что снова решил к ней вернуться?» - строго спросил сосед.
     «Что значит вернуться? Я и не собирался уходить.» «Зачем же тогда жену до истерики довел в таком положении?»-напирал сосед.
     «Дядь Вань, за что ругаете?» - непонимающе,  моргая глазами,  спросил новоявленный отец. 
     «Уж не знаю почему, но твоя жена считает себя брошенной...»- растерялся вконец Иван Петрович.
     «Да где же она?» - уже с нетерпением бросил Геннадий.
     «Входи-входи, дверь закрывай, сквозит!»- распорядился Глазов.
     Генка ворвался в комнату, услышав "мяукающий" крик своего первенца.    "Спасибо, родная! Я так тебя люблю!"- выдохнул прямо из сердца Генка.
     Наталья не верила своим глазам. "Ты разве не ушел от меня?" "Эх, ты, дурочка!"-нежно проговорил Генка. «Куда ж я без тебя?» 
     "А где же ты был весь день?"
     "Все для сына покупал!"
     "Ты же мне с порога крикнул: "Все ухожу!"
     "Да ты что?  Вот глупенькая, я же просто предупредил, что в магазин ушёл! Прости! Мы теперь обязательно распишемся, как положено, чтобы у сына было все как надо!"
     "Я Вальке позвонила, подруге, сказала, что ты мне такие слова крикнул,  уходя, перед тем как дверь захлопнулась,"- виновато сказала Наташка. "Валька сразу заахала и сказала, что ты -подлец, бросил в самый трудный момент..."
     "Дождётся у меня эта Валька!"- пригрозил Генка.
     Врач спешно собирал роженицу с сыном и сопровождающим их Генкой в роддом, хотя особенной необходимости в этом уже не было. Но раз положено, значит, надо…
     «Ну вот с Божьей милостью и родилась настоящая семья. Слава Богу!»-сказал Иван Петрович, закрывая дверь за врачом, Натальей и счастливым Генкой, бережно держащим  маленького родного человека, которому они с Валюшей дали первый приют на Земле.