Простая жизнь

6 май, 2012 в 16:57

"Мы не всегда свободны от ошибок, по поводу которых смеемся над другими".
                Зигмунд Фрейд



                Сейчас семейный альбом хранится  у многих в Интернете. У кого-то – на дисках, флешках, картах памяти и т.д.

Но  наши старые монохромные фото родственников всё ещё в альбомах:  не в китайских прозрачных альбомчиках, а  в серьёзных,  толстых,  порой вычурно  оформленных,  альбомах.

Есть такой и у меня. Один. Фотографий немного, в те времена – фото  – редкость и  искусство. Это нынче  для съёмки фотоаппарат не нужен.

«Чтобы жизнь повторилась сначала - загляните в семейный  альбом…»,- поёт признанная королева эстрады Эдита Станиславовна Пьеха.

Повторять не буду и сожалеть тоже. Просто посмотрю на  своих молодых  тётушек и кузин.

Ежегодные  школьные летние каникулы  я проводила  у своей единственной тёти, в деревне.

И, приезжая, всегда удивлялась, почему она  мне не радуется.  Она вела себя так, как будто я  только что пришла  с огорода. Мне казалось, что тёте Ене всё равно – есть я  или нет. Я обижалась, по глупости своей, а потом  привыкла, и  воспринимала  кажущее равнодушие, как должное. Бывало,  тётя всплакнёт, провожая меня,  то–то я   удивлялась.

Все мои недоумения и смутные догадки  разъяснились на последнем занятии первого уровня по Системно- векторной психологии.

Моя любимая тётушка – настоящая мышечница.

Лекция  разбудила во мне все  детские, забытые воспоминания о  тёте Ене…

По городским, сегодняшним меркам  Евгения  вышла замуж очень рано.  Уехала  из отчего дома за 20 километров.  Родила восьмерых детей. Правда, двойняшки не выжили – умерли в раннем  детстве. Ещё один  мальчик погиб в 13 лет – несчастный случай.

На фото детей  пятеро. И молоденькая – молоденькая моя тётушка. Я её такой не помню.

Всех пятерых  и вырастили дядя Миша и тётя Еня.  Вынянчили, выкормили, выучили. Всё по-людски. Вот они, сыновья, на той же лавочке возле дома. Самый младший - с кошкой.

Тётушка никогда не повышала голос – говорила ровным  и  мягким  голосом. Чтобы я ни нашкодила, чтобы я не навыдумывала, тётя Еня   ни одного грубого слова  мне не сказала. А уж тем паче, нецензурного. Спокойная, уверенная, уравновешенная – она всегда знала, что сделать, что сказать в любой ситуации. И объясняла просто, доходчиво, показывая как полоть, как доить, как сено ворошить. И всё сразу запоминалось и усваивалось. Это замечательное свойство показать и объяснить  без крика, без нервов есть только у мышечников.

Подробнее

Раннее утро. Для меня, восьмилетней сони, глубокая ночь. Четыре утра!

Я иду, спотыкаясь и путаясь  в  мокрой отаве, за спешащей тётушкой. Где-то там – далеко-далеко, мрачным, страшным пятном ждёт нас лес.

Тётя Еня молчит, не подгоняет меня, не торопит.

Изба  тёти Ени, горделиво стоящая крайней  в деревне, для похода  в лес была большим  преимуществом! – не тащиться через всю деревню.

По   пыльной дороге    выходим к берёзовой роще.  В ней  всегда можно  отыскать с десяток  ядрёных подберёзовиков. Но тётя Еня не обращает никакого внимания на грибы. Сбор грибов - развлечение  для  моих кузенов.

В лесу ещё темно. Неторопливо  идём по опушке, постепенно  двигаясь вглубь леса. Первые ягодки земляники радостным  звоном отзываются со  дна  трехлитрового бидончика. Комары уже не отвлекают, хотя по-прежнему зудят над головой.  Дно бидончика  закрылось, а я окончательно проснувшись, собираю ягодки  в рот. Вкуснейший завтрак! Первый бидончик набран. А ягод вокруг – видимо – невидимо! Высыпаю  ягоды в ведро к тёте Ене и тороплюсь собрать второй.

Выходим на залитую утренним солнцем делянку, делаем перерыв на  полдник. Нет, это не городской пикник. Простой, деревенский завтрак: яйца, хлеб, молоко. Кушать необходимо: обратно нести ягоды, и еда будет мешать. Немного посидели, негромко беседуя, и вновь - ягодка за ягодкой, горсточка за горсточкой...

Но вот ведро уже «с верхом» и тётя Еня безошибочно выводит нас на тропку, ведущую к деревне. Врождённое чувство ориентации не позволит ей заблудиться.  Никакого топографического кретинизма! Кто угодно может ходить кругами, но не мышечники! Им никакой компас не нужен.

Сна ни в одном глазу.  Солнце  светит ярко и призывно. Хочется на пруд – в воду! Радостно снимаю платок, куртку и вслух рассуждаю о планах на день.

А у тётушки  в планах  - ежедневные  хлопоты по хозяйству.

Работала  тётя Еня  дояркой  и до фермы летом ходила пешком. Хорошим, бодрым  шагом минут двадцать  идти. Вот так она и  « прогуливалась» –  утром и вечером, а когда телята маленькие, то  и днём – поить.

НА вечернюю дойку прибегали и мы: все местные  дочки и приезжие  племянницы. Доильных аппаратов  в хозяйстве каждой доярки -  всего два, если использовать только их, то и к полуночи не управишься. Поэтому   доярки вручную, привычно доили  свою группу коров. Помогали и мы.

Понятное дело, что сноровистая двенадцатилетняя  Милка, моя кузина, помогая  своей маме,  доила 2-3 коровы, пока я справлялась с одной.   Зато сколько гордости! Несёшь подойник  выливать в общий бидон и прям лопаешься от сознания своей значимости.

Струя белёйшего парного молока на ситечке оставляет  неясные разводы. Почему парное молоко считают невкусным?  Деликатес!

 - Ленка, тебе мать дала с собой ещё одно платье? Как – нет?!

Измерила меня, достала ткань, ножницы, машинку и через день я красовалась в новом платье. Да, без изысков: оборок, рюшек, сложного кроя. Очень просто -  три дырки прорезать, да подшить.

А что б сказала кожная мама? – Проходишь в этом! Лето короткое, не заметишь, как пройдёт, а в школе – форма. Зачем тебе платье…

Анальная пока б выкройку нашла, пока всё б рассчитала, да ткань бы искала, я б уж уехала, нагостившись.

Звуковичка? Она б до такого не снизошла – платье шить! Глупости какие. Купим.

Так что, мне  с моей мышечной тётушкой повезло!

После смерти мужа тётя Еня, как ни странно, вышла замуж. Это мне, книжному червячку, странным казалось. Потому что сказки – жили долго и счастливо и умерли в один день -  или - она верность хранила до гробовой доски.  Понятное дело – неразвитая зрительница.

Конечно, замуж  не вдруг, а через какое-то время.  И переехала с семьёй в село, к сестре отца поближе. Да и семья - то уже была  небольшая.

Старшие дети   выросли и уехали куда-то за Урал, средние обосновались в райцентре, а младший служил в Советской Армии.

Но скучать тёте Ене не дали. Где вы видели мышечную бабушку без работы?! На новом месте и огород, и баня, и скотинка какая-то – всё требовало ухода да заботы. А тут ещё  и внука дочка подкинула.

Так что, только успевай поворачиваться. А уж   летом  непременно приезжали  гости – на недельку – две, на месяц. Кто как.

Строгих требований в доме тёти Ени не было, но складывалась так, что на обед все собирались за общим столом. Завтрак и ужин – нет. Гости, как правило, спали, а  тётя Еня с мужем вставали рано. Вечером же у каждого – свои дела: дети на улице, взрослые на рыбалке.

В обед же  приходили все. По веками заведенному порядку ели  по старшинству. Новеньких  молчаливым жестом одёргивали, если пытался раньше главы семейства начать есть. Первым  начинал кушать всегда  муж тёти Ени, потом все остальные практически одновременно подцепляли  на вилки аппетитную картошечку или румяных карасей в сметане. Всегда всех ждали, есть не начинали, если кто-то задерживался.  Хлеб тётя Еня  первому предлагала мужу, потом всем остальным. Такой порядок был заведён ещё в доме моего  деда, отца  моей тёти Евгении. И она никогда его не нарушала.

Такие люди мышечники, чему обучили в детстве, то и будут делать. По той же причине она и алкогольные напитки не употребляла. На любом празднике тётя Еня  пригубит стопочку и оставит.  Не приучена к спиртному.

Да и вообще, мышечникам спиртное лучше не употреблять – опасно это для окружающих. Растормаживается кора головного мозга,  вырывается на свободу дикий первобытный человек – охотник. Топор – его оружие. И бегает он с топором вокруг дома, вращает глазами, орёт дурниной: – Убью.

Жена с детишками в страхе  прячутся у соседей.

- Водкой залил  глаза свои бесстыжие, - говорит  сердобольная бабулька, расплатившаяся с ним за работу бутылкой, - креста на нём нет….

На ней, конечно, есть.

Системно – векторная психология по праву называет людей с мышечным вектором – соль земли.  А некоторые люди, считающие себя  «сливками» общества, называют их быдлом.

Уретрально – мышечный менталитет России накладывает отпечаток на каждого россиянина. Именно менталитет  государства является отличительной чертой всех россиян. Именно по нему нас отличают от других за границей. То есть наши «сливки» непременно имеют мышечность и, говоря быдло, в первую очередь, показывают неуважение, презрение к себе, к  своим предкам, к стране. А без понимания своей природы можно ли быть человеком?