ЭдДэн 2. Первые ласточки. Глава 2

« Дэн часто болел, когда был совсем маленький. Я помню, как боялся, что потеряю его, что не будет у меня братика, что…. Вот, только в моей жизни появился этот плачущий, но такой теплый комочек и его уже может не быть…. Как исчезало то, что было мне близко. Как лишился  мать…»
                Утро. Дэн счастливый, веселый, удовлетворенный, погрузил чемоданы и стал за штурвал. Михаил, молчаливо подошел, стал с ним рядом и поглядывал на него, прищурив глаз, словно хотел, но воздерживался сказать нечто важное.
- Значит в Прагу?! – усаживаясь на корме, спросила Виен у дочери.
- Ага! Вот тебя завезем, отдадим растеряхе Вел потерю и отчалим.
- Ев! – Виен начала и вдруг замолчала, отводя глаза в сторону.
- Говори, чего тянешь.
- Не уезжайте! – Повернулась Виен, в глазах было столько тревоги, что Ев испугалась.- По крайне мере сегодня. Мы найдем причину, чтобы не обидеть Дэна, но подожди немного.
- Мама! Давай так, ты сейчас скажешь все, или  начала этого разговора – не было!
- Дэн не здоров… - вздохнув сказала Ви, смотря на свои руки, но уже через миг, подняла голову и со всей серьезностью продолжила: - Можешь мне не верить, но это так.
- С чего такие выводы? – лицо дочери черствело, глаза похолодели и она, глядя матери в глаза, принялась защищаться, выставляя «коготки»: - Ты что, боишься за меня? И это в адрес Дэна?!
- Ев! Пойми меня правильно. Я хочу избежать боли. У меня была ночь для раздумий и…
- Подслушивания! – Бросила Ев.
- Думай, как хочешь. Мое дело сказать, твое - сделать вывод. В Дэниэле два человека. Он не раздваивается, нет. Я впервые сталкиваюсь с подобным, от этого и толком пояснить не смогу, но…. Второй закрывает и подавляет его.
- Странное дело. Семь дней с ним происходило непонятно что и никто, ты в том числе, ни отвлеклись на это. А тут, вдруг, такая забота! И всего за одну ночь! – Ев «закипала». Ее лицо приняло, непонятно от чего, брезгливое выражение, рот скривился в ухмылке, глаза сузились. Однако Ви не пыталась больше доказывать, она просто сказала, довольно тихо: 
- Не обижайся.
- А я и не обижаюсь, просто не понимаю! – выпалила и, словно выпустив пар, успокоилась, выпрямилась, даже щеки порозовели. -  Мам, а тебе не могло показаться?
- Нет, дорогая, не показалось.  Я сказала, что должна была, а ты подумай, может, сама вспомнишь нечто такое, что не свойственно Дэну…. Не тот разговор, в мастерской, а после, когда его сознание к нам вернулось. – Пожала ей руку и оставила наедине с раздумьями, отсев чуть дальше.
- Да нет! Даже думать не хочу. Он пришел в себя. Шок бывает у каждого. Это наш Дэн, наш! – придвинулась, взяв за плечо, развернула мать к себе: - И не надо, мама, так больше говорить. Это обидно.
- Глупенькая! Я люблю Дэна, как сына. – Подчеркивая каждое слово,  говорила Виен. – НО…ТЫ…МОЯ…ДОЧЬ! А ему надо посоветоваться со специалистами.  – И поцеловав дочь, перешла в тень, прячась под навесом.
- Нам всем он нужен. – Буркнула ей в спину Ев. Сложила руки на груди – закрываясь от всего мира. – Всем до одного, после всех этих лет!
- Михаил! – Услышала она голос мамы. – Смени принца, Ев скучает.
Дэн повернулся на слова Виен, ни как не реагируя на брошенную реплику, безразлично отвернулся. Секунда и он, словно включился, отдал штурвал Михаилу, присел с ней женой:
- Скучаешь?
- Не успела. А ты что, устал рулить?
- Да нет, просто уступил товарищу…. Так что скажешь?
- Я? Не поняла Ев.
- Не парься, я просто так сказал… - вытянул ноги, разбросал руки, запрокинув голову. - Дорога дальняя, не сидеть же молча. – повисла пауза, Ев, не зная, что ответить, рассматривала его. А Дэн, зевнув, продолжил сам: - Значит, я прогулял неделю.
- Я этого не говорила. Ты был дома, но тебя не было.
- Где же я мог загулять? – насмешливо скривившись, повернув к ней голову, открыл один глаз: -  И как мог оставить одну,  такую принцессу!
- Дэн, не до шуток. – хлопнула его по ноге и вдруг поняла – в словах матери была доля правды. Решила проверить: - Ты, правда, ничего не вспомнил?
- Да что, ч… - он чуть не выругался, что было для него не свойственно, да еще с незнакомым ей ранее, отчужденным, надменным взглядом.  И, протянув первый звук, исправился: – Что я должен вспомнить?!
- Жизнь в мастерской.
- Ев, мои воспоминания могут быть обманчивы. Ты же сама мне рассказала, что  я там делал.  Я видел результат. Видно, я был в сильном ударе.
- Да, похоже, что удар был действительно сильным.
- Вот только не надо, меня подкалывать! Я был дома, я твой и, я воодушевленно писал картины. – Он опустил голову и Ев заметила как сменилось его настроение. – Только, работы-то не мои, мы же с тобой определили.
- Это ты, дорогой, утверждаешь, что не твои. А я видела, своими глазами, как ты все делал своими руки. А ты, как маленький мальчик, пытаешься мне доказать обратное.
- Вот! – Почесал он затылок. – Если я так сказал, значит, я помню и свои работы, и многих других мастеров. Имя не вспомнил, это же не приговор. Причалим, я только взгляну в книгу, даже знаю какую, и точно буду знать, кого скопировал. И мы сразу умчимся в твой любимый домик.
- Может не сразу, а хотя бы на рассвете?
- Какая ты у меня капризная! Слушай, а помнишь, как мы с тобой написали наш, первый пейзаж, на маяке.
- Ну, ты и вспомнил! – Ев посмотрела ему в глаза, невольно задумавшись и  акцентируя: «память, память, память…. У него нормальная память. Не может же он специально вытаскивать моменты, чтобы спрятать свою болезнь!»
- Я и не забывал. Ты такая была… серьезная, сосредоточенная и трогательная. Пыталась меня убедить, что не умеешь. А я-то знал, знал, что ты мой Гений! Только мне хотелось совсем другого… Мне хотелось обнимать тебя, целовать, шептать нежные слова.
- А вот и не правда, я никогда и не от кого не скрывала, что дружу с красками.  А уж притворятся…
- Лукавишь! Ты никогда в отпуск не брала тетрадь для зарисовок.
- Брала! Иначе, ты откуда бы узнал, а? Ага, не помнишь! А я помню! Я сидела на веранде, рано утром и делала наброски. Ты возник за спиной. У тебя это было ужасной привычкой, подкрадываться.
- Просто так было ближе. А чего ты злишься?
- Не злюсь. – насупилась, но сразу же заулыбалась, воскликнув: - О! Родные берега замаячили.
****
             Старшие встретили их на берегу. Виен узнав, что Жана нет, немного расстроилась. Дэн называл Ев госпожой и преклоняя голову, взял багаж, понес его в дом. 
- И давно он тебя так называет? – Спросила Вел, присаживаясь на пирс.
- Как так? А…. Бывает.
- Странно. Так резко поменял свое к тебе отношение.
- Не начинай хоть ты! Мне мамы хватает.
- Объяснишь?
- Вел, давай не сейчас.
-  Почему? Мы же вдвоем. Всегда лучше выговорится и на пятьдесят процентов решить проблему.
- Ладно, давай поговорим, минуту. – Ев посмотрела наверх, думая, что муж ждет ее, но он прошел уже половину пути и не оглядываясь, поднимался по крутой лестнице. Прикрыв глаза рукой, смотря за ним, Ев вздохнула: - Он, напрочь, вычеркнул из памяти неделю.
- Что?!
- Ничего не помнит, от нашего возвращения из бара. НИЧЕГО! Представляешь, он так опустился, перестав следить за собой, не ел ничего, не брился…. А потом еще хуже, молол такое, ползая по полу, что и не передать…, пока мы с мамой, не окунули его, с головой, в ледяной воде.
- Почему я не в курсе?! Ев! Как ты могла это скрыть от меня!
- И как ты себе представляешь?  Я должна была звонить тебе? Плакаться в трубку, просить приехать?  И что бы ты мне ответила? Это же Дэн! Наш доктор Дэн! У него не может быть отклонений! – Ев уже чуть не плакала. Отвернулась к морю, заметив, что муж, пройдя 172 ступеньки, даже не задержался, узнать идут они или нет.
- Ничего себе! Дэн потерял память!
- Не терял он памяти. – смахнув слезинку, приняла спокойный вид, продолжила: - Небольшая амнезия. Ну, ушел человек с головой в работу. Что тут такого?!
- Ты такая спокойная. Странно…. И все-таки я не понимаю, как можно взять и выбросить из памяти кусок? И что хоть  изобразил?
- Много чего - море в грозе, разбитые корабли у берега….  Штук десять  полотен. Замок на горе. Ну и меня. Только это не я, а Химера какая-то.
- Это ж надо, как его шандарахнуло!
- Когда только и чем?
- Видением! – выкрикнула Вел и схватила сестру под руку: - И где полотна?
- Там остались. Взял только три.
- Пойдем, я хочу посмотреть.
- Вел! – Ев развернула сестру и, глазами полными мольбы, долго смотрела на нее. – Могу попросить. НЕ настраивайся на детектив.  Все у нас в порядке. И вообще, мы проездом. Сегодня же в Прагу!
- Ну, нет, дорогая! Не сегодня. Я тебя ждала, как не знаю кого, а ты в Прагу! Не отпущу.
- Вел! – Ев хотела накричать на сестру, напомнить, что она не ее подчиненная, но та была такой милой, в своем протесте, что ей ничего не оставалось, как обнять: - Мы и так всю жизнь вместе. Мы уже решили, всего недельку. Потом я вся твоя.
Вел остановилась посреди лестницы и повернула к ней голову, отстраняясь:
- Знаешь что! Это и твой журнал тоже! Один день. Я прошу всего один день! И я не так уж часто прошу. Ев, да будь же ты благоразумной! Ты только вчера обещала мне помочь! А еще…, я хочу сказать и нечто другое…. – Она потерла лоб, снимая волнение. – Ты сама мне только что рассказала про Дэна. Как ты можешь так рисковать?
- Ну, знаешь ли! – все пережитое вернулось и собралось в ее голове, Ев снова была на взводе, еще бы слово и она наорала бы на сестру, только, сознавая, что та ни в чем не повинна, обиженно заявила: - Вот поэтому я тебе и не позвонила!
- Ты глупенькая, маленькая, девочка! Раз не понимаешь, что  волнуюсь. И за тебя, и за него…. Дэну надо перестраховаться. Вы же взрослые, грамотные! Так чего тупишь? Одни сутки, если осложнения не будет – укатите, насколько хотите!
- Но Дэн….
- Стоп! Я с ним поговорю сама. – Вел пожила руку на поручень, но тут же отдернула, испуганно шарахаясь в сторону. – Все никак не забуду. Столько лет, а словно было вчера.
- Да уж, не забываемое зрелище! Ты тогда так наорала на Эда, словно он не спасал нас, а толкал с обрыва. Вел, ты хоть сейчас можешь объяснить зачем?
- Я испугалась.
- Это понятно, не каждый день тебя спасают. Ладно, «фонарный столб с табличкой «не подходить!»», пойдем.  Такие случайности, в нашей с тобой жизни, долго не забываются…   
****
                Дэн бросил чемоданы прямо в большом холле первого этажа, не задумываясь, помешают они кому или нет. Взлетел к себе, но уже через минуту  носился по дому, нервничая и сердясь на весь свет. Сначала его позвал ИВ, затем у Эда появилась куча вопросов. Словно они видятся раз в год и всего пять минут. А тут еще Вел возникла в двери, отвлекла от перелистывания книги, что для него, именно сейчас, было самым необходимым, с твердым заявлением:
- Ты мне нужен!
- Я всем нужен! – фыркнул он. -  И сегодня, как никогда!  Через десять минут, хорошо?!
- А может лучше ты, ответишь на вопрос и свободен навсегда?
- Давай! – бросил сборник, подошел и присел на поручень лестницы, пожирающее-недовольным взглядом, смотрел на нее.
- Мне нужна Ев на два дня.
- Зачем?
- Что значит - зачем? Дэн! У нас с ней свой бизнес, если ты не забыл.
- Вел! Мне Ев нужна, как воздух! И заметь - на всю жизнь. Мы уезжаем сегодня, на неделю. Всего на семь дней! И никуда не денется, твой бизнес. – В голосе прозвучала ирония и это задело Вел.
- Знаешь что, нельзя быть таким эгоистом. Можете ехать, обойдусь! Но учти, я больше, никогда, слышишь, НИКОГДА, не хочу даже слышать намека на такой тон, в разговоре со мной.
- Сначала отбрось свой солдафонский говор в мой адрес.
- Да пошли вы! – Она резко развернулась и хлопнула дверью так, что висевшие на стене картины задрожали, а несколько упало.
- Не понял? – поднялся Дэн, смотря ей в след. - Зачем такие психи? И что я такого сказал? – Он открыл дверь за которой она только что скрылась: – Вел! Объясни!
- Уйди, видеть тебя не хочу.
- Это что, все из-за нашего отъезда?
 Вел развернулась. Глаза полные слез, губа дрожала:
- Плевать я хотела на тебя и вашу поездку. Уйди! –  и она, махнув кистью руки, уже не контролируя себя, сорвала  дверь с петель. За стеной посыпалось битое стекло.
- Я так не могу. Давай поговорим! – у Дэна снова сменилось настроение,  он уже проникся к ней жалостью, собрался утешить.
- Уходи! Или я вышвырну тебя, как котенка. Я сказала – УХОДИ! – обида, злость да и все остальное накрыли Вел с головой, ей срочно нужно было побыть одной, без единого звука или контакта.
Еще пару дне назад Дэн так бы и сделал, удалился, досчитал бы до десяти, набрал бы в стакан воды и, затем вернулся к ней, но не сегодня.  Сегодня его состояние было неуправляемо и подвластно всплескам. И Дэна прорвало, он с психом вылетел, не соизволив даже глянуть на дверь, не говоря уже о том, чтобы повесить ее на место. Пронесся мимо брата, вернувшегося услышав звон битого стекла и крики, влетел в свои комнаты, крикнул жене:
- Отдохнула? Поехали!
- Что за спешка? Я могу хоть воды выпить? Разорался! Чего Вел сердится?
- Пей! Я жду в машине!
- Дэн, постой! Что происходит? Ты чего это отрываешься на мене?!
- Я отрываюсь?! – застыл, затем развернулся к ней, стиснув кулаки, практически сорвав голос до хрипа,  прокричал: - Одна изображает из себя командира, считая, что все должны вертеться вокруг нее. Гелио! – подняв руки, саркастически произнес он и выругался: - Блин! – в горле першило, он кашлянул, жена не двигалась. - А ты чего стоишь и лупаешь глазами? Мы, кажется, все решили! И это твоя идея была. Я бросил все, слышишь, все! Намного серьезней, чем этот ваш – «бизнес»!  Повторяю – я жду в машине! – Дэн повернулся и грохнулся от удара, полученного от Эдгара в челюсть:
- Никогда не смей так говорить с Вел и о Вел! Понял? – проговорил брат, тыча рукой в лицо: - Это тебе, как узелок на платочке. И еще. Ев человек и прежде всего – женщина! Она не заслуживает такого обращения.
 Дэн вскочил на ноги, подошел к нему вплотную:
- А ты ничего, силен! Я бы дал тебе сдачи, но не хочу, брат как-никак! И, если ты не забыл – Ев моя жена!
- И что? Нужно на нее орать?
- Мы разберемся сами. А насчет Вел – прости, но я разговаривал с ней – НОРМАЛЬНО! И не я виноват, что она чем-то не удовлетворена! – Второй удар отбросил Дэна еще дальше, Эд сделал шаг к нему, а Дэн уже летел на встречу. Хрупкая, тонкая Ев возникла между ними и подняла руки:
- Ничего не понимаю, но разойдитесь! Какая муха вас укусила?
- Твоя сестрица! – Рявкнул Дэн.
 Эд поднял кулак, но рука жены его остановила:
- Не надо, пожалуйста. Пусть уезжают. Со мной все в порядке. Ев, прости меня, очень прошу, пожалуйста.
- Да никуда я с ним не поеду! – Говорила Евгения, но Вел уже увела Эда. А Виен, появившись на их шум, ушла в сою комнату, выдерживая нейтральность. Евгения уставилась на мужа: – Что ты творишь?! Ты даешь себе отчет в собственных действия и словах? Ты хоть контролируешь тон, говоря с людьми?
- Я творю? Странно получается. Она непонятно на что на меня окрысилась…. Мне дважды въехали по морде, ни за что ни про что! А я еще и виноват.  – Ев молча достала лед и подала ему. – Спасибо!
- Легче?
- Вполне.
- А теперь поясни. – отошла от него и застыла посреди комнаты, скрестив руки на груди.
- Но что мне пояснить?! У Вел психи на ровном месте. Прилетела, разкомандовалась, а затем и еще лучше, послала.
- Значит сама, без причин?
- Да! Я лишь сказал, что сначала мы на отдых, ровно на семь дней, а затем будет весь ваш «бизнес»! – и он снова, произнося последнее слово, обозначил руками кавычки.
- Именно таким тоном?
- Нормальный тон! Если я на все ваши игрушки буду реагировать….
- Игрушки?! –  это задело Ев больше, чем пять минут назад он повысил на нее голос. Если бы не Эд, она просто бы не пошла за ним, Дэн сам посидел бы в машине немного и вернулся бы, как миленький, даже просил бы прощения. Но сейчас! Сейчас он оскорбил ее, оскорбил сестру и мать, все их труды. «Да что он из себя возомнил?!» - спросила она в сердцах у самой себя. – Игрушки! – Повторила она. – Ты считаешь, что я играюсь? Ну, дорогой, это уж слишком. Я хотела проглотить твое обращение ко мне, пропустить мимо ушей все крики, но не хамство! Мало тебя Эд двинул. Я с тобой, никуда не поеду! Не нравится – катись сам!
- Ев, ты слышишь себя? – Голос Дэна был подавлен, как и он сам.
- А ты? Игрушки! Да мы, играясь, жили много лет, да как жили! А, - махнула она рукой, - что с тобой говорить! Осчастливил, блин, на фик! Может, счет предъявишь, за все совместно прожитые годы? Вот же…. А я, дура! – Вошла в спальню и закрыла дверь.  Дэн стоял в недоумении, посреди гостиной, разведя руками:
- Что за день сегодня? Блин! – Потер ушибленную челюсть. – С ума все сошли! Дурдом! – Пнул стул, попавшийся на пути, и пошел в мастерскую.