Реализация принципа состязательности в досудебном

Некоторые аспекты реализации принципа состязательности в досудебном производстве по уголовным делам

Железняк Антон Вадимович
студент ОИ МГЮУ г. Оренбург

Шамардин Артем Александрович
канд.юр.наук, доцент ОИ МГЮУ г.Оренбург

Принцип состязательности и равноправия сторон закреплен на конституционном уровне, в ряде норм международного права, вполне определенно сформулирован в УПК РФ. Тем не менее, достаточно очевидно, что в области уголовного судопроизводства принцип состязательности не только реализуется с трудом, но и часто прямо нарушается другими нормами,  устанавливающими конкретные процедуры следственных действий, определяющими правомочия участников процесса, прежде всего, в доказывании.
В данной статье будет дан краткий анализ основных проблем реализации данного принципа и предложен ряд решений.
Реализация принципа состязательности на любом этапе судопроизводства вопрос не только правового, но и политического и исторического характера. История российского судопроизводства знала различные этапы своего развития: от частно-исковой формы защиты прав потерпевших от преступлений к последовательно инквизиционному пыточному процессу и до попыток реализации демократических принципов и создания публично-состязательного процесса, отвечающему современным представлениям о цивилизованном уголовном правосудии.
Состязательность процесса является принципом, который конституирует форму судопроизводства[1], то есть является основополагающим, базовым. От  его реализации зависит типология процесса. В этой связи стоит обратить внимание подход к состязательности как более широкому понятию – как модели (типу) судопроизводства, предлагаемый проф. А.В. Смирновым. Тип судопроизводства – максимально широкое понятие, основанное на идеальных методах и принципах. В теории судопроизводства в качестве идеальных типов фигурируют понятия состязательного и розыскного процессов. [2, c.14] Несмотря на это «чистых» форм судопроизводства в реальности не существует и, рассматривая проблемы реализации состязательности, не стоит забывать, что судопроизводство – явление динамичное и постоянно развивающееся.
В Концепции судебной реформы РСФСР от 24 октября 1991 г. констатируется, что «сейчас уже ясно, пусть и не в полной мере, какое безжалостное и  чуждое  интересам  людей правосудие получили мы в наследство от тоталитарного режима.  С определенностью можно сказать, что суд не пользовался властью, а власть бесконтрольно пользовалась судом».[3] Прошло уже более 20 лет с момента разработки данной Концепции, но ключевые ее идеи так и не реализованы. В атмосфере, где органы предварительного расследования  пытаются свести процесс доказывания к «подгонке» показаний под обвинительное заключение и «убедить» обвиняемого на особый порядок судопроизводства,  где суд является придатком административного аппарата и «оформителем» предъявленного обвинения, построение состязательного процесса в принципе невозможно, каким бы ни был уголовно-процессуальный закон.
Идеальный состязательный тип уголовного процесса характеризуется следующими признаками:
1) строгим разделением основным процессуальных функций - обвинения, защиты и разрешения дела (правосудия);
2) наличием противоположных сторон - обвинения и защиты, круг прав которых позволяет в полной мере отстаивать противоположные интересы и влиять на движение процесса;
3) процессуальным равноправием сторон, имея в виду, прежде всего, равенство прав, направленных на получение доказательств и представление и  исследование их в суде (т.е. равенство возможностей в доказывании).
4) наличием независимого от сторон суда, выполняющего роль арбитра в споре между ними.
Состязаться между собой могут лишь процессуально равноправные субъекты, в противном случае вместо состязательности мы получаем битву Давида с Голиафом. В этом смысле конструкция, заложенная в УПК РФ, в своих основных чертах мало отличается от того, чтобы было урегулировано нормами УПК РСФСР 1960 г. Следователь по-прежнему выступает субъектом, легализующим доказательства на досудебных стадиях процесса и, одновременно, лицом, наделяющим правосубъектностью иных его участников (подозреваемого, обвиняемого, защитника, потерпевшего, истца и ответчика). Таким образом, вопреки закрепленному ему месту в числе участников на стороне обвинения, российский следователь де-факто и де-юре выполняет отдельные полномочия, характерные не для стороны в состязательном процессе, но для суда.
Вкратце, обобщая известные претензии к тексту УПК РФ, можно заключить, что неравенство возможностей сторон в процессе является следствием таких негативных факторов, как:
1) ограниченные правомочия стороны защиты по получению доказательств;
2) явное процессуальное («статусное») превосходство стороны обвинения, большинство представителей которой обладают государственно-властными полномочиями, в том числе полномочиями отказать в приобщении к делу представленные защитой материалы или признать их недопустимыми.
3) отсутствие подлинной независимости суда.
Неясность статуса собранных стороной защиты документов и предметов порождает бесконечные дискуссии относительно того, являются ли материалы, представленные защитником, доказательствами с момента их получения (как это буквально толкуется из текста ч. 3 ст. 86 УПК РФ), либо это не имеющие статуса доказательств предметы и документы, юридически ничтожные без властно-распорядительного решения следователя о приобщении их к материалам дела. Возможное желание законодателя расширить права защиты путем определения полученных защитником материалов как доказательств уперлось в стену неизменной советской процессуальной конструкции доказывания.  Ни один материал, полученный защитником, без легализации его путем проведения следственных действий, по-прежнему, не может стать доказательством.
Представляется, что решение данной проблемы невозможно без кардинального изменения модели досудебного производства и теоретических представлений о доказывании и доказательствах.
Существует несколько вариантов решения вопроса ограниченного доступа стороны защиты к собиранию доказательств.
Во-первых, путем передачи права легализации собранной информации судье, действующему в стадии предварительного расследования и не рассматривающему дело по существу. Этот вариант можно условно назвать  «континентальным», т.к. наиболее яркие его образцы представлены в уголовном процессе Франции и Германии.
Второй вариант, который характерен для стран, воспринявших английское право, прежде всего, США,  предполагает предоставление адвокату-защитнику права самому собирать доказательственную информацию  (проводить параллельное расследование), в том числе право получать судебное решение в необходимых случаях (когда получения доказательств связано с необходимостью применения государственно-правового принуждения (при содействии судебных приставов или полиции) и (или) ограничения конституционных прав личности).  Уравнивание статуса информации, полученной обеими сторонами, предполагает пересмотр традиционного для советской процессуальной науки взгляда на само понятие доказательств как материалов, приобретающих такой статус уже в момент их получения (процессуального закрепления). Тот или иной материал, представленный как стороной обвинения, так и стороной защиты, должен приобретать статус доказательств лишь в судебном заседании, где в условиях состязательной и гласной процедуры они будут исследованы, проверены и использованы или, напротив, отвергнуты судом как недопустимые. 
Нам представляется, что данный вариант является наиболее логичным и последовательно отвечающим требованиям состязательной конструкции процесса.
Данная статья не претендует на исчерпывающее освещение вопроса о реализации состязательности в отечественном уголовном процессе. Тем не менее, в заключение нельзя не отметить следующее. Обозначенные выше предложения, даже будучи реализованы и закреплены в тексте Закона, дадут положительный  результат лишь при одном принципиальном условии – обеспечении подлинной независимости судей, способных отстоять права человека и вынести объективное и справедливое решение независимо от политической конъюнктуры, без оглядки на вышестоящее судейское начальство, свободно и беспристрастно, как и подобает настоящим представителям сильной судебной власти. В Концепции судебной реформы 1991 г. было сказано, что суд выполняет в государстве ту же роль, что у человека принадлежит совести. Полагаем, что пришло время вспомнить об этом.   
Список литературы:
1) Шестакова С.Д.  Проблемы состязательности в российском уголовном процессе: Дисс. … канд. юрид. наук. СПб., 1998 — [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://kalinovsky-k.narod.ru/b/shest/index.htm (Дата обращения 27.02.14)
2) Смирнов А.В. Модели уголовного процесса.  СПб.: Наука, 2000. - 224 с. 
3) Постановление от 24 октября 1991 г. N 1801-1 «О концепции судебной реформы в РСФСР» — [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://base.garant.ru/6318369/ (Дата обращения 27.02.14)