Глава III. Поединок 6

******

Его встретил и проводил на веранду давешний знакомый, лакей Василий.
Сообщество виртуальных богов и героев расположилось в креслах за длинным столом. Собравшиеся были одеты в европейскую одежду, без китайской, индийской и прочей национальной пестроты. В торце сидел Чан. Правый глаз его заплыл большим синяком, шею закрывал платок. По правую сторону сидели союзники Чана: Зевс (без бороды и молниеносного трезубца), скуластая женщина азиатской внешности («Очевидно, Дора», – догадался Ой) и Усама – точная копия реального Макса Семинюка. Напротив сидели союзники Оя: Фрида, Эстер и Раджа. У входа за маленькими столиками устроились три стенографистки в чёрных галстуках на белых рубашках со свастиками на рукавах. Ой готов был биться об заклад, что фашистские стенографистки заморочка Раджи, и что доставил он их сюда из фильма «Семнадцать мгновений весны» прямо с мартовского совещания в бункера фюрера.
– Приветствую вас, о боги! – с порога поздоровался Ой.
Эстер и Фрида улыбнулись. Раджа засмеялся. Стенографистки бесстрастно записали приветствие. Чан иронично ухмыльнулся, сощурив синий глаз. Усама и Зевс ограничились едва заметным наклоном головы. Ответила одна Дора.
– Здравствуй, Ой. Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо.
Стенографистки записали короткий диалог.
– Садись Ой, – сказала Эстер, указывая на свободный стул в торце стола.
Он сел и уставился на Чана.
– Тебе идёт синяк. Он делает тебя мужественным.
Раджа посмотрел на Оя и Чана.
– Дружище, – сказал он, повернувшись к Ою, – если ты захочешь начистить Чану рыло, я не буду возражать.
– Угомонись, Раджа, – осадила его Фрида, – мы не за тем собрались. Говори, Усама.
Усама встал, облизнул тонкие красные губы.
– После долгих споров на стрелке, команды решили, что третий тур – это космическое побоище в акватории Юпитера. С морем кровищи, с замерзшими трупами в ледяном космосе, на чьих лицах навсегда застал ужас внезапной смерти...
– Без поэтических подробностей, – сухо произнесла Фрида.
– Можно и без подробностей, – согласился Усама. – Огневая мощь флотов соперников не должна превышать двадцати тысяч условных хиросим. Надо ли пояснять эту единицу, – он посмотрел на Чана и Оя.
– Нет, не надо, – ответил Чан.
– Нет, – сказал Ой.
– Силовые поля защиты кораблей, – продолжал Усама, – входят в эту цифру. Количество кораблей и их силу соперники определяют сами. Это означает, что теоретически возможно один корабль мощностью 20000 хиросим, а можно 20000 кораблей по одной хиросиме каждый. Сражение должно происходить в соответствии с известными физическими законами. То есть, никакого волшебства, вроде всадников Апокалипсиса или смерти с косой, и никакой научной фантастики, вроде прыжков в подпространство или мгновенного массопереноса. Команды пошли на единственное нарушение – возможно игнорировать перегрузки при ускорении и торможении.
Последний пункт – наблюдатели. На флагмане нашего флота будет присутствовать Эстер, на флагмане вашего флота – Зевс. В их компетенцию входит наложения вето на те или иные решения, в случае если эти решения нарушают физические законы. Командам запрещено держать связь со своими представителями в лагере врага. Вроде всё. Вопросы есть, – Усама снова посмотрел на Чана и Оя.
– У меня нет. Всё ясно, – ответил Чан.
– А у меня есть. Когда начинаем?
– Через три часа. Время как раз достаточно для создания флота. Ещё вопросы.
– Вопросов больше нет, – сказал Ой.
– В таком случае, – произнёс Усама, – пусть победит хитрейший.
– В таком случае, – поправила его Фрида, вероятно играющая роль председателя, – собрания объявляю закрытым. Его протокол вашей команде доставит Эстер.
– Бьюсь об заклад, – сказал Ой, когда Чан со товарищами ушли, – что Раджа уже создал флот.
– Конечно создал, – воскликнул Раджа, – не на тебя же, лежебоку, надеяться.
– Расскажи нам, – Эстер поднялась и пересела к Ою, – пространство абсолютно гарантировано от прослушивания.
Она властным жестом отослала стенографисток. Раджа выглядел чрезвычайно довольным. Он подвесил в воздухе большой экран с изображением флота, а с правой стороны вертикально располагались окошечки со схемами кораблей и их характеристиками. В его правой руке появилась указка.
– Наш флот состоит из 27 крейсеров, четырех фрегатов и двух корветов. Крейсеры поделены на две эскадры. 12 кораблей первая эскадра, и 15 – вторая. Легкие корабли составляют эскадрилью связи.
Флагманский корабль «Виктория» и адмиральский корабль второй эскадры крейсер «Варяг» по тысяче хиросим каждый, – Раджа ткнул указкой в верхнее окошко. – Пятьсот хиросим я отвёл на силовые поля, остаток – на пулемёты и лазерные пушки.
Боевой крейсер имеет 600 хиросим. Триста на вооружение, триста на силовые поля.
– И всё-таки, – перебила его Фрида, – в крейсерах я бы больше уделила внимания защите.
– Мы уже обсуждали этот вопрос, – нахмурился Раджа, – я и так снизил на сотню хиросим наступательный потенциал крейсера.
– Давай спросим Оя, – примирительно произнесла Эстер, – как он решит, так и будет.
– Ой имеет совещательный голос. В данном случае решают команды.
– Пусть совещательный, – сказала Фрида, – но не чужая же он сущность. Пускай выскажет своё мнение.
– Ну пускай, – Раджа был недоволен, – я предлагал выделить на наступательное вооружение четыреста хиросим, на оборонное – двести. Адмирал Фрида, – он иронично поклонился в сторону Фриды, – настаивала на противоположном распределении боевого ресурса. Контр-адмирал Эстер заняла нейтральную позицию с небольшим наклоном к позиции Фриды. В результате мы договорились на половинном распределении. Я думал, этот вопрос решен, но коль он опять возник. Каково твоё мнение, Ой?
– Возможно ли менять распределение в ходе боя?
– Нет, не возможно.
– В таком случае, я бы усилил защитные поля хотя бы пятьюдесятью хиросимами.
– Да вы что, сговорились! – взорвался Раджа.
Он стал нервно ходить по веранде, экран неотступно двигался над его головой.
– Защита это хорошо, но исход сражения решит наступательное оружие. Выигрывает тот, кто уничтожит все корабли противника. Ничья принципиально невозможна. А чем уничтожать, если у нас будут одни поля.
Он ещё долго рассуждал о полях и пушках, о приёмах боя и преимуществах наступательной тактики. Все внимательно слушали. Потом выдохся. Он сел на своё место, сильно хлопнул ладонью по столу.
– Ну хорошо, я отдаю на поля двадцать единиц. Все согласны? – он по очереди осмотрел Фриду, Эстер и Оя.
Все выразили согласие с мудрым решением Раджи.
– Оставшиеся три тысячи условных хиросим, – поднявшись, продолжал Раджа, – распределены между кораблями эскадрильи связи. По четыреста единиц на фрегаты: сто на оборону и триста на нападение.
Он зло посмотрел на Фриду.
– Никаких возражений, дорогой, – хихикнула она.
– И по триста на корветы, – Раджа указал на нижнее окошко, – двадцать единиц на поля, остальное на две мощные лазерные пушки. Настоящие монстры подрыва, – гордо произнёс он. – Команды кораблей укомплектованы. Все офицеры и большинство матросов имеют боевой опыт в первой планетарной войне.
Ой хотел спросить: что это за война и кто против кого в ней воевал, но сдержался.
– Перейдём к тактике, – сказал Раджа. – Опыт первой войны показал, что наиболее эффективное построение – уступчато-линейное.
На левой стороне экрана чёрные кораблики соперника выстроились в неровную линию.
– Каждый корабль при таком построении прикрывает четыре соседних, и возможен быстрый охват флангов противника. Трудно сказать, что на уме у Усамы, но вероятность, что он примет уступчиво-линейное построение очень высока. Мы приготовили ему сюрприз. Наши эскадры будут наступать клино-колонным образом.
На экране появились два клина белых корабликов. Они были похожи на гусей, по осени летящих на юг.
– Вторая эскадра вбивает клин между арьергардом и центром, первая эскадра внедряется между центром и авангардом.
Белые, построенные клино-колонно кораблики, плавно въехали в линию чёрных корабликов в трети и двух третях её длинны, отчего центр противника сгустился, а фланги разрядились.
– Эскадрилья связи связывает боем центр противника. Она, конечно, будет уничтожена в течение получаса – часа, но она не позволит врагу поддержать фланги.
По всему монитору сиял в беззвучных вспышках космический бой. Вспышки начались в центре и перекинулись на фланги. Когда они погасли, на экране остались четыре белых кораблика.
– Вот и всё, – Раджа подвёл итог завершившемуся сражению, – мы победили.
– А если противник примет другое построение, – спросил Ой, – что тогда?
Раджа был готов к вопросу.
– Ещё возможно клино-колонное построение. Тогда мы будем действовать на противоходах. И в этом случае, – он многозначительно поднял указательный палец вверх, – решающее значение будет иметь наступательное вооружение. А Чан, в силу своей природной осторожности, настоит на усиление защитных полей.
На экране вновь задвигались чёрные и белые кораблики, вновь он покрылся вспышками и когда они вышли, на сером фоне осталось два белых корабля.
– И в этом случае победа будет за ними.
– Я полностью удовлетворён исходом боя, – сказал Ой.
Фрида и Эстер тоже выразили удовлетворение. Раджа счастливо улыбался, предвкушая скорую победу.
– И последнее, – Раджа надел на лицо серьёзную мину, а на плечах появился адмиральский мундир с эполетами, – Эстер отправляется комиссарать на флагман Чана, Ой и Фрида располагаются на нашем флагмане, я на Варяге командую второй эскадрой. Если нет вопросов и замечаний, нам пора отправляться в путь. До Юпитера лететь около часа.
Вопросов и замечаний ни у кого не возникло.
– Модули ждут нас на вертолётной площадке, – сказала Эстер, вставая. – Пора.
Они вышли попарно. Впереди Фрида и Раджа, сзади, взявшись за руки, Эстер и Ой. Прошли по коридору и вышли в дверь, услужливо открытую лакеем Василием. На вертолётную площадку вела длинная каменная лестница.
– Не люблю лифтов, – пояснила Эстер наличие архаичной лестницы, – как-то я застряла в лифте и просидела там три часа. С тех пор не люблю лифтов.
Уже стемнело. Городок внизу весь светился огнями. Оттуда доносилась музыка. Время от времени взлетали ракеты, рассыпая по небу красные, зеленые и белые искры. Вечер Большого Корабля был в самом разгаре.
– Праздник Большого Корабля в самом разгаре, – сказал Ой.
– Да, – ответила Эстер задумчиво, – веселятся и не знают, что их мирное небо под угрозой.
– Ты это серьёзно, Эстер? – Ой недоверчиво посмотрел на свою подружку.
– Вполне, милый. Ведь если победит Чан, рано или поздно придется ужаться в ресурсах. Это означает – уменьшение население Ставриды. Придется наслать на них мор, или землетрясение, или извержение вулкана, а мне это, поверь, очень не хочется. Напротив, мне хочется расширить сферу видимого мира на несколько километров. Создать горную деревушку. Я уже и название придумала – Равелла. Как тебе?
– Хорошее название.
Три модуля, три летающих тарелки, существование которых уфологи всего мира неопровержимо и безуспешно доказывают вот уже полвека, стояли на обширной площадке свободной от вертолётов, по случаю прилёта космических объектов.
У крайней тарелки Эстер обняла Оя.
– Удачи тебе, мой милый, – она погладила его по щеке, – а я этому козлу не спущу ни одно нарушение физических законов.
– Пока, рыбка моя, – Ой нежно поцеловал её, – всё будет хорошо.
Она зашла в тарелку. Зев с мягким шипением закрылся. Тарелка беззвучно и безветренно взмыла в ночное звездное небо и пропала там. У второй тарелки Ой попрощался с Раджой.
– Мы надерём им задницу, – сказал Раджа, – или я не буду легендой первой планетарной войны. Пока, Ой.
– Пока, Раджа.
Фрида уже сидела в кресле овального помещения. Второе кресло было свободно. В него уселся и пристегнулся Ой. Перед Фридой располагался пульт с множеством кнопок, непонятных рычажков, круглых и продолговатых циферблатов, горевших зелёными и красными огоньками. Она уверенно нажимала кнопки, переводила рычаги в другое положение, переключала тумблеры.
– Как ты можешь, – удивился Ой, когда они уже стартовали, – так легко управлять таким сложным механизмом.
Фрида от души расхохоталась.
– Пять лет училась в школе пилотов, – смеялась она. – На самом деле Ой, ты можешь нажимать кнопки в любой последовательности или не нажимать их вовсе, результат будет один – через три четверти часа в акватории Юпитера мы пришвартуемся к Виктории.
По левому борту мелькнула в большом иллюминаторе Луна, чья поверхность, как оспой, была изрыта кратерами от столкновений с метеоритами. Десять минут спустя в правом иллюминаторе проплыл красный Марс.
– Вот и приехали, – сказала Фрида, указывая на растущую в лобовом окне туманную громаду Юпитера с красным глазом в середине диска, – красиво, правда.
– Не то слово, дух захватывает.
– Ещё бы. Жаль времени мало, а то могли бы устроить фейерверк из кометы Шумейко – Леви. Виктория ждет нас на орбите Европы.