Клетка

Был в моей жизни один период, когда мне казалось, что меня заточили в клетку, упаковали в неё, расфасовали всё мое тело и уместили в одном помещении. В помещении, из которого нельзя просто взять и выйти. Клетка формировалась таким образом, что перед твоими глазами находится весь мир, он стоит перед тобой, как на ладони, но притронуться к нему ты не можешь. Ты видишь всё, что происходит, как всё движется, все события находятся перед твоими глазами. Видишь всю грязь и гниль, свободу и порядок. Но выйти, черт побери, выйти ты не можешь. Раз в месяц, а может и раз в два месяца, моя клетка отворялась на некоторое непродолжительное время, а потом меня запихивали обратно. Как бы ты не пытался погнуть, сломать прутья железной клетки, ничего не выходило. И так было долго, очень долго. Ты сидел в клетке, у тебя была еда, вода, ты не страдал от чего-либо, тебя не ущемляли, не оскорбляли, всё было, якобы, в норме, все твои жизненные потребности удовлетворялись. Но ты не мог ничего сделать, внести ново: поставить диван, купить холодильник, повесить красивую картину на стену. С каждым днем клетка по чуть-чуть сдавливалась, она всё больше и больше налегала на меня, как сосуд. Каждый раз меня выпускали, и я чувствовал свободу, я наслаждался жизнью, я не тратил ни секунды этого времени, я использовал его полностью. Но потом опять заточение. Заточение в этих холодных бледных металлических стенах. Сидеть и смотреть, как люди живут. И я ничего не мог с этим поделать. Моя клетка находилась в центре, но никто ее не замечал, все проходили мимо, не пытаясь достать меня оттуда. Однажды, мне показалось, что клетка совсем раздавит меня. Она сузилась до такого размера, что мне уже даже было трудно перемещаться по ней. Я уже не мог ходить даже по этому серому жалкому полу, меня приковали в одном положении. Я не мог понять, как мне выбраться из своего заточения, как мне начать жить. Но потом, когда клетка уже начинала врезаться в моё тело, проникать в мою плоть, сдавливать кости, я сделал последний решительный рывок. Я вложил в него всё, что осталось у меня, я полностью отдался этому мимолетному движению к свободе. Ничего не вышло. Вскоре, я умер. В ту последнюю секунду, когда сознание уже покидало меня, и я мог с полной уверенностью сказать, что это конец, до меня дошло. Всё это время я просто был невзрачным заключенным, а люди, которые в спешке пробегали мимо, излучали тот самый огонёк, ту искру, которой мне не хватало. Однако уже было поздно, я прожег всю свою жизнь в этой тюрьме.