Микстура
Он женился по любви. За неё, за любовь эту, наказан был многократно. Судьба колотила его без устали, пока не дошло до него, или он подумал, что дошло – пора разводиться!
Но ещё до того, как буквочки нашли в его мозгу друг друга, а слова выстроились по линеечке, ОНА ушла от него первой. С одной стороны, вроде, хорошо, что они поняли это оба, а с другой – досадно: «Столько куролесила, а в итоге не я её, а она меня бросает! Вот бл…!» Да и не мудрено. Сука была редкая, легендарная, я бы сказал!
Прошло время, привык он, вроде. Работа засосала, причём она – гораздо честнее, чем женщина (нет, не всякая – та, что засасывает, аки трясина). Работа, да когда ещё на себя работаешь, отвечает успехом, достатком. Но вот в чём подляна: чем больше ощутимого результата, чем больше достатка, тем больше недостаёт женщины, не случайной, что на раз переспать, и не той, к которой пытаешься себя приучить, а той именно, что уж дырку выела в анахате, а из головы не шла!
«Значит, просто ещё мало выпил микстуры под названием «Время». Должно пройти! По кому страдаю-то?! Ведь сука же, сука и есть!» – решил он и снова схватился за микстуру, работу, друзей…
Прошло ещё несколько лет. Последняя партия “микстуры” оказалось ужасно горькой! – Один за другим с перерывом в год ушли родители. Вроде, не были они так уж прямо друг к дружке привязаны, как ниточка с иголочкой, а оказалось – были! Вон оно как!
– Мало мне, мало! – взревела судьба-индейка, и проглотила младшего брата – убился на мотоцикле.
Удивительно, как он не спился на всех этих поминках да сороковинах, да через год, да по другому родителю, да по брату! Жуть!
Доходили вести и про бывшую, – не просил, да сорока на хвосте приносила. Она снова замуж выходила, разводилась, сынка второго прижила, сказывали, от бандита одного, а потом новости постепенно прекратились.
До развода они вместе в Латвии жили, в сорока километрах от Риги, там ещё речка рядом протекает, Лелупэ. Это по-русски - Лелупе, а местные называют Лиелупе. Так вот, на улице Лиелупес, это в честь речки той, они и жили. А как бывшую-то корова языком слизала – оказалась она в одной и соседних республик, в Могилёве. Ну, сначала рядом, вроде, а потом и настоящая граница пролегла – всё, другое государство, не хухры-мухры!
Ему уж хорошо за пятьдесят было, как мы после большого перерыва встретились, – я по делам однажды в Риге был, вот и позвонил наудачу. Встретились в том ресторанчике, куда ещё в студенческие годы захаживали. Город стал неузнаваемый, другой просто, а ресторанчик – вот чудо-то! – сохранился!
– Ну как ты?
– Да потихоньку! Рыбку фирма ловит, ещё разводим сами в озерце игрушечном, денежка капает, потом и пушнину стали разводить, сначала дохли зверьки, а потом нашёл толкового зоотехника…
– А в личной жизни? Что, так бобылём и живёшь? – спросил я.
– Да, понимаешь… – замялся мой старый приятель, – так вышло…
– Ну, колись уже, что ты жмёшься? Я ж вижу, нашёл бабёнку! Ишь, расцвёл майской розой! Молодуха, небось? Ладно, в гости не напрашиваюсь, такие сокровища в сундучке под замком хранят! – пытался я заболтать явное его смущение.
– Ну, короче, Влатва вернулась, – выдохнул он.
Ни фига себе! Вот же сволочь! Подгадала момент, когда он один одинёшенек остался! Я просто не знал, как себя вести: поздравлять, судя по тому, сколько я всякого знал о Влатве, было не с чем, но ведь и выражать соболезнование этой цветущей морде тоже как-то получалось не в лад!
– Что ж, давай выпьем за это дело! – выкрутился я.
Позже рассказал он, какой пустяшный она нашла повод, чтобы явиться к нему на ночь глядя, как сама залезла в его постель…
– Понимаешь, – говорил он, будто прося у меня прощения, – я её столько лет из души выкорчёвывал! Вон, младшенький её уже школу окончил! Это, которого она родила уже после второго мужа, и не от него!.. Думал – всё, не осталось её во мне! А тело – видишь, тело-то её помнило, и только её и желало! Влатве уж тоже полтинник почти, но она ладненькая ещё!
Да, я сам и все его друзья не одну бабёнку ему подсовывали! И блондиночек, и рыженьких, и маленьких, и рослых, и тихих, и бойких, и… всё без толку! Все были «не то»! А эта, прости господи, видишь ли, то! И никакая микстура, никакие невзгоды, ничто не смогло его отвадить!
Где же логика? Где справедливость?
Я ехал домой, в Германию, через Польшу, дорога была длинная, дождливая. Дворники неутомимо ёрзали туда-сюда по стеклу и частили в моём мозгу: «Как же так?! Как же так? Почему? Почему? Неужели все эти годы судьба всё тащила и пробивала к его сознанию именно это имя-проклятие – Влатва?!» – Вот так уже и Польшу я проехал, а всё стучал по баранке: «Однолюб, твою мать! Однолюб!»
Доехав, я, как и обещал, позвонил ему, решив, что если подойдёт она, скажу:
– Слышишь, ты, сука! Только вздумай его ещё раз кинуть, только, блин, попробуй! Своими руками придушу!
– Доехал? Ну, молодец, что позвонил! А то мы с Влатвой волновались уже, – ответил он.
– Да уж, особенно Влатва, – хотел я съязвить, но промолчал.
А может, это и есть тот самый пресловутый Happy End? Просто я его узнавать не желаю? Ну, если ему хорошо!? Может так и есть правильно?
Свидетельство о публикации №214022801391
Хоть и читала от лица рассказчика, но впечатление с самого начала сложилось.
Каждая нормальная женщина мечтает о том, чтобы её не могли вырвать из сердца. "Никуда не денешься, влюбишься ли, женишься - всё равно ты будешь мой!"
Не зря сказано)))
И если так случается, значит, судьба. А с судьбой не нам спорить)
Кассандра Пражская 01.07.2019 17:30 Заявить о нарушении
Никто из персонажей мне не знаком, кроме заказчика и нескольких фраз от него.
Рад, что вам понравилось!
Neivanov 01.07.2019 17:38 Заявить о нарушении