Izabella фрагмент-123

- «Да вообще, дай мне волю сейчас, я бы постоянно говорила только одни глупости!», - не сдержалась Вероника и зал снова взорвался хохотом и на сей раз ещё сильнее. Ирина осталась счастлива такой поддержкой подруги. Короче обе подруги довели раут до сенсации и фурора. После раута почти все парни города всегда свистели и махали руками при их появлении на глаза. Подружки оделись на раут скромно, но не вызывающе. Однако и эти наряды поддержали их народный дух и откровенность их натур и вошли в последнюю моду.  Русские – это просто. Русские – хороши для начала, толчка, раскачки в чём-то новом и неизведанном. А потом их преимущества уже теряются и сильнее западные культуры. Но у русских просто теряется интерес к чему-то уже ясному и обкатанному. И потому, вскоре уже бытовало мнение что у русской нации очень великое будущее. Но далеко ни все из русских таковые и таких пока даже значительная редкость и особенно для Европы. Во всяком случае, все загадки русской души стали упираться именно в Александра. И там была непробиваемая стена к тому же охраняемая рьяно подружками. И если парни потягались сильнее всего до русских подружек, то девицы прямо пожирали глазами Сашку. Лорен же придя позже в раут открыто заявил, что никогда не был так счастлив как с Ириной и Вероникой и именно с ними впервые себя почувствовал себя настоящим парнем. Хоть он имеет к ним и критику, но он как парень готов за них встать горою. Лорен произвёл более банальное впечатление, чем от него ожидали, но Иисус и должен быть простым и ясным для всех. К тому в нём проглядывало ещё и мальчишество. Но пока спорить с Симоной никто не стал, ибо нельзя вот так напропалую судить Иисуса с первого взгляда. Но суть была не в том, а в загадке, отчего именно Лорен является Иисусом Вуар-Теже? Во-первых, он отрёкся от рода во имя истины и сущности парня. Это был не ультиматум не уступка и не одолжение своему роду. Это было прозрение и осознание себя вне рода, но и вне подружек из России. Теперь он становился в положение весов, где ни род, ни Симона, ни русские подруги не могли повлиять на его решение и представление его в обществе. Любая ссылка на эти фигуры уводила от положения истины. Притом, Иисус и не должен был быть идеальным и он стоял в том остром положении где любое его решение влияло на устойчивость его оригинала и психики. Но он себя не чувствовал канатоходцем идущим по тонкому канату, где одно неверное движение и... . Симона знала в чём отгадка. Русские были иной сорт новой расы. Не вписывающийся в их рамки представлений и они повлияли на формирование и устойчивость его психики через акт секса. Самюэль к примеру был ему ни чета, хоть больше претендовал на лидера. Иисус и не должен был быть лидером, а именно золотой серединкой и то, что его кровь знатного рода, делала его тоньше и точнее в оценке любой ситуации. Симона же на имении стала задевать Веронику чтобы больше понять её сущность и открыть те грани натуры что проявлялись в острые моменты.
- «Ты словно подраться со мной нарываешься?», - сказала как-то Вероника.
- «А что, я могу принести шпаги!», - тут же предложила Симона, ей нравилось что Вероника не признавала её особенности как неформальной царицы новой расы.
- «Ты знаешь, царевна, дело в том, что я тебе проиграю. То что произошло, могло у меня произойти только с Ириной и единственный раз. Скажи мне, что я смогла бы такое раньше, я бы ни за что не поверила. Я даже не знаю в какого конца браться за шпагу? И ещё одно, дело в Александре. От него такая аура, что нам хочется при нём ходить на ушах и проказничать. Я не могу этого и сама себе объяснить. При нём хочется сделать что-то такое, что потом может будет самой стыдно как девчонке. Он как-то возбуждает во мне девичью сущность. Это не любовь и не привязанность, это именно – свобода. Тот наверное великий дух свободы от парня, что кружит головы всем девчонкам. Это как опиум или притяжение небес. Но это надо уметь ощутить самой. И такое конечно ни всегда. Мы от него независимы, как и он от нас. Да, я завидую Ирине, у неё всегда лучше получается само начало, это она меня завела, и очень легко и просто, скрестить шпаги», - задумчиво ответила Вероника. И Симона задумалась.
- «Ну мы чаще всего чувствуем себя при Алексе, как малые детки и нам охота проказничать и озорничать. Это непередаваемое ощущение и состояние духа. Это наверное свобода детства, которое мы начинаем ценить, когда теряем. С ним рядом порой хочется свершить что-либо такое безумное и невероятное. Но это скорее всего чисто русский вариант и именно тут чувствуется расхождение или несовмещение культур, на каком-то малом акценте восприятия. Это наша избалованность девчонок и он тут сбоку припёка. Но при определённом настрое при нём все ощутимее и острее в восприятие окружающего мира. В принципе он простой русский мальчишка, но простота его тут как раз важнее всего. Он как некий эталон русской культуры для нас самих. Это как родной дом, родина, дух уюта и надёжности. Свой родной дух», - сказала как-то Ирина на вопрос журналиста светской хроники.
Через две недели Саша сидел на курсах в привычных нудных стенах института культуры. А девчонки гуляли по Парижу.
- «Всё просто прекрасно. Но вы сами подумайте головой. То, что сказала Симона о признаках дворянства в ваших натурах, это лишь как образный эпитет. Я понимаю её желание высказать такое. Но дворянский род, это можно сказать зафиксированный факт в течении многих десятилетий и даже столетий. Вы знаете к примеру, сибирский кот – незарегистрированная порода и потому он породистым не считается. Так же и тут. Вы так именуемая финансовая знать, как мелкая буржуазия. Конечно я понимаю что коммунисты придя к власти, искореняли в России дворянские рода и сохранились лишь те, что иммигрировали за границу. Но с другой стороны влияние запада на эти рода, увело их и от созревания в естественной среде русской культуры, а это фактор, к сожалению, немаловажный. Однако в принципе, хотя бы отчасти эту проблему можно было бы и решить, но только при вашем желании и участии. Вам надо организовать заочные курсы высшей русской культуры, чтоб скажем образно, не подумайте лишнего, не стыдно, было бы вас представить при дворе Франции. Вы же понимаете что вам просто делают поблажку при дворе Вуар-Теже. Настоящая знать всегда умеет разговаривать с народом его языком», - референт русской культуры в Париже, господин Илларион Никольский, снисходительно и деликатно поглядывал на девиц, желая им содействия. И подруги переглянулись и конечно сказала Ирина, -
- «Нетушки! Спасибо конечно за милостыню, но перетопчемся на изжоге. Нам жить в России, в реальной и натуральной России. Спасибо за одолжение, и за просвещении нас в факте беспородистых собачек русского производства. У нас есть два положения представления своих до немогу скромных натур. Первое, - это не важно за кого мы себя выдаём сами, а важно за кого нас принимают. Вы нас не принимаете за дворянок, ну и слава всевышнему. Нам как раз того и даром не надо. И мы тут потому и представляем сей миг тех, за кого вы нас и изволите принимать. У нас же с тем достоинств не убудет. И второе, - это то, за кого мы себя принимаем внутри наших отношений. Это как раз ни единой собаки на свете не касается и никого не трогает вообще. Но дело в том, что насколько мы понимаем своими глупыми умишками, Симона как дворянка способна без бинокля и микроскопа увидеть нас внутри нашей микро-культуры. А только по примитивным внешним проявлениям наших натур. Натура – это тогда когда не рисуются. Ни даже этикетом или интеллигентностью. Ни-ни. Ни в одном глазу. Как и совести. Мы такие какие мы есть. Не устраивает, - аухфидерзейн! Мы на Русский Дом и не напрашивались. Но в наморднике туда ни в жизнь не пойдём».
  Через три часа в кафе «Сеншюри» недалеко от Елисейских Полей, вошло два молодых человека и осмотрелись и затем только вошла франтоватая дама лет двадцати пяти и проследовала к столику где расселись подружки.
- «Прошу прощение молодой человек! Вы не могли бы нас немного оставить наедине. Это не спешно, но желательно для наших гостей Парижа! Без обид и с уважением!», - вопросительно глядя на случайного компаньона девиц, предложила дама выражая само терпение и доброжелательность и молодой человек не стал артачиться и откланявшись, ушёл на другой столик.
- «Я к вашему вниманию, Елизавета Антоновна Сафьянова из рода некогда известного на руси барона Евстахия Сафьянова. И хотела бы вам уделить немного времени. Позволите?», - представилась нежданная гостья уже по-русски хоть с небольшим акцентом и подруги дружно кивнули вместо ответа.
- «Ох, эти рьяные служки! Больше желания угодить нам, дворянам, чем проку. Но и такой человек как референт Никольский нам нужен при Русском Доме в Париже. И я одна их тех, кто прослушала запись разговора при его приёме. И немного была им возмущена. Это уже наглость присваивать себе несуществующие титулы для симулирования важности персоны от Русского Двора в Париже. Я понимаю что у него большой опыт и стаж, и институт культуры академика Вершанского. И у него есть свои заслуги перед Русским Домом. Но он обратился к вам как к устоявшемуся шаблону деловых кругов России, берущих свои истоки от бывших партийных боссов коммунистов и лидеров крупных криминальных группировок. Это конечно скверное наследие. У нас есть служба, так скажем защиты чести не зависящая от нас. Они проверяют доступ знатных и передовых лиц России к нашему Дому в Париже. Возможно они проверяли что-то по вашим родам и сфере их деятельности. Но я не думаю что там могут быть серьёзные огрехи в вопросах чести, ибо надо принимать то положение на Руси, которое есть. И поднять ныне дело без каких огрехов практически невозможно. Но уйдём от этой темы. Вы показали главное качество защиты русской культуры, что носите в себе. И это вам делает честь. Правильно, культура – это натура, а не знания. И в тех испытаниях, что вам выпали на долю, вы сохранили именно добрую сторону русской культуры, что весьма ныне ценное качество. Я предлагаю вам посетить Русский Дом в любой удобный вам момент. И там мы можем обсудить сообща ещё кое-какие нюансы связанные с вашими персонами. Можете чувствовать себя у нас, как дома. Мы вам полностью доверяем и заинтересованы знакомством с вами. И будем признательны вашим ответным доверием. Если у вас нет планов с этим молодым человеком, то вы можете проехать сейчас в Русский Дом со мной? Если нет то я могу дать вам номер нашей службы и они доставят вас из любой точки Парижа без проблем?».