рыбалка

Поплавок неподвижен. Поклевок нет. Тихо.
- Дед, слушай, а почему говорят, что Велес спит?
- Тихо! Чего орешь? Всю рыбу распугаешь. Не берет чего-то.  Велес спит? Ну и балда же ты. Как он спать-то может? Предки наши  этот мир создали, Боги, Волхвы Прави. Направляли энергию Живы в нужное русло. И пока живы мы, их потомки, Велес спать не может.  Он же, как? Чует наши гены. Само-то оно ничего не растет. Вокруг нас волновая энергия, а Велес имеет сознание: вот и направляет энергию куда  надобно. Люди – творцы всего. Ну а Велес все ведает, все знает. Вся наша жизнь у него как бы на магнитофон записывается. Там у  него все: и прошлое наше, и настоящее, и будущее. Поспишь тут с  тобой.
Дед перекинул удочку, замолчал. Хмуро гипнотизирую поплавок. Штиль. Ни ветерка, ни поклевки. Я постепенно вхожу в полутранс. Состояние реальности уходит. Я словно нахожусь в полуявном мире. Тихо. Только дед мурлычет что-то себе под нос.  Очнувшись, разбираю  слова.
- Христиане вон, также, многие потомки славян. Вон, Пашка  в  мусульмане  пошел,  мол,  четыре  жены можно.  Придурок.  Ранее-то как было: бабы-то детей  мужьям  рождали.  Она вольна  была,  могла  идти хоть куда, а дети с отцами были – во как. Отец обязан был их  воспитывать. А сейчас – развод – дети с матерью, отец смотался куда-то, а  баба сама  детей  поднимает. Двоих если поднимет и все. Ей, горемыке, и двоих в наше время поднять тяжко. Ранее она вольна была: надоел муж – ушла  к  другому. Дети  с  отцом, а она еще родит – вот  тебе и  генофонд.  И  мужик  содержал  детей  и  жен – баба-то  у  него не одна была.  Во,  как  было.  Я помню, у моего  деда  пять жен  было. Он стар совсем был, а на молодой женился, потому что старая  ему  рожать  уже не  могла. Вот так вот.  Нас, братьев,  от  мамок он  не  делил: всех  любил, много нас  было. От всех его жен около двадцати пацанов только, не  считая  девок: и  ничего. При  царе он нас  всех  кормил, одевал и  так  далее. Трудился  он,  знал  зачем.  Вот  тебе и  Род.   А  у меня сынов  всего  пять. Чуешь  разницу:  двадцать и  пять?
- Дед, а ты  чего  про христиан говоришь?
- Да чего там, заблудились немного. Глядишь, очнутся. По  генам-то  славяне, а умом христиане. Вот Велес и их любит, а куды  деваться-то  ему.   Это силу  Рода они потеряли,  но предки, чую,  растормошат их.    Я вон, накануне,  соседского  мальчонку    правил.   Парню  девятнадцать лет,  а  сознание ребенка. Ну, я его  поправил  малость,  и к его Роду подключил, так сказать,  по  привычке. А  вчерась  он с  мамкой прибег – рубаху  раздвигает, а у  него   ожог  от  креста.
- И чего?
- Велел крест ему снять. Все равно носить уже не сможет: крест-то душить  его  стал, навий крест.  Раскрестил его чтоль я.  Надо  бы  его на  капище  сводить.
- А  мать чего?
- Чего-чего. Пояснять я ничего ей не стал – чего бабе говорить?  Сказал так – значит так. Боятся они меня. Колдуном за глаза  называют, а сами ко мне бегают. То доктора далеко,  да и  на  автобус денег  надо. 
Я глянул в  хитрющие  и  довольные  глаза деда.
- Сейчас-то  пояснять  уже можно,  что  к  чему.  Рассвет.
- Вот и поясняй. Ты вот  сам  мне скажи. Свет тьму режет, режет.    Скорость света  абсолютна.  Во  вселенной  светло-светло. Так в чем сила света? Клюет у тебя, клюет! Тяни,  балда сорокалетняя! Всему  учить надо.   
Я вскинул удочку – восторг! Сегодня я первый поймал на  заморскую  снасть!