Кобры над Тундрой

      В русско-американской книге Эверетта Лонга и Ивана Негенбля – множество фотографий: прекрасные лица отважных лётчиков, в основном молодых, бомбардировщики и истребители, готовые оторваться от аэродромов, картины фантастического мира пустынных снегов и таёжных зарослей. И среди них есть две фотографии: тигровая лилия Якутска и полевые цветы Аляски. Небольшие квадратные снимки. Листая страницы двойного текста, вдруг упираешься взглядом в эти цветы. И не надо слов – это суть нашей жизни, цветы нашей общей планеты, и смысла жизни этих, растущих в тысячах километров от нас цветов – выдержать неимоверно тяжёлые условия существования и расцвести для всех людей. Они схожи по окраске, стойкие и беззащитные. Но цветущие для всех нас.

      Авторы книги – член американской организации аэронавтики Эверетт Лонг (Фербенкс, Аляска) и инженер гражданской авиационной службы Якутского управления гражданской авиации Иван Негенбля (Россия, Якутск). Их книга посвящена самой фантастической странице всех мировых войн, рассказу о красоте человеческого духа, о людях, возложивших свои жизни на алтарь Великой Победы самое дорогое – свою жизнь. Это история создания самой большой в мире воздушной армады, связавшей два континента, остановившей продвижение нацистских завоевателей в 1942 – 1945 годах. Но многие ли сегодня знают, что над пустынной и безлюдной Арктикой существовал воздушный мост длиной в семь тысяч миль, по которому было переправлено из Аляски в Сибирь около восьми тысяч военных самолётов.

      Я узнала историю «АЛСИБа» случайно. В редакции получила задание в честь 55-летия Победы написать о Герое Советского Союза, ярославце Василии Андреевиче Попове. К тому времени я уже знала область вдоль и поперёк, знакомилась со множеством самых интересных людей. И вдруг – новая встреча. Такой у меня ещё не было. Я пришла в назначенное время. Меня уже ждал невысокий мужчина с иронично недоверчивым взглядом и поразившими меня изящными некрупными кистями рук. Потом всё возникали у меня в памяти эти руки, лежащие на штурвале истребителя – каждая жилка напряжена, каждый сустав – с ощущением мотора. Василий Андреевич долго смотрел на меня недоверчиво и насмешливо. Сначала подумалось, что это недоверие – след надоевших встреч с журналистами, а тут ещё женщина явилась. Что она поймёт в его рассказе об «АЛСИБе». Потом узнала, что подобных встреч у ветеранов трассы было мало, им даже вообще не рекомендовалось распространяться ни о маршрутах, ни о трагедиях пилотов, летавших на этих самолётах, ни об именах однополчан. Но все эти годы, а Василий Попов уже пережил девять десятилетий, он всё каждую минуту проживал совсем на другом горизонте, чем мы, помнил запах 60-градусного мороза, видел безлюдные горы и таёжные массивы, океан под своим крылом, слышал рокот мотора. Непросто было нам понять друг друга. То, что рассказывал Василий Андреевич, мне казалось фантастикой…

      В марте 1941 года Конгресс США принял закон о Ленд-лизе. Тогда речь шла о поставке самолётов Англии, чьи войска сражались с фашистской Германией в Африке. Когда Германия напала на Советский Союз, Америка расширила действия закона о Ленд-лизе для помощи Советскому Союзу. Вначале самолёты пытались доставлять в СССР судами через Африку, но немецкая авиация и подводные лодки выслеживали и топили эти суда. 584 самолёта пошли на дно, не достигнув Европы. Затем корабли с военной техникой пошли от восточного побережья Америки до Мурманска и Архангельска – и это был опасный маршрут. И тогда советские авиаторы во главе с Молоковым предложили создать воздушный мост Аляска – Сибирь «АЛСИБ». В Америке была сформирована группа для перегонки самолётов из Фербенкса штата Монтана – самой близкой точки на пути в Сибирь. Проинспектировать трассу было поручено капитану Томасу Дж. Уотсону на бомбардировщике Б-24 «Либеррейтор». Экипаж десять дней от Южной Америки – через Каир, Тегеран, Кавказские горы добирался до Москвы. Оттуда летели до Якутска, по будущему пути «АЛСИБа».

      Этот маршрут потрясал смелостью проекта - через Берингов пролив, центральные районы Чукотки, Колыму, через необозримые просторы тундры, лесотундры, тайги. В безлюдной местности срочно оборудовали аэродромы для дозаправки самолётов, завозили и монтировали средства связи, радионавигационное и метеорологическое оборудование. Днём и ночью работали вольнонаёмные, узники ГУЛАГа, местные жители. 29 октября 1942 года был принят в эксплуатацию первый аэродром Оймякон. Сформированная перегоночная авиа дивизия работала под руководством Героя Советского Союза Ильи Мазурука. Впоследствии награждённого американским орденом «Легион Почёта». Трасса действовала три военных года.

      Последний рейс из Фербенкса состоялся 20 сентября 1945 года.
Советский Союз получил почти восемь тысяч истребителей и бомбардировщиков – «Аэрокобры», «Кингкобры», транспортные самолёты. Маршрут Аляска – Сибирь был неимоверно трудным и для человека, и для машины. Сорок одна катастрофа отметила эти этапы. Тринадцать лётчиков, в том числе трое советских, погибли на Аляске. Ещё не все места гибели экипажей установлены, до сих пор поисковики находят погибшие самолёты.

      Василий Андреевич Попов родился в Алтайском крае, окончил семилетку, работал учётчиком в совхозе, на строительстве железнодорожной станции Поспелиха, где ему ещё при жизни земляки поставили бюст. В 1940 году окончил он Батайскую лётную школу, служил лётчиком истребительного авиационного полка в Белоруссии, в ПВО Москвы и на Волховском фронте. А в августе 1942-го – командир истребительного авиационного полка командировал лейтенанта Попова за новыми самолётами. Полку срочно требовалось пополнение.

      И вдруг приказ – срочно вылетать в засекреченное место. Куда – неизвестно, могли отправить на фронт, а могли и в лагерь. Так и летела группа пилотов неизвестно куда. А приземлились – изумлению не было предела, оказались в Америке. Там узнали об «АЛСИБе», о договорённости двух мировых лидеров.

      Василий Попов ещё до войны стал опытным пилотом, а в начале войны совершил 206 боевых вылетов, в 52-х воздушных боях лично сбил четыре немецких самолёта, дважды был сбит, но спасся. Как он вскоре понял, в «АЛСИБ» отбирали самых опытных пилотов, русских и американских, поэтому им было нетрудно понять друг друга, даже не зная языков.

      - Сначала, - рассказывал Василий Попов о только что прибывшей своей группе, - мы сделали пару вылетов на «Р-46» и «Аэрокобре», а ещё через пару дней уже началась главная работа – перегон самолётов.

      Попов был первым, что провёл свой истребитель с Аляски на Чукотку. Потом попал во второй из пяти перегоночных полков, который обслуживал участок от аэродрома Уэлькаль до Сеймчана – начало маршрута над Сибирью. И до конца войны перегнал 256 американских самолётов. На Сибирской трассе до сих пор находят следы печальных катастроф. Всего на трассе погибло 115 советских авиаторов.

      Наша беседа становилась как-то теплее. Василий Андреевич рассказал, что за 21 год в авиации он освоил 24 вида самолётов, его наградили двумя орденами Ленина, орденами Красного знамени, Отечественной войны 1-й степени, четырьмя орденами Красной звезды. К несчастью, так и не установленные грабители ворвались в квартиру Поповых, нашли китель полковника с его орденами и медалями. Но самое дорогое не нашли. Накануне, как будто предчувствуя беду, Василий Александрович почему-то спрятал Золотую звезду Героя Советского Союза в карман пальто жены. Грабители её не нашли. А эта награда была по-настоящему уникальной. Конец сороковых, другая, холодная  война приблизилась к рубежам страны. Сталин предполагал, что опасность со стороны Америки может придти с Севера. Создали экспедицию «Север-2». И вряд ли кто из советских пилотов имел такой опыт полётов на Крайнем Севере, как полковник Попов. Весной 1948 года во главе звена и трёх самолётов он полетел на мыс Шмидта, на дрейфующие льды Северного полюса. Задача – научить сажать самолёты на дрейфующие льдины. Попов летал на ледяные аэродромы дважды. Опыт «АЛСИБа» помог ему в невероятно тяжёлых условиях. Вот за эти посадки получил он Золотую звезду Героя Советского Союза. Звезда нашла его через два года на высших офицерских курсах в Таганроге, а работники военкомата с нескрываемым любопытством смотрели на тогда ещё капитана Попова, за что он в мирное время получил такую награду?

      Потом четверть века Василий Попов проработал на Ярославском шинном заводе техником, старшим инженером, начальником сектора авиационных шин ОКБ. Наверное, мы встречались там, да разве стал бы он о себе тогда рассказывать? А при этой нашей встрече ещё раз поразил меня. Несмотря на свой строгий и решительный характер, доверился вдруг и достал общую тетрадь. Показал стихи, главной темой в которых, конечно, был «АЛСИБ». Тогда разрешил впервые опубликовать стихи в «Северном крае».

Маршрут выбираем по морю.
Семьсот километров воды.
На «Кобре» рисково, не скрою,
Но срочно машины нужны…

Вот стали на курс девяносто,
И триста всего высота…
Вдруг шум у мотора сменился,
И ёкнуло что-то в груди.

Откуда тот гул появился?
И как неисправность найти?
По радио нет разговора.
Щемяща, как ночь, тишина.

Все слушают песню мотора,
Другая пока не нужна.
Вдали облака заредели,
И солнышко светит в глаза.

По радио все загалдели:
«Ребята! А вон полоса!»
Над ней пролетаем стрелою,
Вершим боевой разворот.

Довольны полётом, собою,
А завтра – над тундрой полёт.

      Расстались мы хорошо. И писалось мне легко. Но самое трудное оказалось впереди. Василий Андреевич решительно воспротивился публикации: больше надо было писать о товарищах, с которыми он разделил годы опасной, удивительной службы. И согласился на публикацию очерка лишь после моего обязательства рассказать о его однополчанах.

      И не думала, что после корреспонденции в «Северном крае» отклик на это обещание придёт так быстро. Удивительное продолжалось. Позвонил полковник, ярославец, артиллерист Эмиль Соломонович Фербер, проживающий в Ярославле. Фронтовик всю войну прослужил в артиллерийской дивизии резерва Верховного Главнокомандования – история этого подразделения сама заслуживает подробного рассказа, чего стоит её боевой путь – от станции МГА под Ленинградом, почти через все фронты до Венгрии. Среди одноклассников полковника Фербера был Семён Резник, – на фронте - военный врач. После войны они разыскали друг друга, встречались.

      А дочь Резника – Татьяна, стала переводчицей с английского, уехала жить в США. Там она встретила Эверетта Лонга, американского пилота, активиста организации «Аэронавтика Арктической Аляски», создателем музея «Воздушные первооткрыватели Аляски» в Фербенксе. Они поженились. И результат – вышла книга «Кобры» над Тундрой» в переводе Татьяны Лонг. Три экземпляра этой книги после публикации в нашей газете семья Лонг прислала в Ярославль. Свой экземпляр Эмиль Фербер передал в дар Ярославскому музею-заповеднику, для всех интересующихся историей трассы дружбы и мужества, второй отдал областной библиотеке, а третью книгу Татьяна Лонг адресовала лично мне.

      Эверетт Лонг, начавший летать в пятнадцать лет, в 1960 году вместе с дочерью-школьницей Шеннон совершил рейс дружбы по трассе Фербенкс – Якутия на собственном самолёте. В 1992 году его усилиями была организована встреча ветеранов дивизии, а в 2005 году лётчики эскадрильи «Русские витязи» побывали у него в гостях, отметили 60-летие Победы.

      Имена причастных к «АЛСИБу» людей, их портреты, краткое изложение их подвигов есть на страницах уникальной книги. Это вдохновенная сага о красоте человеческих душ, объединённых воинским долгом и боевым товариществом. Книга очень облегчила мне выполнение обещания, данного Василию Попову. И остаётся в моей библиотеке, как бесценный документ, раскрывающий ещё одну незабываемую страницу из истории Второй Мировой войны, по силе воздействия на душу схожую с подвигом блокадного Ленинграда.

      В авторском посвящении к книге говорится: «Книга посвящается тем из них, кто сложил голову в единоборстве с природой, тем, кто создал самую большую в мире воздушную армаду, связавшую два континента. На памятнике в сибирском посёлке Сеймчан, где находился один из аэродромов трассы Аляска – Сибирь, начертаны хорошие слова - «Мы никогда не забудем».

      Перегонная дивизия была награждена орденом Красного Знамени.
Потом нашла меня ярославская медсестра Елена Глаголева, член ярославского родословного общества. Она многие годы искала погибшего дядю – капитана, штурмана Алексея Николаевича Фадеева. Через Интернет узнала, что ранее незнающие родственники, его сыновья Юрий и Эдуард Фадеевы ищут отца. Две линии поиска пересеклись, родственники встретились, включив в поиск множество разных людей из разных мест. В письме из Центрального архива Минобороны РФ сыновьям, в память об отце, связавшем себя с авиацией, когда-то пришёл ответ: «Штурман эскадрильи Военно-воздушной академии имени Жуковского Алексей Фадеев умер (так было написано в ответе на запрос) 24 октября 1943 года и похоронен в тайге, в 20 километрах от города Михайловска Свердловской области». Почему в тайге, почему на Урале? Помню, после упорных требований Фадеевых архив вынужден был признать принадлежность штурмана к тогда почти никому неизвестному «АЛСИБу».

      На просьбу братьев откликнулись - Михайловская администрация, поисковики уральской организации «Память сердца», жители. Отряд отправился в путь на вездеходах по бездорожью. Поиски увенчались успехом – обнаружили место гибели самолёта. В Михайловске изготовили крест и мраморную плиту с надписью «Капитан Фадеев (1907 – 1943) и неизвестный лётчик. Вечная вам память, Герои, и Царство Небесное».

      Воронежские Фадеевы побывали в Ярославле в опустевшей тутаевской деревеньке, где когда-то рос капитан Фадеев. Елена Глаголева (Фадеева) собрала материалы о родословной Фадеевых, фотоальбом. Поиски продолжают уже третье поколение Фадеевых. А официальная информация делает всё, чтобы исчезла из памяти страница общей истории.

      А сегодня вся наша планета – как поле боя. Затихает один конфликт, неотступно вспыхивает другой. Похоже, что все мы выискиваем новый нелепый повод для спора и схватки: как мяч бросаем друг другу имя убитого в застенках арестованного, в наказание друг другу лишаем надежды на жизнь детдомовских больных детей, пересчитываем геев и лесбиянок в своих странах… А всё остаётся терроризм, на который нет управы. И никто уже не вспоминает «АЛСИБ», который своим мужеством и взаимопомощью победил самого озверевшего врага.

Фотографии из семейного архива Попова В.А.
Памятная доска на доме, где жил Попов В.А.

Постфактум: Еще об одном Ярославском Герое-летчике

 
"Через 76 лет родные смогли отдать последний долг пропавшему летчику"