Эстерия, Глава VIII Колдхарт

- Ты успела пораниться, после того как выбралась на свет? – Ромен вел машину, направляясь в Диптон. Джулия приняла его предложение. Было бы бестактно отказывать своему спасителю, к тому же так она сэкономит прилично времени.
- К счастью нет, хотя и был повод, - юная леди вспомнила искривленное лицо Адама.
Машина слегка подпрыгнула, наскочив на очередную кочку. Водитель лишь повел бровью.
- Это твоя кровь.
- Что, прости?
«Возможно, хватит удивления на сегодня?»
- Ты спросила меня, в какой жидкости была испачкана повязка, которую ты сняла с глаз. Вот и ответ. Твоя кровь, - Он интонационно разделил последнее предложение. Колдхарт несомненно был склонен к помпезности.
- Черная кровь… Я не сильна в биологии, но кровь обычно красных оттенков. Как наяву, отчетливо помню смольные влажные капли. На удивление, я помню каждую деталь! С того момента как увидела небо. – Джулия зажмурилась, пытаясь проверить сказанное и действительно, она могла вывести на главный экран своего сознания любую картину, произошедшую с ней за последние два дня.
- Прошу, воспринимай мои слова, касательно моих творений как данность. Я прекрасно знаю, что обычная кровь становится черной, теряя витальность или засыхая. В твоих жилах, после операции, течет кровь исключительно черного цвета.
- Значит ли это, что я теперь не человек? – пытаться думать рассудительно у Карнеги начинало получаться.
- Не совсем. От человеческого создания в тебе по-прежнему сохранились смущение и неконтролируемое стремление совершать ошибки. И ты гораздо превосходишь иные виды по скромности и пацифизму. Хотя я не рассчитывал на это. Первые луны уж точно. Уверен, у тебя очень много вопросов, но сейчас не отвлекай меня. Мы должны пребыть в Диптон как можно раньше. 
     Ученый по-прежнему не упускал из вида дорожную полосу, а те редкие машины, что попадались им на пути, обгонял, не раздумывая. Джулия посмотрела на спидометр. Отметка в сто и десять миль в час. Толика стеснения присутствовала, из-за этого она старалась как можно меньше впиваться глазами в Колдхарта. Но опрометчивая езда ей была не по нраву.
- К чему подобная спешка? Действительно у меня полно вопросов… Так что ведите машину осмотрительней иначе я их так и не задам, попав в аварию! Сбавьте скорость!
- Ты доверяешь мне? – Ромен спросил абсолютно серьезно.
- Я не знаю… 
«Что от него ожидать?»
- Тогда, просто пристегни ремни.

     Ромен сильнее вжал педаль газа, он торопился. Патрули усилятся с наступлением темноты, нужно передвигаться исключительно в дневное время. Своими планами он не поделился с Джулией, посчитал, что момент не совсем подходящий. Нужно расставить все по полочкам, иначе мисс запутается, занервничает, что приведет к эмоциональному упадку, что граничит с сильнейшим стрессом от пережитого и того, что предстояло принять. Дорога, преодолеваемая на красной «Пантере». Вот что занимало его сознание. Недолгие остановки, эксперименты с подручными материалами. Поиск истины и способность обмануть саму природу. Его работа – его интерес, его кредо, его жизнь.
 - Я расскажу тебе об эстерийцах.
    Джулия ссутулилась в кресле, осматривая салон, покрытый малиновой кожей. Обивка кресел под стать, кстати. За такой комфорт приходится много платить. Особенно учитывая, что сама модель не классической сборки, а современный спортивный автомобиль.  Отчего-то юной мисс показалось, что Ромен наврятли мог себе позволить такую машину. Таково сложилось первое впечатление.
      Крышка бардачка  закрыта. Под ним пустое углубление. А вот зеркальце заднего вида. На тонкой нити, к нему была привязана тряпичная кукла дамы в шляпке по моде пятнадцатого столетия, набитая соломой. Игрушка устало смотрела перед собой, своими черными глазами-бусинками. Выходной янтарный наряд крепко держался бантиками у игрушечной шеи и на подвязках у колен. Из живота торчали три тонкие булавки, проткнувшие куклу насквозь. Карнеги стало любопытно для чего Колдхарту испорченная куколка.
«Он забыл, о чем хотел поведать? Может это очередная проверка? На сей раз, хватит ли мне терпения? Ох, я уже сама устаю от своих вопросов»
    Другим странным предметом было устройство, находившееся рядом с коробкой передач, в углублении для инструментов. На вид гаечный ключ с изометрическим наконечником, внутри спаянных медных колец. В середине был вставлен ярко-синий камень, который искрился при пошатывании прибора.
- Ты готова слушать?
- Я хочу знать все – с самоуверенным ответом Джулия тянуть не стала.
- Прекрасно. Я расскажу тебе кто такие эти мерзкие убийцы, наполовину люди, наполовину монстры, людей уничтожающие и людьми питающиеся. Я расскажу тебе правду об эстерийцах.
       У Колдхарта был отлично поставленный голос. Альт – распознала Джулия, музыкальные занятия на протяжении старших классов не прошли даром. Он говорил, не запинаясь, практически без пауз, а если таковые и встречались, он ловко использовал их для придания нужной атмосферы. Плавные потоки мелодичной речи окрашивались приятными успокаивающими нотками, а кульминации угрожающе впечатывались в голову. Пение соловья. Полный обаяния, харизматичный рассказчик.
- Сначала факты о наших более совершенных друзьях. Эстерийцы крайне жестокие, долголетние создания, превосходящие человека стократно по физиологическому потенциалу. Чем они питаются? Они всеядны, но последние два тысячелетия иногда предпочитают человеческую плоть и кровь. Чего они хотят? Спорный вопрос. Некоторые из них грезят о тотальной аннигиляции человечества или рабстве для каждого людского отпрыска. Каковы внешние отличия их от людей? Таковых не существует за одним исключением: истинный облик эстерийцы принимают лишь в лунном свете.
- Что вы хотите сказать? – Джулия невольно приподнялась в кресле.
- При свете дня они прекрасны. В них нет недостатков. Даже уникальные черты строения, отклонения, такие как чересчур выдвинутый подбородок, или разная посадка глаз, к примеру – не примечаемы, незначительны.
Недостатки  стократно компенсируются остальными сгибами, линиями, мускулатурой, формами… Хм… Живопись. Даже изначально «неудачные», до боли реалистичные портреты становятся порой произведением искусства. Скажем так, в случае с эстерийцами у искусных художников не возникло бы возможности остаться неизвестными.
   Оставим внешность.  Те, о ком мы говорим, чертовски умны. Учатся на лету. Вундеркинды… Младенца из эстерии не отличить от остальных детей, не говоря о взрослых. Они располагают к себе природным очарованием, искусно лгут при необходимости, ведут себя осмотрительно скрывая силу. Запросто приспосабливаются и выживают в суровом мире. Но… Лишь пока это им выгодно. 
   Эстерийцы гораздо более подвержены такому понятию как «грех». С самого рождения за ними никто не присматривал, они были предоставлены сами себе и никто не мог им указывать, что нужно делать и как себя вести. Поэтому их поступки были слегка неоправданными, нелогичными, катастрофическими… Грешными. И первородный грех един - гордыня.
   Но это сведения о лишь втором поколении, о тех, кого вынашивали людские матери. Об отцах и первых кланах неизвестно практически ничего.
-  Я в замешательстве. – Карнеги выискивала подсказки в этом повествовании.
«Людские, то есть второе поколение это - полукровки»
- А как я с ними связана? – пожалуй, с этого надо было начать.
- Ты столкнулась с одним из них лицом к лицу, и выжила. Правда, удачи хватило ненадолго. – Колдхарт на секунду повернулся к ней, на миг, пытаясь приободрить.
«Фэлкроу мог убить меня?»
- И есть кое-что ещё. Твои раны были смертельными. Я прооперировал тебя, используя знания и химические формулы эстерии. Тайные зелья. Секрет таился в спрятанных дневниках одного исследователя, которые мне посчастливилось найти. Не стану вдаваться в подробности собственной биографии, скажу лишь, что таких как я в империи именуют алхимиками. То есть преступниками против природы.
- Рада слышать, что не одна я в этой машине нарушила закон. - Карнеги натянуто улыбнулась. Оказавшись в компании с неизвестным попутчиком, приятно обнаружить то, что вас с ним связывает что-то общее. По-крайней мере начинаешь меньше его бояться.
- Не обольщайся, я не убивал людей. И пожалуйста, не начинай спорить и раскрывать душу. Я согласился на разговор, лишь потому, что вождение начало утомлять.
     Он говорил то, о чем думал, всегда. Его не беспокоили последствия сказанного. Сочувствие он оставлял тем, кому больше ничего не оставалось. Настоящие трагедии он рассматривал как ошибки, разумеется, поправимые или восполнимые. «Нет ничего вечного, ничего необратимого, ничего совершенного»
     Джулию словно ошеломили, такого она не ожидала. Колдхарт казался поначалу милым, таинственным, отнюдь не грубияном. Совсем наоборот, он располагал к себе. Сейчас она стала понимать, что имеет дело с загадочной персоной, к тому же весьма раздражительной и резкой. Сжав губы, она отвернулась от него. Вид на безликую местность из окна не отгонял тревожные мысли. Серые поля, растекшиеся лужи, отдаленные фермы. В проезжающих  навстречу машинах Карнеги не находила ничего приветливого. Озлобленные или удивленные лица водителей, не часто ранней весной им доводилось увидеть кабриолет на автостраде. Некоторые просто зевали, скучали, зафиксировав зрение в одну точку на дороге. Около часа Карнеги выдерживала паузу, но лучше услышать сердитое бурчание, чем бестолково всматриваться в окно и терзать себя неоправданными страхами.
- Тот офицер со странными зубами. Не знаю, что произошло. Тогда я была страшно напугана, и… кажется даже не могла и пошевелиться… Я видела как он схватил Марту за горло…
- Но это тебя не сильно обеспокоило, так? – Ромен, сказал это со странным воодушевлением, словно одобрял и наслаждался услышанным в ответ молчанием, означавшим правду.
- Так…
- Не суди себя. Я же говорил. У них нет запретов, нет морали.
- У них?
«Исцеляющие снадобья, с помощью которых он спас мне жизнь. Хирургическое вмешательство, после которого ощущение собственного тела странно изменилось. Что он на самом деле сотворил со мной?»
-  Эстерийцев. Ты стала частью древней семьи, можешь гордиться этим.
     В сказанном не было того почтения с которым можно было поздравлять. Он иронизировал. Но по-прежнему кривил губы, в доказательство тому, что данное положение не радовало его.
- Я должна знать! Что именно со мной произошло! – вспышка гнева, этого ожидать было нельзя. Джулию словно подменили. Сжатые кулачки и нечто грозное во взгляде. Ромен взглянул в её глаза и только сейчас понял. Результат превзошел его ожидания в большей мере. На такое он даже надеяться и не смел.
 - Спокойно… - Колхарт понизил голос до шепота, таким голосом обычно успокаивают встревоженных детей.
- Нет! Ты расскажешь мне всё немедленно!
      Юная мисс обратилась фурией. Моделей поведения алхимик знал множество, но ему не приходила в голову ситуация в которой он окажется лицом к лицу с необузданным инстинктом человека, в которого вживили генные субстанции опаснейших существ. Он находился на расстоянии вытянутой руки от бочки пороха, а фитиль тем временем фатально догорал.      






     Сумасшедшая работа мечом. Фэлкроу обуяла ярость. Эти ошибки природы, до этого не знающие страха, заслужили свою смерть. Сколько трупов они распотрошили и поглотили свежие внутренности. Порой, после долгого ожидания мяса, невероятно и совершенно случайно забредшего, в пещеры Тэры, пауки не могла ждать, пока оно задохнется в сотканном для него коконе. Арахниды пожирали добычу живьем, будучи на грани безумия от голода. Весомое оправдание? Феникс так не считал. Рипэ, в руках демона, обретал невероятную скорость и силу. Раскаты от полетов лезвия, что не знало промаха. Яркие вспышки огненного света оставляли линейные силуэты теней. Буревестник парил даже там, где толком не мог расправить крылья.
     Конечности арахнидов разлетались в разные стороны. Вырванные, отрубленные, осыпались на камень, разрисовывая его кровью. Громадные особи арахнидов скалистой пещеры сотрясали стены, разбивавшись о них. Разрывались брюха, орошая землю гадкой лимфой, мутировавшие гуманоидные тельца хрустели, изогнувшись до предела. Дробились черепа маленьких голов, пасти смыкались навечно, со стекавшими по ним слюнными железами. Верещавшая феерия неистовства косматых, необузданных созданий тьмы. Восьмиглазые ткачи смерти нескончаемым потоком  бросались на Фэлкроу. Готовые  отравить, разорвать, придушить и наконец-то врезаться в жаркую плоть, они приняли льва за ягненка. 
      Лезвием Рипэ Феникс отражал удары тяжеленных огрубелых, стесанных о камень паучьих лап. Дважды жвала, появившееся из ниоткуда, почти коснулись Фэлкроу. Дважды его спасла молния, окружившая его мерцающим барьером. Кровь в его жилах вулканически кипела. Движения совсем не походили на фехтование. Он рубил наотмашь, словно был вооружен тесаком мясника.
      Шаг – поворот - свист клинка – клацанье – молния – смерть. Дикий вальс. А пауки сами наступали на свои ноги.



Колдхарт растерялся,  в наступившей тишине росло напряжение. Первым делом остановить машину. Он отпустил педаль газа, сменил передачу и, осторожно надавливая на торможение, сбавил обороты до полной остановки у обочины. Карнеги прерывисто дышала, опаляя Ромена пристальным взглядом.
«Леди, вы хотите оторвать мне голову? А у  вас получится, если не сможете совладать со своим альтер эго»
Разум перебирал возможные варианты, как остудить пыл кротчайшим способом? Правдой, предположил он.
- Я спас твою жизнь, в надежде, что ты приведешь меня к Фэлкроу. Я сразу понял, что ты была у него в ночь пожара. Очевидно, ты связана с ним, и сможешь найти его.
Юная леди локтями уперлась в подлокотник ближе к Ромену, схватилась за спинку его кресла, а другой рукой закрыла от виду компас на приборной панели. Ногами уперлась в днище салона, похоже, нашла точку упора. Джулия была готова наброситься на него в любой момент. Их разделяло три с четвертью фута. Возможно, она обезумела, рычала на него, оскалив ровные зубки. Очередной просчет ситуации мог дорого обойтись алхимику.
- Что?! Зачем, тебе Феникс!? Он мой!
«Не сработало. Этот хладный тон, проклятье! Глаза пока не трансформировались, не наступила слепота. Я не стану рисковать»
- Подлый вор! Не отдам! Разорву!
- Ты должна поспать, приведу в чувства, когда доберемся в Диптон.
- Да как ты смеешь?! Жалкий…
Он зубами стянул перчатку с правой руки, затем поднес раскрытой ладонью к лицу и тихо прошептал. После этого толкнул Джулию в плечо, оголенной кистью. Хлопок походил на металлический щелчок. Карнеги вмиг сотрясла мимолетная дрожь, все суставы выпрямились и тут же расслабились, тело обмякло. Шок. Она сразу потеряла сознание. Удостоверившись, что нечеловеческая кровь остыла, а безобидная девушка упала в пучину грез,  алхимик отпрянул руку из проема под сиденьем. Там он хранил средство на самый крайний случай. Вот только храбрость его использовать он не мог приберечь на решающий момент. Его сердце страшилось навести прицел, нерешительность за пределами лаборатории была, возможно, пагубной, а возможно опровергала отсутствие морали.   
«Фэлкроу. Ты вестник смерти, за тобой простирается кровавый саван… Готов ли я последовать за призрачной мечтой по шлейфу, оставленных тобой трупов?»
- Джулия, пока ты без сознания, мне будет проще говорить. Понимаешь, спасая тебе жизнь, я мог вызвать необратимые изменения в тебе. Я не про шрамы от хирургического вмешательства, которые, впрочем, наверняка уже исчезли. Ты можешь потерять себя, лишиться разума, стать чудовищем. Такова цена за преступление против природы.
     Отец Феникса, некий Синистер Фэлкроу. В некоторых источниках, начала тысячелетия, сказано, что с помощью алхимии ему удалось обмануть Табу. Я иду по следу единственного его сына, сколько себя помню. Я должен разгадать эту тайну. А ты мне поможешь, взамен - я постараюсь помочь вам, юная мисс. Мне нужен Фэлкроу. Не могу понять каковы твои мотивы, но тебе также необходимо встретиться с ним. Ты знала, что не бывает совпадений? Ох уж эти повороты судьбы. Если бы я не отправился в церковь в ту ночь, ты была бы уже мертва, а мне пришлось бы начинать сначала поиски. Но почему Силверхольм? Загадочная мисс. Надо бы накрыть тебя чем-нибудь. Так ведь поступают люди, проявляя заботу…
     На заднем сиденье лежала накидка Ромена, за которой он и потянулся. И тогда он увидел, то, что следовало заметить давно. От ранца, который Карнеги оставила там же, веяло жаром. Внутри, сквозь бреши в материи, искрилось пламя.
- Какого черта?