Анатолий Жигулин. Стих останется боль моя...

* * *

В это время появилось много писателей, которые открывали совсем другой мир. Появились произведения уже ушедших в иной мир великих русских писателей: Марины Цветаевой, Михаила Булгакова, Андрея Платонова и др. Как много поэтических открытий случалось в ту пору, это повторилось в русской литературе ещё раз в девяностых годах, когда хлынула в Россию русская зарубежная литература. Тогда же, в шестидесятых, вышла и небольшая книга стихотворений Марии Петровых "Дальнее дерево", она мне понравилась и я написала рецензию и, слава Богу, догадалась отправить автору – рецензия света не увидела, но автор нежно поблагодарила меня.  Мои стихи она называла "не перебродившим вином". Её творчеством восхищались Осип Мандельштам и Анна Ахматова. Теперь её поэзия - часть большой русской лирики, хотя её уж нет в живых.

В студенческие годы я познакомилась с Анатолием Жигулиным, молодым, лет тридцати пяти, бледным, усталым человеком, который производил впечатление скромного, душевного, умного, но в чём-то несостоявшегося. В эту трудную пору с большими сложностями зарабатывал он на кооперативную квартиру и был измучен долгами. Я не знала тогда о его трагической молодости, о лагере, об этом не говорилось. Но, как поняла позднее, он был болен этой темой, да и физические хворости унаследовал от того времени. Стихи его в ту пору не выходили за пределы круга традиционной русской поэзии, хотя он и издавался, стал членом Союза писателей. Всё-таки это был не тот Анатолий Жигулин, который так мощно повлиял на современную русскую поэзию.
Не сложилось внешних условий, помогающих ему, мучило безденежье, да и интерес к поэзии в стране – такой мощный в шестидесятые годы – пошёл на спад. Хорошо поэту подниматься на волне народной любви!
Тем не менее, поэт Анатолий Жигулин совершил чудо – как бы раскрутилась мощная пружина, он стал индивидуальнее, острее, не теряя своей природной органичности.

После наших немногих встреч в Москве судьба столкнула меня с Анатолием Владимировичем в Коктебеле, в Доме творчества. Тогда я там была впервые: растерялась, никого знакомых, а тут семья Жигулиных с его милой женой и сыном – праздник! Мы много беседовали о жизни, о поэзии, и каждый раз я благодарила судьбу, что в своих немыслимых перипетиях и трагедиях она сохранила чистый неподкупный голос поэта.
Коктебель, дождь, май... Бродили, вспоминали общих знакомых, смеялись, шутили. Много людей также гуляло мимо скромного памятника отвлекающему десанту, затерянному в огне большой войны. А Жигулин написал стихи, такие, что веришь – это незатихающая боль.

Отвлекающий десант –
Двадцать девять краснофлотцев.
Отвлекающий десант...
Скоро, скоро кровь прольётся!

Он увидел этих ребят, которые должны отвлечь огонь врага на себя. Они были обречены и знали об этом. "Отвлекающий десант" – верный путь к посмертной славе", – говорил поэт. Чудом выжил один и вернулся, чтобы плакать "горькими слезами, две гвоздики положив на холодный серый камень".
Поэт возвращает нас к драматическому ощущению времени. "Друзей ушедших лица я в сердце берегу. Но с ними поделиться ничем уж не могу". Жигулин называет себя деревом пустыни – одиноким лохом. Для того, чтобы не чувствовать себя одиноким, нужны рядом люди со сходным, жизненным опытом. Одиночество – это потеря своего поколения.
Анатолия Жигулина литературная критика иногда упрекала за монотонность. Мне кажется, что это другое. Анатолий Жигунов – поэт трагической судьбы, и вся его жизнь прошла в мучительных поисках вечных истин. Это создаёт впечатление ровности. Его стихи нельзя читать подряд, как и стихи других поэтов, они звучат каждое само по себе, и тогда ясно чувствуется заряд поэтической энергии. Пожалуй, это свойство русской души – всё перетерпеть, переплавить в сердечность и красоту, которая дышит, живёт в стихах Жигулина – это ли не чудо, это ли не преодоление горестей.

Жизнь! Нечаянная радость!
Счастье, выпавшее мне.
Зорь вечерняя прохладность,
Белый иней на стерне.

Есть в жизни Анатолия Жигулина две калины – калина красная и калина чёрная...

И кровью алою -
Калина красная.
И горькая памятью -
Калина чёрная.

Так он и назвал свою книгу "Калина красная и калина чёрная", выпущенную издательством "Советский писатель" в 1979 году, где ощущение родной природы – двоякое. Чувство красоты и чувство боли слились.
Прекрасны стихи поэта, обращённые к родителям – к отцу, родом из-под Ельца, где "и нынче в селе – все Жигулины да Жигулёвы" и к матери, чьи предки Раевские знамениты – "в орденах – генерал, а в цепях декабрист и поэт", раньше прочих познавший тюремные камеры-клетки. Он пишет:

"Две могучие крови
Во мне воедино слились,
И пошёл я по жизни
В извечном, душевном раздоре... "

В мозаику стихов о Великой Отечественной войне можно вписать стихотворение о фреске, которая обнажилась: "Возник в дыму неведомо откуда Святой Георгий на лихом коне", "как древний знак сражений и побед".
"Из российской истории – так просто названы стихи о том, как древние книги сжигали в начале двадцатых годов... " Ещё поэт говорит, что церковь для иностранцев – "забава, а для меня – любовь". Не лестно для него чужое внимание – оно поверхностно, а его любовь и после жизни продлится....
Высокой печалью, сдержанностью отмечены лирические стихи поэта. Любовь ощущается им, как нечто редкое и прекрасное, независимо от исхода. В поэзии Жигулина вообще нет нарочитого оптимизма, но читая стихи этого мужественного человека, веришь в жизнь. В них есть ненавязчивость, надежда на Россию, на её древние и новые пути.
Он уже в ту пору сказал нам главное, сказал вслух:

Только полная правда
Жива и права.
А неполная правда –
Пустые слова.

Но эти пророчества поэта не были услышаны.
Позднее мы виделись с Жигулиным в Москве, а когда Анатолий Владимирович приехал в Кишинёв, он нашёл меня, и мы ездили с ним и молдавским поэтом Ионом Ватаману по Молдове. Тогда я ещё работала на телевидении, была счастлива такой поездке и свиданию. Он написал впоследствии стихи, посвящённые молдавскому поэту Ливиу Дамиану – след их долгого ночного разговора. Анатолий Жигулин посылал мне в дар и свои книги – они мне дороги.
Позднее, в девяностые, Жигулин написал повесть "Белые камни" – о том, что его мучило всю жизнь, о своей молодости, о лагере, о том, что незабвенно, и снова потряс читателей своей искренностью и болью.
Некоторые люди помогают жить фактом своего существования – к ним относился и Анатолий Жигулин.