Воспоминания

                ГлаваI


Я очень смутно помню свое детство. Урывки, фрагменты, как старая затертая кинопленка, мелькают в моей памяти.

   Помню, как дедушка Сергей лежал больной в постели. Около него стояла чашка с золой, чтобы сплевывать мокроты, а Клава бегала менять золу. Вот только не могу вспомнить как его хоронили.

   В это время папа служил в армии. Я родилась до того,как отца призвали. Когда провожала его на службу уже была обута в лапти и наряжена в платье, которое сшила мама. Герман родился когда отец служил, а Лиза после этого. Я была старшей сестрой, что естественным образом, с детства накладывало на меня некую ответственность.

    Летом 1952 года всей семьей мы переехали жить в Уфу. И поселились в доме маминых родителей. В Уфу бабушка с дедушкой переехали после раскулачивания. Они держали пчел и хранили ружье. Как ни странно это звучит, но сие было  неоспоримым поводом для принятия подобного нехитрого имущества за излишество. Итак переехав, они начали жизнь заново. Поселились в землянке, дедушка устроился на завод, а бабушка занялась огородничеством. С ранней весны она была занята выращиванием овощей, которые потом успешно продавала на рынке. Так они накопили достаточно средств и построили бревенчатый дом возле реки Уфимки.
 
    Родители не стесняли долго стариков, купили свой дом. Папа устроился на завод, а мама на небольшую швейную фабрику.

    1 сентября 1953 года мама повела меня в первый класс. По дороге в школу, не применув  обучить свою до селе безграмотную дочь кое каким навыкам: фамилия , где живу и сколько лет. Мало того, что я была ничему не обучена, но еще и не умела сказать на русском языке ни слова, даже не понимала русской речи. Как вы понимаете,школа была именно русскоязычной.

   В классе сидела и бесполезно пыталась вслушаться о чем говорит учительница. Стали писать карандашом строчки. Я пишу , стараюсь, все на меня оборачиваются, смотрят. А я думаю: наверное плохо пишу, еще больше стараюсь. Писала до тех пор, пока учительница не подошла и не убрала из моих рук карандаш.

   Прозвенел звонок, все пошли в коридор, и я пошла. Когда все обратно в класс стали возвращаться, я зашла не в свой класс и села не за свою парту. Около меня стоит девочка, а я ничего не пойму: в чем же дело? Учительница моего класса пришла за мной и остановившись в коридоре, по всей видимости, пыталась объяснить  какой класс наш. Ей это удалось! Я четко усвоила - на одной двери была картинка с арбузом (на нашей), значит класс "А"; на другой картинка с барабаном - соответственно "Б" класс. Вот , что мне запомнилось в первый учебный день. Ну а всяких подобного рода путаниц было еще много.

   Герман с Лизой сидели дома. Приду со школы, что только они там не натворят... Сначала ругаю их, а потом и отшлепаю. Они плачут, мне их жалко, и я плачу вместе с ними. Постепенно все успокаиваются, и начинаем прибирать.

   Летом появились подруги, и я стала с ними гулять. Понемногу научилась говорить на русском языке. Германа с Лизой брала с собой на прогулки. Лизу посажу на плечи, а Герман за подол держится. Они не были для меня обузой, хотя не скрою, не позволяли чувствовать себя настолько беспечно, как того желалось.

   Я конечно же была не очень-то приличной девочкой, лазила везде... Однажды за сараями потеряла Лизу. Пока ее искала всадила в ногу ржавую иглу от колючей проволоки. Вытащить боюсь, а она тянется вместе с проволокой. Помогли ребята постарше, они не были так боязливы, не испугались вытащить ее из моей бедной ноги.

  И это был не единственный случай потери, они случались довольно часто. Не даром мне дали имя Мария, "Маша-рстеряша"- это как раз обо мне.

   Как-то в картошке потеряли новый картуз Германа. Среди картофельного поля лежала опрокинутая лодка. Не просто лодка, а фрегат, бороздящий по просторам картофельного океана. Там картуз и уплыл в неизвестном направлении. Ох и досталось же мне от родителей за это!

   Но все это было пустяками, по сравнению с тем, что по моему недосмотру Лиза чуть не утонула. Пошли подруги купаться на Уфимку, ну и я со своим "хвостом". Германа с Лизой посадила на берегу и наказываю, чтоб не шли в воду, а сидели смирно. Сама беспечно отправилась купаться. Через некоторое время выхожу, Герман стоит, а Лизы нет! Брат показывает на воду и что-то говорит(он плохо говорил, болел рахитом). Я бросилась в воду - сестры нет... В волнах что-то желтое колышется, сообразила, что это Лизины волосы, обняла и вытащила ее. На берегу ребята помогли, откачали ее. Мы пошли домой и больше я купаться на реку не ходила.

   Зимой того же года мы заболели кожной болезнью. Германа и меня положили в больницу. Нас обстригли на лысо, а вещи сожгли в печи.В больнице был школьный класс, где были письменные принадлежности и учебники. В этой же больнице я научилась немного танцевать и петь, что в будущем мне очень пригодилось.
   Было большой радостью, в ту самую зиму я прочла полностью на русском языке книжицу про семеро козлят.
   После больницы Германа и Лизу отвезли в деревню к бабушке Ефросинье (папиной маме). Там бабушке тоже иногда приходилось оставлять сорванцов одних. Ей то в магазин надо, то во дворе управляться. Они один раз божничку подожгли, в другой раз Герман в корыте изрубил Лизин платок.

   Весной 1955 года и нам с родителями пришлось переехать к бабушке в Николаевку. Пожитки везли на грузовой машине. Что-то случилось по дороге...То ли половодье помешало, то ли машина сломалась. Нам пришлось заночевать в деревне Сихонькино. Поехали на другой день.

  Помню, как Лиза с Германом сидели на подоконнике и наблюдали за тем, как мы выгружали машину. Я помогала носить папины картины написанные на фанере. В основном папа рисовал георгины. Я показывала им картины через окно и несказанно радовалась вновь видеть их милые лица.

   Бабушкин дом был стареньким. В деревне было уныло. И я скучала по Уфе, по школе, по нашему дому. Отец устроился кладовщиком, мама то на свекле, то на зерно-токе работала.

   Папа ездил покупать и переправлять сруб для дома. Его долго не было, мама очень переживала. Наконец он приехал и начал строить новый дом. Тогда я поняла, что в Уфу мы больше не вернемся.

   Ну а в школе мне опять горе. Теперь я не умела читать и писать на чувашском языке.
   Диктанты у меня получались очень смешными. Учительница читала их вслух, все смеялись. Все уроки проводились на чувашском языке, кроме русского языка по грамматике и чтению, здесь уже я поводов к веселью не давала.В конце этого учебного года нас приняли в пионеры.

   В 1958 году строили новую школу. Старую разломали и мы учились кто где. Все классы были в разных местах: в мастерской, в клубе, в изо-читальне, в отдельном домике.

   В 1960 году, уже в новой школе, мы вступили в ряды ВЛКСМ. В новой школе стало интереснее. Организовали соревнования между классами за порядок и по учебе. Стали устраивать линейки, где ругали двоечников и поощряли передовых.
 
   Утром, до начала занятий, наш физрук Николай Егорович проводил со старшими классами (5-8 класс) утреннюю гимнастику. Однажды было грязно, наш класс отказался, не пошел на зарядку. После чего нас вывели в поле и по пластунски! "Горяч" был физрук. С тех пор наш класс стал примерным. По количеству учащихся , у нас был самый маленький класс. Но несмотря на это, почти во всех соревнованиях мы занимали первые места.

   В большую перемену устраивали чаепитие, в коридоре устраивали танцы, кто-то из ребят играл на гармошке.

   12 апреля 1961 года во время занятий в коридоре раздался крик :"По радио важное сообщение!". Все выскочили и побежали к клубу, там на крыше работал радио-репродуктор. Бежим и ничего не поймем - что происходит? Оказывается Ю.А. Гагарин - первый человек в мире, который полетел в космос! Тут все начали ликовать, кричать "Ура!". В этот день уже нормальных уроков не было.

   В июне начались экзамены. Переживали, волновались, но все экзамены сдали. Летом в середине июня получили свидетельство о восьмилетнем образовании "Николаевской восьмилетней школы".
   В августе четверо из нашего класса ездили поступать в Белебеевское училище. К сожалению, все четверо провалились.

   Филипов Мишка тут же поехал в Кушнаренковский сельскохозяйственный техникум. А Степанов Петр куда-то на медицинский, в последствии он стал стоматологом. А Мишка агрономом.

   Ну а мы с Машкой Васильевой потопали в Сихонькино в девятый класс. Это в десяти километрах от Николаевки. В хорошую погоду ездили на велосипедах; в плохую, то пешком, то на попутках. Зимой жили на квартире. В субботу ходили домой, а в воскресенье обратно с продуктами.


                Глава II.


   Первоначально я хотела поступить в девятый класс в Уфе. Но меня ни в одной школе не приняли, так как в свидетельстве, в графе "иностранный язык" стоял прочерк.

   В моем новом классе было всего девятнадцать человек. Ребята со всех окрестных деревень: с Кабаково, Конезавода, с Верхнего Тимкино,с Нижнего Тимкино, Грачевки, Ильтеряково, нас с Николаевки четверо и двое с Сихонькино.

   Учиться было трудно. В основном из-за иностранного языка, который нам в Николаевской школе просто не преподавали; из-за химии - учитель по ней был алкаш, который и не утруждался нам что-либо объяснять по предмету.

  Учителя - местные , были конечно и после института с города. Нам было трудно привыкать к ихним требованиям.

  На комсомольском собрании мне дали поручение быть вожатой в шестом классе. Я ходила к ним добросовестно.  То концерт готовим, то спектакль. Бывали и случаи, когда мои подопечные доводили меня до расстройства. Иногда устраивались предметные вечера, если они назначались на субботу, то мы не всегда оставались.

   В будни порой ходили вечером в школу смотреть телевизор. Он занимал почетное место в коридоре, в ящике.

   Весной с Машей , дочерью хозяйки квартиры, ходили на поляну к местной молодежи, где играли в мяч и волейбол.

   Однажды, в конце мая, возвращалась со школы домой. Ехала на велосипеде. По обе стороны дороги трава зеленеет, птички щебечут... На полпути догоняют меня два велосипедиста,молодые парни. Поравнялись со мной, стали разговаривать, расспрашивать о том, о сем.

   Вечером с подругой Люсей пошли в клуб. А они там! После танцев идем домой, и они с нами увязались. Не скрою, эти первые проявления внимания мне очень польстили. Молодые люди были из Соок-Чилимов. Больше я их не встречала и благополучно забыла... на какое-то время.

   В девятом классе, зимой заболела бабушка, папина мама, совсем слегла, мама за ней ухаживала. До весны бабушка не дожила. Я была в Сихонькино на уроках. Герман приехал за мной на лошади. Пока мы доехали, уже бабушку выносили. И я попалась первой встречной, подаяние дали мне. Бабушка все время говорила, когда отца растила: "Вот бы Володю до пятнадцати лет вырастить ( так как папа был самым младшим), тогда и умереть можно". А умерла, когда мне было пятнадцать лет.

   После смерти бабушки на нас возложили больше дел. Как я приеду или приду со школы, отдыхать некогда: уборка, стирка и так далее... Хорошо еще , если гулянки нет, а если гулянка или гостей домой приведут родители, работ и хлопот еще больше.

   А в деревне всю зиму гульба, начиная с резьбы скота осенью и все праздники гуляют. Ходят по дворам с песнями, гармошкой, плясками. Папа на гармошке играл, а мама пела и плясала. У отца было много крестников , везде их с мамой приглашали : " Без вас в компании веселья нет". Вот и догулялись, мама начала пить. И поэтому нам доставалась вся работа по дому. Хорошо еще, что Герман с Лизой слушались беспрекословно , хотя у Лизы иногда были капризы.

  Особенно летом было много работы: сажать, поливать, полоть, за скотиной ухаживать. Кроме этого еще ходили на заработки. Летом на свеклу , на току. Особенно мне нравилось, когда мы с Люсей ездили на машине с комбайнов возить зерно. Машина - не самосвал, мы лопатой зерно выгружали на зернотоке, до глубокой ночи ездили. Уставали конечно, но было весело. А в субботние дни, не смотря ни на какую усталость, мы шли на танцы. Подруга у меня боевая, тоже любила потанцевать и мы ни одного танца не пропускали. Так вот и проходили наши каникулы.

  Осень. Опять на велосипедах поехали в Сихонькино в одиннадцатый класс.

  Вот это новость! Один молодой человек, из тех двоих, которые меня весной на велосипедах сопровождали, учится в этой школе, только в другом классе.

  Как-то в октябре организовали химический вечер, который готовил их класс. Мне передали небольшую записку, чтоб я непременно была на этом вечере. Вечер прошел, потом были танцы. Он меня пригласил танцевать. А после проводил и объяснился : " Давно хотел сказать, но никак не смел подойти и признаться в этом. Ты мне нравишься, давай будем дружить". Так вот и началась наша дружба. Стали встречаться иногда. А на школьных вечерах он приглашал меня танцевать.

  Зимой, на двадцать третье февраля с девчатами решили парням сделать подарок, но у меня не было денег. После уроков двадцать первого поехала домой на лыжах. Дома часа полтора побыла и опять назад. Проехала за день двадцать километров.
Утром мышцы ног болят, а в школу идти надо. В школе в этот день лыжное соревнование. Ребята бегут пять километров, девушки три. Сначала побежали парни. Наш класс показал хороший результат. Уговорили нас с Гульсиной ехать. Мы побежали, а ребята встали рядом с нами и подгоняли нас, подбадривали. Было трудно.

  На следующий день, на линейке объявляют результаты, я заняла среди девушек первое место по школе. Директор школы подарил альбом.

  На восьмое марта Коля подарил духи. Весной стали с ним чаще встречаться. Иногда он к нам приходил, а однажды к себе пригласил.

  Пришла. У него самовар готов и угощения к чаю. Так нежно ухаживал за мной, что мне стало неловко. Мы долго потом сидели молча в темноте. Он в первый раз поцеловал. Я заторопилась домой, Коля проводил меня до дома.

  В конце мая, когда все кругом было зелено и цвело, долго гуляли. И в зеленом 
лугу, на закате дня случилось то, что случается между двумя влюбленными.

  Затем июнь. Этот трудный июнь! Экзамены, за экзаменами... Еле выкарабкались.

  Ребята наши испортили выпускной. Сначала хотели в ресторане отмечать, но мы с Машей Васильевой отказались. Передумали и отмечали в школе. А мы были не готовы, поехали с концертом в другую школу. Коля приходил на наш выпускной, посмотрел, что меня нет и ушел. Вот так и закончились наши школьные годы.

   Летом 1964 года проводили Володю Сидорова в армию ( сын старшей тети). Мои ровесники, братья двоюродные, Коля и Леша, оказывали мне любезности на проводах. Наверное хотели показать свое умение в ухаживании за девушкой.


                ГлаваIII



   Снова наступила осень. Дети пошли в школу. А мы теперь не школьники, считаем себя взрослыми.

   Я с первого сентября устроилась работать заведующей Николаевским сельским клубом, и при клубе на полставки библиотекарем. Зарплата была сорок пять
рублей, плюс дрова и свет бесплатно от сельсовета. Так началась моя трудовая деятельность.

   В октябре выбрали комсоргом. Дела комсомольской ячейки, так же как и дела клуба были в очень запущенном состоянии. Взносы не собраны, у некоторых за несколько месяцев. Особенно замужние девушки не платят взносы, не ходят на собрания. Приходилось ходить на дом и собирать.

   Работать в клубе было трудно. Во первых, очень молода, неопытна. Особенно во время репетиций мешали те нерадивые, которые сами нигде не участвуют и другим мешают. Но тем не менее готовили мы к праздникам концерты, спектакли, проводили собрания, ездили с концертами в другие деревни.

   Стала ездить в райцентр на семинары. Там обучали клубному делопроизводству. Еще мне очень помог инструктор райкома комсомола, научил технике писания печатными буквами. Что помогло в писании лозунгов.

   В течение всего этого года встреч с Колей не было. Летом два раза приезжал, но разве наездишься, если расстояние между деревнями двадцать километров.

   В июне после экзаменов ходила с Зиной на их выпускной вечер. Оказалось Коли там нет. Он одиннадцатый класс заканчивал в  другой школе. Потому что в этой Маши уже не было. А Маша была обиженна на него за то, что он не приезжал к ней. Мне казалось : "Если любишь, расстояние не может помешать".

   С десятого апреля 1965 года устроилась в школу старшей пионер вожатой. Помогла директор школы Анастасия Евгеньевна - моя родственница с маминой стороны. Она мне по началу очень помогала советами.

   Тут как раз День Рождения Ленина, куча праздников в мае.Вообщем сразу же с головой окунулась в пионерские дела.

   Где-то в начале июня в Гауз-Ингерово - это в лесу за Кармаскалами, каждый год районная администрация проводит общерайонное празднество "Сабантуй". Этот праздник проводится в честь завершения посевных. Сюда съезжаются люди со всех деревень района, и что тут только не увидишь: скачки на лошадях, соревнования на колесницах, лазанье на высокий шест, бои мешками на буме, борьба богатырей и соревнования по легкой атлетике. Затем награждения победителей и большой концерт художественной самодеятельности. Ну и конечно киоски со сладостями и напитками.

  Мы только приехали с Лизой и задержались около озера. Смотрим, а навстречу идет Коля со своими одноклассниками. Он конечно обратил на меня внимание, подошел, поздоровался. Сказал, что собирается ехать в Ульяновск в военное училище поступать. Немного прогулялись по лесу и расстались. Я сразу же первым рейсом уехала домой, уже не было настроения участвовать в празднике, скорее хотелось уединиться и погрузиться в воспоминания.

   В конце июня мы с подругой Люсей поехали в город Дема, на ее выпускной вечер. Я у нее погостила три дня, съездила в город, купила сатиновую голубую ткань и сшила нам с Люсей одинаковые платья.

   В это время Коля два раза приезжал ко мне домой, чтоб увидеться со мной, но увы, я не приехала в эти дни. Если бы я знала... Он и на станцию ездил. Так он не увидевшись со мной и уехал в Ульяновск.

  Вскоре он прислал письмо. Так началась наша переписка. А что эти письма, когда хочется встреч? Хотя и письма тоже ждешь.

   В августе с  Ниной Д. поехали на Лука, на реке Белой, где живут в летнем лагере МТФ доярки. Мы в этот день хорошо отдохнули, по озеру катались на лодке. Там был Григорий Михайлович с фотоаппаратом, он нас фотографировал. Дояркам в обеденную дойку помогли доить. Потом все вместе обедали, на реку ходили купаться. Вечером, уже перед отъездом девчата разыгрались, стали обливаться водой, пришлось нам на грузовике ехать мокрыми домой по ветру. Хоть мне Нина и дала свою кофту, меня все равно продуло.

   На следующий же день началась температура и кашель. В больницу сразу не поехала, думала "в первый раз что ли? Пройдет"...Но не проходило. Поехала в райцентр, ничего не выявили, а кашель не проходил. Уже и сентябрь начался. Мы со школьниками начали ходить на уборку сахарной свеклы. Там то побежишь, то песенки затянем.Я чувствую, что со мной что-то не так, у меня не хватает сил и духа, и кашель начинается, особенно по ночам. Мама говорит : " Так дело не пойдет, езжай в областную больницу".

   Я поехала к тете Матрене, она мне объяснила где больница.

   Врач начал меня ругать, мол такая молодая, что вы думаете? Запустили болезнь. Оказалось, что у меня мокрый плеврит правого легкого.

   Поехала в районный туб.диспансер с направлением. Меня сразу положили в больницу, где я пролежала два с половиной месяца. Там я научилась делать вазы и шкатулки из открыток и пленок. Вышивала, читала... А мысль о Коле преследовала меня, чем бы я ни занималась. Все , чем я могла себя порадовать - это те малые воспоминания и письма.

   После еще три года стояла на учете, каждый год ездила проверяться. выписывали очень много лекарств. Бабушка Марина сказала : " Выброси их в печку. Ешь алоэ с медом". Насильно научила пить парное молоко и сырые яйца. Через три года сняли с учета, затем в последующие все годы показания рентгеновские были положительные. Спасибо бабушке!

   В январе 1966 года мой двоюродный брат Коля попал в аварию. Пролежал недолго в реанимации и умер. Ездили на похороны. Как его жалко было! Такой молодой, только двадцать лет. Только немного начал обживаться, работать. Матери защитой стал. Ведь дядя Архип всю жизнь пил и дебоширил. Коля из-за него остался без одного глаза. Носил протез глазной. Мы были с ним дружны, часто гуляли вместе , в кино ходили. Он работал в обувной мастерской. Что-то с обувью не ладно, забегу к нему, Коля тут же подобьет, отремонтирует и я дальше пошла. Жениться даже на мне хотел. Я ему говорю: " Ведь мы двоюродные", он отвечал : "Давай поженимся тайно и уедем куда-нибудь, где нас никто не знает". Потом познакомился с городской девушкой , но жениться не успел.

   Эта зима как-то тихо прошла. В клубе уже моих сверстников нет, и неинтересно туда ходить. В основном ходила, если надо к какому-нибудь празднику подготовиться или на собрание. Остальные вечера проводила дома.

   От Коли письма приходили редко, да и мне особо не о чем было писать. Хандра и оцепенение - все , что я испытала в ту зиму.

   Пришла весна. Немного повеселело, да и дела прибавились. То картошку с подпола доставать, перебирать, потом сажать. Хорошо, что хоть нас трое и Герман с Лизой всегда помогают. Герман заканчивает восьмой класс.

   В начале июля учащихся седьмого класса ( Лизин класс) повезли в Москву. Лизу учителя не порекомендовали взять, так как ей незадолго до этого сделали операцию на глаза.

   Это была моя первая большая поездка. Проезжали через Волгу, через Ульяновск. Я сбегала в Ульяновске на вокзальную площадь и бросила письмо Коле. Хотелось конечно увидеть его, но увы.

   В Москве мы посмотрели все достопримечательности. Каждый день возвращались в интернат усталые очень, но очень довольные увиденным. Дети конечно всему были очень рады и удивлены. Особенно те, которые и в Уфе то особо не бывали. Поездка эта мне очень понравилась! Где мы только ни были: кинопанорама, панорама Бородинской битвы, планетарий, Ленинские горы, поездка по Садовому кольцу, ВДНХ, Мавзолей , Красная площадь, смена караула, музей Ленина, Третьяковская галерея, ГУМ и ЦУМ. А как было интересно проехать в метро!

   После приезда из Москвы вызвали в райком. Дали путевку в пионерский лагерь, работать отрядной вожатой с восемнадцатого июля по пятнадцатое августа.

   Лагерь организовали в деревне Утяганово, на берегу реки Белой, при  школе. Мне достался отряд малышей. Сначала я расстроилась, а потом оказалось, что с малышами проще. Старшие озорники, то убегут куда-то, то еще что-то...  А малышам сказку почитаешь и они засыпают.

   Зато не повезло с воспитателем. Был студент из университета, ничего не делал, просто так числился. Ночью с деревенскими девушками гулял, до обеда спал.

   Но все таки, отработали нормально, проводили детей. Расставания были трогательными. Прощальный костер, концерт, игры.

   Когда детей проводили, сами всем коллективом устроили банкет. Немного выпили, песни пели, танцевали. А потом я до утра гуляла с семнадцатилетним парнем. Он был старшим из многодетной семьи. Никогда не был даже в Уфе. Я ему рассказывала об Уфе, о своей поездке в Москву. Так незаметно и рассвет наступил. Всю ночь прогуляли мы с ним по берегу реки Белой.

   Пришла я в школу, а девчата вожатые спрашивают, где мол я была. Тот придурок, мой воспитатель напарник, его звали кажется Айрат, всех девчат переполошил, искал меня. Он все грозился меня поймать на банкете. Я это поняла и нарочно с молодым парнем ушла. Так что желанье Айрата не сбылось. Со временем, где-то через полгода его за разврат выгнали из университета.

   А Коля в августе приехал домой у Мамы погостить на каникулы. Я приехала домой, на столе письмо от него, пишет , что скоро приедет.

   И вот она, та долгожданная встреча! Сколько было радости! Мама наша давай курицу рубить. Мы с Лизой в этот день должны были чеснок дергать, меня освободили от этой работы. Мы с Колей пошли гулять. Ходили по железной дороге. Это в трех километрах от нашей деревни. Вечером сходили в клуб, после долго гуляли на улице, только к утру пошли спать. Посидели еще немного на веранде... Он остался на веранде, а я пошла спать в дом.

   На следующий день в обед за ним приехали. Долго ждала встречу и она так быстро пролетела. Теперь опять только письма...

   Снова однообразная и нудная зима. Хорошо еще, что работа с детьми не дает закиснуть, то смотры, то сборы, то вечера. Коля пишет редко, по праздникам открытки, даже фото прислал.

   


           Глава IV


   На девятое мая нам надо было с номерами художественной самодеятельности выступать. Когда мы с Лизой собирались, она закапризничала из-за капроновых чулок: "Подруги поедут в капроновых чулках, а ты мне не даешь". А чулок то всего одна пара. Мне самой охота в капроне ехать, я как-никак все таки работаю.  Лиза ушла в баню и закрылась, сказала, что на смотр не поедет. Ну что делать? Давай ее уговаривать, и чулки уже отдаю. В конце-концов она согласилась, но настроение конечно испортилось.

  Мы уже опаздываем. Вдруг подъезжает машина к дому. В кабине сопровождающей сидит Лизина одноклассница Люся. Ей очень понравился шофер и она только об этом и толкует: " Какие у него красивые голубые глаза, как красиво он смеется... Мария Владимировна, садитесь в кабину".

   Доехали до клуба. Там  не все собрались, и мы решили отрепетировать  еще раз номера.  Немного потанцевали, поиграл на гармошке и шофер. Люся с него глаз не сводит, а Миша, так его звали, сразу обратил внимание на меня.

  Итак, все в сборе, поехали в Кармаскалы. Проезжали через центральное отделение совхоза Карламан. Он жил на центральной проезжей улице. Говорит, что забыл права и ему нужно заскочить домой. И меня уговорил, чтоб я к ним зашла водички попить. Дома у них мне понравилось, чисто, аккуратно. Нюра, его сестра и бабушка сидели на кухне и пили чай. То-се , немного расспросили. Как я поняла, Миша специально уговорил меня зайти, чтобы сестре с бабушкой показать.

  Приехали в районный дом культуры. Я хожу, хлопочу по своим делам: около комиссии записаться, сдать им программу, около сцены очередь занять. А Миша и Федя - наш баянист уже успели  сходить выпить по кружке пива. Об этом мне Федя рассказал. Еще не преминул заметить, что шофер влюбился в меня. Я отшутилась, не поверила. Но Миша действительно, как хвост за мной ходил, где встану или присяду, он тут как тут. Мне стало неудобно перед учащимися, прошу его, чтоб он этого не делал. Мы выступили пятыми и поехали домой.

   Всех высадили около клуба. Шофер уговорил, нас с Лизой довезти до дома. Гляжу и Федя с нами едет. Мы с Лизой вышли из машины , и они за нами. Дома была одна бабушка. А беспорядок какой... У нас в подполье вода, картошка лежит отгороженная в комнате. Они посидели, поболтали, стали просить есть. У нас кроме вчерашнего супа ничего не было, не прошенные гости согласились и на это. Еще немного поболтали и поехали.

   Вечером я с подругой пошла в клуб.Посмотрели кино, идем домой. Нас догоняет Миша, просит разрешения проводить. Я не успела и рот раскрыть, а Люся уже разрешила и затараторила с ним. Потом на ухо мне шепчет: " Симпатичный и обходительный. Соглашайся дружить". С этого дня он начал приезжать к нам каждый день.

   Через неделю уже начал просить, чтоб я за него замуж вышла. Я ему говорю, что у меня есть друг, которого я жду. Он и слушать не хочет.

  Не знаю что бы было... Но не последнюю роль сыграло письмо от Коли, где он писал о своей тоске, и том, что молодая девушка (надо иметь в виду, что я)не будет без друга, то есть одна...

   Мне тогда казалось, о том , что меня Миша провожает ему кто-то сообщил. Я разозлилась на Колю. И еще рассудила, что он выучится, Коля тогда еще в академию собирался, будет ученым, а я неучем останусь, и он не будет меня ценить. Так вот все взвесив, решила сказать "да" Мише. Но все таки колебалась...



    Эпилог.



30 мая 1967 года Мария и Михаил зарегистрировали брак в Николаевском сельском совете. Маша родила четверых прекрасных детей, но так никогда и не была по настоящему счастлива.