Глава 3

В застланной иголками и мхом земле был небольшой проход. Обычно он был закрыт и спрятан, чтобы ненужные глаза не нашли его.
Проход вёл в тоннель, который был вырыт много лет назад. Раньше он соединял канализационные трубы. Его уже давно списали, даже в старых документах о нём ничего не упоминалось. В нём пахло сыростью и плесенью. В нём жили крысы и пауки. Он был единственным, что соединяло Западный Норд-Вест с Восточным. Если бы его нашли, то многие бы сдохли собачей смертью. Некоторые выпили бы яд. Некоторые повесились бы. Но были бы и те, кто медленно начал бы сходить с ума. Им не повезло бы больше всех.
Маленький клочок земли в одну секунду отделился от векового мха и из дыры в земле показалась светлая голова. Затем появились плечи, туловище и последними ноги.Всё тело представляло собой что-то бесформенное, скрытое чёрным плащом, лишь пшеничные волосы развевались на лёгком утреннем ветру.  Белая, почти светящаяся в полумраке сосен, рука закрыла проход. Хозяин волос и руки, единственных из всех частей тела не скрытых плащом, прошёл пару шагов и, что-то вспомнив, накинул на свою светлую голову капюшон.
Парень, а это был именно парень, поглядел по сторонам и ускорил шаг. Ему не нужен был хвост. Он и без него был в опасности. Пересекая границу, да ещё и через непонятный тоннель, знающих о котором можно было пересчитать по пальцам, человек мог набрести на большие неприятности, возможно даже начто-то похуже смерти.
Но Оливер не должен был знать об этом, ему было достаточно, что если о тоннеле узнают, то достанется не только ему. Начнутся обыски в домах, выворачивание карманов, и совсем необязательно, чтобы человек был причастен. Можно обвинить даже за конфетку на палочке. Главное знать кого.
Парень шёл примерно минут сорок. На двадцатой минуте он быстро проскальзывал между деревьями. На тридцатой его темп резко замедлился, а тело начало содрогаться под глубокими вдохами и выдохами. Через десять минут Оливер упал на землю и самостоятельно уже не мог подняться. Его тело трясло, из горла вырывались приглушённые крики. Парень скрутился калачиком на застланной мхом и иголками земле и, стиснув зубы, пережидал ломку.
- Господи, помоги, - белая рука до боли в костяшках сжимала деревянный крест. – Не дай мне сдохнуть сейчас, - из глаз текли слёзы, а голова будто могла вот-вот взорваться.
Его сердце пронзило отчаяние и понимание того, что судьба довольно держала его в своих нежных руках. Она не могла бесконечно беречь его. Она не могла помогать ему, когда её помощь не ценится. Оливера объял страх, такой бесконечный и безобразный, что тот почти телесно ощущал его.
-  Винсент, - прошептал парень. Его глаза были широко открыты.
- Винсент, - голос стал громче, но его всё равно сдерживало что-то. Даже в момент полусмерти Оливер думал, что его могут поймать.
Лес ответил гробовой тишиной, похожей на ту, когда все и вся вымерло оставив пустынные бесплодные земли. Поняв, что никто его не спасёт, парень начал реветь. Слёзы, капающие из зелёных глаз скорее от боли, теперь превратились в размазанную по лицу воды, беспрерывно вытекающую из глаз. Из горла вырывались судорожные всхлипы, будто Оливер был не двадцатилетним парнем, а пятилетней девочкой потерявшейся в лесу.
- ВИНСЕНТ!
После этого крика светловолосый не мог издать ни звука. Его тело перестало содрогаться, а руки и ноги расслабились. Деревянный крест повис на чёрной верёвке. Оливер перевернулся на спину и глубоко размеренно задышал, смотря в серое небо, просвечивающееся среди крон деревьев.
Рот растянулся в улыбке. На лицо парня начали одна за другой падать капли, сначала маленькие и лёгкие, они превратились в огромные градом падающие куски воды.
- Спасибо, - Оливер закрыл глаза и его окутало дождевой дымкой.
Судьба опять спасла его. Защитила, как родного ребёнка. Согрела холодным дождём и любовью. Объяла всей своей бесконечностью. Закрыла от страха и боли.
- Под дождём всегда безопасно. Как под покрывалом, да? Винс… - Оливер запрокинул голову и посмотрел на друга.
- Да, Оли.


…