Деревья плакали...

В природе что-то сдвинулось. Возможно, это последствия неосторожной жизнедеятельности на планете нас, "людей разумных", возможно, это естественное развитие климатических условий Земли. Второе все-таки менее вероятно, поскольку уж больно быстро происходят эти климатические изменения, если временные отрезки проецировать не на одну человеческую жизнь, а на "жизнь" целой планеты. Но что климат точно меняется, это и ослу понятно.
      
      Как нам всем осознать или определить, что здоровье нашей планеты -это, возможно, самое главное сегодня и что это важнее того, что происходит в нашем мире людей? Мире, таком маленьком по сравнению со всей планетой, и который может быть разрушен в одну секунду любыми катаклизмами. Если сама жизнь на планете под угрозой, так ли уже важны проблема раздела и передела территорий, накопление капитала и борьба за него, слава, почет, драмы?
      
      Если бы мы только знали...
      
      Вчера вечером пошел сильный дождь, потом температура упала ниже нуля, и деревья покрылись толстой коркой льда. Такое редко бывает в природе. Обычно, если температура продолжает снижаться, то капли дождя леденеют на веточках тонким слоем, а потом либо они замерзают, превратившись в град, либо начинает идти снег. Снег легкий, и даже если он и покроет сверху обледеневшие веточки, тяжести его недостаточно для того, чтобы ломать деревья.
      
      Но сегодня с утра опять шел мелкий дождь, а потом он вообще превратился в какую-то морось, хотя градусник показывал минус два по цельсию. Поэтому капли продолжали замерзать на уже обледенелых ветках, образуя толстенную корку чистого льда от одного до двух сантиметров в диаметре, и словно жестоким ледяным панцирем сковывая даже самые маленькие живые веточки. Это уже огромная непосильная тяжесть для кого угодно. И деревья начали ломаться. Страшно было слышать эти звуки, еще страшней было чувствовать боль сломленных деревьев.
      
      Каждую минуту в парке слышен был непривычный уху треск. Особенно ужасно было видеть, как ломаются большие деревья, сваленные не буйным разъяренным ветром и не рукой человека с топором, а вроде и непонятно даже чем, в спокойном зимнем лесу, в безветренную погоду. Жестокая коварная невидимка вступила в свои права - огромная сила тяжести ледяными "свинцовыми" наростами навалилась на каждую веточку, пригибая деревья к земле, сгибая стволы и ветви дугой.
      
      И корни, такие прочные, не выдерживали этой тяжести, рвались, и деревья сначала медленно, как бы раздумывая, а потом все быстрее и непреклонней падали вниз, ломая ветви других деревьев и увлекая их за собой. И странно было слышать: сначала звон разбивающихся ледяных веточек, словно звук бьющегося стекла, крики вспугнутой стайки птиц, а потом мертвая тишина. Через минуту опять - сначала слабый, но быстро набирающий мощность, глухой треск разламывающейся древесины большущей тяжелой ветви. И боль пронизывает насквозь, словно кости ломаются. Мгновение пугающей тишины. И вскоре снова слышишь ужасный звук падения, сопровождаемый мелодичным перезвоном бьющихся стеклянных гирлянд. И опять тихо. А потом все сначала. Опять и опять. Там и здесь. И наступает момент, когда уже невозможно, нет сил все это слышать, и кажется, что сойдешь с ума, и хочется убежать, исчезнуть, чтобы больше не слышать этих страшных звуков и не чувствовать боли деревьев.
      
      На следующий день красный столбик термометра поднялся в плюсовую зону. И деревья заплакали. Все деревья в лесу плакали, тихо и скорбно роняя капли воды на заснеженную почву. Медленно таяли ужасные ледяные панцири, и на каждой маленькой веточке и больших горизонтально расположенных ветвях образовалась ледяная ажурная бахрома. А когда солнце появлялось из хмуро-нависших облаков и ласкало хрупкие надломленные непосильной тяжестью веточки, плач деревьев усиливался. Теплое ласковое солнце жалело деревья.
      
      Так же порой плачут и люди. Кто-то сдержанно плачет в одиночестве, роняя скупые слезы. Но если в этот миг подойти к человеку и обнять его, жалея, можно увидеть эффект сломленной плотины. Слезы брызнут из глаз с удвоенной, утроенной силой, и человека начнут раздирать спазмы копившегося внутри неутешного горя, которое уже ничем не возможно удержать, и прорвется горький поток слез с плачем и воем неожиданно, но так сильно, что человек слабеет и успокаивается.
      
      Так и переломанные деревья вдруг начинали плакать с утроенной силой под лучами ласково согревающего солнца. И особенно горько было смотреть на это тихое рыдание без движения. Только иногда слышно было, как то здесь, то там соскользнут подтаявшие льдинки на нижние ветви, сбивая и увлекая за собой хрустальную бахрому, и все они ледяным дождем с тончайшим мелодичным перезвоном упадут вниз на снежную подстилку под кроной дерева. И вновь плачь в тишине. А если солнечный лучик опять пробьется сквозь тучи, то заиграет миллионами бриллиантовых отражений во льдинках на веточках, а волшебный хрустальный ковер вспыхнет множеством радужных алмазных огоньков под деревом.
      
      Красота не бывает обыденной. Красота может быть и доброй и жестокой. Настоящая красота покоряет всех, самых требовательных и капризных ее ценителей, и забыть моменты созерцания величия красоты уже невозможно. Как невозможно забыть боль и страдания, перенесенные теми, кого любишь.
       ***
      
      Не обошла беда и плакучую иву, растущую недалеко от нашего дома. Это было молодое красивое дерево трех-четырех метров в высоту. И зимой, и летом ивушка невольно обращала внимание на себя своей непохожестью на другие деревья. Изящно изогнутые веточки ее словно лебединые шеи устремлялись вниз, и гирлянды зеленых кос струились мощным потоком словно ручьи с вершины горы.
 
       Бывало налетит ветер, и всплеснет руками-ветками ивушка, прогнется плавно, поклонится всем телом до земли и, распрямившись, заполощет руками нежными во все стороны. А потом подхватит свое зеленое бальное платье и с ветром в обнимку закружится в неистовом чувственном танце, то замедляясь, то ускоряясь. Улетит ветер-изменник к другим деревьям. Успокоит разволновавшиеся листья и веточки ивушка, и застынет гордо красавица в ожидании следующего танца.
 
       Так было... А сегодня случилась беда - ива сломалась. Как и все деревья она была покрыта сантиметровым ледяным панцирем. И ее вершина очень сильно прогнулась под тяжестью льда. В какой-то момент роковая тяжесть победила. Раздался страшный треск, и, казалось, полдерева рухнуло вниз. С мелодичным звоном посыпались с веток ледяные наросты и сосульки. Вершина воткнулась в снеговую подстилку, но не отвалилась совсем. На высоте двух метров дерево треснуло продольно, образовав сквозную дыру-щель внутри ствола.
 
       Казалось, это была сама смерть. А ведь ива была такой молодой и красивой, полной жизни и сил. Жалобный звон падающих льдинок грустно пел о хрупкости жизни. На земле нет справедливости с человеческой точки зрения. Все подчиняется закону мгновения. Оно существует только сейчас. Жизнь есть только сейчас, в это мгновение. Ее уже нет вчера и еще нет завтра. А пока ты живешь сейчас - радуйся. Каждой клеточкой впитывай счастье жизни, потому что исчезнуть она может в одно мгновение. И этот суровый закон печально демонстрировало изломанное дерево.
 
       Эх, ивушка... Прости и прощай.
 
       Как часто смерть дает жизни второй шанс? И почему одним дает, а другим нет? Сложно очень рассуждать о справедливости. Да и есть ли такое понятие вообще?
 
       Наступила весна. Иву попытались было спилить и увезти на свалку. Но мы, люди, наверно, многого не знаем о законах жизни. Иву оставили. Подрезали ей сломанный ствол на половину, срезали с грустно поникшей верхушки самые толстые ветки. И забыли о ней.
 
       А где-то через полтора года летом, в самый разгар зеленого буйства взорам прохожих предстало во всем своем великолепии еще более красивое дерево! Эта была та же ивушка, но другая по форме. На вершине ствола, в том месте, где, изогнувшись дугой, он сломался, выросла большая ветка и заменила собой вершину ствола. Она была устремлена прямо в небо, а рост ее был такой интенсивный, что в основании-стыке она совершенно не отличалась по ширине от ствола, а в длину была около двух метров. Ее тоненькая вершинка плавно изгибалась книзу, как и все ивушкины ветки.
 
       Дерево выглядело потрясающе живым и здоровым, заявляя каждым тоненьким зеленым листочком о своем праве участия на празднике жизни. И если не знать, что случилось, то невозможно бы было догадаться, что зимой ивушка была жестоко изуродована и почти убита.
 
       Как часто жизнь ломает и нас, сбивает с ног, бросает на землю, разбивает в кровь жестоко. Бессмысленно жаловаться, да и некому. Надо собраться с силами, встать через боль и идти, следуя своей судьбе, не обращая внимание на раны и на горькое прошлое.