Пепел Черных Роз - 156

''Пепел Черных Роз'' – 156



***

Часового заметил Сауруг и он же подкрался к нему и легонько стукнул рукоятью кинжала в висок - солдат свалился набок и орк подал сигнал – все спокойно. Рыцари обленились – да и чего им было бояться здесь в самом сердце Разлома. Даже чудища пугались и обходили стороной запах мази.

Однажды они прошли мимо скал, густо, словно шкурой, покрытых спящей мошкарой. Сонные насекомые, учуяв запах мази, зашевелились,… зашевелился ковер и пополз – пополз прочь подальше.

-Красный Туман, – сказал Айслин и наклонился над спящим роем насекомых, чтобы лучше его рассмотреть. Рой тут же зашевелился, забурлил  и к лицу мага потянулись струйки взлетевших проснувшихся созданий,… они даже не успели испугаться, как, почуяв запах мази, рой успокоился и втянул обратно свои воздушные щупальца.

Торкел едва удержался, чтобы не стукнуть по затылку перепуганного мага в  наказание за его эксперименты. Впрочем, кто, как не он сам втянул их во всю эту авантюру с поисками Камней и со спасением мира – чего же винить теперь кого-то.

И вообще может быть в результате их необдуманного какого-нибудь поступка может быть придет какое-нибудь более простое решение всего этого безобразия. Очень уж надоело все это неисчислимое непотребье - вся эта грязь.

И самое страшное во всем этом. Грязь не потому, что это кому-то выгодно или приятно, а потому что невозможно окружающим без всего этого.

Потому как без всех этих волкокроков и прыгунов, не будет сельчанин доблестным защитником своего семейства и потомства, и не будет воспет в легендах, зарубивши железяку на пороге своего дома и благополучно скончавшись на руках своей возлюбленной супруги…

… а будет он без всей этой нечисти, каждый вечер просаживать денежки в ближайшей таверне, а потом возвращаться, окосев, домой, и на этом же самом пороге лупить свою благоверную…

… пугать криком детишек и неизвестно еще, что лучше для них.

Лучше было бы, к примеру, для того же самого Айслина – окончить Школу и высаживать для Гнорициута медоносную репу до скончания дней своих. Сауруг бы без работы не пропал – убивать всегда кому-нибудь кого-нибудь надо – те же самые сельчане, повздорив в таверне по пьяни, наняли бы проезжего орка – душегуба за пару монет. Те же самые земледельцы коих он сейчас спасает всех разом, даже не подозревая об этом…

И выходит, значит, что по башке дать надобно не кому-нибудь, а ему самому, чтобы не слушал там всяких духов в сновидениях являющихся, и не лез со своим рылом спасать мир, коий не хочет, заррраза этакая, чтобы его спасали!

А хочет он совсем даже наоборот – погрязать в дерьмо, и в этом же дерьме и кувыркаться, похрюкивать от удовольствия и пускать струйки дряни изо рта, сунув пальцы в уши и сладострастно зажмурившись.




***

Подвалы Созидания оказались неприступны, и не потому, что охраняемы были сотнями или даже десятками там доблестных рыцарей. Нет! Просто вонь там была такой консистенции, что Торкел даже засомневался, а стоит ли пытаться спасать нечто – то есть мир, в котором присутствует что-то пахнущее подобным образом.

На месте тех, кто вознамерился оный мир погубить, он бы не армии создавал, а просто выкатывал перед противником пару бочек с этакой дрянью…

Торкел остановился и судорожно сглотнул помимо своей воли.

- Что дальше? – прошипел он сквозь зубы, брезгуя открыть рот и вглядываясь в просветы между свисающими с низких сводов склизких канатов…

… вызывающих неприятные ассоциации с соплями.

Айслин судорожно пожал плечами, даже не пытаясь открыть рот и, но даже это  усилие оказалось для него чрезмерным – он вздохнул закрытым ртом, закатил глаза, и сложился пополам.

Торкел отвернулся.

-Ах, чтоб тебя! - начал Сауруг, но, перехватив взгляд Торкела, замолчал, постоял немного так, словно девчонка на деревенских посиделках ожидающая приглашения и продолжил.

-Чего там искать-то?

-Камень, - ответил Торкел, вспомнив тут же совершенно не к месту телячью отбивную.

-Ну, я пошел, - полувопросительно сказал Сауруг, но Торкел выворачиваемый наизнанку только махнул рукой, не в силах думать ни про что другое кроме приторно сладкого желе из груш и кабанины под чесночным соусом.

Провожая взглядом орка, Торкел все пятился и пятился назад, пока не ткнулся спиной в скользкую скалу. Потом вдруг тошнота прошла, едва он представил, что может ждать Сауруга там в этой отвратительной пещере.

Сауруг лежал за камнем и наблюдал, как высокая фигура в черном плаще ходит кругами вокруг чего-то неразличимого отсюда, и монотонно стонет заклинания, то и дело взбрасывая вверх руки.

-Маг, - тихо произнес Айслин, а Толмач тихонько завыл и попытался отползти, но Сауруг схватил его за шкирку.

-Кто это.

-Ы – Ы – Ы, - выл совершенно обезумевший от страха Толмач, и все рвался из рук.

– Хрушно буди, хрушно!!! Удрем!!!

- Смотрите! - сказал Торкел.

Лежащее перед магом существо зашевелилось, приподнялось, опало, словно не имея достаточно сил, но, повинуясь заклинаниям, выпрямилось и встало на задние лапы, сгорбившееся, чудовищное, жуткое. Уродливое сочетание человека и железяки.

- Сначала я арбалетом, - предупредил Торкел. – Потом вы мечами…



 

***

Наружу они выбрались, когда уже стало светать. Неподалеку от них, отбившийся от  последней, видимо, колонны, бычеглав стоял, задрав безобразную голову к садящейся луне. Казалось он собирался завыть на ночное светило, но в последний миг передумал.

Торкел протянул руку за арбалетом, но вдруг остановился.

- Что с тобой? - спросил Айслин, с наслаждением вдыхая свежий воздух.

- Все пропало! - сказал Торкел. – Все бессмысленно – одним больше одним меньше.

- Не пропало! - уверенно ответил Айслин. – Пока мы живы -  мы можем надеяться! Камень у нас. Нам остается только донести его.

- Ты понял, КУДА мы должны нести его? Ты понял ЧТО ЭТО?!!

- Да, - просто и спокойно ответил Айслин, как-будто речь шла не о Вратах в Серых Стенах.

Сауруг тяжело вздохнул, разглядывая бычеглава.

- Пойти добить его что ли? - сказал он и стал снимать с плеча арбалет. – Вы тут поспорьте пока.

Они стали спускаться с холмов окружающих Разлом – три фигурки, крошечные по сравнению с окружающим их миром и ждущими впереди неприятностями. Только трое, поскольку Толмач, после того как неведомый маг таинственным образом исчез, прижался к трупу железяки и, рыдая, наотрез отказался идти с ними.


***