107. Бурятские обычаи распития спиртного

                "И пусть побольше пишут обо мне"
                (из песни Пугачевой)
      
               
    
    Народ местный любит согреться в холода, а в жару - охладиться. У нас бурятские обычаи, русские пьют и тоже капают. Что такое "капают"? Национальный колорит. Надо сначала снять с бутылки водки кольцо металлическое, это что-то обозначает, любой бурят объяснит. Потом разливается водка по рюмкам (а помните, все пили из холодного хрусталя?). Сейчас у нас молодежь пьет пиво, старики - водку. А еще, когда приезжаешь в деревню, местные говорят:

   - Городские пьют пиво.

   - А пиво - это тоже спиртное, - спорю с ними я.

   Я тут недавно была на поэтическом вечере. В рок-кафе почему-то. Поет Мик Джаггер. А поэты из Союза Писателей читают свои стихи. Правда, среди поэтов есть пьющие и непьющие. Непьющий Макс Жеветьев, кандидат биологических наук, сидит с соком. Непьющий Александр (забыла фамилию, он русский, но у него есть очень хорошее стихотворение "Алеша Бохонский", когда я услышала это стихотворение, вспомнила, что в детстве дразнила соседского русского мальчика "Леха бохонский", Бохон - это такой русско-бурятский поселок, а Леха бохонский - это типа русского Иванушки-дурачка) делает вид, что пьет. Ну, видно же, что этот преподаватель высшей математики из универа ведет здоровый образ жизни, но из тактичности не спорит с окружающими .

   Поэт Александр Журавский, который не умеет выражаться нецензурной бранью, пытается освоить этот сложный для него язык. Не умеешь - не лезь. Говори на своих польских, финских, нет же, ему хочется показать, что он такой же, как все.
Умный Игорь Дронов робко прячет свою интеллигентность за столом. И только я, человек из народа, чувствую себя, как омуль в прозрачной воде Байкала. И даже пытаюсь втыкаться со своими стихами между ними. Другие бы сказали:

  - Ира, твои стихи интересны только тебе. Нет же, из тактичности они еще чуть ли не нахваливают. А мне потом неудобно. Что они на самом деле подумали?

   Подошла художница Анжела Базарон (она же скульптор по бронзе), я при ней демонстративно начала "капать", она так пристально посмотрела, видимо, не так я "капаю", она-то выросла на Ольхоне, где любой русский без акцента говорит на бурятском, а я выросла в русско-украинской деревне, где чокаются гранеными стаканами и поют "Я по вышнэвому саду, хде соловейко шэбетав".

   Вот приезжали Бахыт Кенжиев из Канады, Амелин из Москвы, Сумин из Тольятти, еще один поэт, который написал "Татарская княжна", забыла фамилию, еще один из Украины и многие другие на Фестиваль поэзии на Байкале.

   Кто впервые очутился на бурятской земле, а поехали мы все на Ольхон, удивились, когда водитель автобуса останавливался возле каждого священного места, где на деревьях повязаны цветные ленточки, мол, надо "капать. Одно место проехали, не покапав, и автобус сломался.

   - Ну, вот видите, обычай предков, - сказал русский водитель.

   - А может, здесь просто магнитная аномалия, - сказала атеистичная я.

   Но поэты, приехавшие из дальних стран и городов, уже поняли, что надо делать, дружно вышли из автобуса, отдали дань предкам - и автобус завелся. Дальше поэты уже не пропускали ни одного святого места. Кто не пил, тот щедро поливал святые места водкой, коньяком, виски, предварительно снимая кольца с бутылки:

   - Через кольцо нельзя наливать, - кричали даже москвичи.

   Если человек не пьет, надо поломать сигарету и положить. Или просто постоять на святых местах. Еще там все усыпано монетами, и их никто не берет - грех.

   Еще все поэты узнали, что такое позы, это как пельмени, только пять пельменей в одном, фарш в тесте, сделанный по форме юрты, а сверху дырочка, как в юрте для очага. Мясо всегда натуральное, только с чесноком и луком.

   Один поэт со швейцарской фамилией (Александр Шперле)съездил в Улан-Удэ и говорит:

   - Вот где настоящие позы. Там еще есть буузы - это позы из рубленого мяса.
У нас в Иркутске есть "Бурятский фаст-фуд", пойдемте туда.

   - А где это? - спрашиваем его мы, иркутяне.

   И он повел нас на улицу Ленина, носом натыкал в киоск возле Драмтеатра, купил нам шарбины и хушуры.

   - А что это? - спросила я, представитель местных народов.
 
   - Шарбин - это как беляш, а хушур - как чебурек, только мяса много.

   И правда, вкусно. И почему-то это с кока-колой надо есть.

   Еще приехал к нам домой из деревни мой племянник, блондин с голубыми глазами, принес бутылку виски (почему-то) и сказал :

   - Последний раз объясняю, как надо капать. На дверь - от злых духов, на печку - для поддержания очага и на лоб ребенку (так-то неправильно, наверно, зачем ребенка приучать к запаху спиртного) для поддержания рода. Мы, буряты, - сказал блондин, - должны объяснять детям обычаи предков " Не делай людям зла, пока тебе не сделали. Мы сильны своим прошлым. Мы народ, уважающий русских и всех, кто пришел на нашу землю, мы за ассимиляцию народов, ибо приток новой крови - это залог здорового поколения, мы против воровства, потому что это великий грех, и на нашей земле никогда не будет национальной розни, ибо в крови местного народа есть частица крови всех народов мира."

    Тут пришли соседи, дети разных народов, судя по фамилиям, сбегали до магазина и дружно начали капать после каждого слова деревенского гуру.

    Потом мы пели песни. Я как представитель местного населения спела "Хаве нагилу" (иврит), соседка, певица Улан-Удэнского оперного театра - "Ямщик, не гони лошадей" и "Нэсэ Хала воду"(Несет Галя воду, украинский язык), Карповичи спели " Взвейтесь кострами, синие ночи", в общем, когда соседи снизу прибежали ругаться,  их посадили за стол и включили Бетховена "Лунную сонату". Артистка Симфонического Губернаторского оркестра принесла гобой и тоже влилась в коллектив, хоть она не пьет и не курит. А Ольга Квятковская сказала, что она может на пианино сыграть несколько бурятских и французских песен, а поскольку мы слов не знали, то каждый пел про свое, и всем понравилось.



               
                2.03. 2014.