Скелет Терри

Что бы вы сделали если бы в один прекрасный день ваш скелет начал жить собственной жизнью? Честно говоря, мне самому сложно ответить на этот вопрос, поэтому я просто расскажу вам историю Терри. Мы с Терри никогда не  были знакомы. Я мог бы даже ничего не знать о нем, если бы судьба не свела нас одним теплым апрельским вечером.
Я помню, что в тот день  гулял с утра. Это был один из долгожданных выходных, которые ждешь как спасение от трясины рабочих будней. Погода выдалась на редкость замечательная: город окутал яркий солнечный свет, преобразив даже самые мрачные дома, трава была настолько зеленой, что, казалось, сверкала ярче всех изумрудов мира. Я весь день не спеша бродил по переулкам, наслаждаясь наконец-то наступивший весной. К вечеру я забрел в один из центральных городских парков. Мои ноги настойчиво приказывали мне дать им отдых и я, не глядя, уселся на первую попавшуюся скамейку. Только тогда, ощутив приятную усталость, я вытянул ноги вперед и зажмурился от удовольствия.
- Каково это? – это был вопрос, который задал мне Терри.
Я не сразу сообразил, что со мной на скамейке сидит еще кто-то. Я открыл глаза и взглянул на своего соседа. Это был худой мужчина лет тридцати пяти. Его  одежда ужасно висела на нем, видимо еще совсем недавно этот парень был в несколько раз больше. Он выглядел изможденным, на лице читались одновременно грусть и вселенская усталость. Я вопросительно посмотрел на него.
- Каково это когда ваши ноги слушаются вас? Какие ощущения? Правда приятно? – продолжил Терри.
 Я молча смотрел на него, не понимая то ли передо мной сидит неизлечимый сумасшедший, то ли какой-то гениальный творец. Впрочем, одно совсем не исключало другого. То ли от того, что я очень устал за день гуляний, то ли Терри сумел меня чем-то заинтриговать, я не спешил встать со скамейки и уйти подальше.
-Можете не отвечать. Вы, наверное, даже не замечаете этого. -мой сосед ненадолго замолчал, мне показалось он пытается бороться с чем-то внутри. – Меня зовут Терри. Терри Гилигам – наконец произнес он.
- Джон Томас. – представился я в ответ.
- Это очень забавно, что я могу сейчас говорить с вами. Вчера у меня не получилось произнести ни одной фразы – челюсть просто не двигалась. Никогда не угадаешь, в каком она будет настроении…
-Кто она? –недоуменно произнес я.
-Моя челюсть, конечно. – ответил Терри.- Знаете,  я давно уже не с кем не разговаривал: мои друзья избегают меня, жена давно переехала в другой город. Даже родители не хотят видеть меня.
Терри замолчал, его лицо стало еще печальнее. Он молча достал из кармана пачку сигарет, с трудом достал одну сигарету и с видимым усилием поднес ее ко рту. Зажечь ее у него не получилось: он беспомощно вращал зажигалку в пальцах, вместо того, чтобы просто один раз щелкнуть и зажечь пламя. Он повернулся ко мне, отдал зажигалку и жестом попросил помочь ему. Я зажег пламя, поднес к его сигарете и он, с видимым облегчением, пустил первый клуб дыма.
-Знаете, вы первый кто слушает меня за последний год. – наконец сказал Терри, с трудом доставая изо рта сигарету.- Не думайте, я –не сумасшедший и не больной. Просто мне не повезло. Однажды мой скелет решил жить своей жизнью.
Я был совершенно сбит с толку. Скелет, живущий собственно жизнью, как такое может быть? Терри точно сумасшедший – думал я. Тем не менее мне хотелось услышать продолжение этой странной истории. Я заинтересовано уставился на Терри, а он тем временем продолжал.
-Если честно, я с трудом помню тот день, хотя он и стал переломным во всей моей жизни. Помню только, что началось все с боли в правой руке. Я как раз решил пообедать и вышел из офиса. Когда я спускался по ступенькам, кисть правой руки вдруг резко заболела. Боль была настолько острой, что пальцы разжались и кейс, который я нес, выпал и покатился вниз. Тогда я не придал этому значение. Знаете, как это бывает: у вас что-то начинает болеть, но вы не идете к врачу, а думаете, что все само пройдет и в девяносто девяти случаях из ста так и бывает. Я тоже не пошел, просто старался ничего не делать правой рукой. Это было просто, так как я левша. Прошла неделя, правая рука изредка болела, иногда, если я что-то держал ей, рука разжималась или наоборот, могла со всей силы стиснуть предмет. Я так сломал пару стеклянных стаканов и одну ручку, но все это не вызывало у меня никакого беспокойства. Тогда я не понимал, что на самом деле  правая рука таким образом делала свои первые самостоятельные, независимые от меня движения. Однажды она даже ударила какую-то старуху, которая ехала рядом со мной в метро. Мне пришлось выбежать на следующей станции, пока возмущенные пассажиры во главе с разъяренной старухой не вызвали дежурного полицейского, а вечером рука перевернула тарелку с восхитительным ужином, который моя жена готовила пол дня. Мне с трудом удалось убедить жену, что я сделал это случайно, но вечер был испорчен.  Я был в шоке и решил сходить к врачу, полагая, что мои боли переросли в странные конвульсии. Через день я уже сидел на кушетке хирурга, который тщательно осматривал мою руку. На следующий день я был уже терапевта, потом еще у десятка врачей, но никто из них не мог понять, что происходит. Все показатели были в норме. Закончил свое шествие  я в кабинете психиатра, который также не нашел у меня никаких расстройств, но на всякий случай выписал мне успокоительное. В течение следующей недели все было нормально, рука не болела и больше не старалась испортить мою жизнь. Я уже начал думать, что все это было последствием нервного перенапряжения, которое прошло после выпитых мной успокоительных. Но я ошибался. Спустя пару дней правая рука вылила горячий кофе на рубашку одного очень влиятельного клиента нашей фирмы. Был большой скандал, мой начальник орал так , как будто хотел выбить своим голосом все стекла в офисе. Он даже хотел меня уволить.
Все это беспокоило меня ровно вечер, так как следующим утром мои ноги с силой вытолкнули жену с кровати. Она стукнулась головой о тумбочку, из ее лба хлынула кровь. Она думала, что я специально, а я не мог ей ничего ответить – моя челюсть плотно сомкнулась и не давала произнести мне ни звука.
С этого дня мое тело полностью начало жить своей жизнью. Раньше я был его владельцем, теперь же оно владело мной и моей жизнью. За короткий срок меня уволили с работы: кому нужен адвокат, который бьет своих клиентов, затем от меня ушла жена, не выдержав как она сказала моих «невротических садистских наклонностей». Надо отдать ей должное: держалась она долго, пережила несколько случаев, когда мои руки кидали в нее тарелки, с силой таскали за волосы и били по щекам. Последней каплей для нее стало то, что из-за моей внезапно выставленной ноги, она слетела с лестницы и сломала пару ребер. Я всего лишь раз смог ей что-то объяснить, но и тогда моя челюсть прервала меня на половине рассказа. Мои родители были со мной практически до конца. Они долго считали, что я просто тронулся умом. Ходили со мной от психиатра к психиатру, но на каждом приеме я обычно молчал – как вы догадались, моя челюсть просто не разжималась. О письме я вообще молчу –мои руки не давали мне ни писать, ни печать что-нибудь. Пару раз мне удавалось заговорить с врачом, но после первых предложений я опять замолкал. В итоге все врачи сочли меня обычным эгоистичным, самовлюбленным невротиком, о чем и сообщили моим родителям. Те долго не верили, но после того как в них тоже начали летать тарелки, а своего отца я ударил со всей силы головой о дверной косяк, родители просто уехали, сказав напоследок, что больше не хотят меня видеть. Так я остался один на один с этим телом. Назвать его своим я уже больше не мог. Думаю, что итак понятно, что моя жизнь полностью пошла под откос: мне пришлось переехать из своего большого дома в маленькую квартирку на самом краю города, у меня не осталось никого – все, кого я знал, казалось, забыли о моем существовании. Я их в этом не виню. Надо сказать, есть я при новых условиях стал еще лучше – похоже тело само выбирало  наиболее полезные продукты. С деньгами тоже особенных проблем не было: у меня все же остались кое-какие сбережения из прежней жизни, а если вдруг срочно нужны были деньги – по ночам в подворотнях я избивал случайных прохожих. Вернее это делало мое тело. Я никак не мог ему противостоять – ни один мой орган меня не слушался. Так я живу уже три года и даже не знаю, что будет дальше. Я пробовал покончить с собой, но у меня ничего не вышло: ноги не прыгали с крыши, руки не резали вены, голова не лезла в петлю. Даже просто умереть от голода я не мог – как по расписанию ноги несли меня в магазин, руки готовили ужин и кормили.
Иногда, очень редко, контроль снова возвращается ко мне. В те редкие минуты я могу делать что хочу и как хочу. У меня такое ощущение, что нечто внутри меня просто засыпает и я снова становлюсь собой.
Вы – первый человек, кому мне удалось рассказать все это. Даже странно. Похоже, что сейчас мое тело спит. Забавно, но в «трезвом» состоянии если так это можно назвать , я уже разучился некоторым движениям. Например, зажечь сигарету я так и не смог. Интересно, если я когда – нибудь верну себе контроль над своим телом, не стану ли  я из-за этого беспомощным существом, которое уже даже само не может поднести ложку ко рту?
Терри надолго замолчал, он уже докурил свою сигарету и сейчас полез за следующей. С зажигалкой у него снова ничего не получилось, поэтому и в этот раз я поднес огонь к кончику его сигареты. Я сидел и не знал, что сказать. Этот человек не был похож на сумасшедшего. Его рассказ был лаконичен, речь четкой и грамотной. В то же время, я никак не мог поверить в то, что тело могло перестать слушаться своего хозяина. Руки и ноги, двигающиеся сами по себе… Эта картина казалась мне абсурдной.
- Может быть, это все таки неизвестное психическое расстройство? – предположил я.- Тело не слушается вас, потому что в мозгу что-то пошло не так. Я не психиатр, но все эти теории бессознательного вполне допускают такой ход развития событий.
-Может быть- тихо ответил Терри, выпуская клуб сигаретного дыма изо рта – но я об этом не узнаю. Как я вам только что рассказал – у меня большая проблема с врачами.
Мне почему-то очень захотелось помочь этому человеку. Даже если он полный псих. Не знаю, что на меня такое нашло, видимо карма решила, что мне нужно сделать хорошее дело для равновесия.
- Ваша проблема в том, что никто не знал вашу историю и не мог ее изложить докторам, кроме вас, а вам это не давало сделать ваше тело. Теперь же я знаю, что с вами происходит и могу это изложить врачу за вас.
- А это хорошая идея. Но все же зачем это вам? – с сомнением спросил Терри.
-Сам не знаю. Но выбора у вас небольшой: продолжайте жить как сейчас или воспользуйтесь моей помощью.
-Но мои ноги скорей всего не позволят мне самому прийти к врачу…
-Тогда давайте я приведу врача к вам. День вы не будете знать, поэтому и ваш скелет не успеет ничего предпринять. Как вам такая идея?
- Превосходно – произнес Терри, казалось, что при этом в его глазах блеснула надежда.- Обычно днем я сижу дома или сплю. Видимо, новому хозяину моего тела больше нравятся ночь и сумерки.
-Хорошо, тогда я приведу к вам врача днем, скажите мне свой адрес и старайтесь днем никогда не выходить на улицу, насколько это возможно.
Терри продиктовал мне адрес своей квартиры. Как он и сказал – это был бедный район на краю города. После этого я попрощался с ним и вернулся домой.

Этой ночью я долго не мог уснуть. Я все никак не мог выкинуть из головы Терри и его странную историю. Как тело может жить отдельно от желаний хозяина? Чем больше я об этом думал, тем больше вся эта история казалась мне абсурдом и глупым розыгрышем. Но кем бы ни был Терри: конченым психом или просто человеком, которому не хватает внимания, я дал ему обещание помочь, а свои обещания я привык держать.
Для того, чтобы  все уладить я решил взять на работе несколько дней отпуска и занялся поиском подходящего психиатра. Пол дня и двадцать звонков спустя я нашел подходящего врача и договорился, что завтра мы с ним вместе отправимся к Терри. Естественно, все расходы за срочный вызов и услуги врача легли на мои плечи, но с этим делом я хотел покончить как можно быстрее.
Во вторник в 12 часов дня мы вместе с психиатром Винсентом Мэтьюсом, врачом со стажем более 20 лет и специализирующемся на нервных расстройствах, как было отмечено на сайте клиники, стояли у двери квартиры Терри. Всю историю этого странного человека я ему рассказал еще вчера и он, весьма заинтересовавшись этим случаем, согласился посмотреть больного.
Я несколько раз постучал, но реакции не было.
-Входите, здесь открыто. – послышался слабый голос Терри откуда-то из глубины квартиры.
Мы зашли. Сказать, что квартира была тесной – не сказать нечего. Это была просто коробка. Внутри было грязно, все покрыто пылью, похоже, что скелет Терри не считал нужным заботиться о его, так называемом, доме. Мы нашли хозяина квартиры во второй комнате. Он лежал на матрасе, лицом к стене.
-Простите -тихо сказал он- Но повернуться я к вам тоже  не могу. Тело как будто закаменело. Мне нечего предложить вам выпить, еды тоже нет. Как видите- моя квартира не представляет собой уютный дом.
-Ничего страшного- ответил я – Я привел психиатра. Его зовут Винсент Мэтьюс и он попробует тебе помочь.
-Я рад, что вы не забыли про свое обещание. Честно говоря, я и не надеялся, что вы придете, тем более так скоро, чтобы помочь странному психу из парка.
- Добрый день, мистер Гиллигам – прервал наш разговор врач.- Как уже сказал ваш друг, меня зовут Винсент. Мне была изложена ваша история, но я кое что хотел бы уточнить у вас.
- Попробую вам помочь – слабо ответил Терри – но боюсь, что скоро я могу совсем замолчать.
- Итак, мистер Гиллигам. Кем вы работали до того как все это произошло с вами?
- Адвокатом в «Преснер и компания», вел экономические дела.
- Насколько  я знаю, все началось с боли в правой руке. Предшествовали ли этому какие-то события, возможно не значительные?
Терри ненадолго задумался.
-Думаю нет – через пару минут ответил он –по крайней мере, я не припомню. Все было как обычно. Работа – дом –жена. Я даже не помню, чтобы я вел какие –либо значимые дела в то время.
- Ссоры с женой, друзьями или, наоборот, какие-то очень радостные события?
- Нет, ничего – ответил Терри.
Внезапно он резко повернулся к нам, схватил стоявший рядом пластиковый стакан, в котором еще было что-то похожее на воду, и с силой запустил в Мэтьюса. Стакан пролетел мимо нас и ударился в стену. Вода потекла  по обоям. На лице Терри появилось выражение  сожаления и вины.
-Простите. – тихо сказал он – Видимо, началось. Мой скелет опять начал жить своей жизнью.
- Ничего страшного – ответил Мэтьюс, его лицо при этом не отражало вообще никаких эмоций, как будто ничего произошло. – Почему вы решили, что вас не слушается именно скелет,  тело ведь еще покрывают мышцы, ткани?
-Как вам сказать… Выражение моего лица всегда отражает мои истинные чувства. Я это случайно заметил, увидев во время одного из приступов свое отражение в зеркальной поверхности шкафа. Потом я старался наблюдать за собой, если получалось поворачивать голову в сторону предметов с зеркальной поверхностью.
-Логичный вывод.- согласился Мэтьюс. – С какой периодичностью приступы происходили в первое время?
- Сначала д…- начал Терри. Внезапно он замолчал и тут мы увидели, что его челюсти плотно сжались. Его лицо из-за этого выглядело грозным, но стоило взглянуть ему в глаза, как все менялось. В них читалось отчаяние и беспомощность.
Внезапно Терри  вскочил, схватил матрас, на котором лежал, и со всей силы ударил им доктора Мэтьюса, после чего досталось и мне. Терри тем не менее не успокаивался и побежал на кухню, видимо зачем  то более тяжелым.
-Уходим – быстро сказал Мэтьюс и пока я сидел, не понимая что происходит, быстро схватил меня за руку и потащил к выходу. С кухни слышался шум и возня Терри, похоже он опрокидывал все в поисках чего-то.
Мы выбежали на улицу и еще полквартала практически бежали. Затем, убедившись, что Терри нас не преследует, остановились отдышаться.

-Что вы думаете об этом? – спросил я у Мэтьюса.
-Интересный случай – ответил доктор – пока не могу сказать что-то конкретное. Признаюсь у меня два варианта: или этот человек страдает расстройством или же он искусно притворяется.
-Притворяется? – недоуменно произнес я – Зачем же ему притворятся? Он потерял все: богатую жизнь, жену, родителей, друзей, он больше не владеет собой, живет в этой дыре. В чем его выгода?
- Не знаю, пока это одна из моих гипотез, но вы даже не представляет , что могут делать с собой люди даже без всяких объективных причин. Я получил слишком мало информации. Нам стоит еще раз навестить мистера Гиллигама. Кстати, как давно вы его знаете? Вы не рассказали мне это в нашей беседе.
- Несколько дней. Он подсел ко мне в парке позавчера и рассказал эту историю. На следующий день я занялся поиском врача для него и пообщался с вами. А сегодня мы с вами вместе побывали у него в гостях.
-Понятно. В любом случае мне стоит посетить его еще раз, в мою клинику он вряд ли придет. Вы хотите присутствовать при нашей следующей беседе? Обычно, я беседую с пациентами один на один, но в этом случае, думаю, ваше присутствие не будет лишним.
- Да, конечно – ответил я- Когда мы пойдем к Терри в следующий раз?
-Точно не могу вам сказать, мне нужно уточнить свое расписание. Я свяжусь с вами позже и скажу дату.
На этом мы распрощались с Мэтьюсом и я отправился домой.

На следующий день на работе я практически все время думал о Терри. Что же произошло с этим человеком? Что сделало его таким? Психическое заболевание или вмешались какие-то сверхъестественные силы? Я залез в интернет и решил поискать подобные случаи, но ничего не нашел. Если чей-то скелет и бунтовал против своего хозяина – об этом никто не писал.
Доктор Мэтьюс позвонил мне через 5 дней и предложил встретиться через день, чтобы в очередной раз навестить Терри. Мы договорились встретиться после обеда. Я сказал на работе, что плохо себя чувствую и в обед покинул офис.
Пока я ехал в метро я думал о Терри: что он выкинет сегодня, будет ли он кидаться в нас посудой или же будет спокоен. Черт возьми, будет ли он вообще дома? Может быть он после нашего прошлого посещения покинул свою убогую квартирку? Может быть его скелет решил обезопасить себя и мы больше вообще не увидим Терри?
Помимо этих мыслей не давали покоя и слова доктора Мэтьюса: « вы даже не представляете, что могут делать люди без всяких объективных причин»… Я не мог поверить, что Терри притворяется. Зачем? Чтобы жить в этой дыре и выглядеть как привокзальный бомж с тридцатилетним стажем. Если это так, то у  Терри точно не все в порядке с головой и значит он все таки – подходящий пациент для доктора Мэтьюса.
У выхода из метро меня уже ждал Винсент Мэтьюс. Он снова выглядел безупречно: на нем  был идеально отглаженный темно-коричневый костюм, белая рубашка и темно-черный галстук. Его лицо не выражало эмоций.  Вид доктора подействовал на меня успокаивающе. Казалось, он в одиночку мог предотвратить взрыв атомной бомбы, не то что уж справиться с каким-то взбунтовавшим скелетом. Мы поздоровались и  пошли к Терри. Мы заговорили только в подъезде, когда поднимались вверх по лестнице в квартиру Терри.
- Как вы думаете, почему мистер Гиллигам заговорил с вами? – неожиданно спросил меня Мэтьюс.
- Просто потому что ему нужно было высказаться кому-нибудь, вот он и подошел ко мне.
- Но ведь в парке было еще много людей помимо вас.
- Может быть я был ближе всех или или как-то вызвал доверие, не знаю. Может я сам случайно сел рядом с ним. Да если он хоть просто свалился мне на голову.  Не думаю, что человек в его состоянии способен выбирать себе собеседников.
-Наверное, вы правы. – сказал Мэтьюс, открывая дверь в квартиру Терри.
Доктор уверенно прошел в комнату, где  в прошлый раз Терри колотил нас матрасом. Однако самого Терри в ней не было. Я заглянул на кухню и в ванную комнату, но там тоже никого не было. Квартира была пуста. Неужели Гиллигам все таки сбежал? Неужели его скелет решил спасти себя и нашел для Терри новое жилье?
На всякий случай мы с доктором решили подождать: возможно Терри все таки вернется. Я сел на коробку, которая служила в этой квартире чем-то вроде стула, а Мэтьюс присел на матрас.
Прошло уже больше часа.
-К сожалению, мне уже пора.– поднимаясь с матраса сказал доктор.
- Мы так и не дождемся Терри? – я взволновался.
-Мне бы очень хотелось, но у меня есть и другие пациенты. Я не могу ждать мистера Гиллигама весь день. Если хотите- можете остаться, дождаться его и позвонить мне. Я постараюсь приехать как только смогу.
Я подумал над его предложением: мне очень хотелось помочь Терри, так внезапно появившемуся в моей жизни, но оставаться в этой конуре еще несколько часов было просто невозможно. К тому же, неизвестно в каком состоянии придет Терри, сможет ли он управлять собой или им снова завладеет скелет и тогда неизвестно, что он может сделать. От всех этих мыслей мне стало совсем не по себе.
- Я, пожалуй, пойду вместе с вами – сказал я доктору.- Но все таки, может быть мы попробуем навестить Терри еще раз в ближайшие пару дней?
-Думаю, это вполне возможно- ответил Мэтюс.
Мы встали и уже направились к двери, как услышали шаги. Кто-то входил в квартиру. Через секунду в комнате показался Терри. В его правой руке был огромный пакет с едой из ближайшего супермаркета. На левой руке красовались свежие ссадины и порезы.
Терри удивился, увидев нас, но вместе с тем я заметил как по его лицу пробежало выражение облегчения: он явно не ожидал нас больше увидеть.
-Добрый день, мистер Гиллигам – сказал Мэтьюс.
- Можно просто Терри – промямлил человек с сумасшедшим скелетом.
- Итак, времени у нас довольно мало – продолжил доктор – поэтому давайте  сразу перейдем к делу.
- Хорошо- также слабо ответил Терри, присаживаясь на матрас, на котором еще пару минут назад сидел врач.
- Терри, расскажите о вашей жизни до того, как ваши кости взбунтовались.
- У меня была обычная жизнь: работал адвокатом, вел экономические дела, могу даже сказать, что довольно преуспевал в этом. Женился, когда мне было 27, не сказать, чтобы я очень любил жену, но мне с ней было комфортно. Друзья, пикники, боулинг два раза в месяц. Вот и вся моя жизнь. Ничего особенного.
- Понятно. Есть ли у вас самого предположения: почему это случилось с вами?
- Нет.
Терри и доктор еще полчаса разговаривали о какой-то ерунде. То есть, возможно, для доктора это была какая-то важная информация, но я так и не мог понять: в чем заключалась ее важность. Терри рассказывал с кем он дружил, какие дела вел, как ходил в боулинг, как они с женой выбирали новый дом и прочую ерунду. Я все ждал, что доктор просто усыпляет бдительность Терри , а потом незаметно направит разговор в нужное русло, но этого не происходило.
Они проговорили минут сорок, после чего Мэтьюс деликатно распрощался с Терри, пообещав снова зайти на днях. Честно говоря, я был немного ошарашен, но решил придержать свои вопросы до того момента, пока мы не вышли на улицу.
- Для чего вы задавали все эти вопросы? – спросил я у Мэтьюса  как только мы вышли из подъезда Терри.
- Просто, чтобы узнать немного о своем пациенте – спокойно ответил мне доктор.
- И как, узнали что-нибудь интересное?
- Нет, у него была самая обычная жизнь. Вы же сами слышали наш разговор. Как я и предполагал – Терри был весьма скучным человеком, до того, как с ним случилось то, что случилось.
- И для чего тогда все это нужно было? – уже начиная злиться, спросил я.
- Просто, чтобы убедиться. – невозмутимо ответил доктор.
- То есть мы просто так проторчали сегодня почти 2 часа?
- Я бы так не сказал, мы все таки узнали кое-что.
- И что же? Как Терри играл в боулинг? – я уже закипал.
- Не только – невозмутимо продолжал Мэтьюс  - я собираюсь навестить Терри послезавтра. Вы со мной?
 - Да!
После этого мы распрощались. Я еще некоторое время просто гулял по улицам, пытаясь успокоить свою злость на доктора. Он что, решил стрясти с меня денег? Я и сам могу приходить и болтать с Терри. В конечном счете, я решил, что если в следующий раз он снова заведет эти жутко полезные беседы – я с ним просто распрощаюсь. Пусть выкачивает деньги из каких-нибудь других простофиль побогаче.
Тем не менее, на протяжении еще четырех с половиной недель мы ходили к Терри. Мэтьюс продолжал общаться с ним о всякой ерунде. За эти дни я узнал, что Терри любит есть, где он раньше бывал и что делал. Несколько раз мне приходилось быстро убегать от внезапно разъярившегося Терри и один раз он даже попал в меня пластиковым стаканом с какой-то мутной жижей.
 Уже после третьего нашего похода к человеку с бунтующим скелетом я сказал Мэтьюсу, что больше не намерен оплачивать его услуги и, откровенно говоря,  не вижу их пользы. Доктор отнесся к этому довольно спокойно и сообщил мне, что готов заниматься Терри просто так, потому что это «весьма занимательный случай». Тем не менее,  Мэтьюс попросил меня присутствовать на их встречах с Терри, так как я стал довольно важен в терапии. Когда же я спрашивал его, почему я так важен для излечения Терри, доктор просто молчал и делал вид, что не слышал моего вопроса.

Прошло уже почти два месяца с момента моего знакомства с Терии и моих походов к нему вместе с доктором Мэтьюсом. Скелет все также не слушался Терри, но в нашем присутствии Гиллигаму все чаще удавалось сохранять контроль над своим телом. Последние сеансы прошли практически идеально: в нас больше не летали предметы скромной обстановки квартиры Терри, вместо этого он просто замолкал и отворачивался к стене и мог стоять или сидеть так часами пока мы с доктором не покидали его жилища. Мне казалось, что это был некоторый прогресс, Мэтьюс не делился со мной своими предположениями, но по его редким суждениям и выражению лица я мог судить, что он тоже был доволен тем, как продвигаются дела Терри.
В очередной из понедельников мы с доктором Мэтьюсом снова встретились у метро, чтобы навестить Терри. Доктор выглядел идеально, впрочем как и обычно, но на лице его читалась глубокая задумчивость. Пока мы шли, он не сказал ни слова, меня даже начала интриговать эта тишина, мне очень хотелось узнать какие мысли сейчас крутятся в его голове. Подходя к квартире Терри, Мэтьюс  ненадолго остановился и сказал мне: «Мы вышли на финишную прямую, мистер Томас. Развязка уже близка».
Его фраза разожгла во мне небывалый интерес. Возможность узнать тайну взбесившегося скелета кружила мне голову. К тому же доктор впервые за все время нашего знакомства обратился ко мне по имени.
Мы поднялись на нужный этаж и зашли в квартиру Терри. Она была пуста, похоже, его снова не было дома.
- Что ж, видимо сегодня его снова придется подождать. – сказал я, присаживаясь на коробку, которая за эти недели стала моим местом в квартире Гиллигама.
- Думаю, что не придется. – ответил Мэтьюс.
- Мы что уже уходим? – удивился я.
- Нет, мы как раз остаемся. Просто я думаю, что Терри нам ждать не придется.
- Он что уже поднимается? Вы заметили его в окно? – я поднялся с коробки, чтобы посмотреть в окно и увидеть идущего к подьезду Терри, но улица была пуста.
- Нет, никого я не увидел. Просто нам больше не нужно ждать Терри, чтобы поговорить, мистер Томас. Мне кажется, что вы начинаете возвращаться к себе.
- Что? Возвращаться к себе? Я не совсем вас понимаю.
- Оглядитесь вокруг, мистер Томас – невозмутимо продолжил доктор Мэтьюс, - эта квартира кажется вам знакомой?
- Конечно, мы с вами сюда уже два месяца как по расписанию ходим на встречи с Терри.- я начал злится на доктора. Мне начало казаться, что он хочет свести меня с ума.
- Знакомой не как гостю, а как хозяину – Мэтьюс пронзительно взглянул мне в глаза.- Оглядите стены, матрас и вашу любимую коробку. Кстати, почему вам так нравится на ней сидеть?
- Потому что… «это единственное на чем здесь вообще можно сидеть» хотел сказать я, но осекся: в углу стояла пара стульев (как я их раньше не заметил? может Терри их недавно принес?), да и на кухне есть пара табуреток, сидеть на которых явно удобнее, чем на картонной коробке. Стоп, откуда я знаю про табуретки? Я же никогда не был на кухне Терри, мы всегда проходили с доктором сразу в комнату. И тем не менее я был уверен, что они там есть, как и старый деревянный стол с облупившейся красной краской,  маленький холодильник и подобие трех кухонных шкафчиков.
Я пришел в замешательство: откуда я это знаю. Я медленно встал и пошел на кухню, чтобы убедится, что это не просто игра моего больного воображения. Я осторожно открыл дверь на кухню и увидел именно то, что недавно рисовала мне моя память: в углу у окна стоял маленький некогда белый холодильник, недалеко от него у стены стоял стол с облупившейся красной краской и двумя табуретками, а на стене висели доски , сколоченные в подобие кухонных шкафчиков. Моя голова загудела, от внезапно нахлынувшей усталости я присел. В моей голове проносились какие-то разрозненные мысли и воспоминания. Мне казалось, что что-то , запрятанное далеко в глубину моей памяти, начинает прорываться наружу. Я не слышал как на кухню зашел доктор Мэтьюс.
- Вы что-то начинаете понимать, мистер Томас? – спросил он.
- Скорее ничего не понимать – слабо отозвался я.
- Тогда вы можете взглянуть в зеркало, это много прояснит.
Я посмотрел на него: его лицо выражало нехарактерное для него сочувствие. Я встал и побрел в ванную, не зная каких еще сюрпризов мне ожидать сегодня. Я включил свет и, не поднимая глаз, подошел к шкафчику, не решаясь взглянуть в зеркало на нем. Я не знал, чего мне ждать и, собрав всю волю в кулак, посмотрел на свое отражение. То, что я увидел в зеркале – поразило меня. Я не мог поверить тому, что вижу: из зеркала на меня смотрел худой мужчина, лет тридцати пяти, на плечах которого висела мешковатая одежда. Я видел это лицо много раз на протяжении нескольких месяцев  и не  смог бы его спутать. В зеркале я видел лицо мужчины, сидевшего в тот весенний день со мной на скамейке и рассказывавшего про взбесившийся скелет. Я рухнул на пол ванной, осмысляя происходящее. Голова гудела, как будто тысячи мыслей в ней начали свое одновременной движение. Я не знаю, сколько я так просидел, закрыв глаза и уткнувшись лицом в колени. Из оцепенения меня вывел голос доктора Мэтьюса.
- Как вы мистер, Томас?
- А вы как думаете: получается, что я и есть Терри Гиллигам и скоро меня перестанут слушаться мои руки и ноги?
- Нет, вы не Гиллигам. Вас зовут Джон Уильям Томас и с вашим скелетом все в порядке.
- Кто же тогда Терри Гиллигам и кто черт возьми я?
- Терри Гиллигам действительно был адвокатом, вел экономические дела и был очень успешен, женился в 27, жил в прекрасном доме и играл по выходным в боулинг – сказал Мэттьюс, присаживаясь  на пол напротив меня.
- Почему был? – спросил я, хотя у меня в голове уже зарождался ответ на этот вопрос.
- Вы столкнули его под поезд в метро шесть лет назад. Просто протянули правую руку и толкнули разговаривавшего по телефону Гиллигама с платформы.
- Почему я это сделал?
- Потому что вы этого хотели. Вы не похожи на обычного маньяка: вы не подкарауливали своих жертв в темных переулках, не заманивали их в пустующие здания и расчленяли. Вы выхватывали их из толпы в то время, когда они ничего не подозревали и наносили свой удар. Домохозяйка, которой вы воткнули отвертку в грудь  в продуктовом  магазине, студент, которого вы переехали на машине, подросток, которого вы утопили в пруду в парке. Все это вы делали на глазах огромного количества свидетелей, большей частью при свете дня. Удивительно, что вас не могли поймать почти четыре года, ведь вы никогда даже лица своего не скрывали. Вам нравилась роль смерти, мистер Томас. Смерти, которая забирает не плохих или хороших, а которая может забрать любого, в любой момент. Слепая смерть, для которой заслуги и поступки человека не играют никакой роли. Вы не следили за своими жертвами, не изучали их привычки. Вы просто шли по улице, ехали в автобусе или говорилт по телефону и вдруг раз, и убивали очередного человека.
- Интересно. Откуда же вы столько знаете?
- Потому что я ваш врач, мистер Томас. Я наблюдаю вас уже несколько лет и за эти годы увидел как вы были адвокатом Гиллигамом, продавцом Рейнольдсом, медсестрой Ванкулен и еще тремя другими людьми.
- Что ж , похоже у меня серьезное раздвоение  личности – ухмыльнулся я.
- Не совсем – серьезно добавил Мэтьюс.- Когда вас, наконец, арестовали, вам удалось искусно одурачить судебного психиатра и прикинуться больным. После чего вас отправили в мою клинику. Мне хватило пары бесед с вами, чтобы понять некомпетентность своего коллеги. Я начал готовить свое заключение, которое позволило бы перевести вас в обычную тюрьму. Но с этого момента и начались все приключения. Буквально на следующий день к вам заглянул один из детективов, расследующих дело. Он не очень верил в вашу болезнь с самого начала, но, тем не менее, как полагается молодому служащему был очень эмоционален и сердечен. Он принес вам фотографии и досье убитых вами людей. Все двадцать шесть дел с фотографиями, подробными описаниями жертв, их хобби. Детектив хотел, чтобы вы посмотрели на них и поняли, кого вы лишили жизни, играя в смерть. У него это, конечно, не получилось, но все это оказало на вас совсем другое воздействие, благодаря которому мы и сидим с вами здесь. Тогда ни вы ни я этого не знали, тем не менее, понимая, что тучи над вами сгущаются и вас могут перевести в обычную тюрьму , через день, обманув персонал вы сбежали из больницы. Почти два месяца полиция вас искала, а потом произошло то, что я никак не ожидал: вы позвонили мне и сказали, что вашему знакомому – Тиму Джонсону нужна помощь психиатра и что вы нашли мой номер в телефонном справочнике. Вы описали довольно странные симптомы и мы договорились о встрече. Когда я шел к вам тогда, сзади меня прикрывали полицейские, но затем я увидел вас. Вы представились мне как будто мы с вами не были знакомы и рассказали удивительную историю о том, как случайно познакомились с Тимом Джонсоном, который страдал болями в сердце и верил, что у него из груди растет большое дерево, корни которого и сжимают сердце. Это был первый раз когда вы играли одновременно и себя и моего предполагаемого сумасшедшего пациента, хотя настоящий Тим Джонсон был одной из ваших первых жертв: вы  воткнули в его грудь металлический штырь длиной сорок сантиметров.  Тогда вы попали ко мне в клинику уже как настоящий пациент и спустя месяц вспомнили себя окончательно.
Я наблюдал вас еще пару месяцев, но затем вы снова сбежали, несмотря на усиленную охрану. Прошло еще три недели и в моем офисе снова раздался звонок. На этот раз вы просили помочь Дину Гомелю – у него, по вашим словам, в животе поселились карпы. Стоит ли говорить, что именно Дина Гомеля вы и утопили в парке на глазах у десяти свидетелей. Спустя месяц Дин Гомель и его карпы исчезли и передо мной снова появились вы. Теперь я убрал от вас любую охрану на свой риск и просто наблюдал. Вы сбегали уже шесть раз и шесть раз через некоторое время звонили мне, каждый раз прося помочь вашему новому знакомому, имя которого были именем вашей  жертвы. Каждый раз вы приводили меня в эту квартиру, вашу квартиру. И каждый раз рассказывали новую историю от лица вашей жертвы о том, как ваша прекрасная жизнь в один изменилась. Терри Гиллигам – уже шестой ваш образ, логично предположить, что осталось еще двадцать.
Вы очень умны, мистер Томас. Несмотря на все ваши срывы, вы обладает необычно развитым интеллектом. Признаюсь,  прошло уже почти два года с момента нашего знакомства, а я так до сих пор и не раскусил вас: действительно ли вы больны или у вас есть какой-то план. – доктор ненадолго замолчал.
-Ну как вы себя чувствуете сейчас? – через некоторое время спросил он.
- Немного лучше, тридцать тысяч поездов мыслей перестали хаотично ездить в моей голове.
- Вот и хорошо, тогда нам пора возвращаться в клинику. Внизу нас уже ждет машина.

Я поднялся с пола и мы вместе с Мэтьюсом вышли из квартиры, спустились вниз по лестнице и сели в машину, на которой красовалось название клиники.
Водитель ехал не спеша, я видел как они с доктором периодически о чем-то разговаривают. Я уставился в окно: мы уже выехали из города. Вокруг нас были прекрасные зеленые поля, солнце заливало из своим светом.
Спустя пару дней, ночью, лежа в своей кровати, в больничной палате я не мог уснуть. Я думал о Терри Гиллигаме, которого знал всего минуту, прежде чем всадил в него ту металлическую палку. Мэтьюс знал о нем многое, но он не знал того, что открылось мне при первой встрече с Терри.Незадолго до убийства, я видел его в магазине: одна его рука толкала тележку, в то время как другая хаотично ощупывала товары на полках. Я видел  отчаяние в глазах Терри , я видел как он беспомощно поглядывал на свою руку,а глаза его были полны страха, я слышал голос в своей голове, который рассказывал как ему сложно, как он нуждается в помощи, но никто не понимает его. Мэттьюс ошибался: я не играл роль случайной смерти, я помогал всем этим людям, я избавлял их от той тяжелой ноши, которую они несли.
Пока я думал об этом, я вспомнил Дороти Эванс. Жизнь этой тридцатилетней женщины в последнее время стала настоящим адом. А все потому, что ее мозг начал выходить из ее головы по ночам. Голос в моей голове настойчиво просил ей помочь. Да, надо бы ей помочь, Дороти очаровательна – милая брюнетка с веселыми глазами. Завтра же начну искать ей подходящего врача. Вот только вернусь домой, похоже, я опять сплю в каком-то странном отеле. Да, сначала нужно вернуться домой…