Осколок 144 - Печка

Это знала Ева, это знал Адам.
Колёса любви едут прямо по нам.
И на каждой спине виден след колеи,
Мы ложимся, как хворост,под колёса любви. (с)


Когда я пришла в себя, на улице уже окончательно стемнело. Мне было сложно выловить собственную личность среди потока безумно реальных воспоминаний, нахлынувших под выбросом. И среди всех страданий людей, раздираемых живьем, их панического страха, неоправдавшейся надежды, сожалений и боли, самым сильным оставалось чувство голода, сопровождающее зомби.

Я несколько раз моргнула, зрение стало острее. Глюк и Камерон уже пришли в себя. Ева была без сознания.

- Вот это кино, - произнес Глюк, стащил противогаз и приложился к фляге. Глоток спиртного вернул ему бодрость и он подсел с аптечкой к Еве. Камерон тоже был без респиратора, он не выглядел потрясенным или встревоженным. Мне казалось, его сейчас должно колбасить по полной, ведь эти подключения к информационному полю были созвучны с его собственной судьбой.

Я продолжала всматриваться в его невозмутимое лицо сквозь подвальную мглу. Он заметил мой взгляд и усмехнулся. Эту улыбку можно было истолковать, как слова: «Что, похоронила меня? Я еще здесь». Я не знала радоваться мне этому «воскрешению» духа или же бояться его. Но об этом подумать можно и позже, а сейчас необходимо обойти дом, а затем и поселок, сверить расположение аномалий. Глюк еще был занят, потому пришлось взять с собой Камерона. Тот бодро поднялся, натянул противогаз и последовал за мной, словно не выброс пережил, а сладкий послеобеденный сон просмотрел.

Аномалии сместились. Все. И новые появились в таком количестве, что понять какие из них были, а какие только возникли, было нереально. Разве что в занятом нами доме это можно было определить наверняка. Восемь хлопушек, три плеши, одна липучка. Новенькие. Нужно срочно менять штаб. Я зажала кнопку связи и сообщила Глюку «приятную» новость, он заверил, что займется домом и новыми ловушками.

Обозначить все аномалии в поселке в такой темноте – слишком долго, да и не куда спешить теперь. Потому мы выбрали новый дом по близости, обозначили аномалии вокруг него, и решили прочесать окрестности. Аномалиные поля, как и недавние видения, говорили о том, что выброс был мощным. Уровень радиации тоже спадал значительно медленнее, чем в прошлые разы.

Гравитационное поле в этом поселке представляло собой что-то невероятное. Трамплин на трамплине. Среди многочисленных гравитационных аномалий МДА распознал печку, температурную аномалию распространенную в ЧЗО, но здесь я её встречала впервые. Я решила, что сниму показания с печки, и на этом сегодняшняя работа будет завершена. Глюк сообщил, что с домом закончил, и они с Евой на втором этаже ждут нас.

Печка оказалась самой обычной. Когда я уже развернулась, чтоб уходить, осколок стекла попал под ногу, и я рухнула в печку пятой точкой. Камерон кинулся ко мне, и успел подхватить прежде, чем я успела превратиться в обгоревший труп. Только теперь, когда сама обожглась, я поняла, что и в видении была эта аномалия, в неё попал зомби, отброшенный Алексом.

Боль растеклась по пояснице, я всхлипнула, и Камерон отпустил меня. Его руки были обожжены, а от перчаток практически ничего не осталось. Я повернулась и попыталась рассмотреть спину. Одежда не была повреждена, значит у меня и ожога практически нет. Мы зашли в новое убежище. Я сказала Глюку, что мы обожглись, но не слишком серьезно. Обработаем раны и поднимемся.

Я выложила на стол медикаменты и аккуратно сняла остатки перчаток с рук Камерона. Красная кожа покрывалась белесыми волдырями. Я нахмурилась. Вот так из-за моей неловкости человеку придется страдать. Камерон неотрывно следил за моим лицом, потому я постаралась взять себя в руки. Под его взглядом я чувствовала себя неуверенно. За годы в дали от него я неоднократно мечтала о том, чтоб мы работали вместе. Ванильные грёзы исполнились, и вот теперь я не знаю, что делать с привалившим счастьем.  Как с ним общаться? Как не испортить, не ухудшить его отношение ко мне?

Антисептик полился на ожоги, и Камерон зашипел от боли.

- Не плачь, до свадьбы заживет.
- Не стоит благодарности, - огрызнулся мой спаситель.
- Да я благодарна, просто старалась сформулировать получше. Ты мой герой, - я улыбнулась собственной смелости. – Так пойдёт?
- Быть героем это обязывает, - снова поморщился Камерон, и было не понятно то ли от боли, то ли от статуса.

- Когда Платон погиб, ты как-то понял это? - спросила я после недолгого молчания. - Или узнал позже от людей?
Камерон растерялся и на короткий миг перестал строить из себя бандита.
- Почувствовал его смерть, да. Сначала растерянность накатила, вообще не могу объяснить почему. А потом апатия ко всему.
У меня было иначе. Интересно оказалось сравнить наши впечатления.
- Как ты попал к Платону?
Камерон отвернулся, почесал щеку о плечо.
- Не хочу я о Платоне говорить. Попал и всё тут. Состояние такое было у меня - кто хочешь заходи и бери. 

Жаль я тогда опоздала, могла бы забрать себе. Без всяких там контролеров. Я наложила компресс с восстанавливающей мазью и начала закреплять его бинтом. Передо мной сидел человек, к которому по каким-то не ясным до конца причинам я испытывала нестерпимое притяжение. От близости к нему кружилась голова. Я хотела понять его, проникнуть в его сердце, его мысли. Но доступ в них был закрыт. Всё что у меня было – несколько недель на забытой богом земле. Дышать рядом с ним, вдыхать его запах, смотреть в его подвижное лицо. Здесь и сейчас я не могла понять, как осмелилась ляпнуть Глюку о возможности устранения Камерона.

- Расскажи, как ты стал зомби? Ты случайно попал в кислотную липучку?
- Сама как-нибудь попробуй, - вспылил он. - Случайно конечно вляпался. Как ещё в неё угодить можно?

О, я знаю кое-кого, кто попал туда нарочно. Правда, с моей помощью. И тоже говорить об этом не хотел. Будто из липучки с ними говорит зеленый демон и обещает откусить штучку, если расскажут о собственных ощущениях. Чёрт, если он не расскажет о процессе, я специально кого-нибудь затолкаю в кислоту и буду допрашивать.

- Что ж, - я осторожно, с нежной улыбкой затянула последний узелок на повязке, - я узнаю другим способом. Но тогда ты мне мешать не будешь, мы договорились?
- Хорошо, узнавай, мне то что.
Я упаковала медикаменты и собралась подниматься по лестнице.
- А твой ожог? – спросил Камерон.
- Попрошу Глюка помочь, у тебя ведь руки болят.
- Ничего, показывай давай свою спину.

Я положила на стол аптечку и начала снимать свои «капустные листики» один за другим. Разгрузка, камуфляж, бронежилет, химзащиту. Затем задрала футболку и заглянула себе через плечо. Покраснение и резь, вот и все симптомы. Скорее не обожгла, а обварила кожу. Легко отделалась. Камерон уверенным жестом развернул меня спиной к себе и лицом к стенке, и начал необходимые процедуры.

Боль от прикосновений к пораженной коже сменилась блаженством, когда его руки скользнули мне под футболку. Он прижался ко мне, выдохнул в ухо:
- Ты не против.
Это было утверждением, а не вопросом. Я закусила губу, чтобы не шептать без остановки: «Хочу. Хочу. Хочу». Мозг отключался, и с этим нужно было что-то делать. Моё молчание он воспринял, как согласие, и одежда скользнула по бедрам, поддаваясь его рукам. Прежде чем что-либо произошло, раздался звук взводимого курка.

В одно мгновение я осознала, в какой нелепой ситуации умру. И как не правдоподобно было происходящее, пока этот последний звук не расставил акценты. Кто нанял Камерона и за что меня хотят убрать – мне уже никогда не узнать. Я почувствовала поток холодного воздуха кожей, Камерон отошел, и я решилась оглянуться. У лестницы с пистолетом в руке стоял Самаэль.

- Какого хрена? – зло спросил Камерон.
- Штаны одень и вали наверх, - не отводя от него взгляда и оружия произнес Глюк.

Камерон посмотрел на меня, я кивнула, подтверждая, что со мной ничего не случится, и он ушел, поправляя на ходу одежду. Глюк проводил его взглядом из-под сведенных бровей, потом устало выдохнул и опустил оружие. Отросшая челка упала на лицо. Он растеряно убрал её и посмотрел на меня:
- Вот этот? Серьёзно? Ты и он?

Я не придумала ничего умнее, кроме как развести руками. Хорошо еще, что он не спросил: «А как же Клифф?» . Потому что я и сама не знала, что делать. Хоть вообще в монастырь уходить. Никаких сложных выборов. И эта восхитительная слепая вера, что все хорошие люди после смерти попадают в лучший мир. А не остаются искажениями на информационной оболочке земли.

Глюк покачал головой и присел на стол. Аптечка упала и баночки раскатились по полу. Я наклонилась чтоб их собрать.

- Он даже обработать ожог не может как следует, - возмутился Глюк, выхватил у меня аптечку и в несколько коротких быстрых движений сделал компресс и закрепил его лейкопластырем. Затем одернул на мне футболку и накинул сверху куртку из защитного костюма.
- Спасибо что не выстрелил, - я несмело посмотрела ему в глаза.
- Не хотел запачкать тебя его мозгами.