Солнце в ладонях

Посвящается Леониду Федоруку украинскому поэту, песеннику, и человеку, который имел огромный дар любить..



Никогда….
Я больше никогда не буду спорить, ходить на рыбалку, не возьму за руку, мы больше никогда не поговорим.
Никогда…
Любила ли я своего дядю, да очень, но не могла себе в этом признаться. Иногда мы хотим видеть в людях плохое, мы это специально ищем, почему? Я ревновала, ревновала к славе отца. Любой праздник, будь то юбилей или вручения каких-то наград, появлялся мой дядя и затмевал отца, у него брали автографы, с ним держались, за руку, а отец, будто уходил на второй план. Сейчас я осознаю, что отец им очень гордился,  и что большую часть всего, я просто себе выдумала. Что они разные, что не надо было их сравнивать. Я искала в его словах двойной смысл, и только после смерти отца, я поняла, что у нас горе, одно на двоих, это горе было для всей семьи, но мы чувствовали его одинаково, я не знаю как можно измерить горе, больше или меньше.
Знаете, я только по истечению семи дней после его смерти, смогла удалить его номер из телефона, вот  вроде одно движение, но ты не можешь этого сделать, потому что, как нить, которую ты сейчас обрежешь, и все,  все кончится.
Вспоминаю, когда я находилась на очередном сложном витке моей судьбы, я сказала:
- Я ненавижу людей!
 А он мне ответил:
- А я всех люблю! Я фыркнула , развернулась и ушла. После этого разговора прошло 10 лет.
И только на его похоронах я это вспомнила.
Никогда…
До похорон я не никогда не читала его книг. Это то, никогда, которое можно изменить. Я открыла его книгу и не смогла оторваться, как же я не понимала, он писал о том, что он чувствовал, я читала и ощущала, что происходило с ним, когда он писал. Но теперь я никогда не скажу ему, что я об этом думаю.
«Молюсь людині», «Повернися соловейко» «Серцетрус», в каждой строчке моя душа просыпается вместе с его словами. А читая, его я вижу картины, которые он рисовал словами, я вижу ту огромную силу любви, которой он окутывал всех близких. Я вижу, как играет солнце, в волосах рыжеволосой женщины, выхваченный из будней образ увиденный им и прочувствованный. Сюжеты, схваченные одной мыслью, одни взглядом, вроде ничего особенного, и рождается идея. Он давал жизнь тому, что мало кто замечал. Один из наших разговоров, был про осу, про простую осу, и он о ней рассказывал, так, что я четко видела картинку, своим дыханием он передавал  воздушность  и узор на маленьких крыльях, он видел в её движениях танец
 Он был солнечным, он всегда светился, сейчас я вижу его так, две ладони направленные к людям и на кончиках пальцев, лежит солнце. Он нес тепло. Он пытался обогреть всех. Рядом с ним невозможно было просто сидеть, его невозможно было не заметить, энергия била ключам из глаз, из слов, его могло быть много, а сейчас мне его очень мало. 
Как то три месяца, назад он позвонил мне и сказал:
- Я очень тебя люблю, ты очень хорошая, и в тебя верю, в тебе есть талант, и у тебя все получится, мне нравится то, что ты пишешь. Конечно, еще надо работать и работать, ты пиши, пожалуйста, пиши.
Поверьте из его уст, для меня это была самая большая награда.
Меня не кому хвалить, хорошие слова, идущие от сердца, я не слышала, очень много лет. Я его похвала, стоит этих многих лет молчанья.
На его похоронах, я поняла, что не боюсь говорить речи. Мне выпала честь, от всей нашей огромной семьи сказать последние слова, перед его коллегами, академиками, писателями композиторами, музыкантами.
 Все что он делал, он делал с любовь, к миру, людям ко всему живому.
Он ушел… Но он оставил после себя очень много любви…