1 курс. 2 глава. Экзамены и абитура

1 курс. 2 глава. Экзамены и абитура.
Тула… без всякого дурацкого пафоса, город трудовой и воинской славы, кузница русского оружия. К моменту моего приезда, население составляло около 500 000 человек, с моим прибытием соответственно 500 001.  Везут меня по улицам города, смотрю я на строгую топорную архитектуру, на множество троллейбусов, на спешащих людей и в душе моей нарастает жуткая тоска, неужели я проведу в этом чужом и незнакомом месте целых пять лет?! Чертаново… Я уже скучаю по тебе!
Мы подъехали к училищным воротам, контрольно-пропускному пункту, отец пошел узнавать наши дальнейшие действия, а я чувствовал себя маленьким загнанным зверьком, которого сейчас потащат на заклание…Жизнь пролетала перед глазами, как одно мгновение, самое ужасное было то, что ничего нельзя изменить.  Ну, вот откажусь я, вернусь домой и что? Школа и детство уже закончились, пойду поступать в гражданский ВУЗ, на следующий год все равно одену сапоги, в середине восьмидесятых студентов начали грести в армию с любого курса. Тогда я впервые почувствовал, что жизнь неотвратимо поменялась и не в лучшую сторону, приходилось смиренно принимать новые условия.
Оказалось, что экзамены будут принимать не в этом чужом, но все же городском здании, а в учебном центре или, говоря простым языком, в летних лагерях, а это ещё километров тридцать от города! Вот засада! Батя предложил мне идти и садится в грузовик, отправляющийся туда, ехать вместе с остальными абитуриентами, но они мне казались все такими здоровенными, что я наотрез отказался от такой перспективы и уломал довезти меня на отцовской машине.
Сколько я не цеплялся за последние признаки дома, все равно пришлось идти оформляться на АБИТУРУ. Последнее прости папе, маме и «жигуленку», не хватало только бабского рыдания, да гармошки, и я ушел в армию. Наконец, все формальности  улажены и мне предоставили место в замечательной огромной брезентовой палатке, с деревянными нарами по кругу. Нет, конечно, я отдыхал в пионерских лагерях, но там все же было как-то цивилизованнее. Распорядок, для подготовки к экзаменам, был прост, как философия прапорщика хозяйственника: после холодной ночи под тоненьким армейским одеялом – подъем под горн. Далее туалет, в смысле сортир, длинный, метров тридцати, барак, деревянный настил, а в нем дыры, никаких излишеств, в целом удобства примерно на сорок посадочных, в прямом смысле, мягких мест. Потом  двух-трехкилометровая пробежка по дороге, ведущей, между прочим, к свободе, оттого ещё более ненавистная. Строем в солдатскую столовую, затем  готовится к экзаменам. После опять же строем на обед,  подготовка, ужин, вечерняя поверка и отбой. Это в теории, а теперь распорядок моими глазами:
1. Жестокий подъем под идиотский визжащий горн, да ещё и фальшивый! (хотелось непременно придушить трубача)   
2. Как можно пописать в бараке, при таком количестве народа, за 5 минут?
3. Пробежка это вообще бессмысленное умирание, под лучами восходящего Солнца и круги перед детскими глазами.
4. Строем на завтрак, это же полный маразм! Тем более, что уже тогда нас сопровождал барабанщик, надо ещё и каким-то чудесным образом    попадать в ногу.
5. Завтрак ужасен, такую кашу не едят, из нее слоников лепят! Чай чем-то воняет, сахар кусковой, а не человеческий быстрорастворимый рафинад! 
6. Можно ли готовиться в палатке, да ещё в компании совсем незнакомых ребят, которые даже не из Москвы(!)? Нет, я конечно знал, что жизнь за МКАДом есть, но чтобы так близко ! Это все равно, что жителю мегаполиса, знающего о существовании медведей, вдруг придется с ними жить в берлоге.
7. Обед тоже без изысков и совсем не лезет в избалованное горло.
8. Припоминаю, что готовились мы и в палатках, значит, были и классы, и самостоятельная подготовка. 
9. Долгожданный отбой под холодным одеялом, на промятом матраце, и снова все сначала.
На абитуре я постепенно начал знакомится с ребятами, с которыми потом мы 5 лет жили одной семьей. Вообще поступающие старались держаться принципа землячества, так проще и легче в незнакомой обстановке. Москвичи с москвичами, липчане с ельчанами и т.д. Были отдельные компании поступающих солдат и суворовцев. И я кучковался с земляками, общение наше было несколько напряженным, как-никак конкуренты.
Все претенденты на высокое звание курсанта, были по-военному поделены на батареи и взвода. Там я впервые увидел своего будущего войскового «батю» на долгие 5 лет – майора Архипова Юрия Михайловича. Спортивного вида мужчина, небольшого роста, лет тридцати, рано начавший лысеть. Вечно задранный нос, колючий взгляд и громкий высокий голос (который за пять лет не раз хотелось чем-нибудь уже заткнуть!) Жесткий, но справедливый, настоящий офицер, всегда с иголочки одетый, в основном страх и ненависть, а впрочем, уважение курсантов он заслужил по праву, и хоть я никогда не был у него в любимчиках,  до сих пор остаюсь, благодарен ему за науки. Итак, уже с абитуры, утро мое начиналось с резкого и высокого голоса будущего командира .
Первый экзамен… и для меня саааамый страшный – физическая подготовка!
Чуда не случилось, я ни разу не подтянулся, километр и стометровку пробежал отвратительно, в результате твердые два балла. Казалось всё, но, на моё счастье, таких «атлетов» как я оказалось более чем достаточно, если бы отсеяли всех, на вступительные испытания вышли бы единицы, поэтому к остальным экзаменам нас допустили. Математику я написал на твердую четверку, физику тоже, причем мог бы получить пять, но засыпался на элементарном вопросе, одним словом переволновался. В пятерке по истории я не сомневался, так как с детства увлекался этой наукой. Тяну билет, первый вопрос отличный: войны Ивана Грозного. Отвечаю, как поэму рассказываю, или с шашкой рвусь в атаку! Шарахаюсь по карте из стороны в сторону, объясняя, как государь прирастил русские земли, вдохновение и успех, только что аплодисментов нет. Второй вопрос… 26 съезд КПСС…Я и рад бы рассказать, но материалы эти, несмотря на важные исторические решения, были написаны столь невнятным и запутанным языком, что любой мог бы уйти в длительный заплыв. В результате только четверка, обидно. Сочинение я писал сам, без шпаргалки, хотя в те времена такие вещи были особенно в моде. Написал в целом неплохо, содержание 4, грамотность три,  вполне нормально. Когда я узнал результат, то  обрадовался, т.к. такие оценки давали мне право претендовать на зачисление. Иду, такой довольный к своей палатке, навстречу Андрюха Вилкул шутник и балагур из Москвы, с компанией ребят: «Ну чё, Петруха, как написал?». «Хорошо» ,- говорю: «4/3!». «Поздравляю! Ну, в честь такого события, угощаю тебя сигаретой!». Надо признать, что курево в лагерях было в дефиците, родительские деньги закончились быстро, а  сигарет у них не попросишь, не в курсе папа с мамой, что их недоросль уже никотин употребляет. Беру я сигареточку без фильтра, сладко закуриваю, как Чкалов после перелета…И вдруг взрыв у меня в руках! Вот Вилкул зараза, настругал спичечных головок  в табак! А я хохотал вместе с ребятами, потому что экзамены были сданы,  вырисовывались неплохие перспективки, оставалось томительное ожидание мандатной комиссии.
Так и пролетели эти двадцать дней абитуры, кому было куда, разъезжались до следующего дня, чтобы либо вернуться в палатки в статусе курсанта, либо расстаться минимум на год с мечтой. Я и отец ночевали у его однокашника полковника Осипова в Туле. Осипов служил в учебной части училища, так что поддержка у меня была. Вечером пришла недобрая весть, я не поступил из-за экзамена по физо… Полночи я реально рыдал на плече у бати, который меня успокаивал и предлагал подготовиться и приехать на следующий год. А мне было обидно, я серьезно готовился полгода, хорошо сдал экзамены, и вот, из-за собственного раздолбайства и нежелания, свой же труд насмарку.
Осипов все равно утром поехал на мандатную комиссию, были варианты. Томительное ожидание в машине, около КПП, час, два, наконец, известие – я зачислен!!!
А получилось так, поступал солдат в училище, нормально сдал экзамены и на радостях, перед самой мандаткой надрался! Вот его и отправили восвояси, тут то Осипов подсуетился и я попал! Уж попал, так попал…Правда зачислили меня не на 1 факультет програмирования и электроники, а на второй, чистые специалисты по ремонту ракетно-артиллерийского вооружения, технари. Отец меня попытался отговорить и попробовать на следующий год прорваться на желаемую специальность, но куда там, я уже видел себя в военной форме!
Всех зачисленных ждали 5 августа в лагерях же, для прохождения курса молодого бойца (КМБ), так что у меня было порядка 5 дней, побывать дома.
Первым делом, по прибытию в Москву, я побежал к своему другу Виталику Буцалову, поделиться радостью. Он открыл мне дверь и с надеждой спросил:
 - Поступил?
 - Да!!!
 - М...дак….
Вот такое короткое резюме. Объясню почему: мы с Виталиком договорились, если я не поступлю, то пойдем с ним вместе в МАДИ (московский авто-дорожный институт), чтобы веселее было, вот и повеселились. Тем не менее, эти пять дней я провел хорошо, радовался всему, как щеночек, которому, наконец, обещали завтра одеть на шею блестящую хромированную цепь, после чего он станет настоящим сторожевым псом.
Пятого августа мои родители привезли меня в учебный центр и сдали, как пустую тару, на долгих пять лет. Кончилось детство Московского мальчика с тонкой душевной организацией, пришла пора грубых шуток, невыносимых марш-бросков, недосыпания, голода и душистых портянок – КМБ!