Ледоруб. Глава 5 - Души умерших. часть 3

(Одд Торвар)

Море приносило много разных мыслей и прохладный ветер, вопреки дневному зною, а теплый песок согревал тело. Одд лежал на берегу с тех пор, как ушел из дома, и даже не стремился возвращаться. Неподалеку росли яблони и груши, эти деревья в обилии растут по всему острову, поэтому в еде парень пока не нуждался.
У горизонта иногда проходили торговые корабли, направляющееся на юг, или наоборот. Паруса большие, черные с большим серебряным, коронованным огненной короной, драконом. Такие не попутаешь, даже будучи наполовину слепым. Все пираты южного архипелага поворачивают ладью, и пытаются стать невидимыми, лишь завидев подобный. Одд думал, что если бы все корабли всех ярлов, хэерсиров и прочих торговцев были подобными, пиратам бы пришлось голодовать, или наниматься матросами к имперским адмиралам.
Но асгаты слишком ревниво относились к своему флагу. Они вообще ревностны ко всему, что касается истории, штандартов, хоругвей, золота, земель и традиций. Единственное, что было странно в их мировоззрении, так это отсутствие даже банального пантеона богов. Они не верили ни во что, кроме собственной силы, и не интересовались, как появилась земля и кто их создал, а думали лишь о том, как всех поработить. Лишь живущим на чужой, не исконной земле, приходится уживаться с разными, очень религиозными народами. Народ Плывущих островов один из них. Присутствуя на уроках истории, которые преподавал старый Вэгард, Одд узнал, что войны начались еще за долго до того, как изобрели письменность, хронику и научились вычислять времена смены погода, смены суток и разделили все на часы. Асгаты воевали не за свободу, ни за ми, а лишь за богатство, дабы показать всему миру, что их раса самая сильная. Что они превосходят всех других на голову. Вэгард называл это шовинизмом, хотя объяснить, что это за идеология так и не потрудился.
Одд перевел взгляд от снующих над водой чаек, к Одинокому, лакомившемуся яблоками у низкого дерева, неподалеку. Конь то и дело отгонял мух, виляя хвостом, качая головой и фыркая, но настырных насекомых это почти не пугало. «Нужно будет вымыть тебя» – подумал Одд, наблюдая, как тот лопал очередное яблоко.
Казалось, вот так можно провести всю жизнь. Просто сидя на пляже и вглядываясь в голубую даль. Как трех-парусные барки, двух-парусные бриги, шхуны и прочие корабли отправляются к заморским землям, с разнообразными товарами. Он не раз думал о путешествии по миру, устав от призрения дяди. Приходя на этот берег, пожалуй единственный, где есть песок, Одд рисовал в воображении черные паруса на высоких фок, грот и бизань-мачтах. Как корабли скользят по волнам, как мелкие брызги, поднимаемые ветром, попадали в лицо, а впереди открывается невероятный, неизведанный мир. Он представлял, что может в любой момент сорваться и отправиться куда глаза глядят, наблюдая, как торговые судна отчаливают из расположенного неподалеку порта.
Конечно, маму это бы не порадовало. Она часто говорила сыну, что без него наверняка бы сошла с ума, что он ее отрада. Поэтому Одд убеждал себя, что должен остаться хотя бы ради матери. Вопреки внутренний голосу, твердящему, что отцовского надела и титула Одду не видать.
- Давно ты здесь прячешься? – послышался приятный, девичий голос позади.
Одд резко обернулся, услышав знакомый, мягкий голос. Дэя придерживала одной рукой зеленый подол, а другой держала плетенную корзинку. Ее русые волосы развивались от мягких порывов ветра, мелькая перед узким, милым личиком и цеплялись за тонкие, розовые губы. Сердце Одда возрадовалось, когда он увидел эту девушку.
- Я не прячусь – спокойно ответил Одд, понимая, что Дэя никогда не станет его за это осуждать.
Он принял корзинку, а затем простелил золотой плащ в качестве подстилки и помог Дэе сесть рядом. Ее темно-серые глаза, пристально изучив лицо Одда, обратились к Одинокому, евшему яблоки.
- Хорошая у тебя компания. - Улыбнулась она – Наверняка веселей, чем искалеченный брат…
- Этот болван сам виноват – отвернулся Одд – Его проблема в его высокомерии и неумению принимать поражение. Будь он умнее, смог бы избежать такой участи… Но этот дурак слишком уперт и глуп, чтобы признаться себе в собственной неуклюжести.
- Ты ведь не такой бесчувственный, каким хочешь казаться – Дэя заглянула в тускло-синие глаза Одда, под которыми раскинулись редкие, рябые веснушки – Возможно, если бы ты проявлял больше теплых чувств, сочувствия и понимания, как все старшие братья, он не расценивал бы тебя, как соперника. Разве госпожа Каммэли не говорила об этом?
- Не нравиться мне, что ты подслушиваешь наши разговоры – шуточно нахмурился Одд – А потом сплетни ходят…
- Не волнуйся, я никому ничего не говорю. - Улыбнулась Дэя, опустив глазки к хрупким ногам, погружая маленькие пальчики в теплый песок.
- Теперь из-за него, меня могут лишить Одинокого. – грустно произнес Одд.
Нащупав небольшую ракушку под огненными пищиками, он бросил ее у воду.
- Одинокого? – удивилась Дэя.
Одд не ответил, а просто перевел взгляд к гнедому жеребцу. Его темная грива ниспадала по короткой шее до лопаток, а пушистый хвост качался из стороны в сторону.
- Ты дал ему имя? – задумчиво подметила служанка – Такое печальное…
- Как и моя жизнь – выдохнул Одд.
Дэя не ответила, наблюдая как одна из чаек камнем упала вводу, а потом резко взлетела с рыбой в клюве, но насладиться ей не успела, поскольку другая тут же выхватила рыбинку и улетела прочь.
В этот момент из высокой колокольни, что находилась в прибрежном поселке, раздались звуки колокола, обозначавшие окончание рабочего дня. Одд перевел взгляд на недалекую насыпь, где пирамидообразные, смотровые башни, поднимались высоко над землей. А не очень высокие шпили, возвышались над громоздким поместьем Торваров, удерживая большие флаги на тонких штоках.
- А почему ты здесь? – вопросительно взглянул Одд на собеседницу – Разве ты не должна присматривать за мамой, или братом?
- Госпожа Каммэли отошла ко сну, – ответила Дэя так, словно ее спросил лорд – так же, как ее сын, господин Тэрин, дочки госпожа Фрэя и новорожденная госпожа Келия. Хэерсир Орей в данный момент занят неотложными делами, в своем кабинете, в северной башне, а его племянник занят мыслями, сидя на берегу. И судя, по выражению лица, последнему хуже всех. Отчего же так?
Одд перевел взгляд к плывущему, где-то далеко на горизонте, кораблю.
- Не спокойно мне. – пробубнил он – Дядя с каждым днем становиться все серьезней относиться к вопросу, кусаемому моего совершеннолетия. Обговаривая это с Асбьерном, он проводит в кабинете все больше и больше времени, приглашает странных людей, которые отнюдь не походили на обычных, высокородных торговцев из земель Троегорья. После таких разговоров Асбьерн пытается не замечать моего присутствия, а дорогой дядюшка ведет себя подозрительно тепло и учтиво… Даже доспехи, которые носили чистокровные асгаты, подарил. Из черного метала, с большим серебристым драконом на правом плече.
- Действительно, дарить подарки ко дню рождения племянника - это так подозрительно – ответила Дэя, а потом вытянула тонкую шею, выставила подбородок и сделала выражение лица, какое делают все, кто желает похвастаться – Вы слишком утрируете!
- И где же ты узнала это слово? – сдержано улыбнулся Одд.
- Мне очень повезло, что ваш дедушка не сжег библиотеку прошлых хозяев этого поместья – ответила Дэя так, словно выиграла в споре - А то, что госпожа Каммэли очень добра ко мне, помогло добраться до некоторых из книг… Тебе бы тоже не помешало заглянуть хоть в одну. Иногда то, что кажется на первый взгляд бесполезным чтивом, может стать единственным, что принесет радость. Не стоит чураться этого, даже если кто-то будет подтрунивать над тобой…
Она пододвинула корзинку ближе, и откинула полотенце.
- Мне удалось вынести выпечку, что припрятал повар – хитро улыбнулась она – и кринок молока. Ты наверняка голоден, если сидишь здесь с тех пор, как был у брата.
Почуяв запах свежей выпечки, пустой желудок Одда сразу же напомнил о себе. Он выбрал самую большую медовую булочку, пока еще мягкое тесто легко надломилось под усилием пальцев, и сладкий аромат защекотал нос. Одд впился зубами в запеченную, хрустящую, но тонкую корку, ощутив плотность и податливость теста.
- Хэерсир Орей, очень разозлился услышав о происшествии, - начала Дэя, пытаясь не отвлекать друга – А когда узнал, что ты уехал – вышел из себя. Он приказал Асбьерну запереть конюшни и потребовал объяснений… Тэрин сказал, что вы соревновались в турнирных играх, с пиками. И что во всем виноват был конь…
- Это было предсказуемо – выдохнул Одд, запив медовую булочку молоком.
Он перевел взгляд на напарника. Одинокий в этот момент расхаживал по лужайке у дерева. Одд вспоминал, как Орей терпеливо выбирал коня своему сыну. В тот день они с семьей выехали сразу, как позавтракали. Неподалеку полей находилось небольшое пастбище, где дрессировкой коней занимался торговец из богатого рода. Орей приказал вывести всех скакунов на поле и выбор Тэрина пал на вороного. Конечно торговец предупреждал, что конь в полной мере не выдрессирован, но никто ничего не хотел и слышать. Одд даже не понимал, зачем его взяли с собой, но когда дядя тыкнул пальцем в первого попавшегося и приказал запрячь для племянника, то возрадовался. В тот день он не слезал с коня, гоняя по лугам и лесам.
- Это не означает ничего плохого, просто завтра лучше не попадаться на глаза сира Орея.
Закончив с булочками, Одд распростерся на песку и взглянул на глубокое, синее небо, по котором тихо тянулись стаи пушистых, белоснежных тучек. Дэя уложилась рядом, последовав примеру друга. Они молчали, и это было прекрасно. Просто наблюдать за мимолетными птицами, ощущать морской бриз и тепло солнца, ни думая ни о чем. Он повернул голову и взглянул в темно-серые глаза Дэи, на русые волосы раскинувшиеся на желтом песке и тонкую шею. Он ощущал радость в ее глубоком, обворожительном взгляде и не хотел этого терять.
На секунду Одд ушел в прошлое, где, будучи младше десяти лет, он и Дэя могли играть днями на пролет. Задирать повара и лазать по деревьям. Иногда купались в море, вместе с деревенскими мальчишками и забавлялись многочисленными играми, но это продолжалось очень недолго. Еще в раннем возрасте, родившихся детей в одной из служанок высокородных семейств, их обучали манера, общение и послушности. Поэтому проводить время вместе они могли лишь когда все спят, или в разъездах.
И сейчас, лежа на теплом песку, Одд вспоминал то время, чувствовал непреодолимую тягу и желание остаться здесь на вечно. Дэя мягко улыбнулась, а ее теплая, как всегда слегка потная, ладонь ощутила пальцы Одда под песком. Почувствовав прикосновение, его пульс тут же подскочил, а по спине пробежали жаркие мурашки.
- Ты покраснел – зардевшись, улыбнулась Дэя, и отвела взгляд на небо, но ее тонкие пальцы легко проскользнули между пальцами Одда и крепко сжались.
Так они лежали пока не пришло время возвращаться обратно в поместье.