Про сына

       Из зеркала на нее смотрела исхудавшая – кожа да кости – и осунувшаяся бледно-желтая личность, которой она сама при встрече могла бы дать лет тридцать, никак не меньше. Этот факт был тем более печальным, что на самом деле ей было неполных девятнадцать.   Однако громко сопящий на столе тугой белый сверток оправдывал все. Она подошла к нему тихонечко и подняла угол одеяльца. Смешное личико сына скорчило забавную гримаску и заплямкало маленькими губками, но тотчас успокоилось и вновь умиротворенно засопело донельзя курносым, в черную точечку, носиком. Да, это оправдывает все.
       Она вспомнила, как впервые увидела его голое тельце – это было при выписке из роддома, на пятый день сыновьей жизни. Когда медсестра освободила его от больничного барахла, чтобы облачить во все новенькое и ужасно миленькое, заботливо принесенное новоиспеченным папашей по случаю выписки, она испугалась вида его тельца. Больше всего сын походил на синюшную сморщенную тощую курицу, освобожденную от пуха и перьев для неминуемой отправки в кастрюлю. Медсестра, увидев выражение ее лица, добродушно рассмеялась и успокоила: «Ничего, первые дни они все такие… вот через недельку порозовеет, а через месяц глядишь – станет щекастым и в складочку… не боись».  И она успокоилась. К двум месяцам это тщедушное тельце действительно стало весьма упитанным бутусом со сложно-сочиненным характером. Можно даже сказать, личностью. Да-да, именно личностью и именно в два месяца.
       И вот сейчас эта личность лежала на столике для пеленаний, не буйствовала, а очень даже мирно сопела и – надо надеяться – видела замечательные младенческие сны. А она стояла рядом и с благоговением и нежностью глядела на это маленькое беззащитное существо, которое, как ей до сих пор казалось, неожиданно и вдруг возникло в ее жизни, чтобы с первой секунды осознания себя, целиком и полностью завладеть ее миром. И такое бесконечное блаженство и умиротворение наполняло все ее еще столь юное женское естество, что она не знала и не понимала, как осознать его, как вместить в себя это огромное, ни с чем не сравнимое чувство – простое материнское счастье.

2014