Смерть!

Прекрасна была Смерть, но одинока. В мёртвой природе ничего она не значила. Камень и вода, ржавый кусок железки относились к ней с трудно скрываемым презрением. Вообще не реагировали ни на прикосновения, ни на попытку вступить в речевой контакт. Ты, мол, сама по себе, а мы такие исконно-посконные. Ни тебя, ни объектов твоего посягания и на свете-то не было, а мы пожалуйста. Вся таблица Менделеева, которого, к слову, ты тоже ухайдакала. Ай я яй! Так что проходи, подать тебе нечего. Рук-ног не имеем, а имуществом пока что тоже  не обзавелись. Бог подаст. А чего ты им, бессловесным и бессовестным скажешь? Дальше пошла! И с живыми проблема. Хоть с микробом, хоть с высшим творением природы обезьяной. Как прикоснётся, так и кирдык. Кто гигнется, кто и перекинется, а кто дуба даст. Если лыжи не склеит, коньки не отбросит, да лапти не откинет. Совсем. А вот проблему с людьми неразрешимую имела. Помёр, там скунс какой, и абзац. Нет его среди тут. Прошло время какое-то, и тушки нет. В землю ушло остаточное явление. А с людьми не так. То-есть, так, да не так. Помер Максим, и хер с ним. Смерть эту народную мудрость хорошо знала. Уйдёт труп
куда надо, и следа не останется. Умер, так разлагайся, не выёгивайся. Бах! Помер, да не весь. Какая-то частица, что душой зовётся, неистребима. К горним высям стремится, куда у Смерти  доступа нет. Чего там, как оно, не знает Смерть. И оттого временами её жаба душит. Всех живых прибирает, а это существо не может. Или, может, но в ограниченном объёме. Вот такой расклад получился. Сама наша Смерть счёт годам потеряла, но не старилась, яркая и привлекательная. Не в саване грязном,  да с косой, а в прекрасной чёрной тунике, с роскошной причёской и кожаными высокими сапогами. Право слово, дама, приятная во всех отношениях. А у неё: "ничего личного, стриктли бизнес." Если языком современным, канцеляритом именуемым, излагать, то и получится: "Будучи определена на должность  вышестоящим руководством, ответственно относясь к порученому участку работы, горя  желанием проявить себя с лучшей стороны, я вам совершенно авторитетно заявляю, вне зависимости от моих симпатий и антипатий, все помрёте, если уже не померли. Ибо не мной, но сказано: "Человек прах еси. Вышел из праха и уйдёт в него. И жизнь человека от вонючих пелёнок до смердящего савана! Во!"  Только, как классик сказал: " работать без подручных, может грустно, а может скучно!" Дама наша подумала и решила, что я хуже дохлого Менделеева? Сейчас чего-нито изобрету. Значит, что мы имеем? Мир живой, который я перевожу. В смысле прекращаю существование и в смысле в мир иной. Правда, это частично. Всякие рыбки-зайчики в небытие прямо и полностью, а люди- (во гады) человеки, частично. Не все, а те у кого душа есть! Тут не угадаешь и смысла нет гадать. Теперь надо установить, чем живое от не живого отличает. Самое главное, ни одна там железяка на другую слазив, себе подобное не воспроизвела. Вот. Размножение отличает. Затем, дыхание. Хоть в любой кислородной среде, хоть в иной какой. Не дышишь, не живёшь. Курва. Тьфу, чего я так обозлилась? Спокойней надо. Умею ведь работать "мушкой не моргая"! Ну и питание. Все сволочи жрут. От горла! Вот и создам существо не дышащее, не едящее, но размножающееся, да живое. Наплачетесь. Будет создание моё грозным, ничего не соображающим, страха не имеющим, легко на вас, господа будущие упокойники, паразитирующем. Так появился на свете вирус.