ЭдДэн 2. Первые ласточки. Глава 7

             Такой пылкой, такой пламенной любви Ев еще не испытывала за всю свою семейную жизнь. Дэн был  таким страстным, что голова шла кругом. Лишь под утро он спокойно уснул, а она целовала его плечо и боялась думать, что все это может больше не повторится. Мысли тревоги росли, отгоняя сон и заполняя паникой голову:
- Каким он проснется? Главное кем? Вспомнит хоть что-то? Вспомнит ли меня и дочь?  Вычеркнутый месяц из его памяти, был для нее болезненным грузом. Нет, не то что бы она боялась именно того, что он забудет их – это естественное волнение, Ев боялась за него.  Полюбив Дэна, изучив и приняв его как свою вторую половинку, как часть себя – она впервые, за многие годы, не знала, как быть. Не знала, что он сделает, если поймет причину своего недуга, а если не поймет?! Что решит – окажись болезнь не излечимой? Внутри замирало все настолько сильно, что она не могла дышать. Мелкий, внутренний озноб содрогал ее тело и муж, сквозь сон, прижимал ее к себе крепче, стараясь согреть. А она гладила его холодной рукой, прикасалась губами, повторяя: «Тише, тише…» Почему именно это и зачем – сама не знала. Силы совсем иссякли, она обняла его, прислушалась к ровному и спокойному дыханию, уловила пробуждение зари, слух начал определять птичье пение, но она уже проваливалась в забытье, пальчиками, как кошка, держа мужа.
                Солнечный зайчик, пробившийся через гряду стекол, припущенные жалюзи и гардины, настойчиво раздирал ресницы, достигая зеницы ока. Дэн открыл глаза, потянулся, ощупал пустую половину и посмотрел в окно.  Солнце ярко освещало галерею, через все затемнения:
- Не понимаю! – Оглянулся он еще раз. – Неужели я так перетрудился, что забыл переезд? – Но мысли сразу же улетели, как только вошла Ев:
- Доброе утро!
- Доброе! Дорогая моя, родная! Ты сегодня так рано поднялась!
- Не то, что бы рано, просто ты, мой рыцарь, крепко спал.
- Сядь, пожалуйста. – Дэн поправил простыню, разровняв ее так, словно ей будет неприятно сидеть, если останется хоть маленькая складочка. – Я хочу что-то сказать, по секрету.
- Какой же ты хитрюля! – Ев присела и нежно поцеловала. – Говори, я вся во внимании.
- Мне совсем не хочется вставать!
- Что я слышу?! Ты не хочешь подниматься? И чем же хочешь заняться, лежа в постели?
- Сказать, или лучше показать?
- Денек! – Ласково проведя рукой по его щеке, проникновенно смотря в его глаза, она больше всего хотела услышать, что он все вспомнил.
- Как ты меня назвала? Денек? Здорово! Никогда не слышал от тебя столько нежности. Я – твой денек! – Он сел удобней. – Ну, тогда ты моя ноченька! Самая, сама шикарная, желанная, обворожительная! Обними меня.  - Закончил он свою речь, очень нежно, глядя преданными глазами.
- Дэнчик, милый! Мне очень не хочется, но я должна задать тебе очень важный вопрос. От  твоего ответа многое зависит.
- Девочка моя, не пугай меня так. Спрашивай.
- Ты помнишь, где мы? Что было вчера вечером, ночью?
- Странный вопрос! Но если ты задаешь… - он пронесся в своем сознании вопросом - «что это с женой?», но не озвучил, не часто она бывает столь непонятна. – Мы на даче, вами прозванной «летним домом». Я смутно помню, как приехал сюда, но ночь… - Он прикрыл глаза, выказывая наслаждение и тут, его стукнуло - «неужто любовь с женой стала настолько привычной, что он не может это выразить даже себе?! А если она спрашивает, значит…» Он не успел сменить ни один мускул, как она перебила его размышления.
- Дэн! Отнесись серьезно, пожалуйста! – В голосе жены было столько заботы, треволнений, что он не смог ничего брякнуть. – Давай без романтических подробностей. Ты помнишь вечер, перед сном? Кто в доме? – Глядя на ее лицо, он посерьезнел, да и внутренний голос подсказывал, что есть во всем этом, нечто странное, если не больше. Он поцеловал ее руки и поднялся.
- Ев, говори конкретней, я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.
- Значит, ничего не изменилось… - Очень тихо, очень удрученно прошептала она и уже громче, подняв глаза к мужу, добавила: - Выслушаешь прямо сейчас, или оденешься?
 В голове Дэна понеслись табуном негативные предположения. Он мысленно собрался к худшему, что мог представить:
- Пожалуй, оденусь. – Сказал он, без единого намека на шутку.
- Спасибо, что не психуешь. – Сказала очень тихо, глядя ему в спину, чтобы он не услышал, но Дэн уловил, не столько слова, сколько интонацию.
- А стоит? 
 Ев промолчала, застелила постель, переоделась, в то, что давно приготовила и бросила в начале их разговора. Поправила прическу, вышла в гостиную и налила в два стакана сок. Делая маленькие глоточки, ждала его, обдумывая каждое слово. Дэн появился. Ее взгляд сразу уловил, что муж готовился к разговору. В нем было все идеально – от бритья, до подобранной домашней одежды. Если бы она хотела с ним расстаться. Ах, если бы она хотела этого, то не смогла бы и слова вымолвить! Ууу! Почему не это произошло между ними?! Все было бы намного проще и закончилось бы прямо сейчас. В его сторону…
- Сок?! – Удивился он не на шутку, ибо это немного меняло его предположения о предстоящем разговоре. – А где мой кофе?
- Чуть позже! – Сказала Ев, сделала еще один глоток и отодвинула практически полный стакан. – Милый! Я так понимаю, ты не помнишь наш вечерний разговор и твою прогулку с братом?! – Не спросила, утвердила. Глянула в окно и вернула взгляд к нему. Дэн поставил пустой стакан, отбросил одну из версий – это и понятно, если бы Ев решил расстаться, то не было бы столько прелюдии. Да и глаза…
- Ев! Я начинаю бояться этого разговора. Говори прямо, без всей резины, я все-таки мужчина. Что произошло? С Нией? А где она? Я ее давно не видел.
- С Нией все, относительно, хорошо. Она с девочками в лагере.
- Почему, относительно? – Вздохнул с облегчением, расслабил спину, даже плечи, чуть-чуть, опустились, и присел на угол стола.
- Не могу пояснить, было не до этого. Дети стали замкнутыми, малоразговорчивые. Ния полностью ушла в свои рисунки. Славки хоть немного гуляют, а дочь отказывается выходить на улицу.  Милый, прошу, давай о них потом… - Она сделала паузу, возвращая приготовленную речь. – Поговорим о тебе.
- Ев! Давай уже поговорим,  ты выговоришься,  я перестану ломать голову, что не так!
- Вряд ли! – Бросила она и перешла к главному. – Дэн! У тебя началась странная болезнь. Возможно это и не болезнь, Влад отклонений никаких не нашел…
- Влад здесь! Тогда это серьезно. – Перебил ее Дэн, Ев кивнула и продолжила:
- Ты несколько дней был не в себе – писал картины. Я не трогала, как и родные. Но у тебя начался жар, выйдя из него, ты потерял часть памяти.
- Как это часть?!
- Дорогой! Вчера ты не помнил последние десять дней. Сегодня, проснувшись, я вижу, опять ушли дни. Я так надеялась, что ты за ночь восстановишься, но, увы, если ты не помнишь вчерашний вечер, то я и спрашивать боюсь…, - но тут же задала вопрос: - по-твоему, какое число?
- Я думал май…. Хотя ты сказала, что девочки в лагере, значит июнь. Но! – Он сомкнул брови, вспоминая события. – Ев, мы праздновали твой день рождения?
- Праздновали! Отмечали мы и Агнии день, и твой.
- Странно! Я ничего не понимаю… Самочувствие отличное… Что же тогда…? – удрученно опустил голову и наморщил лоб, потирая виски.
- Родной мой, ты вчера просил отвезти тебя в центр...
- Да, надо ехать… - все еще смотря в пол, принялся чесать затылок и, говоря вслух только отдельные слова, по-видимому, рассуждал над полученной информацией: - Не понимаю...  Надо ехать...  Какие сомнения?!...  Я же врач!... Ев, ты расскажешь мне, что было за это время?
- Расскажу, все, все!
- Я тебя не обижал? – он поднял голову, склоняя ее слегка на бок, смотрел на жену, а она видела страх в его глазах.
- Нет!
- А других?
- Нет, родной, не обижал. Пойдем, позавтракаем, и я повторю тебе все-все, что было за это время.  Дэн обнял ее, зубы заскрипели, он понял, что уже Ев это проделывала.  Как же он надеялся, что все не так серьезно, как ему показалось:
- Спасибо тебе, моя дорогая, что так любишь меня. Я обещаю, понять и... – Душа защемила: «терять мгновения, проведенные с любимой! Не помнить, что было с дочерью! Контакты с семьей – это  жутко!»
                За столом все было сдержано. Без лишних вопросов повествовали о прожитых событиях, пробовали шутить, но получалось коряво.
- И ты меня двинул? – Улыбаясь, спросил Дэн и только теперь заметил дискомфорт в нижней губе.
- Дважды! – Подтвердил Эд, усмехнулся и добавил. – Удовольствия не ощутил.
- Ну, спасибо! Мог бы и больше. Возможно, вправил бы мне мозги!
- Дэн! – Повысила голос Вел. – Прекрати! У тебя все в порядке с мозгами! И ты прекрасно это знаешь!
- Знал! Теперь сомневаюсь….  Кстати, а где картины?
- О, нет! – Испугалась Ев. – Только не это! Дэн, пожалуйста, я не хочу, чтобы ты их смотрел. Не хочу! Ты опять потеряешься, неизвестно где.
-Ев!
- Не проси и не возражай! Так ты хоть знаешь, кто ты, с кем ты и где находишься. Нет, нет!
- Пожалуйста! – умоляюще сложил руки.
- Нет! – категорически заявила жена: - Я больше не хочу быть, непонятно кем! Дэн, не надо…  Сейчас, ты помнишь меня…
 - Дэн взял ее за руку, попытался успокоить:
- Твое слово – закон! Не сопротивляюсь. Ты же пообещай не плакать! Мы сейчас же отправимся в центр!  –  он обвел взглядом семью.
- Да!  Дай нам немного времени собраться. – Сказал за всех Жан.
- Прости, отец, но не надо брать меня под охрану. Я не буйный! Евгения, с помощью Влада, прекрасно со мной справятся. Но! Если так необходимо, то выберите представителя, от вашей партии!
- Он еще шутит! - Жан отбросил салфетку, но возражать не стал.
- Вчера было лучше. – Скривился в усмешке Эд. – Но, не для женских ушей.
- А вы записывайте, на диктофон. – Поднялся Дэн и, поблагодарив всех, закончил. – Будем слушать, как пьесу!
-Ты не исправим! – Смахнув слезу, Ев вышла, не дожидаясь его. Дэн пожал плечами и пошел за ней.
- Не сердись! Ты же знаешь, я дурачок!
- Жаль, что не Иванушка. У него всегда «хепи энд»!
- Прости, пожалуйста! Я не хотел расстроить. Обещаю – будет все ОК!
- Не обещай, а сделай! – Ударила его кулачком в грудь и обняла, как будто это он расстроился, поглаживая по спине, повела собираться.