Страх

Страх

… Можно подумать, что это пустой ритуал - стоять пять минут под дверью и ждать когда откроют. Но это не так, и ожидание ритуал вполне определенный и оправданный: Борис Олегович Лозин при звонке тихо подходил к двери и прислушивался – «Кто там, за фанерной перегородкой?», и если он ни чего не слышал или не узнавал голоса пришедшего, просто не открывал дверь. Поэтому приходилось так  долго стоять, да еще и разговаривать или напевать «Ля-ля-ля» – ну открывай же! – «Ля-ля».
    Борису Олеговичу не раз предлагали вставить глазок в дверь, что бы обозревать пространства лестничной клетки, он отказывался - «Что вы, что вы! Могут подумать, что если есть глазок значит, хозяин боится, а если боится то,..» – логично.
    Не услышав за дверью знакомых позывных,  он выключал везде свет, садился около телефона, положив ладони на колени и ждал, что будет дальше. И эта близость аппарата успокаивала его, не тем, что можно позвать на помощь, а что это была связь, проводом между ним, в квартире, и  городом, и что именно телефон в случае чего будет свидетелем… И как Лозин обижался если после тишины слышал – «Ну отрывайте же Борис Олегович, это я», обижался на то, что заставили ждать в неизвестности неизвестного, и радовался, что, наконец, известно – свои.
    Эти причуды не мешали быть Лозину общительным и веселым когда у него собирались компании, и собирались ради того, что бы поговорить и послушать его, в такие моменты его боязни исчезали, он становился разговорчивым, пропадала привычка сидеть, ссутулившись, положа руки на колени, товарищеский шум успокаивал, убаюкивал, появлялось чувство безопасности. Но по мере того как гости расходились Лозин мрачнел, последних уходящих он хватал за руки – «Оставайтесь! У меня места много. Куда вы,  сейчас ночь уже, оставайтесь!». И тогда кто ни будь, оставался, но Борис Олегович уже не весел, не многословен, сидит, положа ладони на колени…
    Лозин боялся. Боялся не известно чего, объясняя это только – «Мало ли что…». Боялся до обморочного состояния: как-то пришлось ломать дверь, Лозин не открывал, хотя весь ритуал был соблюден, и когда вошли в квартиру, Лозин в темноте сидел около телефона, положа руки на колени - он был бес сознания. Потом рассказал о том, что кто-то долго и настойчиво звонился – «Они даже стучали в дверь ногами!». После этого часто бывало, что кто ни будь, оставался у него жить – «Ну, что вы, поживите у меня с недельку…», просил он и виновато улыбался.
    А теперь Лозин боялся оставаться и дома. Ему было страшно выходить из квартиры и страшно возвращаться. Однажды собираясь отрыть дверь, он услышал в квартире шум: кошка, гуляя по карнизу, ошиблась форточкой, а зайдя, стала играть бумагами на столе. Борис Олегович решил, что пока он на улице, кто ни будь, заберется в квартиру. «Ну, Лозин, подумайте, кому нужна ваша квартира, да еще на четвертом этаже, что в ней брать то?!» – «Мало ли», а про себя думал – «А я!!!».
   Страх не пускал на улицу, не пускал домой, приковывал к телефону, приковывал ладони к коленям. Лозин боялся не того, что его ограбят, грабить то было нечего, а того, что он чему то, понадобится, именно он - Лозин. Он во всем видел опасность для себя – « Разное бывает…». И никакие меры предосторожности не успокаивали, ни ножи, ни топоры которые он раскладывал по дому – «На всякий случай». И радовался как ребенок своему последнему приобретению – маленькому, блестящему пистолету - «Борис Олегович, зачем вам пистолет, скажите?» – «Ну как зачем? На всякий случай!» отвечал думая, что этим оружием он испугает страх…
    Однако история Лозина подходит к концу. Этот «всякий случай» случился…
Неизвестно как Лозин оказался поздно ночью на улице – то ли куда-то шел, то ли возвращался домой, и странно, что он вообще был ночью! на улице. Идя по краю тротуара, дабы избежать неожиданностей из подворотен, Лозин услышал в перeди себя шаги. Моментально застучало в ушах – «Кто это?». Тот, кому принадлежали шаги, был за углом и должен вот-вот появиться. Лозин прошел еще немного и встал, человек за углом тоже остановился – «Так он поджидает меня!», Лозин вытащил пистолет, постоял и побежал… Страх гнал его сделать то, что, по его представлениям,  должны были сделать с ним…Он выскочил на середину перекрестка и выстрелил...
    Предательская сумочка опять расстегнулась и она остановилась, что бы приладить эту дурацкую застежку на место. Когда Лозин выстрелил, она стояла, прислонившись к своей последней водосточной трубе…
……………………………………………………………………………………….
    Лозин Борис Олегович, скончался в следственном изолятора, ни чего не сказав, сидя, положив ладони на колени…


                6. 3. 1992