Голубые, в ромашечку

       Сегодня был на удивление теплый мартовский день, где-то градусов 9-10 натикало. Я оделась во все белое, и решила выгулять новые белые ботинки. Обувь от Донецкого ортопедического завода я получаю недавно, года 4-4,5. Первые ботинки не носила – были нехорошие. Покупала мужские ботинки 42-43 размера и шлепала в них, как Олег Попов. Тяжко, неудобно. А потом в их сервисном обслуживании произошли решающие изменения, в лучшую сторону. Появились не просто добросовестные, а настоящие, талантливые мастера, которые изготавливали прекрасные обувки. И инвалиды потянулись к ним. Вот такой шедевр искусства и я получила – легкие, из качественного заменителя, белоснежные ботиночки. Словом, я оделась-обулась и поехала проведать свою маму, на другой конец города. Мама приболела. Давление подскочило, беспокоило сердце. Но, увидев меня, обрадовалась и внимательно рассматривала и даже ощупывала ботинки.
        При случае, скажу мастерам огромное спасибо и низкий поклон за такую обувь, от всех инвалидов и от себя лично.
        Когда мне было 12 лет, мы, с папой, поехали заказывать обувь на Донецкий ортопедический завод. Очередь в тот день оказалась очень длинной, и мы вышли с ним, сначала в коридор, а за тем во двор. Я стала просить папу, чтоб заказали мне светлые ботинки – белые или бежевые. До этого, я всегда в черных ходила. Папа предложил мне самой сказать об этом мастеру. Мы обошли вокруг здания и очутились в цеху. Двери нараспашку, а в помещении сидел безногий пузатый дядька, который сосредоточенно что-то мастерил. Громко застучал молоток. Потом зажужжал станок. Завоняло чем-то отвратительно противным и гадким, и очередной ботинок полетел в кучу. Рядом, на столе, лежали протезы конечностей – руки, ноги. Дядька работал, как автомат – он торопился, видно было, как нелегко ему дается эта работа. Через пять минут он закурил. Все это время мы, с папой, стояли за его спиной. От увиденного и от тяжелого запаха, я потеряла сознание. Папа запричитал надо мной, подхватил на руки и разогнался уже бежать и искать докторов. Но дядька его остановил: «Подожди, браток! Так ты ребенка угробишь!»
        Он приказал положить меня на стол и достал нашатырный спирт из ящика-аптечки. Я пришла в себя и закричала от ужаса – вокруг были искусственные руки-ноги. Мастер потянул меня за рукав пальтишка и весело спросил: «Эй, принцесса, чего кричишь?” Я рассмотрела, что дядька не страшный, и тихо ответила: «Я уже не кричу. Мы по делу пришли». Дядька снова достал свои инструменты, и занялся ремонтом ботинок и протезов. Мы понаблюдали за ним еще минут 5: «А что за дело такое? Выкладывай!»  Я подсела рядом с дядькой и храбро заявила: «Надоели черные ботинки! Хочу светлые – белые, или голубые, в ромашечку!» Дядька снова весело хмыкнул, почесал лысину и пообещал: «Будут тебе белые и голубые, в ромашечку. Ты запиши мою фамилию. Я сам буду их готовить. Предупредите комиссию, что этот заказ мой. А теперь идите граждане, мне некогда. Вот ремонт закончу, тогда за ваши заказы возьмусь». Мы, с папой, успели к своей очереди – уже обеспокоенная медсестра выкрикивала нашу фамилию. Тут и мы подоспели. На бумажке папа написал фамилию мастера. И через полгода, с хвостиком, я щеголяла в голубых ботинках. На носиках их были пробиты дырочки, чтобы ногам летом было не жарко, чтобы нога дышала. Вот такие ромашки. Следующие ботинки были белыми, мех внутри тоже был белым-белым. Я долго носила их – две зимы. В спец-школу-интернат( №5, г. Донецк) тоже приехала учиться в голубых ботинках. На всю жизнь я осталась благодарна мастеру-инвалиду, который был таким человечным и талантливым, что сумел исполнить заветную мечту ребенка. Дай Бог ему здоровья!
                6 марта 2014г