Прорва Глава xviii

Афганец
27 мая 1997 года Президент России Борис Ельцин, Генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана и главы государств и правительств НАТО подписали в Париже акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между НАТО и Российской Федерацией. Через день главы правительств России и Украины подписали в Киеве Соглашение о параметрах раздела Черноморского флота и Соглашение о статусе и условиях пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины.
Президенты России и Украины Ельцин и Кучма 31 мая подписали Договор о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве между Российской Федерацией и Украиной, в соответствии с которым стороны взяли обязательство уважать территориальную целостность друг друга. Казалось, что между братскими государствами никогда не будет разногласий.   
Даже между друзьями случаются непонятные ситуации. Такая случилась у меня с одним хорошим знакомым. Его звали Иван Мощенко, хотя все называли Ваня. Это мягкое русское имя необыкновенно шло ему. Он напоминал огромного плюшевого мишку и редкий человек, глядя на него, удерживался от добродушной улыбки. Я познакомился с ним во время выборов в Верховную Раду Украины.
- Чёрный пиар, - сразу предупредил нас кандидат-кормилец, - газетная грязь - это всё не у нас.
- Что Вы имеете в виду? - поинтересовался я, всё же мне требовалось обеспечить нужный результат.
- Газеты, телевидение, листовки это не для меня, - отмахнулся он, - нужно что-то оригинальное, не избитое.
Я работал приглашённым «пиарщиком», а Ваня как местный житель - водителем. Кандидат был представителем «братвы», но очень хотел выглядеть ангелом без крыльев.
- Значит, будем делать упор на культуру! - опрометчиво предложил я.
- Замётано! - обрадовался кандидат и высморкался пальцем.
Мы с Ваней поехали в местный драматический театр. Он являлся единственным очагом культуры в этом богом забытом областном центре.
- Жди меня в машине! - велел я и взбежал по кривым ступенькам храма искусства.
Главного режиссёра театра, весьма талантливого человека по фамилии Орлов, я нашёл в комнате работников сцены. Они азартно играли в «подкидного дурака» и Орлов весьма неохотно вышел со мной в тёмный коридор.
- Один местный уважаемый бизнесмен, - сказал я с нарочито серьёзным видом, - желает избираться в депутаты. Кто-то из корешей подарил ему эту шикарную идею.
- Я здесь причём? - спросил нетерпеливый режиссёр, которому не терпелось вернуться к карточной игре.
- Он хочет поставить у вас спектакль и пригласить на премьеру всю элиту города. 
Мой собеседник ненадолго задумался. Он знал нашего кандидата, и слегка сомневался в его адекватности. Тот был весьма колоритен: красный пиджак, бритый затылок, ломаные уши, на шее гимнаст на якорной цепи:
- Ну, в общем, типичный бизнесмен конца века.
Звали его Тимур, фамилию я не называю по понятным причинам.
- За работу наш кандидат, - нарочито небрежно сообщил я в конце, - обещает отвалить театру сто тысяч гривен, из своего избирательного фонда.
Режиссёр хоть и носил фамилию Орлов, но звали  его Наум Львович. Он быстро сообразил, что эта сумма половина годового бюджета всего театра, подумал и согласился:
- Только пьесу я выберу сам!
- Само собой! 
Затем вернулся к Мощенко, дремавшему за рулём модного «Форда». Машину выделил Тимур, и водитель чрезвычайно гордился блестящим чудом.
- Ну, как? - спросил он, мягко трогаясь с места.
- Будем ставить спектакль.
- Зачем?
- Так надо…
- Не понимаю я эти театры, - не мог успокоиться Ваня. - Скукотища!.. Вот армия другое дело.
Я знал его слабость каждую свободную минуту предаваться воспоминаниям о службе в Афганистане, поэтому тяжело вздохнул:
- Что же там смешного?
- А вот послушай, - ответил он и начал рассказ: - Перед Афганом я проходил подготовку в «учебке» узбекского Термеза. В конце моего обучения, как всегда нас посетила проверка из штаба армии. И вот появился генерал в окружении офицеров и направился к строю рядовых по дорожке, состоящей из бетонных блоков. Неожиданно генерал встал «раком» и припал ухом к земле. Через несколько секунд генерал сказал громко: «Шумит!»
Мощенко азартно крутил заграничным рулём, а я рассеянно смотрел на однообразный украинский пейзаж.
- Прибывшим с ним офицерам пришлось становиться подобным образом и слушать «шум». Все как один говорили: «Да, товарищ генерал, шум есть». Но генералу по какой-то причине было недостаточно офицерского мнения, он и солдат заставил нагнуться и послушать. Все как один становились на четвереньки и, припав ухом к земле, некоторое время вслушивались и бодро отвечали: «Да, товарищ генерал, шум есть!» Самым последним к земле припал я, но никакого шума в глубине земной не обнаружил. «Всем вам это только, кажется, и шума нет! - бодро сказал я. Офицеры батальона напряжённо замерли на несколько секунд, но ничего сделать с наглецом не успели. Слово взял генерал. Он похлопал меня по плечу и громко сказал: «Две недели отпуска плюс дорога, за нестандартное мышление!»
Пока Ваня рассказывал историю, мы благополучно добрались до места назначения. Текущие дела завертели нас, и мы смогли снова поговорить только в день сдачи спектакля заказчику. После нашей встречи вся труппа театра, как один человек, взялась за постановку внепланового спектакля. Главный режиссёр пообещал им хорошие премиальные, и они сотворили творческое чудо. Спектакль назывался:
- «Тимур и его Команда!»
Текст писателя Гайдара оказался настолько актуален для дня сегодняшнего, что режиссёр лишь увеличил возраст героев, а слово «пионер» заменил на - «член команды Тимура».
- А модное ныне слово «пацаны», - радостно потирал он руки, - у Гайдара вообще на каждой странице.
Сделали шедевр менее чем за два месяца, непостижимо короткие для театра сроки. На генеральную репетицию заказчик пришёл со всей командой и доверенными лицами кандидата. От увиденного на сцене он пришёл в такой буйный восторг, что помимо обещанной суммы выкупил все билеты на следующий спектакль, и велел раздать их пенсионерам города.
- Мы должны заботиться о наших ветеранах! - пафосно сказал он, заедая благородный виски бутербродом с чёрной икрой. 
После показа был устроен пышный банкет, на который явилось множество друзей кандидата. Мы стояли в углу, как два провинившихся школьника и чувствовали себя лишними на этом празднике жизни.
- Спектакль дрянь! - он тихо поставил свой диагноз.
- Есть хорошие моменты… - уклончиво ответил я.
- Нет правды жизни! - настаивал Мощенко.
- А где она есть? - не сдавался я.
- В Афгане была, - убеждённо заверил он. - Вот какой случай произошёл со мной примерно через год моей службы.
Я покорно взял у проходящего официанта пару бокалов с вином и приготовился слушать солдата:
- Служил я в охране штаба десантной бригады, и мы с проверяющим офицером Никитиным часто выезжали в части, разбросанные по огромной территорию. Как-то раз я стал свидетелем, как они подводили статистику проведения боевых операций по нашей бригаде. «Мы выяснили», - сказал капитан Никитин. - «Показатели у всех практически одинаковые, а вот у отдельного батальона, который стоит в предгорье, так просто замечательные!» «Конкретнее!» - приказал начальник штаба бригады. «Ни одного убитого за последний месяц!» - пояснил капитан, - «куча пленных «духов», которые пытались пробраться в расположение батальона, да и моджахедов с боя тоже уничтожено больше чем у других!»
Меня не интересовали особенности службы в Афганистане, но из врождённой вежливости я не перебивал собеседника:
- У всех присутствующих зародилось сомнение о приписках, как ни странно звучит это в боевых условиях. «Съездите туда и всё выясните на месте!» - велел начштаба. Отправились мы на проверку внезапно, под вечер. Прибыли в расположение батальона, нас чаем дежурный угощает, личный состав спит. Всё бы хорошо, да только дежурный смущённый очень какой-то, да боец телефонист что-то уж очень часто из палатки выскакивает. «Куда бы?» - заинтересовался Никитин. Решаем неожиданно проверить секреты и с вконец смущённым дежурным идём по маршруту. При подходе к ближайшему секрету чуем запах какой-то нехороший. Никитин прикладывает палец к губам, чтобы дежурный раньше времени бойца не предупредил о нашем подходе и выглядываем из-за холмика. Спиной к нам сидел снайпер со спущенными штанами, внимательно проверяет местность в оптику и справляет большую нужду.
Ваня на минуту прервал свой рассказ, съел какого-то сомнительного салата и продолжил:
- «Что это такое!» - взвился капитан. Дежурный пунцового цвета. Лишь после получаса путаных объяснений мы выяснили настоящую причину успехов батальона. Оказалось, что у них в связи с оторванностью от остальных подразделений было много случаев попытки проникновения на территорию батальона «духов», которые холодным оружием немало наших парней положили. Тогда комбат придумал выход. Перед заступлением в караул бойцы принимали слабительное, а телефонист носил им воду, бумагу туалетную и закрепительное, если совсем с пургеном перебарщивали. «Поэтому не спал никто, и службу несли отлично!» - одобрительно сказал Никитин, когда мы возвращались с проверки.
- Попробуй тут усни... - поспешно согласился я.
Банкет закончился, и мы с некоторым облегчением оставили эту своеобразную компанию.
- Премьера назначена на ближайшее воскресенье! - сообщил напоследок Орлов.
На премьере впервые за много лет театр был забит до отказа. На афишах спектакля красовалась официальная надпись:
- «Спектакль по известной книге Аркадия Гайдара «Тимир и его команда» оплачен из избирательного фонда будущего народного депутата».
В пахнущей типографской краской программке было написано:
- «Квакин, лидер организованной преступной группировки - заслуженный артист Сёмушкин».
Элита города вяло реагировала на происходящее на сцене, все ждали продолжения банкета. Настоящее представление началось, когда зрители ринулись за богато накрытые столы и выпили по первой.
- Молоток! - одобрил старания режиссёра наш кандидат.
Особый восторг заказчика вызвало сообщение Орлова, сказанное с целью увеличения первоначальной суммы:
- Текст пьесы был специально заказан у деда известного российского политика Егора Тимуровича Гайдара.
- Да ты шо? - бедный кандидат едва не поперхнулся от гордости.
- Сам Аркадий Гайдар был членом Союза Писателей ещё великого СССР! - добивал его режиссёр. - Так что расходы, сами понимаете - большие…
- Не вопрос! - отмахнулся заказчик и распорядился выдать из личного фонда десять тысяч гривен.
В приступе восторга он решил немедленно встретиться с автором, на что мудрый главреж спокойно сказал:
- Потерпите немного, ещё успеете на встречу!.. Все там будем.
Апофеозом был не сам спектакль, а газетные рецензии на него, вышедшие на следующий день.
- Новое прочтение советской классики, - читал я Ване только что выпущенный номер с заранее проплаченным материалом. - Гениальная находка талантливого режиссёра Орлова. 
- Вот как!
- А одна вечерняя газета назвала это «...видным событием в театральной жизни страны!»
- Тьфу ты! - отреагировал он и принялся энергичнее крутить баранку.
Мы с утра выехали в соседний городок, договариваться о месте и времени встречи нашего кандидата с местными избирателями. Дорога предстояла долгая, и водитель опять принялся вспоминать армейские годы.
- После службы в штабе бригады, - сказал он, - меня перевели в разведроту. Мы регулярно выходили в глубокие рейды, разведывая местоположение моджахедов. Однажды мы столкнулись с их немногочисленной группой, и после короткого боя я поднял с земли странный предмет.
- Что это было? - оживился я.
- «Стингер». Они тогда только начали поступать к ним из Америки. «Духи» легко сбивали этим переносным зенитным комплексом наши вертолёты.
- Я слышал, что первым солдатам, нашедшим «Стингеры», давали звание Героя Советского Союза.
- Так и было, - легко согласился он, - только за мой «Стингер» звание получил другой…
Ваня надолго замолчал, мне даже стало как-то неудобно без его привычной болтовни.
- Что было потом? - не выдержал я.
- Дальше случился ужас! - тихо ответил он. - Мы вышли в очередной рейд. Каждый нёс три автомата «калашникова» и по цинку патронов.
- А зачем три автомата?
- Один может заклинить, другой перегреться, а третий на крайний случай…
- Круто!
- Вышли мы с вечера, все шли в кроссовках, поэтому следов не оставляли и быстро попали в заданную точку. Там должен был пройти караван из Пакистана. Нам сообщил один местный житель, что повезут оружие.
Мощенко закурил, хотя делал это крайне редко.
- Мы устроились по двум высоким берегам давно высохшей реки и принялись ждать, - сообщил он, стряхивая пепел мимо пепельницы. - У нас с собой был АГС-17, поэтому за исход боя мы не волновались.
- А что это такое?
- Автоматический гранатомёт. Мощная штука!.. Когда стреляет - создаётся впечатление сплошной стены из огня и железа. Скорострельность сумасшедшая и выжить в зоне его применения нереально.
- Понятно, - кивнул я, - а в чём ужас?
- После полуночи мы действительно услышали звуки приближающегося каравана. - Ваня казалось, не слышал вопроса. - Мы подождали, когда он втянулся в ловушку, и в полной темноте ударили со всех стволов. После получаса стрельбы начался рассвет. Нам в ответ не раздалось ни одного выстрела, и командир дал команду спуститься, посмотреть на трофеи. Когда я спустился туда, меня вырвало от отвращения. Оказалось, что целое племя переселялось на новое место жительства и в караване шли только женщины, дети и дряхлые старики. От нашей стрельбы они превратились в кровавое рагу, и невозможно было понять, где части тела людей, где животных…
- Ужас! - побледнел я, представив эту картину.
- Я закричал, как сумасшедший, - тихо сказал он, - и потерял сознание… Больше в Афганистане я не воевал.
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Вскоре наступил день голосования, после которого наш депутат благополучно перебрался в Киев. Уехал туда и Ваня. Он стал возить нового народного избранника. Время от времени мы созванивались и по прошествии длительного времени Ваня заявился в мой город.
- Что случилось? - спросил я его, после дружеских объятий.
- Понимаешь, дружище! - мягко ответил он. - Я поругался с нашим депутатом и сейчас сижу без копейки денег.
- А за что поругались?
- Я заранее отпросился у шефа, - кивнул Мощенко, - Нужно было к маме съездить. Тот согласился, но в последний момент потребовал, чтобы я привёз ему духи для его любовницы, которые он забыл у меня в машине.
- Вот идиот!
- Я ему так и сказал, после чего он меня и уволил.
У Вани был такой убитый вид, и я спросил, чем бы мог ему помочь.
- Одолжи мне две тысячи долларов! - слёзно попросил он. - Хочу начать своё дело. Отдам через месяц 
Я покряхтел, но отказать другу не смог. Мы утром съездили в банк, и довольный Мощенко уехал обратно с деньгами. Больше я его не видел, говорили, что теперь он работает аферистом на доверии. Внешность у него для этого ремесла самая походящая. 

Доктор
Летом 1997 года папарацци застал принцессу Диану в объятиях нового возлюбленного. Им оказался Доди аль-Файеда, сын египетского миллиардера, владельца империи супермаркетов «Хэрродз». Диана находилась на их яхте «Джоникал». 
31 августа они прилетели в Париж поздно вечером и направились в отель «Риц». Проезжая по туннелю Альма попали в автокатастрофу, где погибли оба. Смерть принцессы Дианы потрясла весь мир. Особенно велики были переживания англичан. Площадь перед Букингемским дворцом была завалена букетами, а тысячи поминальных свечей горели на асфальте. 
В семью Ивана Казарцева тоже пришла смерть. Умерла бабушка по материнской линии его второй жены Ольги. Они жили в её двухкомнатной квартире на Оболони. Её муж умер, она приютила семью внучки и до последнего дня присматривала за их годовалым сыном Павликом.
- Жалко бабушку! - заплакала «Констанция».
- Дай нам Бог так умереть! - успокоил её супруг.
Бабушка умерла тихо во сне. Возник вопрос похорон. Покойная всю жизнь прожила в Киеве, но родилась в Молдавии, там жили её многочисленные родственники.
- Придётся вести бабушку на родину! - на семейном совете родственники решили похоронить старушку в молдавской земле.
- Рядом с усопшими родичами, - сказала им по телефону тётка Ольги, - да и могилку будет проще посещать, а то частое прохождение украинской таможни может свести в гроб добрый десяток ныне здравствующих.
Молдавия многонациональная страна. Практически в каждой семье родственники рассеяны по прилегающим странам.
- Решили здраво, но как претворить это в жизнь? - сомневался Иван. - Справки, бумажки, взятки, опять же таможня займут столько времени, что бабушку придётся предварительно мумифицировать лет эдак на пяток...
К ним заехали на машине двоюродный брат Ольги и его жена, которые накануне приехали в Киев по делам.
- Все нервы ваши таможенники вытрепали! - подтвердил внук покойной.
Решение пришло когда новоиспечённые наследники, рассматривая нехитрую обстановку старушкиной комнаты, увидели на стене цветастый ковёр в неплохом состоянии.
- А давайте перевезём её контрабандой… - предложил молдаванин.
- Как вы можете издеваться над бабушкой?! - возмутилась внучка.
- А ведь это замечательная идея! - загорелся впечатлительный «Портос». 
Сухонькое тело старушки завернули в ковёр, водрузили сверху на багажник легковушки молдавских внуков. Казарцевы отправились на машине следом. Импровизированный катафалк двинулся к границе.
- Наглость города берёт… - удивилась Ольга. 
Границу пересекли почти без приключений, но адреналин в крови играл, в горле пересохло,. Решили сделать привал на молдавской земле, которая должна стать пухом для бабушки. Остановились они у кафешки и решили:
- Нужно выпить минералки и подождать родичей… 
Пьянящий воздух сыграл с ними злую шутку. Молдаване потеряли бдительность и когда подъехали Казарцевы, багажник «катафалка» был пуст.
- Кто-то спёр приглянувшийся ковёр вместе с бабулькой! - ахнула Ольга.
Поиски тела и расспросы местных жителей ни к чему не привели.
- Да и кто признается, - логично заметил Иван. - Мы тут у вас по ошибке трупик спёрли. Не желаете ли получить обратно?
- И никто не узнает, где могилка твоя... - махнул рукой Иван.
Он повзрослел, но не утратил юношеского отношения к жизни. Казарцевы развернулись обратно, чем вызвали большое удивление у молдавских таможенников. Они придирчиво обыскали машину, думая, что киевляне контрабандисты.
- Поздно! - едва не рассмеялся «Портос». - Контрабанду мы уже сдали…
Машину «ВАЗ-2107» Иван купил на нетрудовые доходы. Помимо основной врачебной деятельности он приторговывал различными витаминами и супер дорогими препаратами от любых зубных проблем.
- Все же хотят иметь голливудскую улыбку! - шутил он.
Однажды Казарцев стал свидетелем, как в стоматологическую клинику пришла на приём очень навороченная женщина.
- Типа гайки, цепи и малиновый пиджак, но «в юбке»… - хмыкнул он.
У неё, кроме других зубных проблем, была и диастема.
- Передние зубы неплотно состыковываются и имеют щель, - вспомнилось из учебного курса.
На предложение доктора этот недостаток устранить новая украинка выдала, причём на полном серьёзе:
- Ну и что, у Аллы Пугачевой тоже промежность между зубами!
Персонал офиса тихо выпал в осадок, и первое время просто совершал
беспорядочные хаотичные движения по кабинету и коридору.
- Теперь мне понятен секрет её бешенного длительного успеха у
зрителей! - едко пошутил «Портос» и поехл на дежурство.
В больницу привезли молодого мужчину. Он дико орал, то мычал как первотёлка, то зубами скрипел как лодочная уключина. При этом он бережно придерживал руками свой половой прибор. Сопровождавшие его медики кусали губы и отводили глаза, едва сдерживая смех.
- Что смешного?! - искренне недоумевал Казарцев.
Выяснилось, что случилось со страдальцем. Дружил он с девушкой. Парил ей мозги, что поженятся, как только с делами разберётся. Именно неотложные дела вынуждали встречаться не чаще двух раз в неделю.
- Много работы! - оправдывался ловелас.
Подруга понятливая оказалась, стойко переносила разлуку. Тихо к свадебному платью, к фате прицеливалась. Была у девушки привычка шпильки в укромном местечке в тюлевую занавеску втыкать.
- Всегда под рукой и не валяются, где попало... - думала она.
Однажды посмотрела, а заколки не по её манере воткнуты. Показалось подозрительным, поэтому спросила жениха:
- Ты что, порядок наводил? 
- Делать мне нечего? - возмутился он.
- Похоже, о заколках он и не подозревает... - поняла коварная девица. - Но кто тогда их трогал и в другом порядке воткнул?
Во время очередного свидания убедилась, что кто-то на свой лад переиначивал в квартире. Тогда на крохотном листочке написала телефон, скрутила на шпильке маленькой скаткой и воткнула на прежнее место.
- Я нашла ваш номер! - через день в трубке раздался приятный женский голос. - Как он попал в квартиру моего парня?
Выяснилось, что она не единственная любовница у ухажёра. Соперницы всё друг другу рассказали. Обе были обижены, оскорблены. Решили совместно отомстить подлецу. Условились прийти к изменщику вместе. Взяли закуску, выпивку и позвонили в его дверь.
- Вы ко мне?! - увидев подружек вместе, он сначала ошалел, растерялся.
Потом увидел, что всё мирно получалось и успокоился:
- Не дерутся, посуду не бьют, истерику не закатывают, значит утрамбовалось.
После выпивки он вовсе раздухарился. Стал про гаремы что-то нести. Выяснилось, что у него кроме этих красоток ещё имелись зазнобы.
- А про свадьбы я всем плету... - похвастался он. - Девки это любят. 
Подсыпали ему что, или от выпивки свалился, но уснул герой-любовник. Очнулся от дикой боли. Всё хозяйство было стянуто цепью и закрыто на висячий замок. Хирургическая помощь не понадобилась. Завхоз подобрал в связке необходимый ключ и беднягу вызволили из плена.
- Женщин обижать будешь? - спросил его Иван напоследок.
Парень каялся, что закончит с разгульным поведение, но он ему не поверил. В обеденный перерыв ему нужно было съездить домой. В машине музыку классическую слушал и вдруг увидел на автобусной остановке двух девчушек, лет по двенадцать.
- Дай, - подумал он, - подброшу их, по доброте душевной, куда им там надо: в школу, в техникум или ещё куда…
Остановился и медленно опустил стекло с вопросом:
- Куда вам, красавицы?
- Здравствуйте, отдохнуть не желаете? - игриво спросила чёрненькая.
Казарцев оказался в стопоре, в голове ничего не укладывалось.
- Такие маленькие ухоженные и предлагают такое днём?! - ничего другого не найдя, спрашивает он. - Так кто же в три часа дня отдыхает?
- А мы вечером боимся...
Даже возвратившись на работу, он никак не мог успокоиться, недовольно бурчал:
- Превратили страну в бордель!
Чтобы рассказать про это товарищу он спустился в кабинет УЗИ. Тому было не до малолеток, он чинил сломавшийся аппарат. Аппаратура в больнице использовали интенсивно, а поэтому она постоянно ломалась.
- Чаще всего летят настройки плоттера, - объяснил он. - На нём печатают снимки для истории болезни или для медицинского заключения.
В результате неисправностей, как правило, вместо снимка получалось сплошное чёрное прямоугольное пятно. «Портос» стал невольным свидетелем диалога с пациенткой:
- Ваша фамилия?
- Малевич.
- М-да… Ну у вас ничего другого получиться и не могло!
- Нет, у нас не бордель, - поздно понял Иван, - у нас дурдом!
На следующей неделе у него выпала возможность лишний раз убедится в этом факте. Свихнулся у них в отделении больной - алкогольный психоз.
- Мерещатся ему везде черти и, почему-то, кошки. - Казарцеву поведал об этом задёрганный заведующий отделением.
- Интересный случай! - удивился он.
- Всё в этих тварях, в одном углу у него черти, в другом кошки…
О видениях больной извещал отделение громким криком и вскоре, конечно, всех достал. Было решено вызвать к нему психиатра, для освидетельствования и последующего перевода в психиатрию:
- Нам такой больной не нужен!
Доктор приехал и сразу вызвал определённые подозрения.
- У меня возникло общее ощущение его неадекватности, - признался Иван, - какой-то, что ли, лихорадочной взволнованности, нервозности…
Ощущение усиливалось зрелищем ярких глянцевых обложек от журнала «Огонёк», сложенных доктором в несколько раз и засунутых сзади в туфли.
- Очевидно, туфли были великоваты, и сложенная бумага делала их
более приемлемыми для ношения, - заметил наблюдательный заведующий.
- Ну да ладно, всё-таки психиатр, мало ли…
Завели доктора в палату. Долго беседовал он с больным, находящемся в психозе, потом вышел и произнёс буквально следующее:
- Ну, конечно, до какой-то степени наш больной, но, знаете… не
совсем, не совсем… Кстати, скажите, а почему, у вас в отделении
действительно так много кошек?
Казарцев решил съездить на пару дней во Львов. Там прочно обосновался его армейский сослуживец Яков Солнышкин. Встреча прошла замечательно, наутро голова болела как в юности.
- Нужно проветриться! - «Портос» поехал в старую часть города.
Он сел в маршрутку и почти мгновенно отрубился. Из состояния нирваны его вывел водитель, деликатно намекнув, что хорошо бы сначала за проезд заплатить. Иван сказал:
- Щ-ш-ш-шас! - и полным достоинства жестом полез в боковой правый карман, где у него по теории вероятности должен лежать бумажник.
Достал пачку сигарет. Тупо на неё уставился, так как не курил с армии. Из этого состояния его вывел деликатный кашель шофёра. Казарцев переложил сигареты во внутренний карман, решив:
- Видно на вечеринке автоматически потянул чужую пачку…
Сунул руку в карман глубже и достал Удостоверение ликвидатора Чернобыльской аварии! Тут его вообще заштормило. Раскрыл, атам написано - Сомов Никита Николаевич, 1960 года рождения.
- Кто это? - изумился он находке.
С фотографии смотрел незнакомая усатая морда. Желая поделиться шоком, «Портос» повернулся к соседу справа и наткнулся на добрый, но внимательный и выжидательный взгляд. Иван понял,  что сунул руку не в свой правый карман, а в левый боковой мужичка.
- И куда в таких случаях девается благостно-ленивое настроение?! - слегка запаниковал Казарцев.
К счастью, мужик оказался незлобным и сообразительным. Он понял, что имеет дело не с зарвавшимся представителем профессии «карманник», а просто с перебравшим коньяка беднягой, от соседа несло за версту.
- Сигареты оставь себе, а «корочку» верни! - сказал он.
Пребывание в Чернобыле не повлияло на его чувство юмора.
- Тебе она ни к чему, а мне её месяц восстанавливать!
«Портос» сунул ему добычу и выскочил из маршрутки. Он не догадался, что чуть не ограбил первого гражданского мужа жены Ольги.
- Зачем я только снова начал пить?! - корил себя Иван.
В оставшиеся дни во Львове он наотрез отказался от застолий. Яков решил привлечь его к бизнесу. Они оказались на таможне при выезде в Польшу из Украины. Подрулили на «Газеле» с брезентовым тентом на кузове. В кабине сидели Солнышкин и Казарцев, а под тентом стояли пять бидонов, доверху наполненных свежеоткаченным мёдом.
- А мы вас только и ждали! - таможенники им обрадовались.
Мытники оживились и, предъявив всякие бумажки по поводу пошлины на вывоз мёда за пределы Украины, стали многозначительно и выжидательно смотреть в глаза Якову. Солнышкин не моргнув глазом, заявил:
- Это наш мёд!
- А это наша таможня… - надменно ответили они. - Без уплаты полной пошлины, тридцать процентов от рыночной стоимости груза в Польше, около двухсот долларов мы груз не пропустим!
«Газель» съехала с трассы на травку, Солнышкин позвонил по мобильнику, открыл тент и крышки бидонов.
- Нам спешить некуда! - предупредил он.
Через полчаса с польской стороны подъехал крытый грузовичок, деловитые поляки выгрузили на травку пять ульев. Открыли лётки.
- Поехали… - почувствовал себя первым космонавтом Яков.
За неполные два часа пять роев пчёл беспошлинно с наглым и беспардонным жужжанием, под матюги пограничников и скрежет зубов таможенников о железо пограничного шлагбаума перекачали содержимое бидонов в улики. Солнышкин с гордым видом проехал в Польшу за деньгами без единой капли мёда в машине.
- Вот и борись после этого с контрабандой… - пожаловались таможенники, и пошли заливать горе крепкой украинской горилкой.
 
Север
В декабре 1997 году состоялась мировая премьера фильма-катастрофы «Титаник», снятого Джеймсом Кэмэроном. Главные роли в фильме исполнили Кейт Уинслет и Леонардо Ди Каприо. Герои фильма, будучи членами различных социальных слоёв, влюбились друг в друга на борту злополучного корабля, совершавшего первый рейс через Атлантический океан в 1912 году.
Бюджет фильма составил двести миллионов долларов США. «Титаник» стал самым прибыльным фильмом за всю историю кинематографа, собрав в прокате во всём мире около двух миллиардов долларов, и удерживал это достижение на протяжении двенадцати лет. Фильм был выдвинут на соискание премии «Оскар» в четырнадцати номинациях, в результате получил одиннадцати из них, включая награду «Лучший фильм».
Жизнь иногда преподносит такие сюжеты, что только диву даёшься. После посещения Северного полюса в спортивном костюме и домашних тапочках Степан Макеев ещё не раз попадал в такие ситуации, что никакой сценарист не придумает.
- Везёт мне на приключения… - жаловался он жене Евгении.
Старшая сестра Николая Рябович после переживаний по поводу супруга изменила отношение к нему. Теперь она сдувала с мужа пылинки и всегда волновалась, когда он уезжал в командировки.
- Я буду тебя ждать! - всегда говорила она при прощании.
Однажды Степан поехал по служебной надобности к геологам. Из посёлка Амдерма к их стоянке его подбросил вездеход. Гостям в тундре рады, поэтому хозяева расщедрились на спирт.
- Но вот беда, - смущённо признался знакомый, - есть у нас почти нечего, припасы кончились.
- Снегом закусим! - пошутил Степан.
Они выпили, покурили на улице. Вдалеке показалось большое стадо кочевых оленей.
- А вот и закуска! - обрадовался хозяин и выстрелил вверх из ружья, чтобы привлечь внимание ненца.
Тот вскоре подъехал к ним на нартах, запряжённых двумя оленями.
- Продай оленя! - попросил геолог.
- Не могу, - покачал головой господин тундры. - Все олени под счёт…
- А спирта выпьешь? - тоже пошёл на хитрость он. - Только закуски нет!
Ненец махом выпил протянутый ему стакан разведённого спирта и, повернувшись к жующим ягель оленям охватил морду ближайшего и резким движением вырвал глаз. Он положил его в рот и с наслаждением раскусил.
- Вот лучшая закуска! - с чувством сказал он.
- Ты что сделал?! - опешил Макеев.
- Оленю и одного глаза достаточно… - небрежно отмахнулся садист.
Одноглазый олень наклонился к земле и продолжил трапезу. При виде смачно жующего ненца Степана чуть не вырвало, а геолог продолжил торг:
- А теперь продашь?
- Нальёшь ещё одну - продам.
После другого стакана ненец заарканил в стаде старого самца и быстрыми уверенными движениями освежевал его.
- Держи плату! - сказал ему хозяин и протянул бутылку водки.
Ненец остался. Вскоре в казане геологов скворчала свежатина, но Макееву расхотелось есть и пить. Ненцы чувствуют водочный дух за много километров, к вечеру появились два представителя коренного народа.
- Хозяина, - сказали они хором, - оленина нужна?
- Не, - отмахнулся пьяный геолог, но водки налил.
Они остались и ночью ненцы, пьяные в драбадан решили поехать в посёлок Амдерма за добавкой. Так как Степану тоже нужно было возвращаться, он поехал с ними.
- Довезёшь? - спросил Макеев первого ненца.
- Олень дорогу сам найдёт… - вяло ответил он.
- С одним глазом?
- Так ведь и так темно!.. Для этого глаза не нужны.
Степан упал на его нарты и закрыл глаза. На вторые сел править оленями самый трезвый из ненцев, зато в нартах валялся вусмерть пьяный.
- Лишь бы не замёрзнуть! - думал Степан, мороз крепчал.
Действие поговорки «пьяных Бог бережёт» было приостановлено, пьяный вывалился из нарт и получил открытый перелом левой руку.
- Так и знал! - ругнулся Макеев, глядя на полученные повреждения.
Началось сильное кровотечение, от которого он и скончался. Два его друга, поняв, что третьего не воскресить, решили его похоронить.
- По ненецкому обычаю... - с важным видом сказал ненец.
- Это как? - спросил Степан.
- Сидя...
Они продолжили путешествие в Амдерму, где оказались через два часа. 
- По твёрдости тело не уступит бревну… - заметил Макеев, когда помогал переносить его.
Оба аборигена прибыли в общагу, где начали приготовления к похоронному обряду. Для начала они попытались его усадить.
- Нетрудно догадаться, - буркнул он, - что попытка закончится неудачей.
Они наполнили горячей водой единственную ванну в бытовке общаги и поместили туда каменное тело, чтобы оно разморозилось. 
- Так я завтра домой не попаду! - с тоской подумал Степан.
Женщины заходили в бытовку, видели окровавленный труп, принимающий водные процедуры и нервно кричали.
- Зрелище не для слабонервных… - согласился он.
Труп закончил принимать водные процедуры, два пьяных кренделя снова раздели его, обмыли и попытались усадить.
- Однако труп отказывается принимать нужную позу! - жаловались они.
Они вынесли его на улицу и усадили в сугроб перед входом в общагу. На морозе покойник принял нужную позу, ненцы оставили его замерзать.
- А как же он? - попробовал остановить их Макеев.
- Ненцы, к морозу привыкшие… - пошутили они.
Через час в общагу с работы возвращался мужик. Была полярная ночь, на безоблачном небе сполохи северного сияния выглядели особенно красиво. На подходе к дверям он увидел голого мужика, сидевшего в позе, отдалённо напоминающей роденовского мыслителя. 
- Это ж, сколько надо выпить! - удивился бывалый мужик.
С шевелящимися от ужаса волосами, он подбежал к сидевшему и начал трясти его за плечо и бормотать:
- Парень, вставай!
Тот не вставал и не реагировал на любые уговоры. Мужик втащил ледяную мумию в помещение и начал что-то орать. Ненцы, икая от хохота, объяснили ему суть вещей и влили в мужика стакан водки.
- То ли ещё будет! - покачал головой Степан.
Попытка одеть почившего окончилась крахом. Тогда ненцы снова начали операцию «Разморозка».
- Поспать мне не светит! - простонал Макеев.
До утра в общаге никто не уснул. Похороны закончились, когда оба пьяных ненца увезли бедолагу-приятеля в неизвестном направлении. Уставший до смерти Степан из последних сил добрался до дома.
- Больше никогда не буду ездить с ненцами! - твёрдо зарёкся он.
Макеев ехал вечером по Салехарду на красном «Москвиче», вдруг увидел, что впереди толпа людей пытается останавливать проезжающие мимо машины.
- Причём чуть ли не под колёса кидаются… - возмутился Степан.
На всякий случай выбрал левый ряд, однако пришлось остановиться, под колёса кинулась молодая красивая девушка. Открыла она дверь и попыталась что-то сказать, но руками.
- Потому что глухонемая! - догадался он по жестам.
Две минуты безуспешного диалога и появилась ещё одна девушка, которая ничего не слышала, зато могла говорить:
- Отвези нас в такой-то район.
Пообещала приличную сумму. Поразмыслив, Макеев согласился, но оценив количество бегающего вокруг народа, предупредил:
- Повезу не больше четырёх человек!
В машину набилось четверо глухонемых, и они активно начали между собой общаться. Девушка переводила:
- Они просят взять ещё двоих.
Степану стало смешно:
- Девушка, каких ещё два человека?! Да вы в своих шубах и так еле-еле сюда поместились.
Толпа народу в машине делала ему знаки:
- Всё будет хорошо!
- Девушка, да вы что?.. Да если меня ГАИ остановят - оштрафуют напрочь! - сопротивлялся он.
Девушка продолжала уговаривать. Машина с открытыми дверьми стояла на центральной улице города в крайнем левом ряду. Пока они вели дискуссию, в машину залезли ещё три человека и все глухонемые.
- Уже не смешно, сплошной сюр... впрочем, - весело подумал Макеев, - почему бы и нет?.. Поехали!
Ехал огородами, избегая оживлённые улицы и потенциальные места сбора гаишников. Пассажиры оживлённо между собой беседовали жестами.
- Ребята, - крепко возмутился он, - сидите тихо, а то машину мнем вести мешаете, шапку уже три раза с головы сбивали.
Когда он доехал до места, стали они из машины вылезать. Степан тоже вышел, пересчитал их:
- Действительно семеро.
Пятеро на заднем сидении, двое на переднем. Девушка пообещала:
- Тебе заплатит этот парень!
Говорящая девушка ушла. Парень указал на своего соседа и тоже ушёл. История повторилась. Остался один пассажир. Он оглянулся, понял, что последний и показал знаками:
- У меня ничего нет.
Макеев красноречивым жестом предложил ему валить по известному адресу, а сам подумал:
- Блин, парень, тебя только что кинуло семеро глухонемых…
На обратном пути как назло машина поломалась, а троса нет. Мимо на счастье проезжала «техничка» на базе «ЗИЛ-157». Водила с напарником уже никакие и ехали догоняться в соседнее поселение.
- Конечно же, у нас есть трос, - с пафосом ответил водитель, - да не простой, а металлический три сантиметра в диаметре.
Прицепили они машину Степана и с ветерком помчались по безлюдной трассе. Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и не увидел «Москвича».
- Неужели оторвался? - сказал он, офигевая от такой мысли.
- Ну как на таком тросу можно оторваться? - возразил напарник.
Он проехали ещё пятьсот метров, пытаясь всё-таки разглядеть в снежной пороше спасаемый автомобиль. Наконец, остановились и они с напарником пошли изучать обстановку. 
- Есть трос, есть «Москвич», но что-то пошло не так... - опешил тот.
Два километра назад автомобиль съехал на обочину, перевернулся на крышу, которая стала уже плоской. В машине не осталось ни одного целого стекла, погнутые крылья, зато полно снега и до последней степени офигевший Макеев, у которого снег был даже в ширинке...
- Жив?! - тормошили его вмиг протрезвевшие мужики.
- Голова болит… - простонал Степан.
Повезли его в больницу. Доктор посмотрел и спросил о самочувствии.
- Головокружение, тошнота и всё такое! - ответил бледный Макеев.
Позвали на всякий случай нейрохирурга.
- Мало ли что... - рассуждали они.
Тот пришёл, посмотрел и заверил:
- Нет, не наш. Травма не серьёзная, сотрясение небольшое. Делайте чё надо и отпускайте.
Степану обработали царапины, домой отпустили. Он вышел из больнички, а ступеньки обледенелые. Растерянный от последних происшествий Макеев подскользнулся и ударился головой об бетон.
- Черепно-мозговая травма! - определил дежурный врач.
Клиент без сознания, зрачки врозь и на свет почти не реагировал. Позвали опять нейрохирурга. Тот вышел, глянул и одобрил:
- О, теперь наш!.. В операционную!
После таких опасных приключений здоровье Степана резко ухудшилось, и семья Макеевых в начале 1994 года переехала с севера в небольшой город Козьмодемьянск. Там жило около двадцати тысяч жителей, и он располагался в ста километрах от Йошкар-Олы, столицы Республики Марий Эл. Сразу же по приезду у них родился сын Антон.
- Видно перемена климата подействовала! - оправдывалась Евгения.
Ведь именно ей местный завод выделил небольшую квартирку, а поработала она немного, вышла в декрет. Супруг перебивался случайными заработками, пока в 1997 году не устроился на необычную работу. 
- Дороги у нас нет по определению, но зимой ещё можно прорваться, - объяснял он жене суть идеи, - а сейчас оттепель...
Две польские транзитные фуры залегли по обочинам, по ступицу в грязи. Стояли часа четыре без понятия, что делать. Вокруг сибирская весенняя лесостепь со слабым признаком на дорогу.
- За спиной у каждого - товара тысяч на пятьсот долларов… - мучались водители.
Вдруг появился из-за рощицы крутейший джип и подплыл к полякам. Из джипа показалась классическая бандитская рожа и направилась к первой фуре. Поляки в ожидании самого худшего. Рожа спросила:
- Ну что ребята, стоять будем, или как?
- А варианты?
- Сто баксов и мы вас вытаскиваем!
Поляки прикинули, что отдать надо не слишком много:
- По пятьдесят «баксов» с машины, или стоять неизвестно сколько...
Деваться некуда, достали валюту. «Браток» обрадовался.
- Хорошо! - он достал из внутреннего кармана рацию. - Степан, работа!
Минут через десять появился гусеничный трактор под управлением серьёзного Макеева. Фуры он вытащил на дорогу, и какое-то время сопровождал, для гарантии. Потом рожа из джипа махнула ему рукой и скрылась куда-то в сторону.
- Ребята! Дорог у вас нет, но какой сервис! - поляк долго тряс руку Степана. - Я такой рации и такого трактора в Европе не видел!
- Тоже мне сравнил!
Их бригада контролировала участок трассы, проходящей через горы. Не высокие, но перевал есть. На перевал надо было взбираться по приличному серпантину.
- У нас новый бизнес! - сказал блатной начальник Макеева. - Ведь у нас зимой холод, а днём теплынь...
- Ну и что?
- Дорога обледенела, значит, будешь таскать фуры в гору.
Но иногда обледенение было чересчур большим и сил трактора не хватало. В один из таких дней перед подъёмом на серпантин застряли тридцать фур. Водилы обсуждали, что делать.
- Нужно дождаться середины дня и рвануть вверх, - убеждённо говорили одни, - тяжёлые машины продавят ледяную корочку и доберутся до асфальта.
- Давайте разворачиваться и искать обходной путь… - кричали другие.
Дорога узкая, чтобы разминуться, надо чтобы развернулась последняя в очереди машина, но её водитель сторонник прорыва и не хотел отъезжать. Вдруг откуда ни возьмись, появился убитый до последней степени «МАЗ». Водила высунулся из битой кабины и весело поинтересовался:
- Ну, хрен ли тут встали?!
Ему объяснили критичность ситуацию. Парень лет тридцати презрительно плюнул и велел:
- Херня война! Посторонись!
Хлопнула дверца кабины, и «МАЗ» в обход очереди рванул наверх. Остальные водители остались стоять в ступоре, лишь крикнули вслед фуре:
- Куда?.. Мудак!
«МАЗ» лихо уходил на серпантин. Дальнобойщики наблюдали, как грузовик карабкался в гору, мотая в стороны полуприцепом и чудом не улетая в пропасть.
- Убьётся, мужик! - скривился Степан.
Дождались они полудня и с помощью его трактора прошли несчастный перевал. Сошли машины вниз, поехали дальше. Макеев увидел на стоянке возле придорожной шашлычной притулился тот «МАЗ».
- Как же этот друг съехал вниз? - искренне заинтересовался Степан.
Он знал, что вниз съезд сложнее, прицеп так и норовил обогнать грузовик и утащить за собой в пропасть. Подошёл выяснять подробности вождения грузовиков на голом льду на высоте двух тысяч метров. Водитель сидел за кособоким столиком и поедал подозрительное мясо.
- Да он уже никакой, - определил по виду Макеев. - Оприходовал уже пол литра водяры.
На его недоумённый вопрос он меланхолично ответил:
- Понимаешь, я тёлку на трассе подцепил - пипец. Из-за неё только на
гору попёр. Вниз едем, я самокатом иду, на поворотах газую слегка, машина руля почти не слушает. Вылетаем - спидометр уже в пенёк упёрся. Эта ****ь визжит от восторга...
- И что? - не выдержал Степан.
Герой опрокинул стакан сорокаградусного допинга, и устало признался:
- А я обосрался!


 
продолжение http://www.proza.ru/2011/10/28/92