Ты там, где нет меня

«Порой мы жадно мечтаем прожить несколько жизней, примеряя на себя пестрый гардероб чужих стран, судеб, языков, времен, и не можем найти свой единственный путь, не в состоянии цельно и осмысленно прожить одну-единственную данную нам жизнь...»
Вика Милай, «Re:мейк»

I
Сидя за своим компьютером ранним утром, растрепанная, в нижнем белье и с чашкой дымящегося кофе, я с ностальгией смотрела в монитор. Почему с ностальгией? Мне и самой было непонятно, ведь события, которые я вспоминала сейчас, оставили в моей душе очень глубокую рану. Такую рану обычно оставляет либо потеря близкого человека, либо предательство того, кому ты безоговорочно доверял, либо безумная любовь, которая оказалась неразделенной. Но тогда я не знала, к какой категории страдальцев себя отнести. Пострадала я, откровенно говоря, по собственной глупости (и я этого никогда не отрицала!), но эта глупость  зародилась во мне как средство защиты от того негатива, который меня тогда окружал. Это было желание отвлечься от дурных мыслей и погрузиться во что-нибудь новое, легкое и интересное, а, как правило, именно у безобидных шалостей зачастую бывают самые серьезные последствия. Конечно, я не считаю себя самым большим мучеником на земле, но согласитесь, что любая личная неудача способна очень сильно ранить.
Погрузившись в воспоминания, я, сама того не замечая, стала улыбаться. Ведь со временем мы начинаем вспоминать только все самое хорошее, что когда-либо с нами происходило, а все плохое само собой забывается. Оглядев комнату мечтательным взглядом, я снова перевела глаза на экран компьютера. Там была открыта страничка одной социальной сети, и я видела перед собой фотографию знакомого мне парня с игривыми серыми глазами. Его невозможно было не узнать. На этой фотографии, которая судя по подписанной внизу дате, была сделана не так давно, был тот самый человек, к которому я за какие-то несколько месяцев успела испытать целый букет чувств. Благодаря ему я узнала, насколько широк диапазон моих эмоций. И теперь вот он - во всей красе: на фотографии с улыбкой в пол-лица и в красной футболке с каким-то непонятным рисунком.
«Он же говорил, что не любит красный», - подумала я. Удивительно, что за год могут измениться вкусы людей, но сами они при этом ничуть не меняются. На минуту я даже задумалась: интересно, как он теперь живет? Чем занимается? В какой он сейчас стране и много ли у него друзей? Он говорил, что собирался в Испанию, но кто знает, куда закинула его судьба…
Это был целый период моей жизни, который казался мне теперь сценой из полузабытого кино. Я видела себя, такую наивную. Неужели, я когда-то была такой? Открытая и доверчивая, я думала, что была готова к трудностям, но я ошибалась. Мне пришлось многим пожертвовать и о многом узнать, прежде чем мой характер хоть немного закалился. Но то время было по-своему прекрасно, наверно, потому, что в нем были моменты, когда я чувствовала себя такой счастливой как никогда. Я поймала себя на мысли, что скучала по тому времени, скучала по себе, той.
Мысленно прокручивая свою жизнь назад, все дальше и дальше, я, в конце концов, вернулась к тому дню, когда все началось. С того дня прошла, казалось, целая жизнь… А ведь началось все ровно год назад…

Август подходил к концу. Дождь лил, не переставая, превращая город в одно большое озеро, по которому туда-сюда, словно рыбы, сновали машины. Серые тучи висели низко над землей и, казалось, при первой возможности норовили вылить на беспечных пешеходов весь свой запас воды. Несмотря на дождь, людей на улицах меньше не стало, и теперь идти по узким переулкам было вдвойне неудобно из-за обилия разноцветных зонтов над головами. Но все эти неудобства – будь то дождь или множество зонтов – нисколько меня не пугали, потому что в голове у меня была только одна мысль: «Только бы у меня получилось!»
В этот серый дождливый день я, в легких летних брючках и туфельках, спешила на свое очередное собеседование. Работу я искала уже полтора месяца, но  мои поиски, состоящие из размещения резюме на head-hunter и job.ru, пока ограничивались только сухими отказами, или отказами с сопроводительным письмом вроде «Мы будем иметь Вас в виду». Мне всегда казалось, что такие письма с издевкой смотрели на меня с экрана компьютера, злорадно ухмылялись и говорили: «Даже и не мечтай». Но вот, откликнувшись на одну вакансию под названием «Помощник менеджера по работе с частными клиентами», я не ожидала такого быстрого ответа с приглашением на собеседование.

В школе я училась очень хорошо, была одной из лучших не только в своем классе, но и во всей параллели. В старших классах я начала увлекаться изучением иностранных языков, так как это было единственное, что мне по-настоящему нравилось. Сначала я взялась за английский. Выучив всю школьную программу за шесть месяцев, я продолжала штудировать этот международный язык, параллельно взявшись за изучение французского. На выпускном вечере меня похвалили перед всеми моими одноклассниками и ученикам из параллельных классов за успешное изучение и самую успешную сдачу экзамена по английскому (так как в школе я учила именно его). Но я считала свои успехи лишь жалкой каплей в море моего истинного потенциала и после школы продолжила усердно стремиться к самосовершенствованию в области языкознания. Я поступила в университет на факультет лингвистики, где продолжила углубленное изучение английского наряду с изучением французского как второго иностранного языка. Несмотря на это, французский теперь был моим любимым языком: во-первых, он казался мне очень красивым и мелодичным, во-вторых, из-за более сложной грамматики изучать его было даже интереснее, и в-третьих, это был факультативный предмет, к знанию которого не предъявляли таких жестких требований, как к знанию английского – вот поэтому изучение французского превращалось в удовольствие.
По окончании университета я получила красный диплом и специальность «лингвист», но когда встал вопрос о выборе профессии и поиске работы, тут  я впервые за несколько лет поняла, что я не знаю, чего точно хочу. Лингвист – специальность многогранная, возможностей много, но выбрать свое направление, по которому я захочу пойти и развиваться, оказалось очень непросто. Самый легкий вариант – стать учительницей английского в школе, которую я когда-то окончила – отпал сам собой. Мне нужно было нечто большее, чем смотреть каждый день в школьный журнал и вызывать детей к доске. Более того, я не хотела всю жизнь просидеть в своем родном городе с практически призрачными возможностями сделать карьеру. Здесь не было никаких перспектив, и рассчитывать было не на что. Подумав немного, я решила, что хорошую работу нужно искать там, где ее действительно очень много. В Москве.
Недолго раздумывая, я села за компьютер и поместила свое резюме на несколько сайтов по поиску работы. Потом стала просматривать различные предложения о работе с использованием английского или французского языков. Результаты поиска не заставили себя долго ждать, и уже через несколько секунд на экране моего компьютера через поиск было выявлено около ста двадцати предложений за последнюю неделю. Я быстро просмотрела первую  страницу и увидела, что большинство вакансий было озаглавлено как «секретарь на ресепшен». Секретари требовались в банки, учебные центры, крупные международные и малые российские компании. Я откликнулась на вакансии некоторых компаний, заранее зная, что некоторые из них не пригласят меня даже на собеседование. Однако, некоторые компании сразу же заинтересовались моей кандидатурой и позвали меня на «интервью». Я старалась (наверное, даже слишком старалась) понравиться потенциальным работодателям, но несмотря на мой безупречный внешний вид и «правильные» ответы на вопросы, улыбчивые тетеньки из HR решили отказать мне в приеме на работу. Я прошла около пяти собеседований, и после каждого, буквально уже на следующий день, непременно следовал отказ.
Так, расстроившись после очередного отказа, я снова зашла в свою электронную почту, чтобы посмотреть результаты по моим новым откликам. Новое письмо с приглашением на очередное собеседование ничуть меня не удивило, даже толком не обрадовало. Я уже так привыкла к отказам, что почти без сомнения подумала, что сюда меня тоже не примут, хотя вакансия секретаря в Центре изучения языков мне очень даже приглянулась. По крайней мере, это будет интереснее, чем сидеть в каком-нибудь Медиа Маркте и достигнуть в будущем вершины своей карьеры, став менеджером по продажам.

И вот я бежала по узкому переулку, ища номер дома, указанный в электронном письме. До собеседования было еще двадцать минут, но спешка объяснялась тем, что я хотела прийти «как положено», то есть за пятнадцать минут до начала интервью. Дождь беспощадно лил, мои брюки уже были по колено покрыты мелкими капельками, а мои туфли испачкались. Делать было нечего, да и до собеседования осталось не так много времени, поэтому я, найдя нужное мне здание, с гордым видом стала подниматься по лестнице. Что немного удивило меня, это здание было наполовину жилым (в чем я убедилась благодаря утюгам и горшкам с геранью, которые виднелись из окон). В другой его половине располагались офисы.
«Может, это и к лучшему, - подумала я, - ведь раньше я приходила в пафосные бизнес-центры, в которых мне отказывали».
Остановившись перед нужной мне дверью (благо, на нужном мне этаже была только одна дверь), я  нажала кнопку звонка и дверь открылась. То, что я увидела за ней, мне очень понравилось: это был длинный коридор с дверьми с обеих сторон. На полу лежала ковровая дорожка, а на стенах висели незамысловатые картины и какие-то плакаты. «Надев» улыбку, я подошла к стойке ресепшен, на месте секретаря сидел парень, и это показалось мне довольно странным: во всех компаниях, которые я посетила, секретарями работали девушки.
¬- Здравствуйте, - сказала я, - Я на собеседование на 14.00.
Парень посмотрел на меня серьезным взглядом, а потом, улыбнувшись, сказал:
- Подождите, пожалуйста, на диване.
Он набрал какой-то номер телефона и что-то кому-то сказал, видимо, оповестил о моем приходе. Я, тем временем, присела на диван, недалеко от стойки ресепшен. Судя по царящей в помещении тишине, людей здесь было не так уж много. Пока я ждала на диване (порядка десяти минут), мимо меня прошли только полноватый, наполовину седой мужчина и бледная длинноволосая женщина. Мужчина говорил что-то по-английски (что, к своему стыду, я разобрать не могла, и от этого начала немного нервничать), а женщина слушала его, да и по ее лицу я поняла, что ей не очень хочется ему что-то отвечать, уж очень отсутствующий был у нее вид.
Когда они скрылись за дверью, за которой была лестница, ведущая вверх, я начала нервничать еще больше и стала судорожно перебирать в голове ответы на возможные вопросы. Я была сердита на себя за то, что опять начинала вдаваться в панику, ведь я уже столько раз проходила собеседования! Я начала себя мысленно успокаивать, стараясь держать свои руки со вспотевшими ладонями на коленях, и в этот момент ко мне обратились по имени.
- Майя?
Я подняла голову. Передо мной стояла высокая русоволосая девушка с тетрадью в руке. Она мило улыбалась, что на секунду помогло мне успокоиться. Да, только на секунду, потому что как только улыбка пропала с ее лица, оно приняло такое строго-оценивающее выражение, каких мне еще не приходилось видеть на собеседованиях. Я мысленно скрестила пальцы, и принялась глубоко дышать.
- Здравствуйте, - еле выдавив улыбку, отозвалась я.
- Добрый день, - сказала девушка, - давайте пройдем в кабинет.
Кабинет, в который мы прошли, был, судя по всему, одной из учебных аудиторий, небольшой, но светлый и просторный. Он был обставлен в стиле «минимализм», то есть в нем имелся абсолютный минимум всего: два стола, пять стульев, маркерная доска с губочкой (а вот маркеров я не обнаружила), черно-белая фотография Эйфелевой башни на стене, а также два каких-то непонятных стебля в узких вазочках на подоконниках.
- Присаживайтесь, куда Вам удобно, - снова улыбнулась девушка. Мне хотелось бы, чтобы она улыбалась чаще, потому что так она казалась мне не такой страшной (с профессиональной точки зрения, конечно).
Отодвинув стул, я села. Девушка села напротив.
- Меня зовут Карина, я менеджер по работе с клиентами, - представилась она. – Мы пока можем начать собеседование, чуть позже придет директор. Вы что-нибудь знаете о нашей компании?
- Да, я…
- Давайте я расскажу, - перебила меня Карина, - Наша компания существует уже двенадцать лет и с каждым годом все больше расширяется…
Дальше она начала рассказывать все почти точь-в-точь, как это было написано на их сайте. Если бы Карина не перебила меня, я бы начала точно так же и рассказывала бы ей то, что она сейчас рассказывала мне. И меня удивил тот факт, что она, менеджер, который работает в компании «более трех лет», не может рассказать о своей компании больше, чем может прочитать любой пользователь интернета, зайдя на сайт. Да и само слово «компания» было, на мой взгляд, немного раздутым для небольшого образовательного центра.
Я сидела и слушала ее, как и подобает, с улыбкой, когда дверь в кабинет открылась и зашел черноволосый мужчина в очках, невысокого роста.
- Это Патрис, наш директор, - сказала Карина.
Патрис бросил на меня короткий взгляд, поздоровался и сел на стул рядом со мной.  Карина продолжала говорить, то и дело задавая мне вопросы. Через пару минут директор, который до этого просто делал в своей тетради какие-то пометки, заговорил.
- Parlez-vous francais? – спросил он, что означало: «Вы говорите по-французски?»
- Oui, en peu, - ответила я, «да, немного».
Дальше он начал задавать мне вопросы на французском, а учитывая то, что знать он хотел достаточно много, начиная с университета, который  я закончила, и закачивая моими увлечениями и хобби, мне пришлось изрядно напрячь свою память. Я не ожидала, что на этом собеседовании со мной будут общаться на французском языке, на котором я за время своего обучения говорила не так много, как на английском. Потом Патрис сделал еще какие-то пометки в своей тетради, и больше ничего у меня не спрашивал.
- А когда Вы сможете начать работать? – спросила Карина.
- Настолько быстро, насколько возможно, - ответила я.
- Хорошо, - сказала она.
На этом собеседование закончилось.
Домой я шла с положительными впечатлениями, мне понравилось абсолютно все: и обстановка, и любезность интервьюеров, и то, что мне наконец-то выдался шанс пообщаться на французском.
Дождь закончился, и выглянуло солнце. Теплое солнышко уходящего августа. Вернувшись домой, на свою съемную квартиру (вернее, комнату в коммуналке), я легла на кровать, включила телевизор и погрузилась в странное блаженство. Я как-будто предчувствовала что-то хорошее, радостное и тревожное одновременно. Радостное, потому что я чувствовала, что ждать осталось недолго, и уже скоро я найду работу и стану хоть чуточку счастливее, а тревожило меня то, что я не знаю, чего мне ожидать от этой новой жизни. Ведь в Москве я не так давно, денег уже осталось не так много, а нужно было платить за жилье, которое я недавно сняла, и на жизнь тоже требовалось немало, хотя покупала я только все самое необходимое. К тому же я чувствовала себя такой усталой и измотанной из-за поисков работы и постоянной, по нескольку раз в день, беготни в интернет-кафе, что впору было бы просто лечь и проспать часов двенадцать, но я была слишком взбудоражена, чтобы уснуть. Я думала о своем будущем, о том, где и кем я буду через каких-то пару месяцев. О возвращении домой не могло быть и речи, я рассчитывала во что бы то ни стало выжить в столице. Для начала выжить, а там, если все будет хорошо, уже и полноценно жить.
Так, погрузившись в свои мысли и обнимая подушку, я не заметила, как меня одолел сон.

Проснулась я от того, что звонил мой телефон. Звонил он настойчиво, силой вытягивая меня из сладкого сонного забытья. Открыв глаза и щурясь от яркого света, струящегося из окна, я нащупала телефон на тумбочке рядом с кроватью. Звонили из того самого центра изучения языков, где я вчера проходила собеседование. Стараясь говорить так, чтобы мой голос выглядел не очень сонным, я подняла трубку и сказала:
- Алло.
- Майя, доброе утро, это Карина из Language Bridge, Вы сейчас можете говорить?
«Двоякий вопрос», - подумала я, а вслух сказала:
- Да, конечно.
- По результатам собеседования мы решили, что Ваша кандидатура нам подходит, и мы хотим пригласить Вас на работу, - ее голос звучал очень бодро.
- Спасибо, замечательно, - прохрипела я.
- Хорошо, тогда подходите завтра в наш офис к десяти часам и возьмите с собой все необходимые документы.
Дальше Карина принялась объяснять, что именно мне необходимо принести. Когда разговор закончился, у меня на душе впервые за долгое время стало так спокойно и радостно, что я была готова хоть прямо сейчас выбежать из дома и прийти в офис Language Bridge. Я закрыла глаза и, полностью расслабившись, снова опустилась на кровать. Потом я заметила, что лежала все так же, как и вчера перед сном, держа одну руку под подушкой. Сколько я так пролежала? Сколько проспала? Я посмотрела на часы, висевшие на стене: было пол-одиннадцатого. Я зевнула и протерла глаза, мне казалось, что спала я несколько дней, такую усталость я чувствовала.
Весь оставшийся день я потратила на сборы и на уборку квартиры, то и дело выходя в большую прихожую и сталкиваясь с соседями. Я снимала комнату в коммуналке, поэтому контакты с людьми, проживающими в двух соседних комнатах, были нередки. В одной комнате жила целая семья, правда, небольшая – из трех человек. Игорь – так звали главу семьи – целыми днями пропадал на работе, а в выходные он брал свою жену Аню и их трехлетнюю дочь Наташу, и они вместе ехали отдыхать в какой-нибудь парк, цирк, зоопарк или куда-то еще. В другой комнате жил пятидесятилетний холостяк Дмитрий Павлович, который компенсировал явный недостаток женского внимания постоянными недвусмысленными взглядами в мою сторону. Я старалась как могла избегать его, но в тесной коммуналке у меня это получалось с большим трудом.
Ну а в общем, они были неплохими соседями: не ворчали, не придирались ко мне, не приставали с ненужными вопросами. Мне это очень нравилось, потому что жила я в этой квартире еще не так долго и пока не была готова обсуждать свою жизнь с посторонними людьми, несмотря на то, что ни знакомых, ни тем более друзей в Москве у меня не было. Я была абсолютно одна. Но теперь у меня хотя бы появилась работа – начало моей новой жизни.

II
На следующий день я пришла в офис Language Bridge к десяти часам, как и было обговорено. На ресепшене теперь сидела девушка. Она была миловидной блондинкой с голубыми глазами, с виду, как мне показалось, очень доброй. Когда я подошла к стойке ресепшен и сказала девушке, что сегодня мой первый рабочий день, она посмотрела на меня с явным интересом, позвонила кому-то по внутреннему телефону и сказала тоненьким голосом:
- Карина сейчас придет, - девушка улыбнулась и так забавно захлопала своими длинными ресницами, что невольно улыбнулась и я, - Вы будете работать помощником менеджера?  - спросила она, продолжая улыбаться.
- Да, - ответила я, - меня зовут Майя.
- А я Оксана, дневной секретарь, - гордо, но очень мило, сказала она. – Значит, теперь мы с Вами будем работать вместе.
В этот момент подошла Карина. Вид у нее был деловой и, как мне показалось, не очень довольный. Она поздоровалась со мной и бросила быстрый взгляд на Оксану. Та сразу же опустила глаза и принялась что-то печатать на своем компьютере.
- Оксана, я сейчас познакомлю Майю с персоналом, а потом ты начнешь объяснять ей работу на ресепшене, - сказала Карина повелительным тоном.
- Угу, - отозвалась Оксана.
- Оксана, смотри на меня, пожалуйста, когда я с тобой разговариваю, - сказала Карина недовольным тоном. Оксана ничего не ответила. Мне стало не по себе.
- Майя, - обратилась она ко мне, - мы будем вместе работать, поэтому давай сразу на «ты».
- Хорошо, - сказала я.
Карина повела меня по коридору, мимо пронумерованных кабинетов, в офис, где работали все менеджеры. Как оказалось, это был просто один большой зал, разделенный двумя высокими перегородками на три отделения. В самом первом сидело три человека, а также стоял один пустой стол. Этот стол предназначался мне, как сказала Карина.
Мы подошли к загорелой блондинке, сидевшей за толом у окна.
- Это Надя, бухгалтер, - сказала Карина, - тут сижу я, - она указала на соседний стол, -  а это Паша, он у нас занимается репетиторами.
Я узнала его – это тот парень, который сидел на ресепшене, когда я приходила на собеседование.
Карина повела меня дальше. За первой перегородкой находилось что-то вроде кабинета директора. Там, за большим столом и перед большим монитором, сидел Патрис. Я поздоровалась, и мы прошли дальше. За второй перегородкой работало двое сотрудников. Одним из них был главный бухгалтер Денис, а за вторым столом сидела молодая девушка Жанна, менеджер по работе с корпоративными клиентами. Она мне очень понравилась: милая, любезная, и сразу видно – хороший человек.
Потом Карина повела меня в преподавательскую, что располагалась на пятом этаже (так как языковой центр занимал два этажа: четвертый и пятый). Там было несколько преподавателей и трое методистов: Маргарита, которая заведовала отделением русского языка, Стивен, глава отделения английского языка, и Кларис – заведующая французским отделением. Карина также представила меня нескольким преподавателям – среди них были и русские, и иностранцы – и я поймала себя на том, что их имена начинают перемешиваться у меня в голове. На данный момент было достаточно, подумала я, а иначе я начну забывать, кто есть кто.
Мы с Кариной спустились обратно на четвертый этаж, она дала кое-какие указания Оксане и оставила меня с ней.
- Ну как? – задала вопрос Оксана, продолжая при этом что-то печатать.
- Что – как? – спросила я.
- Как тебе здесь нравится? – сказала девушка, слегка мне улыбнувшись.
- Здесь… хорошо… мило, - я на секунду замялась, - Карина познакомила меня со всеми, кто сейчас в офисе.
- Ах да, по поводу Карины, - Оксана встала со стула, - Не обращай внимания на то, что она тут мне говорила, мы с ней не находим общий язык вообще… Давай, теперь я все тебе покажу.
Оксана принялась показывать мне, что и где лежит, и рассказывать о работе на ресепшене. Ее рассказ то и дело прерывался телефонными звонками, в дверь входили и выходили преподаватели и клиенты, вокруг царила деловая суета. Оксана с видимым энтузиазмом втолковывала мне тонкости секретарского дела, не забывая добавлять, что от нашей работы во многом зависит работа всего офиса. Она очень уверенно разговаривала с клиентами, и я подумала, что именно этой уверенности мне будет не хватать в первые дни – а может, и недели – моей работы.
Прошло всего полтора часа с начала моего рабочего дня, а я уже успела получить столько информации, что все это, наряду с именами и фамилиями, начало постепенно образовывать у меня в голове кашу. Я попросила Оксану сделать небольшой перерыв в моем обучении, чтобы еще раз просмотреть все самой и разложить для себя все сведения по полочкам.
- Конечно, - с улыбкой согласилась она, - Ты не волнуйся, информации много, но ты все рано или поздно запомнишь. Мне понадобилось два месяца.
«Отлично, - подумала я, - судя по всему, мне понадобится столько же.»
Во второй половине дня Карина решила устроить мне проверку усвоенного материала. Она посадила меня рядом с собой и принялась задавать мне различные вопросы. Я чувствовала себя, как на экзамене и мне было неприятно смотреть на недовольно лицо Карины каждый раз, когда я не знала, что ответить на ее вопрос.
- Так не пойдет, - сказала она по окончании моих пыток, - Попроси Оксану, чтобы она еще раз все тебе объяснила. Пойми, Майя, если ты дашь клиентам неверную информацию о стоимости курсов или формировании новых групп, это будет подрывать наш профессионализм. Скоро тебе установят телефон, и ты будешь работать рядом со мной, и нужно, чтобы ты предоставляла верную информацию нашим клиентам, особенно тем, которые уже давно у нас учатся. А Оксане нужно подоходчивее тебе все объяснять. Так ей и скажи.
Она захлопнула свою папку, демонстративно встала и вышла из кабинета, оставив меня сидеть за столом с оскорбленным чувством собственного достоинства. После разговора с Кариной энтузиазма у меня чуть поубавилось. Я, конечно, очень старалась все запоминать с первого раза, но это был мой первый день на работе, и этим было все сказано.
Взяв со стола свою тетрадь и листочки с информацией о курсах, я отправилась обратно на ресепшен к Оксане. Увидев меня, она сразу спросила:
- Что, она отчитала тебя?
- Она… просто сказала мне, что нужно быстрее все запоминать, - ответила я, - Можешь объяснить мне кое-какие моменты еще раз?
- Конечно, без проблем! Не волнуйся, у Карины характер тяжелый, не обращай внимания.
Я подошла к Оксане поближе и спросила полушепотом:
- А она здесь что-то вроде начальницы, или как?
- Начальницы? – Оксана искренне удивилась и уставилась на меня своими большими голубыми глазами, - Нет, что ты, начальник здесь один – Патрис. А она просто стерва.
- Да, но я же ее помощница.
- Ну в твоем случае… - Оксана на секунду замялась, - Даже не знаю…

Домой я вернулась уставшей и голодной. До первого аванса было еще далеко, а деньги у меня уже заканчивались, поэтому я пока решила немного ограничить себя в еде. Для работы мне нужно было купить несколько новых вещей хорошего качества, которые стоили недешево. Ведь на работе я должна была выглядеть хорошо и соблюдать корпоративную культуру: не появляться же каждый день в одной и той же блузке. Я понимала, что мне будет трудно, и я бы ни в коем случае не хотела, чтобы мои родители узнали, как я собираюсь жить.
Приняв душ и выпив чашку чая в компании моего соседа Дмитрия Павловича (это было нелегко, потому что он постоянно задавал мне какие-то вопросы, стараясь больше узнать про меня и мою жизнь), я отправилась в свою комнату, чтобы немного посмотреть телевизор или почитать перед сном. Я легла на кровать, выключила в комнате свет и включила телевизор (я всегда любила смотреть телевизор без света, а сейчас это было еще и небольшой экономией). Через несколько минут мой блуждающий взгляд остановился на окнах: мое внимание привлекли застывшие уличные огни. Глядя на них, я стала вспоминать мой родной город и огни, которые я видела из окон своей комнаты. Я думала о своих подругах: как они там, что делают? «Надо будет отправить им всем смс-ки» - подумала я, зевая, и, оторвав взгляд от окон, снова уставилась в телевизор.

III
В офисе Центра изучения иностранных языков Language Bridge было многолюдно. Так бывает всегда в начале сентября, сказали мне старые сотрудники. Люди активизируются и решают начать посещать курсы в начале осени, а к зиме их энтузиазм немного угасает. Следующая волна новых клиентов начинается после Нового года, а к апрелю снова наступает небольшое затишье.
- А летом вообще халява, - призналась как-то Оксана, - четыре-пять звонков в день, частных клиентов не больше трех в день, ну и одна-две группы.
Оксана сама работала здесь недавно, всего два месяца, и начало ее работы пришлось как раз на самое «тихое» время года в Центре. Она жалобным голосом сказала мне, что начинает уставать от постоянно звонящего телефона и наплыва клиентов. Что ж, я не могла ей ничем помочь, я сама старалась, как могла, чтобы не ударить в грязь лицом перед клиентами и Кариной. Та же каждый день находила какой-нибудь предлог, чтобы сделать мне замечание и, так сказать, напомнить, где мое место. С каждым днем она нравилась мне все меньше и меньше, а к концу моей первой рабочей недели я и вовсе стала ее ненавидеть. Но для себя я решила, что спорить и ругаться с ней я не буду: выйдет себе дороже. Пока я здесь только учусь, как нужно работать и действовать в различных ситуациях, нужно быть спокойной и послушной, хотя ремарки Карины часто меня очень сильно раздражали. Иногда мне казалось, что ей просто хотелось выместить на ком-то свое плохое настроение, и в такие моменты она выбирала в качестве козла отпущения первого, кто попадался ей на глаза. Так как я была ее помощницей, она частенько отыгрывалась на мне. Случалось, я даже слышала, что с некоторыми нашими преподавателями и даже клиентами она разговаривает надменно и холодно. Что сказать – она вела себя крайне непрофессионально.
Что касается меня, я старалась сохранять спокойствие и уверенность в себе, а настроение мне поднимало общение с преподавателями. Все они были очень приветливы и теплы в общении, хотя иностранцев в Language Bridge было на порядок меньше, чем русских преподавателей. Мне очень нравилось между делом перекинуться с ними парой слов о жизни, погоде, или еще о каких-то мелочах. Они всегда любезно улыбались, и беседовать с ними было одно удовольствие.
Вскоре я обнаружила, что преподаватели-иностранцы совсем не хотели говорить со мной по-русски, хотя многие из них уже достаточно долгое время изучали русский язык. Меня это удивляло, так как все они очень любили говорить по-русски и всегда пользовались малейшей возможностью блеснуть своими познаниями. Как-то раз, разговаривая с Филиппом, высоким преподавателем французского языка, я задала ему вопрос на русском, а ответ от него услышала, как ни странно, на французском.
- Почему вы говорите по-французски? Ведь у вас очень хороший русский, - сказала я.
Он улыбнулся и ответил:
- Патрис сказал, что мы не должны говорить с тобой по-русски.
Теперь мне стало все понятно. «Ну что же, оно и к лучшему, - подумала я, - буду тренировать свой французский».

Десятого сентября, в день зарплаты, я как обычно, сидела за своим столом, делая вид, что работаю. Работы у меня было не очень много, и вся она заключалась в обзвоне клиентов, что не требовало много времени. Я часто скучала, просто глядя в монитор и не думая ни о чем. Однажды я даже поймала себя на мысли о том, что я абсолютно бесполезный человек в этом офисе и что Карина могла бы обойтись и без помощницы. Но все же, я делала вид работающего человека и старалась найти себе хоть какое-нибудь занятие.
- Давно у нас не было никаких вечеринок, - жаловалась Надя, бухгалтер, сидевшая за столом по правую руку от меня.
- И еще не скоро будут, - сказала Карина, - сейчас много других забот: сентябрь, новые клиенты, скоро приедут новые преподаватели… Пока Патрис все дела не уладит, можно и думать забыть о вечеринке.
- А что за вечеринки здесь проводятся? – спросила я.
- Да все они в общем-то одинаковые, - сказала Надя, - Методисты идут в магазин и закупают вино и закуски, потом все собираются на пятом этаже и… - она щелкнула себя по шее, чтобы в точности объяснить мне, что происходит на пятом этаже во время вечеринки, не произнося это вслух.
- Понятно, - улыбнулась я, - А они обычно к чему-то приурочены или просто так, чтобы расслабиться?
- Бывают перед Новым годом, бывают и просто так, но очень редко. Вот один раз…
- Bonjour!
Дальнейшие рассуждения Нади были прерваны внезапно появившимся в дверях французом. Все взгляды в этот момент обратились к нему. Карина и Паша посмотрели безразлично и поздоровались, не отрываясь от своих дел, Надя поздоровалась с ним по-русски и недовольно потянулась за ключом от кассы. А я, лишь взглянув на него, поняла, что не смогу оторвать от него взгляд. Как же он был красив! Это был самый красивый мужчина из всех, что я видела в жизни. Он был брюнетом с красивыми карими глазами, небольшого роста (но это его ничуть не портило). Он стоял в дверях и улыбался, ожидая, когда Надя пригласит его присесть рядом с ее столом, чтобы выдать ему зарплату.
- Присаживайтесь, - сказала Надя, и ее голос вернул меня в реальность.
Все время, пока француз находился в непосредственной близости от меня, я не могла спокойно сидеть на месте. Мне так и хотелось повернуть голову и получше рассмотреть его. Я начала нервно поправлять волосы и никак не могла переключить свое внимание на работу. Решив, что пока этот брюнет сидит рядом со мной, у меня все равно не получится сосредоточиться, я встала из-за стола и вышла в коридор.
На ресепшен Оксана разговаривала с клиентом. Не доходя до них, я повернула за угол, где стоял кулер, взяла пластмассовый стакан и налила холодной воды.
«Нельзя волноваться и показывать свою растерянность, - думала я, поднося стакан к губам, - свои чувства лучше не выдавать».
- Vous etez nouvelle ? – вдруг услышала я за спиной, и стакан с водой чуть не выскользнул из моей руки.
Я повернула голову, чувствуя, что начинаю краснеть и готовая провалиться сквозь землю. Это был он, тот красивый француз-брюнет. Он смотрел на меня и широко улыбался, что окончательно выбило меня из колеи.
- Oui , - только и смогла выдавить я.
- Как Вас зовут? – спросил красавец (опять же по-французски и все так же улыбаясь).
- Майя. А Вас?
- Анри, - он потянулся за стаканом, чуть наклонив корпус так, что выглядело, будто он хотел прильнуть ко мне. Налив воды, он слегка приподнял свой стакан, - Будем знакомы.
Как я  поняла, это был своего рода тост, но я лишь улыбнулась в ответ.
- Надеюсь часто видеть тебя здесь, Майя, - сказал он, - Хорошего дня. До свидания!
- До свидания, - сказала я.
Когда Анри вышел из офиса, и дверь за ним закрылась, я подбежала к ресепшен, съедаемая любопытством.
- Уже познакомились? – спросила Оксана с хитрой улыбкой, поглощенная своими делами и даже не глядя на меня.
- Ты имеешь в виду…
- Анри, - сказала она, подняв на меня глаза.
- Да, - мне стало неловко оттого, что я сразу забыла его имя, - Да, познакомились.
- Он красавец, не правда ли? – мечтательно сказала Оксана.
- Да, он очень красивый. Мне даже стало так неловко, что я вышла из зала менеджеров.
Оксана игриво хихикнула, а потом наклонилась ко мне через стойку ресепшен и сказала шепотом:
- Майя, смотри, не показывай здесь никому свои чувства, даже если ничего серьезного они не значат. Маскируй их. Коллектив у нас небольшой, слухи пойдут, ну сама понимаешь… - Оксана сказала это с таким знанием дела, как будто ей самой уже не раз приходилось «маскировать» свои чувства.
- Да, я понимаю, - ответила я.
Вернувшись на свое рабочее место, я обнаружила, что все, как всегда, заняты своими делами, просматривая бумаги, или разговаривая по телефону с другими сотрудниками. Когда я появилась, никто даже не поднял голову. «Тем лучше, - подумала я, - я не хочу привлекать лишнее внимание».

IV
Прошла еще одна неделя. Осень уже по-настоящему вступила в свои права. С каждой неделей становилось все холоднее, а погода была непредсказуемо-переменчивой. Редкие деревья, которые я видела каждый день по дороге на работу, уже пожелтели, небо было затянуто облаками, и лишь изредка выглядывало солнце, освещая мокрый асфальт и серые московские дома.
Я постепенно привыкала к огромному объему информации, с которым мне приходилось каждый день сталкиваться на работе. В моем деле очень важно было ничего не забыть, не упустить ни малейшей детали, иначе последствия могли быть ужасными. Например, как-то раз из-за моей ошибки, клиенты пришли на занятие в неправильное время. Из-за этого недоразумения Карине, как менеджеру по частным клиентам, пришлось извиняться перед всей этой группой. Позже она устроила мне такой нагоняй, после которого я отходила всю вторую половину дня. При принятии заявок на занятия по телефону я порой забывала спрашивать у клиентов важные данные, например, номер их телефона или режим занятий, на который они хотели бы записаться. Далее разговор с Кариной. Выговор, выговор, выговор.
Спустя две недели после начала моей работы в Language Bridge, я поняла, что к чему, что у кого нужно спрашивать и кому что говорить. Но без ошибок и накладок все равно не обходилось, поэтому каждый раз, когда всплывала очередная моя недоработка, Карина сразу же вызывала меня к себе и проводила очередной ликбез. Она назидательным тоном говорила мне, что я сделала не так, спрашивала, почему я так сделала (моими ответами обычно были фразы: «я забыла», «я не знала» или «сама не знаю, почему»), после чего следовала очередная лекция о том, что надо лучше все запоминать и быть внимательнее. За успехи меня никогда не хвалили, а за неудачи Карина обычно набрасывалась на меня, словно сорвавшись с цепи. Мне всегда становилось не по себе после таких выпадов, с которых начиналось почти каждое мое утро на работе, что портило мне настроение на весь день.
Спасало только общение. Оксана, бывало, успокаивала меня после разговоров с Кариной. Казалось, эта симпатичная блондинка никогда не унывает и не нервничает. Однажды после работы мы с ней пошли в кафе, где она провела мне очередной сеанс реабилитации. Она сказала мне, что у Карины были конфликты почти со всеми сотрудниками Language Bridge, в том числе и с ней.
- Она просто асоциальна, - сказала Оксана, отпивая коктейль из большого стакана, - Ей противопоказано работать менеджером.
С преподавателями я общалась не так часто, да и все наше общение обычно происходило в обеденный перерыв. Тогда мне удавалось поговорить с ними на темы, никак не связанные с работой. Так я поняла, что Бенуа большой шутник, «свой парень» и «душа компании», хоть он и не обладал какими-то особыми внешними данными, да и роста он был невысокого; Стивен, методист-англичанин, очень любил отпускать шуточки в сторону Патриса и на дух не переносил Карину (в этом я была с ним солидарна); шотландец Питер был завсегдатаем ночных клубов, а француженка Стефани отлично говорила по-русски, потому что училась на факультете славистики. И теперь, глядя на длинные списки преподавателей, я не приходила в ужас – как же я их всех запомню! – а с удивлением обнаружила, что с большинством из них я уже знакома.

Теперь на работе у меня было почти все: свое место (через три недели мне, наконец-то, поставили стол и телефон), дружелюбные коллеги и уважение окружающих. Не хватало только уверенности в себе. Когда я только начинала работать, уверенности у меня было хоть отбавляй, но под упорными натисками Карины я начала терять эту уверенность. Иногда мне казалось, что она меня просто ненавидит, но об этом я старалась не думать.
Однажды утром – кстати говоря, это был понедельник – получив очередную порцию недовольных высказываний от Карины, я зашла на кухню в надежде посидеть пять минут в одиночестве с чашкой чая. Я уже начинала было думать, а стоит ли продолжать работать в Language Bridge, стоит ли все это моего времени, моих сил и в трубу улетающих день за днем нервных клеток.
Поглощенная собственными мыслями, я вошла в крохотную кухню, и с разочарованием обнаружила, что побыть пять минут одной мне не удастся. В это время кухня обычно пустовала, но сегодняшний день, по-видимому, был исключением, потому что за столиком уже кто-то сидел. Это был мужчина. Сначала я увидела его со спины, но стоило мне закрыть за собой дверь, как он тут же повернул голову и посмотрел на меня, после чего я сделала вывод, что с этим преподавателем я еще не знакома. Он выглядел очень молодым, мне показалось, что ему не больше двадцати шести. Парень улыбнулся мне и сказал:
- Hello!
«Англичанин, - подумала я, - Ну здорово. Придется делить с ним этот маленький стол» Мои мысли были эгоистичны, но это объяснялось отнюдь не отвращением к этому парню, а моим испорченным настроением и желанием побыть несколько минут наедине с собой и своей желтой чайной кружкой.
- Hello! – поздоровалась я, натянув улыбку.
Я молча принялась наливать себе чай, стараясь не обращать внимания на этого парня, но в таком маленьком помещении это было непросто. Я села за стол с кружкой, в которую до краев был налит чай и двумя маленькими кексами, которые я купила в моей любимой кондитерской по дороге на работу. Я не хотела показаться нелюбезной, но меньше всего мне сейчас хотелось разговаривать с кем-либо и притворяться, что у меня все отлично. Англичанин тоже пил чай и просматривал какую-то брошюру. Тут мне удалось получше его рассмотреть. Выглядел он, конечно, не сногсшибательно, но было в нем что-то такое, что на минуту приковало мое внимание. Он был худощавого телосложения, волосы его были коротко острижены, а скулы обрамляла небольшая щетина. Такой тип мужчин совсем не привлекал меня: мне не нравились небритые, а тем более так коротко стриженые. На парне был обычный черный джемпер и джинсы а-ля Джастин Тимберлейк. Они мне понравились, я вообще любила все, что связано с этим певцом: его песни, клипы, его стиль…
И тут ход моих мыслей прервался неожиданно сказанной фразой:
- Как дела? – спросил парень по-английски.
Я перевела взгляд с одежды парня на его лицо. На меня смотрели два очаровательных серых глаза, а белозубая улыбка была готова ослепить меня.
- У меня хорошо. А у тебя? – ответила я ему.
- Тоже хорошо. А как тебя зовут?
- Майя. А тебя?
- Кевин. Майя… хм, странное имя, никогда о таком не слышал.
«Очень мило. Теперь услышишь» - подумала я, делая глоток чая.
- Ты из Великобритании? – спросила я.
- Да. Из Англии. А ты недавно здесь работаешь?
- Третью неделю.
- Не видел тебя в последние две недели. У меня было мало занятий в Language Bridge, я здесь редко появлялся.
Я смотрела на него. Он был таким простым и непринужденным. Наверное, он был душой компании везде, где бы ни появлялся. Не знаю, что привело меня к такому выводу, ведь я знала его всего пару минут.
Кевин встал из-за стола, вымыл свою кружку и убрал брошюру в рюкзак.
- Мне пора на занятие. Пока, Майя, увидимся, - сказал он.
- Пока, - просто сказала я.
Он уже было открыл дверь кухни, чтобы уйти, но тут повернулся ко мне и произнес:
- Кстати, у тебя хороший английский. Хорошее произношение.
После этих слов он исчез.

- Кевин?! Кевин Майлз? Кто угодно, только не он! – Оксана округлила глаза то ли от удивления, то ли от испуга.
- Что? Что такое? – я семенила за Оксаной по дороге к метро. Я только что сказала ей, кого повстречала сегодня на кухне.
- Да он самый нахальный человек в Language Bridge!
- Почему?
- Ну… - Оксана запнулась, видимо, подбирая слова, - Майя, я не хочу ни на кого наговаривать, мало ли что… Но просто не связывайся с ним и держись от него подальше.
- Оксан, если я с ним просто познакомилась, и он сказал, что у меня хороший английский, это не значит, что я влюбилась в него без памяти. Да, у меня почему-то поднялось настроение после разговора с ним, хотя говорили мы всего пару минут. Но почему ты так про него говоришь? И почему мне нужно его бояться?
- Я не говорила, что тебе нужно его бояться, просто не связывайся с ним.
- Я тебя не понимаю. Ты темнишь. Он что-то натворил? Мне вообще-то от него ничего не надо, я просто хотела узнать про него побольше. Но почему ты говоришь, что мне не надо с ним связываться?
- Просто не надо. Это не самое лучшее, что есть в Language Bridge.
Я ничего не понимала. Оксана так яростно пыталась пресечь мои возможные попытки общения с Кевином, как будто в этом было что-то криминальное. А свою последнюю фразу она произнесла так, будто говорила о товаре в магазине, а не о живом человеке. Это очень смутило меня, и я решила больше не задавать вопросов. Все равно Оксана больше ничего бы мне не рассказала, уж очень она старалась уйти от прямого ответа. Но это еще сильнее начало подогревать мой интерес к этому загадочному англичанину, ни с того ни с сего появившемуся на кухне Language Bridge. Всегда так бывает: когда народ против, ты – за. Это закон.

V
В Language Bridge готовились ко Дню Открытых дверей. Уже было решено, какие сладости и напитки будут украшать шведский стол, и программа дня была тщательно проработана.
- Майя, у меня к Вам будет просьба, - сказал Патрис, подозвав меня к себе для разговора, - Мы, к сожалению, забыли напечатать плакаты и фотографии для Дня Открытых дверей. Не могли бы Вы сходить в печатную мастерскую недалеко отсюда и распечатать их? Я дам Вам деньги, карту и вот, - он протянул мне флешку, - Здесь все, что нужно распечатать.
Я не могла отказаться. Конечно, все всегда считали, что в этом Центре работы у меня было меньше всех и всячески старались занять меня чем-то, что порой не входило в мои обязанности. Вот и сейчас был как раз такой случай. Видимо, Патрис посчитал, что я недостаточно занята, в отличии, например, от Карины, которая большую половину дня только делала вид, что работала, клацая мышкой по страницам vkontakte. И вот я, как самая молодая и энергичная сотрудница, спешила по октябрьским лужам и холоду в печатную мастерскую, что находилась, слава богу, в десяти минутах ходьбы от работы.
Через некоторое время, когда я уже подходила к офису, начался сильный дождь. В одной руке у меня были плакаты формата А3, свернутые в трубочку и завязанные резинкой, а в другой конверт с фотографиями формата А4. Доставать зонт не было смысла, потому что я была уже без минуты под крышей. Тем не менее, я ускорила шаг, вернее, я почти побежала по тротуару, чтобы как можно быстрее оказаться в сухом подъезде и не испортить снимки. Я оббежала одну лужу, вторую, третью, и вот я была уже в двух шагах от двери в подъезд, как вдруг резинка, державшая плакаты, лопнула, и все они выскользнули у меня из рук. Это произошло прямо у самого входа, и они обязательно упали бы в последнюю, самую большую лужу на моем пути, если бы не случилось чудо. Едва я успела сообразить, что происходит, как вдруг кто-то оказался рядом и быстрее молнии подхватил эти плакаты и спас их – и меня, конечно – от ужасной участи.
Все это произошло буквально за несколько секунд, но я уже успела как следует испугаться. Подняв глаза на моего спасителя, того, кто держал развернутые плакаты, я увидела ни кого иного, как того самого Кевина. Озадаченность и страх на моем лице моментально сменились смущением. А Кевин, глядя на меня, сразу же расплылся в улыбке.
- Привет! – сказал он по-английски (по-русски он говорил плохо, поэтому предпочитал свой родной язык – по словам Оксаны).
- Привет! – неуклюже улыбнулась я и почувствовала, как мое лицо заливает краска.
-Откуда бежишь, Майя?
- Я… - я задумалась, подбирая слова, английский почему-то полностью вылетел у меня из головы, и я не знала как сказать «печатная мастерская», - Ну… я забирала плакаты и фотографии.
- А,  понятно. Для Дня открытых дверей?
- Д-да…
Кевин засмеялся. Я не поняла, почему.
- Пойдем, я помогу тебе донести их, - сказал он.
Я кивнула, и мы стали подниматься вверх по лестнице. Когда мы с Кевином вошли в офис вместе, Оксана от переизбытка чувств упала бы со стула, благо он был со спинкой. Я смущенно улыбнулась ей, пожав плечами, и мы с Кевином прошли дальше по коридору.
- Тебе к Патрису? – спросил он, указывая на плакаты и фотографии.
- Да, я должна отдать все это ему, - ответила я.
Кевин передал мне плакаты.
- Держи. А мне нужно в преподавательскую, поговорить со Стивеном.
- Спасибо, - сказала я, - если бы не ты, это все сейчас лежало бы в луже.
- Не за что, - бросил Кевин, подходя к двери, ведущей на лестницу - Кстати, это очень забавно.
- Что именно? – не поняла я.
- То, как ты краснеешь, - сказал Кевин, нахально улыбнувшись, и скрылся за дверью.
Я была шокирована таким заявлением. Что значит: «то, как ты краснеешь»? Это шутка? Или издевательство? Он дал мне понять, что заметил мое смущение. Что за бестактность!
Я пошла дальше по коридору, к кабинету Патриса, думая только об одном: «Кевин нахал!»

В последнее время я стала замечать за собой некоторые странности, которые раньше со мной никогда не происходили. Иногда я просыпалась посреди ночи в ужасе от приснившегося мне кошмара, и потом долгое время не могла заснуть. Когда кто-то неожиданно делал резкое движение или внезапно заговаривал, я вздрагивала всем телом, словно около меня только что выстрелили из ружья. Однажды я громко вскрикнула, когда на кухню в коммунальной квартире, в которой я жила, с детским радостным визгом внезапно вбежала маленькая Наташа. Мне стало ужасно стыдно, когда ее мама, Анна, спросила, не случилось ли у меня чего и не нужна ли мне помощь.
Но я-то знала, что помочь себе могла только я сама. Учась быть более стойкой и менее восприимчивой к стрессам, я начала курить. Немного, всего две-три сигареты в день – когда мне становилось совсем уж невыносимо. В этом плане меня спасали обеденные перерывы, когда я, накинув пальто, могла выйти на улицу (курилка в Language Bridge отсутствовала в принципе) и провести пять минут с кем-нибудь из моих коллег за непринужденным разговором. Те, которые курили со мной в первый раз, удивлялись этому моему новому пристрастию.
Кстати говоря, в октябре у нас появился новый преподаватель-француз, высокий черноволосый уроженец Марселя. Его звали Даниэль, и как же он не любил русский холод! Но, несмотря на это, он был весьма выдержанным и милым человеком. Я любила с ним беседовать, а вскоре мы часто стали вместе ходить на перекур в обеденное время. Что мне нравилось, да и что, безусловно, придавало ему некую элегантность, это то, что курил он не обычные сигареты из пачек, а хороший табак, которыми он начинял свои samokrutki. Даниэль мог скрутить сигарету за тридцать секунд, и это было не единственное, на что он был способен. Он был еще и хорошим преподавателем.
Также, около офиса Language Bridge во время обеденного перерыва, я сталкивалась с другим французом: с Анри. Он не курил, и лишь проходил мимо, недвусмысленно улыбаясь, или качая головой, мол, oh la la, как нехорошо курить! Я уже не обращала на это внимания. За последние пару недель Анри успел так наскучить мне своими попытками поухаживать, что даже видеть его мне уже было скучно. Я понимала, что многие здесь пытались как-то завоевать мое внимание, потому что я была новенькая, но к этому времени мне уже все это ужасно надоело. Тем более смазливый Анри, норовивший каждый раз при встрече притронуться ко мне и поцеловать меня в щечку.
- Майя, смотри, осторожнее с этим Анри, - как-то сказала мне Надя.
- Анри? А что такое?
- Ну он же у нас первый бабник. Ходит, улыбается всем, так противно, - Надя передернула плечами.
- А почему мне нужно быть осторожнее, я же не отвечаю ему взаимностью? – не поняла я.
- На всякий случай говорю. Ты же ему тоже улыбаешься, а это заметно. Слухи уже ходят...
- Да ты что! – я искренне удивилась этой новости, - Я же не… О боже!
- Вот я и говорю: осторожнее.
Надя ушла, оставив мне пищу к размышлению.
«Что за место! – думала я, - Что за люди!» Разумеется, в маленьком офисе все на виду и стоит кому-то сделать что-то странное, как это сразу же обсудят, переврут и превратят в новость дня, которая потом станет очередной сплетней.
Кто – мне было интересно –  распустил слух обо мне и Анри? Хотя, я догадывалась. В Language Bridge был только один человек, способный на это. Естественно, Карина. Бинго. Как бы то ни было, я уже давно потеряла к ней всякое уважение. А что касается того, что я улыбаюсь Анри – так при встрече я улыбаюсь и здороваюсь со всеми – неважно, кто это, клиенты или сотрудники. Но, придя в себя, я лишь посмеялась над этой ситуацией. Конечно, в этом Центре работа у всех разная: у кого-то сидеть в социальных сетях, раздавать распоряжения и ворчать, а у кого-то – быть любезной со всеми.

В конце октября на почту каждого сотрудника Language Bridge пришло сообщение.

Дорогие сотрудники!
В пятницу, 23 октября, в 19.00 в офисе Language Bridge
 состоится корпоративный вечер.
Приглашаем всех желающих!

- Вечеринка? Вот здорово! – радовалась Оксана, - У нас уже так давно ничего не устраивали!
- А к чему она будет приурочена? – спросила я.
- Не знаю… - протянула Оксана, - Так просто, наверно… Супер! Хороший повод расслабиться.
- Обычно весело бывает?
- Я застала всего одну вечеринку… Ну были конкурсы, караоке даже, а так просто весь вечер музыка, шутки, веселье… Кто-то даже танцевал.
- А кто там был?
- Все менеджеры, все иностранцы и некоторые русские преподаватели… Ты пойдешь?
- Обязательно! А ты?
- Да, конечно! Я это дело люблю.
Мы засмеялись, но наше веселье было тут же прервано подошедшим Патрисом.
- Девушки, у вас нет работы?
Оксана посерьезнела и уткнулась в монитор.
- У меня обеденный перерыв. Закончился только что, - промямлила я.
- Хорошо. Майя, у меня для Вас есть небольшая работа. Нам в пятой аудитории повесили новую маркерную доску. На полу под ней теперь очень много пыли. Возьмите, пожалуйста, веник и уберите там, под доской. Я знаю, Вы не уборщица, но сейчас это сделать некому.
Наверно, по моему лицу было видно, что я не очень рада.
- Хорошо, - сказала я.
- Спасибо, - и Патрис уверенной походкой удалился к себе в кабинет.
Переглянувшись с Оксаной, я пошла к шкафу, где хранились ведра, швабры, веник и совок для уборщицы. Взяв видавший виды веник и совок, я быстро и тихо, чтобы не привлечь чьего-либо внимания, пошла в аудиторию №5. В коридоре никого не было: все менеджеры и бухгалтеры были у себя, а преподаватели были либо на занятиях, либо в преподавательской, этажом выше.
На стене в аудитории висела новая сияющая белая маркерная доска. Под ней толстым слоем лежала кирпично-розовая пыль: это оттого, что сверлили стену. Пылесосом здесь можно было бы все убрать за две минуты, но на вооружении у меня был только веник. Я решила не медлить: быстрее начну, быстрее закончу.
Примерно через десять минут, когда я вымела всю пыль, что была под доской, а также ту, что забилась в щель между полом и плинтусом, я с чистым сердцем и чувством выполненного долга (хоть и не входящего в мои прямые обязанности), собралась выходить из аудитории. Я уже протянула руку к дверной ручке, как в следующую же секунду дверь открылась и я увидела перед собой человека, которого в данном месте в данное время ожидала увидеть меньше всего. Не сказать, что я была очень рада увидеть его. Скорее наоборот, стоя перед ним с совком в одной руке и с веником в другой, я готова была провалиться под землю. Ну или что-то вроде того.
- Привет, - сказал Кевин, улыбаясь мне во весь рот.
- Привет, - сказала я, стараясь сохранять уверенность.
- Что ты здесь делаешь? – он с интересом оглядел предметы, которые я держала в руках (а может быть, он оглядел меня?).
- Я… подметала пол, - тихо сказала я, теряя уверенность в себе.
- Правда? – Кевин изобразил удивление, заходя в аудиторию и закрывая за собой дверь, - Ты же помощник менеджера, почему ты подметаешь?
- Патрис попросил меня. Здесь установили новую доску, и под ней была пыль.
- А, вот как. Молодец. Ты ведь могла и отказаться от этого.
- Но я не стала, - я почувствовала, как снова начинаю краснеть, - А ты что здесь делаешь?
- У меня здесь занятие. Через… - он посмотрел на часы, - десять минут.
Теперь я почувствовала себя глупо.
- Ладно, я пойду, - сказала я, решив, что лучше по-быстрому уйти, чем сказать очередную глупость.
- Пока. Приятно было поболтать, - сказал Кевин, снимая куртку.
- Пока, - я стала открывать дверь.
- На вечеринку придешь? – вдруг раздалось у меня за спиной.
Я не ожидала такого вопроса, поэтому колебалась несколько секунд, прежде чем произнести:
- Да.
…и глупо при этом улыбнуться.
- Отлично. Увидимся там.

Несмотря на то, что наша неожиданная встреча состоялась в понедельник, больше в течение недели я Кевина не видела. Он как в воду канул. Я даже начала нервничать. Нет, не потому что я долго не видела его, а потому что человек он был непредсказуемый. То появлялся из ниоткуда, возникал перед тобой неожиданно, то вообще не показывался в офисе. Сколько раз я мысленно готовилась к встрече с ним, по дороге на работу или просто сидя за своим столом. Сколько раз я проговаривала про себя слова, которые сказала бы ему, если бы он снова решил подколоть меня. Я была готова дать Кевину отпор, прямой и беспощадный. Но я не думала, что раньше пятницы увидеть его я не смогу, а когда увидела, то снова потеряла дар речи. Как нарочно!
- Привет! – улыбнулся он, заходя в аудиторию №6, где должно было состояться веселье.
- Привет! – ответили те, кто уже находился там.
- Салют, Кевин! – из-за моей спины вдруг вынырнула Кира, преподавательница английского. Она подбежала к Кевину и поцеловала его в обе щеки, - Как дела? Почему больше никуда с нами не ходишь?
Дальнейший их разговор утонул в репликах и беседах окружающих. Кевин говорил, виновато улыбаясь, как будто подыскивал оправдания для чего-то. Кира радостно сновала вокруг него, задавая все новые и новые вопросы.
Она никогда мне не нравилась, эта девушка. Она была такой смелой и энергичной, что рядом с ней я приходила в ступор. Кира дружила практически со всеми преподавателями-иностранцами, и порой мне казалось, что ее целью в жизни является завести как можно больше иностранных друзей. Она была одинокой, не обремененной отношениями с мужчиной, девушкой, и была предоставлена сама себе. Ей было чуть за тридцать, но вела она себя так, будто недавно закончила среднюю школу. И тогда можно было подумать, что второй целью ее жизни было побывать на как можно большем количестве тусовок. Говорила она громко, поэтому, в основном из ее собственных уст я всегда узнавала самые свежие новости из ее жизни, когда она беседовала с коллегами.
Но причиной, по которой все больше и больше росла моя нелюбовь к Кире, был ее английский. У нее было отменное произношение, она знала много современных выражений и слэнга, на котором общалась английская молодежь, в общем, она просто первоклассно владела языком. Мой английский угасал на ее фоне.
Между тем, народ понемногу подтягивался. Пришла и Оксана, она уже успела где-то переодеться, и теперь блистала в красивом черном платье. Оглядев присутствующих, она разочарованно заметила:
- Ну вот, я, кажется, одна буду в вечернем платье.
Да уж, иностранцы никогда не зацикливались на одежде, будь то рабочие будни или какой-никакой корпоратив.
Наконец, подошел Патрис. Он был в очень хорошем настроении и сразу же начал разговаривать, обращаясь ко всем сразу и к некоторым по-отдельности и  шутить. За был уже почти полон, здесь были почти все: офисный персонал, преподаватели-иностранцы и некоторые русскоговорящие преподаватели. У стены я заметила Карину и Надю. Они стояли, обсуждая что-то вполголоса. А я была очень рада, что Оксана все-таки пришла, иначе мне было бы трудно находиться здесь.
- Кто что пьет? – кричал Патрис, а рядом с ним Бенуа и Даниэль открывали бутылки с Martini, красным вином и шампанским.
- Salut Майя! – ко мне подошел Анри, видимо только что подошедший, - Что будешь?
- Martini, - сказала я, немного подумав. Шампанское я не любила, а вина мне совсем не хотелось.
Анри взял пластиковый стаканчик, которых здесь было великое множество, и налил мне Martini, разбавив его капелькой апельсинового сока. Потом повторил то же самое для Оксаны.
- Смотри, какой джентельмен, - ухмыльнулась Оксана, - того и гляди, ручку целовать начнет.
- Ну что ты, Оксан… По-моему, это абсолютно нормально, когда мужчина за тобой ухаживает.
- Но не в этом случае. Посмотри, - она обвела взглядом аудиторию, - Ни один иностранец ни за кем не ухаживает. А этот, по-любому, ради своей выгоды.
Она многозначительно посмотрела на меня.
- Ой, Оксана, - отмахнулась я, - Не думай ни о чем. Развлекайся!
Вскоре кто-то включил негромкую музыку, а все присутствующие разбились на пары или небольшие группки и общались между собой, живо что-то обсуждая или рассказывая шутки. Всем было весело, а со временем атмосфера становилась все менее и менее напряженной, а люди все более и более раскрепощенными. Иностранцы начали произносить шумные тосты, кто-то о чем-то спорил. Карина и Надя все также стояли, общаясь только друг с другом, изредка обращая внимание на то, что происходит вокруг. Кира, громко смеясь, общалась уже с целой группой французов.
Анри не отходил от меня, чем уже прилично успел мне надоесть. Он рассказывал мне что-то, спрашивал, старался угодить. Я была ужасно зла, потому что Оксана уже пятнадцать минут, как оставила меня на произвол судьбы и ушла хихикать о чем-то у окна с Филиппом. Ладно, не могла же я запретить ей развлекаться. А вот я сама теперь была как на иголках. Мне было очень неудобно в компании этого смазливого дамского угодника. Я как могла, старалась не развивать с ним беседу, а лишь кивала и коротко отвечала на его вопросы. К моему счастью, он не курил, и я, извинившись, сказала, что мне нужно отойти. Накинув куртку, я вышла на улицу, но долго простоять я там не смогла: было очень холодно. Быстро выкурив спасительную сигарету, я вернулась обратно в офис. Посмотрев на часы, я увидела, что было уже полдесятого. Я подумала, что мне пора уже было возвращаться домой, так как на улице темно, а в том районе, где я жила, возвращаться домой затемно было страшно.
- Я, наверно, пойду… - сказала я, подойдя к Оксане.
- Но ведь еще не очень поздно, - сказала она, - может, еще на полчасика останешься?
- Нет, я не могу. Пора уже, поздно.
- Ну ладно, - сказала Оксана, - Хороших выходных тебе. Пока!
Я сказала громкое «до свидания», попрощавшись таким образом со всеми присутствующими. Поплотнее обмотавшись шарфом и взяв сумку, я пошла к выходу. И тут, прямо у входной двери, я наткнулась на Анри и Кевина. Они о чем-то разговаривали.
- Майя! – воскликнул Анри, увидев меня, - Ты уходишь? – он встал у меня на пути.
- Да, мне уже пора, - сказала я.
- Как тебе вечеринка? – спросил Кевин.
- Отлично! Мне очень понравилось, - конечно же, я немного соврала.
- Подожди, я провожу тебя! – сказал Анри тоном, не терпящим возражений, и побежал за своей курткой.
Так получилось, что в этот момент я взглянула на Кевина, а он на меня, и мы оба улыбнулись. В следующую секунду я почувствовала, как внутри меня будто разливается тепло, снизу, из области живота, и вверх – к груди, а потом к голове, покрывая мои щеки горячим румянцем. Мне стало очень неловко, я чувствовала себя, как первоклашка, которую застали за написанием любовной записки мальчику-однокласснику. Почему? Я не знала.
Молчание нарушил Кевин.
- Ну раз ты уже уходишь, тогда – пока! – сказал он. В это время Анри уже возвращался обратно.
- Пока… - тихо произнесла я, - Хороших выходных.
- И тебе хороших выходных!
Кевин пошел ко всем, а я, обремененная обществом навязчивого француза, вышла из офиса и направилась к метро.

Всю дорогу (благо, занимала она всего шесть-семь минут) Анри без устали мне что-то рассказывал, пытался шутить и всячески намекал мне на то, что «пора бы нам познакомиться поближе». Я слушала его вполуха и почти ничего не отвечала.
- Мы  уже полтора месяца работаем вместе, - говорил он, - и почти не знаем друг друга. Хорошо было бы выбраться куда-нибудь вместе. А может, сходим в кафе на следующей неделе?
- Нет, я не могу, - как можно более безразличным тоном сказала я.
- Почему?
- У меня дела.
Самая банальная фраза. Конечно же, он мне не поверил.
- Non! – он рассмеялся, - Это неправда. Почему ты обманываешь меня?
Я промолчала.
- А может быть, встретимся у меня дома? Я уверен, нам будет, чем заняться. Я могу что-нибудь приготовить. В следующий вторник. Что скажешь?
Я поджала губы. Жаль, что я недостаточно владела французским, чтобы послать его куда подальше. Предложение было крайне непристойным, и мне было интересно, какая девушка сказала бы после этого на моем месте «да».
- Нет! Я не пойду к тебе домой, - сказала я раздраженно.
- Но почему? – он искренне удивился.
Я резко остановилась. Он тоже остановился. И перед тем, как я заговорила, мне показалось, что весь его вид кричал: «Детка, скажи мне ”да” и не пожалеешь! Посмотри на меня: я любовь, я секс, я француз!» Вынимая из памяти и тщательно подбирая слова, я отчетливо произнесла:
- Я не хочу больше об этом говорить. Не зови меня никуда и ничего мне не предлагай. Я уже сказала, что ничего не хочу. И домой к малознакомым мужчинам я тоже не хожу.
Анри смотрел на меня ошеломленно. Я была горда сказанными мной словами и надеялась, что хоть теперь он от меня отстанет. Я развернулась и пошла к метро. Анри пошел за мной.
- Ты не поняла меня, - говорил он.
Я ускорила шаг.
- Я все очень хорошо поняла.
Дойдя, наконец, до входа в метро, я коротко с ним попрощалась и стала спускаться в переход. Он развернулся и пошел к другой станции, через дорогу.
Мне было настолько противно вспоминать наш разговор, что даже сам французский язык становился мне противен. Как можно было на таком красивом языке сделать такое некрасивое предложение? Да и в конце концов, за кого он меня принял? Вот они – французская галантность и искусство соблазнения!
Ложась той ночью спать, я надеялась, что этот случай растворится как сон и забудется завтра утром. Я не хотела больше о нем вспоминать.

Но зато другой случай я вспоминала все выходные. И у меня не получилось бы его забыть, как бы я того ни хотела. Это была встреча с Кевином у выхода из офиса. Да честно говоря, это и встречей-то не назовешь. Так, столкновение. Тогда я подумала, что в том, что со мной происходило в тот момент, виновато спиртное. Но, как ни странно, на следующий день это странное чувство не исчезло. Не исчезло оно и в воскресенье, что было еще более странно. Но что это было за чувство, я не могла объяснить даже самой себе. Все выходные Кевин просто не выходил у меня из головы. Я поймала себя на мысли, что впервые мне хочется, чтобы выходные поскорее закончились, ведь тогда я смогу прийти в офис и увидеть его. Стоило мне только подумать об этом, настроение мое тут же поднималось.
Сидя в своей комнате перед телевизором, я приходила в себя, очнувшись от мыслей о Кевине, с улыбкой на лице и без малейшего понятия, о чем шла речь на телеэкране. Я переключала канал, но ни на чем не могла сосредоточиться. Я снова погружалась в мысли, вспоминая нелепые ситуации, когда Кевин внезапно возникал передо мной, заставая меня врасплох; вспоминала его шуточки, на которые я не знала, как реагировать, и теперь все это только умиляло меня.
«Так нельзя» - говорила я себе, а потом снова начинала думать о пятничном вечере. Казалось бы, что особенного в том, что мы случайно переглянулись и улыбнулись друг другу? Но одного взгляда было достаточно. Еще никому никогда раньше не удавалось так подействовать на меня одним только взглядом и заставить думать о себе днями напролет. Но с другой стороны, это был всего лишь взгляд, и если я прочитала в нем что-то большее, в этом не было ничьей вины. Может быть, я по своей глупости и наивности выдумала себе что-то, от чего будет легче пережить эти два дня. Спасибо Кевину хотя бы за это.

VI
В понедельник я вбежала в офис в приподнятом настроении.
- Привет, дорогая! – прощебетала из-за стойки ресепшен Оксана.
- Привет! – я сняла шапочку, тряхнула головой, заставляя волосы лечь аккуратно.
- Да ты вся светишься! Что случилось? – Оксана смотрела на меня любопытством.
- Да нет, ничего особенного, - сказала я, остановившись у стойки, - Просто хорошее настроение.
- Что-то ты не договариваешь, я смотрю, - Оксана все больше начинала меня в чем-то подозревать, - Натворила чего-нибудь?
- Ой, Оксан, ну почему сразу натворила? – деланно возмутилась я, - Что я не могу просто улыбаться?
- То, как ты сейчас улыбаешься – явно неспроста. Что-то я не припомню, чтобы хоть раз ты приходила на работу в таком настроении. Тут, значит что-то произошло, - она лукаво улыбнулась мне.
- Что ты имеешь в виду?
Оксана закатила глаза и тоненьким голоском произнесла:
- Когда тебя провожает такой красавец, бывает очень сложно устоять.
Вот чёрт!
- Аа… я не ослышалась? – осторожно спросила я.
- Так что, ты поэтому такая счастливая? – она захихикала.
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
- Откуда ты знаешь? Там же никого больше не было! – о том, что когда я уходила с Анри, рядом находился Кевин, я умолчала. А может, это именно он не сдержал язык за зубами?
- Кира видела вас. Ну подумаешь, двое коллег решили вместе покинуть вечеринку, - она снова захихикала, а в следующий момент в нее полетела моя шапка.
- Ой!
- Она что, всем об этом растрезвонила? – от моего веселья не осталось и следа.
- Да что ты так нервничаешь, расслабься! Она не хотела никого скомпрометировать, просто она сказала – мне! – что ты рано ушла, и Анри тоже.
Моя шапка полетела обратно в меня.
- Ужасно, - произнесла я, облокотившись на стойку и глядя куда-то вдаль, - Он увязался за  мной, что я могла сделать?
- Не волнуйся ты, никто не распускал никаких слухов, - успокаивающе сказала Оксана.
- Ты уверена?
- Более чем!
- Знаешь, вообще, мне все равно, кто там про меня что скажет. Я буду жить, так как я хочу. Это моя жизнь, и она никого не должна каса…
 Я не успела договорить фразу, потому что в следующий момент потеряла дар речи. Произошло это быстро – я лишь повернула голову, и мой взгляд замер на человеке, который шел по коридору в направлении выхода. Он шел не спеша, на ходу поправляя рюкзак и шелестя своей курткой.
Это был Кевин. И чем больше он приближался ко мне, тем больше у меня было шансов упасть в обморок прямо у входной двери, так как сердце мое забилось, а душа затрепетала так, будто внутри меня раздался атомный взрыв.
Кевин на ходу попрощался с внезапно появившимися из-за угла преподавателями, и направился дальше к выходу. Мне казалось, что вот сейчас мое сердце точно выпрыгнет наружу.
Он улыбался. Он шел навстречу и доброжелательно улыбался. Как коллега улыбается коллеге.
- Привет! – сказал он по-русски.
- Привет! – сказала я, улыбаясь, как глупая школьница и – ну конечно же! – покраснев.
Кевин подошел к двери, нажал на кнопку, еще раз, обернувшись, посмотрел в мою сторону, и вышел. Я, застыв у стойки ресепшен, держа в руке свою шапку, смотрела на закрывшуюся за ним дверь еще несколько мгновений, пока мое состояние не было нарушено мягким голосом Оксаны.
- Майя… - судя по интонации, она собиралась меня о чем-то спросить. Но она не успела этого сделать, потому что наша идиллия была прервана звучным, бьющим по голове, словно колокольный звон, голосом Карины.
- Привет, Майя! – сказала она, подходя. По ее уверенной походке и выражению лица я поняла, что сегодня мне вновь придется несладко, - Через пять минут подойди ко мне, у меня есть для тебя задание.

Первая половина дня тянулась, как всегда, медленно. Смотря в свою тетрадь, на записи поручений от Карины, я не могла решить, с чего же лучше начать. Но когда я, наконец, вошла во вкус, и, по моим расчетам, должна была закончить работу до обеда, вдруг раздался звонок с ресепшен. Я подняла трубку и услышала расстроенный голос Оксаны.
- Майя, я заболела, - простонала она, - Я отпросилась у Патриса, он меня отпустил, но тебе придется сидеть на ресепшен за меня. Ты не возражаешь? – она шмыгала носом.
Я очень сочувствовала Оксане, а представив, что остаток дня мне придется провести на ресепшен, я разочарованно вздохнула.
- Конечно, о чем речь! Тебе надо идти лечиться. Я сейчас приду.
На ресепшен меня ждали дополнительные задания, и я поняла, что своей собственной работой мне придется заняться после того, как сделаю все здесь. Оксана все мне объяснила, потом пожелала удачи и ушла.
Еще пару часов постоянные звонки и клиенты не давали мне расслабиться и приступить к заданиям Карины. Между тем, она ждала, и я знала, что она будет недовольна, если я не закончу все до вечера, но я ничего не могла с этим поделать. Несколько раз я наблюдала, как Карина с Надей делают себе небольшие пятиминутные перерывы и идут к кофе-автомату, после чего перерыв затягивается еще минут на десять. Потом они, разговаривая и смеясь, возвращались на свое место. Казалось, Надя была единственным человеком в Language Bridge (после Патриса, разумеется), к которому Карина относилась непредвзято и с кем она общалась безо всяких колкостей. Я уже давно поняла, что между собой, как правило, ладили те люди, которые не разделяли общих обязанностей. Поэтому на благосклонность Карины у меня не было никаких шансов. Какая досада!
Ближе к вечеру позвонила Оксана.
- Майя, у меня не очень хорошие новости! Я взяла больничный и меня не будет до следующего вторника точно. Соедини меня, пожалуйста, с Патрисом.
- Патриса сейчас нет в офисе. Не волнуйся, Оксан, я скажу ему об этом, когда он вернется.
- Да, скажи ему, пожалуйста, - она помолчала, после чего добавила - Ты, наверно, будешь теперь на ресепшене.
- Да, кто же, если не я, - я засмеялась и Оксана засмеялась вместе со мной.
- Ладно, выздоравливай поскорее, я скажу Патрису.
- Спасибо, пока!
- Пока!
Я повесила трубку и подняла глаза... И тут же встретилась взглядом с Кевином. Это было так неожиданно, что на этот раз я даже не успела испугаться.
- Привет! – сказал он.
- Привет! -  я старалась заставить свой голос звучать спокойнее.
- Ты здесь. Что случилось?
- Оксана заболела, - сказала я уже, наверно, в сотый раз за вечер.
Он положил на стойку свою папку и улыбнулся.
- А как тебе пятничная вечеринка?
Все так же стараясь сохранять спокойствие, я ответила:
- Хорошо, мне понравилось. А тебе?
- Мне тоже.
Он продолжал улыбаться. Мы оба молчали. Мне становилось неловко.
Тем временем, клиенты уже начали проходить в свои аудитории, до начала вечерних занятий оставалось десять минут. Вокруг начали ходить преподаватели, приветствуя своих студентов и завершая последние приготовления перед уроком.
- Хорошо, мне надо идти на урок, - сказал Кевин, взял свою папку и осмотрелся по сторонам. Вид у него был немного озадаченный, и я поняла, что он хотел мне что-то сказать, но не хотел, чтобы посторонние люди слышали его. Он вынул из папки листок бумаги и быстро написал на нем несколько слов, потом протянул листок мне. Я робко взяла его, развернула и прочитала написанную по-английски фразу: «Может, сходим куда-нибудь на неделе?»
Я подняла глаза и в недоумении посмотрела на Кевина. Он стоял, как ни в чем не бывало, и улыбался мне. Я почувствовала, как румянец снова заливает мои щеки, и я изо всех сил старалась совладать с собой.
Теперь, когда  этот вопрос был задан, я смогла, наконец, признаться себе, что в этот период он был для меня самым желаемым, хотя и совсем не ожидаемым. Решение нужно было принять молниеносно, поэтому я, не колеблясь, сказала:
- Да.
- Отлично! - Кевин подмигнул мне и поспешил на занятие в свою аудиторию.
«Отлично! - подумала я, - Решение принято, а о последствиях я буду думать потом».

Придя домой, я раскружилась и упала на кровать с радостным визгом. Лежа на мягком покрывале в офисных брюках и блузке – куда уж там было до переодеваний! – я мечтательно смотрела в потолок и рисовала себе такие смелые картины, о которых и рассказывать не стоит. Именно в этот момент я поняла, что влюбилась по уши, как провинциальная школьница влюбляется в старшеклассника, поп-кумира, молодого учителя, да в кого угодно! Это чувство было так ново и неожиданно для меня, что я не могла думать ни о чем другом, кроме Кевина. Все вокруг сразу приобрело для меня иной смысл, все вмиг стало не таким, каким было раньше. Я вспоминала его взгляд, и по моему телу пробегала дрожь. Даже засыпала я в ту ночь, вспоминая обворожительную улыбку Кевина и думая о нашей предстоящей встрече. Мне было ужасно интересно, что же произойдет дальше, но, честно говоря, я немного побаивалась. Действительно, в тот момент я не думала о последствиях нашего с Кевином общения и о том, к чему это все может привести. Тогда я буквально потеряла голову из-за этого парня, и мне хотелось, чтобы он был у моих ног. Но я не подумала, что и плата за это будет особая…

VII
До конца этой недели мои рабочие будни были очень «веселыми».  Оксаны не было три дня, и мои нервы были уже на пределе. Теперь я поняла, чья работа в этом офисе была самой ответственной. За целый день через секретаря проходило огромное количество информации, которую надо было передать, не потеряв ни малейшей детали. Карина, конечно же, нисколько не облегчала мою участь, то и дело, подсовывая мне какую-нибудь работу. В последнее время это все чаще была черновая работа: что-нибудь перепечатать, где-нибудь подправить текст, что-нибудь разложить в алфавитном порядке… Но тем не менее, это отнимало мое время, которого и без того не хватало.
За прошедшие два дня Кевин, как ни странно, так ни разу и не появился в Language Bridge. Утром в пятницу я посмотрела журнал отмен за прошедшую неделю, но не нашла там его имени, значит, на этой неделе его уроки не отменялись.
«Значит, он очень занят или очень устает после уроков… А может, ему просто незачем пока приходить в офис», - подумала я и непроизвольно сжала губы. Все-таки, мне не хотелось верить в то, что ему действительно «незачем» было сюда приходить.
А вдруг он просто решил пошутить надо мной? Но зачем? Для самоутверждения? Нет. Он, определенно, не тот человек, который поднимает свою самооценку за счет обмана девушек. Да и на шутника он тоже не похож.
Я ждала и надеялась.
И мои надежды оправдались. Около пяти часов вечера Кевин появился в офисе, и, заметив меня на месте секретаря, расплылся в улыбке.
- Привет! – он подошел вплотную к стойке.
- Привет! – я улыбнулась, глядя ему прямо в глаза.
- Во сколько ты заканчиваешь сегодня? – спросил он громким голосом. Я в испуге прижала палец к губам, показывая тем самым, что не нужно здесь так громко об этом говорить. Он сделал виноватый вид и, улыбнувшись, снова спросил, - Так во сколько?
- Как обычно. В семь, - ответила я.
- Отлично! Надеюсь, ты свободна после работы? Мы могли бы сегодня куда-нибудь сходить.
Я снова испытала те знакомые ощущения, когда приятно покалывает в области живота и в груди.
- Конечно, - сказала я.
- Хорошо! Увидимся в семь!
И он побежал наверх, в преподавательскую.

В семь часов, когда мне на смену пришла Даша, вечерний секретарь, я заторопилась одеваться. Пока я стояла в холле у зеркала, мимо меня прошли Надя, Жанна, Денис и Карина. Последняя посмотрела на меня удивленно и произнесла:
- Майя, а ты домой не собираешься?
«А тебе какое дело?» - хотелось ответить мне, но я промолчала. Дай мне бог терпения!
- Да. Попозже.
Карина кивнула, как будто говоря мне: «Ах вот оно что!», и ушла. Я вздохнула с облегчением. Постояв еще пару минут у зеркала и поймав на себе еще пару недоумевающих взглядов Даши, я уже начала мысленно ругать Кевина за нерасторопность. Не подниматься же мне в преподавательскую, чтобы поторопить его!
И вот, когда мне уже начало становиться жарко в моей куртке, я увидела бегущего мне навстречу Кевина.
- Прости, что припозднился! – сказал он тихим голосом, - Стивен заболтал меня.
- Да, это он умеет! – улыбнулась я.
Попрощавшись с Дашей, мы наконец-то вышли в прохладный подъезд.
- Ты хочешь поесть или выпить чего-нибудь? – спросил Кевин, когда мы оказались на улице.
Признаться, за пару месяцев, проведенных в Москве, мне удалось нормально поесть всего пару раз. То я экономила, то мне было некогда, то просто не хотелось. Часто мне просто было не до этого. Вот и сегодня к концу рабочего дня нервы достигли своего предела, и меньше всего мне хотелось есть. Но после вопроса Кевина я почувствовала предательскую пустоту в желудке и решила, что если я не поем, голодный обморок на глазах моего английского друга мне обеспечен.
- Я бы не отказалась поесть, - скромно ответила я.
- Тогда пойдем в одно кафе, недалеко отсюда. Я иногда хожу туда обедать.
Мы прошли две темные узкие улицы, освещаемые лишь тусклыми огнями фонарей и фарами изредка проезжающих машин. Вскоре я увидела красиво освещенное здание с какой-то странной эмблемой над входной дверью.
- Пришли, - сказал Кевин, - это кафе Fantasy.
В дверях нас встретила хорошенькая официантка и проводила за столик. Устроившись на своем месте, я огляделась. Здесь было довольно мило: уютная атмосфера, неяркое освещение – все, как я люблю.
- Расскажи о себе, - сказал Кевин, открыв меню.
- Даже не знаю, с чего начать, - улыбнулась я, - Ну, я не из Москвы. В этом году я закончила университет.
- И сразу решила пойти в Language Bridge, - продолжил за меня Кевин.
- Нет, туда я попала не сразу… Вернее, меня сразу взяли, но до этого я прошла еще много собеседований в других компаниях.
- Это интересно, - сказал он, - Что будешь заказывать?
Я просмотрела список салатов меню, так как я считала, что ничего другого съесть сейчас не смогу.
- Наверно, только салат Цезарь.
- А пить что-нибудь будешь?
- Я люблю мохито, - сказала я, - Безалкогольный.
- Хорошо, - Кевин немного помолчал, потом добавил, - Может быть, что-нибудь еще? Если ты голодна, не стесняйся.
- Нет, спасибо, этого будет достаточно, - тут я немного смутилась.
- А я ужасно голоден, - он улыбнулся.
Снова эта улыбка. Когда-нибудь она сведет меня с ума… Если уже не свела.
Через пять минут нам принесли напитки, и, сделав глоток пива, Кевин снова спросил:
- Нравится тебе работать в Language Bridge?
Я только улыбнулась и пожала плечами.
- Как сказать… Мне нравится там работать только из-за определенных людей, которые поднимают мне настроение. Но это не менеджеры.
- Да, из офисного персонала там вряд ли можно найти хороших людей, - он сделал еще глоток, - Если только тебя.
Под его взглядом мои щеки вспыхнули, я смущенно опустила глаза и уставилась на свой стакан с мохито.
- Да, есть некоторые, которые, мне кажется, делают все, чтобы я возненавидела свою работу и весь Language Bridge.
- Карина?
Я чуть не поперхнулась.
- Как ты догадался?
Кевин засмеялся.
- Ну я же там не первый месяц работаю. Карина – настоящая стерва.
Меня поразило такое откровенное высказывание, но теперь я, по крайней мере, знала, что Карину не любили не только мы с Оксаной. Возможно, наше общее мнение разделяли еще с десяток человек, работающих в Language Bridge.
Кевин продолжал.
- При мне она отчитала Валерию, - я вспомнила: Валерия Самсонова была преподавателем английского, - Причем в том, что случилось, была виновата Карина, но она так мастерски все перевернула, что крайней оказалась Валерия. Девушка потом весь день переживала.
- Бедняжка. Если Карина так разговаривает со всеми, какой она после этого менеджер?
Кевин пожал плечами, а я подумала о том, что пора сменить тему. В это время нам принесли еду.
- Расскажи теперь ты о себе, - сказала я.
- С чего бы начать, - сказал он, отрезая кусочек мяса от своего бифштекса, - Я тоже не из Москвы, как и ты.
Я засмеялась.
- Это я поняла. А откуда ты? Где ты жил в Англии?
- Я из небольшого городка в Эссексе. Его название тебе ничего не скажет. Учился в Лондоне, но с моим образованием мне было трудно найти работу. Все мои однокурсники сейчас работают либо барменами, либо кем-то еще в этом роде. Я прошел курсы преподавания EFL , и решил поехать в Россию.
- Что, сразу так и решил – в Россию?
- Да, почему бы нет? Мне давно хотелось побывать в России. Но сначала я работал в другой школе. Там платили очень мало, и я решил сменить место работы. Я пришел на собеседование к Стивену в перерыве между своими занятиями, у меня было 40 минут на все. Но Стивен так долго говорил по делу и без дела, что я даже опоздал на занятие на полчаса.
- Ничего себе! Ну и потом Стивен тебя принял.
- Да, я начал работать в Language Bridge уже со следующей недели.
- А можно задать один вопрос? – поинтересовалась я.
- Конечно.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать три.
- Двадцать три?!
Я чуть не открыла рот от удивления. Кевин едва сдерживался от смеха.
- Почему ты так удивилась? Я старо выгляжу?
- Нет! Нет, что ты! – я начала говорить быстро, как будто стараясь оправдаться, - Просто я не думала, что у нас такие молодые преподаватели.
Мы оба засмеялись. За два месяца, проведенных в Москве, я впервые чувствовала себя в своей тарелке. Мне было комфортно с Кевином, через час общения с ним мне казалось, что я знала его уже минимум лет пять. Он рассказывал мне разные истории из жизни, я впервые за долгое время от души смеялась. Он был веселым парнем, мне нравилось разговаривать с ним, я не замечала, как летит время, а посмотрев вдруг на часы, поняла, что пора идти домой.
- Спасибо за вечер, с тобой очень интересно, – сказал Кевин, помогая мне одеть пальто.
- Мне тоже очень понравилось общаться с тобой, - улыбнулась я.
- Значит, нужно будет повторить, - он подмигнул мне.
- Я буду только за!
Как только мы оделись и направились к выходу из кафе, в нескольких шагах слева от себя я увидела странную фигуру. Это была женщина, но из-за тусклого освещения я не смогла нормально разглядеть ее лицо. Но ее фигура, рост и прическа ужасно напоминали мне человека, которого меньше всего мне хотелось сейчас встретить. Посмотрев в нашу сторону, она скрылась за углом, а я всерьез разволновалась.
- Куда ты так испуганно смотришь? – спросил Кевин, когда мы были уже у двери кафе.
«Неужели по моему лицу так просто прочитать мои эмоции?» - подумала я.
- Ааа… мне просто показалось, что я кое-кого увидела.
- Привидение? – улыбнулся он, - Кого же еще, если ты так испугалась?
- Карину.
- А, Карину! – Кевин снова засмеялся. Я уже сбилась со счета, какой раз за этот вечер он смеялся над моими словами, - Да, это похуже привидения будет.
- Почему ты смеешься? Просто я не хочу, чтобы она видела нас.
- Извини, не хотел тебя обидеть, - Кевин слегка коснулся моей руки, - Я понимаю, как тебе пока тяжело, что ты не хочешь, чтобы про тебя ходили сплетни на работе… В общем, не волнуйся, все будет хорошо.
- Надеюсь, - протянула я.
- И не бойся, это была не Карина.
- Как? – это заявление удивило меня, - Ты тоже видел эту… девушку?
- Нет. Но можешь быть уверена, это не Карина.
- Почему ты так в этом уверен? – не понимала я.
- Просто, это очевидно, - сказал Кевин, - Кого ты больше всего сейчас боишься встретить? Карину. Кто будет докучать тебе, если обо всем узнает? Наверно, тоже Карина. Вот и все.
- Хорошо. Ты убедил меня, - сказала я, непроизвольно взяв Кевина за руку и слабо сжав ее.
- Отлично!
В это время мы уже подошли к метро. Так поздно я еще ни разу не ездила. Мне было немного страшно, но радость от проведенного с Кевином вечера была сильнее моего страха. На станции уже почти никого не было. Мы спустились по эскалатору и тут уже наши пути расходились.
- Мне на север, - сказала я.
- А мне на юг. Ну, тогда до завтра? – Кевин приобнял меня за плечи.
- Ты придешь завтра? Ведь иногда ты не появлялся в офисе по несколько дней.
-  Приду. Обязательно. Будешь ждать? – игривым тоном сказал он.
- Конечно!
- Ну тогда пока и приятных тебе снов, Майя!
- И тебе приятных снов, Кевин!
Подъезжал мой поезд. Я уже собралась идти, но тут Кевин взял меня за руку и притянул к себе. Глаза его светились, и я не знала, что было тому причиной: стакан пива, который он выпил или же что-то другое. Он обнял меня, и я подумала, что сейчас он сделает то, чего я так хотела, но боялась признаться даже самой себе – поцелует меня. Но уже в следующую секунду Кевин немного отстранился от меня и посмотрел мне прямо в глаза. Я смотрела на него в полном недоумении. Почему он медлит? Может, он хочет мне что-то сказать? Или он сейчас просто развернется и уйдет? Мысли вихрем пронеслись в моей голове за какие-то доли секунды, и я не успела толком ничего осмыслить, когда губы Кевина прижались к моим и обожгли меня жарким поцелуем.
Этот поцелуй – наш первый поцелуй – я не забуду никогда. Он был горячим и страстным, как во французском кино. Моя голова кружилась, и я точно знала – не от алкоголя. Этот поцелуй был словно катализатором, пробудившим во мне долго дремавшие чувства. В эти секунды я не могла думать ни о чем, кроме того, насколько я сейчас счастлива и что я ни в коем случае не хочу отпускать Кевина от себя. Мне хотелось, чтобы это прекрасное мгновение остановилось, и я навсегда осталась бы такой счастливой, какой была сейчас.
Когда мы оторвались от поцелуя, весь мир, казалось, снова начал движение после минутной остановки. Мы смотрели друг на друга, я не знала, что сказать, да и стоило ли что-нибудь теперь говорить? Кевин тоже ничего не говорил, и по его лицу невозможно было прочесть, о чем он думал.
Пока мы целовались, я пропустила свой поезд, и теперь я слышала, как к платформе подходит следующий.
- Мне нужно идти, Кевин, - тихо сказала я.
Но как же мне не хотелось прощаться с ним!
- Да… До завтра.
Он отпустил мою руку и сказал всего одну фразу, но такую, благодаря которой я окончательно потеряла голову.
- Ты самая лучшая девушка во всей Москве.
После этого я села в поезд и поехала домой, переполненная счастьем.

VIII
В понедельник утром я была на ресепшен, разбираясь с делами, которые не успела доделать в пятницу. В начале рабочего дня было очень тихо, и практически ничего не мешало мне выполнять свои прямые обязанности, на которых я не могла полностью сосредоточиться, как бы того ни хотела. Внимание было на нуле, сосредоточенность попросту отсутствовала.
Я уже в сотый раз прокручивала в памяти тот вечер, проведенный с Кевином. Снова и снова я вспоминала кафе Fantasy, наши разговоры, поцелуй… Вспоминая все это, я чувствовала, как адреналин вливается в мою кровь, я улыбалась, моя душа пела…
- Доброе утро!
В офис вошел Патрис.
- Доброе утро, Патрис, - сказала я.
- Привет, Майя! – вслед за Патрисом вошла Карина. Мою улыбку как рукой сняло.
- Привет, Карина, - сказала я негромко.
Она остановилась, посмотрела на меня из-за плеча и произнесла, смакуя каждое слово:
- Майя, где же твоя улыбка? Ее кто-то украл?
Потом, как ни в чем не бывало, пошла на свое рабочее место.
Я ничего ей не ответила, да она и не ждала моего ответа. Я осталась сидеть на стуле в недоумении. Я думала, почему именно сегодня Карина сказала мне такие слова, почему она вообще сказала такое, причем тут моя улыбка и кто этот «кто-то»? Имела ли она ввиду конкретного человека или кого-то более абстрактного, я так и не смогла понять, но в голову мне закралось сомнение. Я была почти уверена, что в кафе в тот вечера я видела именно Карину, но Кевин упорно убеждал меня в обратном. Почему он был так уверен в своей правоте, для меня тоже оставалось загадкой, но теперь я снова начала сомневаться. А может быть, это действительно была Карина?

Кевин появился в тот день достаточно поздно. Когда он вошел, я разговаривала по телефону с клиентом и смогла лишь улыбнуться и кивнуть в ответ на его «Hello!» Он быстро прошел мимо ресепшен и направился в преподавательскую. Через минуту я увидела, что Кевин с учебниками в руках зашел в аудиторию №3, где его уже ждала группа, состоящая из трех девочек-подростков. Я хорошо знала их в лицо, а так как аудитория находилась в непосредственной близости от ресепшен, я отчетливо слышала их звонкий смех. Я не знала, почему они смеялись, но этот смех действовал на мой мозг, словно дрель, каждый раз, когда девочек охватывал очередной истерический приступ.
После урока девочки вышли из аудитории, все еще улыбаясь и продолжая над чем-то хихикать. Я проводила их вполне доброжелательным взглядом, они улыбнулись мне и сказали: «До свидания!» Мне никогда не удавалось полностью скрыть свои эмоции, а мое лицо было настолько выразительным, что по нему можно было легко понять, о чем я думаю, но я очень старалась сохранять самообладание. Через пять минут ко мне подошел Кевин.
- Хэй! – улыбнулся он, - Что грустишь?
- Я не грущу, - сказала я, - А ты выглядишь очень счастливым.
- Правда? Что ж, это хорошо.
Повисла пауза. Кевин стоял напротив меня, а я выжидающе смотрела на него. Он был просто сногсшибателен. Я не могла понять, почему меня так тянуло к нему. Эти глаза… я бы могла смотреть в них часами, а мир так и продолжал бы кружиться вокруг меня, словно вокруг оси. В такие моменты я была вне мира.
- Можно задать тебе вопрос? – вдруг нарушил молчание Кевин.
Я спустилась с небес на землю.
- Конечно.
- В среду будет выходной, правильно?
- Да, четвертое ноября.
- Ты свободна? Не хочешь куда-нибудь сходить? Прогуляться?
- Это уже три вопроса, - я попробовала непринужденно пошутить, но Кевин смотрел на меня, ожидая более серьезного ответа, - Ну… да, я свободна. Я бы с удовольствием!
- Здорово! Можно будет погулять в каком-нибудь парке, или посидеть в кафе.
- Замечательно! – ответила я, - Ты завтра будешь здесь?
- Нет, завтра у меня целый день занятия в компаниях. Дай мне свой номер телефона, потом спишемся и договоримся, где и во сколько встречаемся.
Я продиктовала свой номер, Кевин записал его в мобильный. Потом он посмотрел на часы и сказал, что ему пора брать свои вещи и идти на следующее занятие. Я понимающе кивнула, а он сделал краткий жест рукой, попросив меня таким образом придвинуться поближе, а потом наклонился через стойку ресепшен и поцеловал меня. Я даже сообразить ничего не успела, так это было неожиданно.
- До встречи, милая!
Когда Кевин ушел, я слегка прикоснулась кончиками пальцев к своим губам. Мне казалось, что на них еще остался вкус поцелуя, вкус его губ. И хотя этот поцелуй был мимолетным, едва уловимым, словно дуновение утреннего бриза, весь оставшийся вечер мне казалось, что я чувствую его на своих губах.

Во вторник утром Оксана встретила меня радостными возгласами.
- Привет, дорогая! Как ты? Даже не думала, что буду так рада вернуться на работу!
Я была очень рада ее возвращению: наконец-то я смогу сесть на свое место и заняться своими прямыми обязанностями. Я взяла свои папки и прошла в зал к менеджерам.
Карина была на месте, и уже отчитывала по телефону очередного беднягу. По разговору я поняла, что это был какой-то преподаватель, который перепутал что-то в своем расписании и то ли опоздал на занятие, то ли вообще не пришел на него. Как ни странно, но в таких случаях я всегда сочувствовала собеседникам Карины, несмотря на то, что они сделали что-то не так.
Я посмотрела на свое рабочее место и нахмурила брови. Я не садилась за свой стол уже неделю, и мое место казалось каким-то остывшим и неживым. Я разобрала беспорядок, накопившийся здесь за прошедшие несколько дней: нет, очевидно, кто-то сидел за моим столом, пока меня не было. Как же я этого не любила!
- Здравствуйте!
Кто-то вошел в зал и поздоровался с явным французским акцентом. Я обернулась и увидела… Анри. Он, вероятно, направлялся к Патрису, а чтобы попасть во владения директора,  нужно было сначала пройти зал менеджеров. Все поздоровались и я в том числе, но Анри прошел мимо меня, бросив на меня такой холодный взгляд, будто я была его самым заклятым врагом. Ничего другого я от него и не ожидала, да мне, общем, было все равно, что он обо мне думает, после той корпоративной вечеринки я была о нем не лучшего мнения.

- Майя, постой! – услышала я позади голос Оксаны. Рабочий день закончился, все сотрудники спешно покидали свои рабочие места, торопилась и Оксана, на бегу завязывая шарф, - Я хотела спросить, - сказала она, подбежав ко мне, - Ты что завтра делаешь? Хочешь пойти со мной и моей подругой в торговый центр?
Я замялась, на ходу стараясь придумать причину, по которой в следующую секунду откажусь от ее приглашения.
- Ой, Оксаночка, спасибо, но у меня… другие планы, - осторожно произнесла я.
- Ааа, другие планы, - протянула Оксана, - Свидание? – она слегка толкнула меня локтем в бок.
- Нет-нет, просто дела есть кое-какие, - попыталась оправдаться я.
- Просто дела? Да ладно тебе, успеешь ты со своими делами разобраться! А веселиться-то когда? – не отставала Оксана.
- Нет, извини, я не могу. Давай в другой раз.
- Ну как хочешь… А что за дела? Или это секрет?
«Господи, она никогда не отстанет с расспросами» - подумала я, а вслух сказала:
- Мне нужно кое за что заплатить, съездить в дисконт-центр, я давно туда собиралась, я же с моими средствами немного себе могу позволить.
Оксана только хмыкнула. Я поняла, что она мне ни капли не поверила. Но после этого она перестала меня расспрашивать, хотя бы это радовало.
На улице начинало заметно холодать. Выйдя из здания, я сразу почувствовала, как в лицо дует ледяной ветер. Оксана пошла к метро, я же, пожелав ей хорошо провести завтрашний день, направилась в другую сторону. Пройдя пару улиц, я остановилась около небольшого торгового центра. Решение пойти туда созрело еще сегодня утром, когда я, просматривая таблицы в компьютере, задумалась о предстоящем дне с Кевином. Макияж, уложенные волосы – все это будет, но оставалась еще одна извечная девичья проблема: что надеть? Мне хотелось выглядеть не просто хорошо, а сногсшибательно, а в моем гардеробе висела в основном одежда для работы. А если мы пойдем в кафе? И мне придется там снять куртку? На мне должен будет красоваться не темно-синий «рабочий» джемпер или белая блузка, в которых Кевин видел меня уже сто один раз, а сексуальный яркий топ, желательно с вырезом.
Я зашла в торговый центр, точно зная, чего я хочу. Походив полчаса по магазинам и примерив несколько кофточек, я, наконец, нашла то, что мне нужно. Это был лиловый кардиган-двойка, который продавался в паре с тоненькой маечкой, которая одевалась под него. Хоть Оксана однажды и сказала, что лиловый – это цвет для бабушек, мой кардиган выглядел очень соблазнительно и сидел идеально, и, что самое главное, очень шел мне. Заплатив за обновку сумму, на которую я могла бы жить неделю, я покинула магазин в хорошем расположении духа. Я уже предвкушала завтрашний день и думала о том, что мне надо пойти домой и хорошо выспаться. Но направляясь к выходу, я вдруг остановилась у витрины одного магазина и тут же решила зайти. Это был магазин нижнего белья. Не знаю, что толкнуло меня посетить его, а тем более купить там прекрасный голубой комплект, который обошелся мне дороже кардигана, но покупкой я была довольна, и сразу поспешила покинуть торговый центр, чтобы, не дай бог, не разориться еще на что-нибудь.

IX
В тот день я проснулась рано, и все утро меня не покидало странное ощущение чего-то невероятного. Я чувствовала себя, как маленький ребенок в ожидании Нового года, Дня рождения или чего-то еще в этом роде.  Да, я ждала праздника. Я ждала встречи с Кевином.
В это утро на макияж и укладку волос у меня ушло в два раза больше времени, чем обычно. Посмотрев на старые настенные часы, которые показывали уже полпервого, я решила, что мне пора поторопиться. Вчера мы с Кевином по смс договорились встретиться в 14.00 на станции метро Курская, а чтобы добраться до этой станции, мне нужно будет потратить десять минут на дорогу пешком от дома до метро плюс около двадцати минут в самом метро. Я взяла из шкафа вешалку с моим новым кардиганом и мои любимые джинсы, и положила одежду на кровать, где уже лежал мой роскошный, купленный на последние деньги, комплект. Я посмотрела на него скептически (уже пятый раз за утро!) и в очередной раз подумала: зачем мне его сегодня надевать? Ведь, надевая красивое белье, девушки заранее предрекают себе неизбежное окончание вечера без него. Они заранее предвидят – или знают – чем закончится свидание. Значит, надеть это белье означает допустить возможность секса. Но я даже подумать боялась о том, что у меня с Кевином сегодня будет ЭТО. Я просто была морально не готова к такому повороту событий. Я могла полностью отдавать себе отчет в своих мыслях и действиях, а поэтому была уверена в том, что никаких глупостей со мной сегодня не произойдет. Тем не менее, подумав еще минуту, я взяла голубой комплект… и надела его.
Последний штрих – мой розовый блеск для губ – был нанесен, и вот я уже почти бежала в направлении метро. Людей было мало, как на улице, так и в самой подземке, поэтому мне удалось без труда пройти по переходу и сесть в поезд. Всю дорогу я то поправляла прическу, то стучала пальцами по коленям, нетерпеливо ерзая по сиденью. Мое сердце бешено колотилось, и с приближением к станции Курская все больше было готово выскочить из груди.
И вот было уже ровно два. Я удивлялась, как это мне удалось так сориентироваться, чтобы прийти точно вовремя к назначенному месту. Хотя для девушки характерно было опаздывать – хотя бы минут на десять – и заставлять своего парня немного подождать. Но я, человек от природы пунктуальный, не могла опоздать даже на свидание.
Выйдя из поезда, я села на лавку в центре зала и принялась оглядываться по сторонам. Кевина нигде не было. Прошло пять минут, десять, а он не появлялся. Я решила не писать ему смс (вдруг он просто немного опаздывает) и уж тем более не звонить (все равно, если он едет в метро, он не разберет моих слов при таком шуме). Спустя еще три минуты и пару тысяч потраченных нервных клеток, я все же решилась написать ему смс: Привет! Я на Курской. Где ты?
Я чувствовала, как к горлу подкатывает обида. Мы же договорились встретиться именно здесь, ровно в 14.00! А он опаздывал… Это нечестно, уж если кто и должен был опаздывать, так это я!
И тут я получила ответ: Хэй! Извини, я забыл, что мы встречаемся в 14.00, а не в 15.00. Можешь сделать переход и доехать до станции Печатники?
Просто замечательно! Он не только забыл о времени нашей встречи, но еще и попросил меня самой проехать несколько станций, чтобы встретить его.
Ругаясь про себя, я встала с лавочки и направилась к эскалатору, чтобы сделать переход на другую ветку. В голове вертелась мысль о нещадной потере времени. Сколько еще пройдет минут, прежде чем мы с Кевином встретимся? Мне так хотелось провести с ним целый день, но был уже третий час, а я все еще ехала в метро! Мечты о прекрасном вечере таяли на глазах, я рисовала в воображении невеселую картину развития событий. Если он забыл о времени встречи, значит, он не придавал нашему свиданию большого значения. Но тогда зачем было назначать это свидание? Глупо. Хотя, на самом деле, я не знала, что выглядело глупее: непонятное поведение Кевина или я, ехавшая в метро непонятно куда и движимая желанием все-таки провести этот вечер хорошо.
Когда я вышла из поезда на станции Печатники, я тут же начала оглядываться по сторонам. Кевина я не увидела. Я прошла в центр зала и встала рядом с пожилым мужчиной, который держал в руке букет алых роз.
«Наверно, тоже ждет кого-то» - подумала я и не без грусти представила, что и я могу состариться, пока буду ждать Кевина, а он лишь будет слать мне смски и извиняться за то, что опаздывает, или снова перепутал время встречи. И только я запустила руку в сумку, чтобы достать телефон и, наконец уже, позвонить Кевину, как вдруг я увидела, его, буквально бегущего навстречу мне; в руке у него была белая роза.
- Привет! – сказал он, подбежав ко мне, - Извини, что так долго! Это тебе.
Он протянул мне розу и чмокнул меня в щеку. Несмотря на то, что я была очень рада, что он наконец-то появился, своим видом я хотела показать ему, что мне вся эта ситуация с опозданием не понравилась.
- Спасибо. Красивая роза, - сказала я сухо.
- Эй, ну не обижайся! – он обнял меня за плечи, - Прости, что заставил тебя ехать в Печатники и ждать, но так вышло быстрее, чем, если бы я ехал сейчас на Курскую.
Это меня мало успокоило, но я решила улыбнуться и вести себя так, будто ничего не произошло.
- Все в порядке, - сказала я, - Давай уже выйдем из метро.
Развернувшись к выходу, и держа в одной руке розу, а в другой ладонь Кевина, я краем глаза увидела, что пожилой человек, стоявший возле меня с букетом цветов, тоже дождался свою пассию, и я искренне порадовалась за него.
- Куда ты хочешь пойти? – спросил Кевин, когда мы поднимались на эскалаторе, - В какое-нибудь кафе?
- Можно в кафе, а еще я бы хотела просто погулять, - сказала я.
- Мы можем сначала посидеть в кафе, а потом прогуляться. Тут недалеко есть хороший парк.
- А может, сначала прогуляемся, а потом в кафе?
Кевин улыбнулся.
- Ну если ты не очень голодна, можно и так.
Мы вышли из метро и направились в парк, где Кевин, по его словам, любил гулять летом. Но сейчас была осень, дул холодный ветер, и я пожалела о том, что выразила желание погулять. С другой стороны, мне не хотелось просто сидеть в кафе и обсуждать что-то за стаканом коктейля или тарелкой моего любимого «Цезаря».
- Как вчера прошел твой день? – спросил Кевин.
- Как обычно, - ответила я, - Клиенты. Звонки. Патрис. Карина. Карина. Карина…
- Все та же бесконечная Карина, - рассмеялся Кевин, когда мы пересекали улицу.
- Да. Мои рабочие будни мало чем отличаются друг от друга. А ты что делал вчера?
- Утром работал. Вечером встретился с другом. Он американец, работает в одной иностранной фирме. Мы посидели, выпили по стакану пива… а потом подошел Анри.
- Анри? Вместе с вами?
- Да, мы с ним иногда ходим отдохнуть после работы.
- Вы друзья?
- Да или нет… Мы просто коллеги, которые иногда развлекаются вместе. Обычно Анри звонит мне первым и предлагает пойти в клуб или еще куда-нибудь. Иногда он такой надоедливый, что я даже трубку не беру.
- Да у вас высокие отношения, - засмеялась я.
Мы вошли в парк через красивую кованую арку. По сути, эта арка и была самым красивым местом в этом парке, потому что за ней начинался самый настоящий лес. Деревьев было так много и все они были такими высокими, что мне сразу представилось, что мы находимся в сказочном лесу, а из чащи вот-вот выбегут разбойники. Но вместо разбойников нам навстречу выбежала группа детей, чуть не сбив нас с ног.
- Анри вчера говорил о тебе, - сказал Кевин, посмотрев на меня украдкой.
- Правда? – эта новость почти не удивила меня, - И что же он говорил?
- Он говорил, что ты какая-то странная и непонятная.
- Надо же!
- Да, он сказал, что ты не хочешь с ним разговаривать, и не может понять, почему.
- Наверно, у него проблемы с памятью, у этого Анри, - сказала я, непринужденно.
- Почему?
- А разве он не рассказывал про тот случай после вечеринки? – я улыбнулась и с любопытством посмотрела на Кевина.
- Нет. Про какой случай? А, он же пошел тогда тебя провожать!
Мы спускались вниз по холму. Я держалась за Кевина, чтобы не упасть на грязную листву.
- Да, пошел провожать. А потом позвал меня к себе домой, сказав, что нам будет, чем заняться.
- Неужели? Он правда так сказал? – тут Кевин зашелся смехом.
- Да. Разумеется, после этого я не хотела с ним разговаривать.
- Дон Жуан! – Кевин продолжал смеяться, - А мне он сказал, что ты с ним грубо разговаривала.
- Да. Но он сам меня спровоцировал.
- Ты просто прелесть! – Кевин прижал меня к себе и поцеловал в щеку, - Наконец-то кто-то поставил этого самодовольного попугая на место.
- Да ты злорадствуешь! – сказала я, чуть отстранившись от Кевина после его объятий. Мы вышли на берег небольшого пруда, который при слабом дуновении ветра все больше покрывался желтой листвой, падающей с деревьев, - Кевин, - сказала я после минутного молчания, - А давно ты работаешь в Москве?
- Я приехал в феврале, сначала работал в одной школе, помнишь, я рассказывал?
Я кивнула.
- А потом, - продолжал он, - В мае я начал работать в Language Bridge. Получается, - он считал, загибая пальцы, - Девять месяцев.
- Ты работаешь намного дольше, чем я, - сказала я, похлопав Кевина по плечу.
- Да, но если честно, условия работы в Language Bridge далеки от идеальных.
- По-моему, сейчас очень сложно найти работу с идеальными условиями. Еще все зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «идеально», - заключила я.
- Здесь сложно найти даже просто приличные условия, не то, что идеальные. Это же Россия.
Я ничего не ответила, только искоса посмотрела на Кевина. Если бы это сказал россиянин, в этом не было бы ничего необычного, но устами иностранца это звучало немного оскорбительно, к тому же, он сказал это прямо, не стесняясь того, что пред ним русская девушка.
Кевин заметил мой хмурый взгляд, и сразу поспешил спросить:
- Что случилось? Я обидел тебя?
Я ответила, немного понизив голос:
- Просто Россия – моя страна.
- Прости, если это тебя обидело, - сказал Кевин, сжав мою ладонь, - Но я не могу понять, почему русские обижаются, когда кто-то говорит плохо про Россию. Вы же не виноваты, что у вас такая страна.
Ну и как мне было объяснить честолюбивому англичанину, что Россия и русские – одно целое? Я просто промолчала, и мы по общему безмолвному согласию решили закрыть эту не очень приятную тему.
Пока мы шли вдоль берега длинного и узкого пруда, холод становился все пронзительнее, и на улице появились первые признаки того, что скоро начнет темнеть. Я поежилась, ощутив на лице дуновение холодного ветерка.
- Ты замерзла? – спросил Кевин.
- Да, немного, - ответила я, шмыгая носом.
Он обнял меня за плечи и прижал к себе. Не могу сказать, что мне стало намного теплее, но, по крайней мере, я уже так не дрожала. Я понимала, что если сейчас где-нибудь не укроюсь, то велика вероятность того, что в скором времени слягу с простудой.
Мы простояли так несколько минут, просто прижавшись друг к другу и не говоря ни слова. Не знаю, почему, но мне вдруг стало так спокойно и комфортно рядом с Кевином, как будто я знала этого человека всю свою жизнь. Я поймала себя на мысли, что хочу, чтобы эти объятия никогда не заканчивались. Я почувствовала, что доверяю ему и хочу быть рядом с ним. Мне стало так хорошо, я забыла обо всем на свете и закрыла глаза. Я слышала необыкновенно красивую сказочную мелодию, и не понимала, звучала ли она где-то в парке или у меня в голове.
- Наверно, нужно пойти куда-нибудь погреться, - предложил Кевин.
- Угу, - отозвалась я, не открывая глаз.
- Мы можем пойти в кафе… или ко мне домой.
Тут мои глаза открылись как по внезапному пробуждению. Несмотря ни на что, некоторые вещи еще были способны удивить меня сегодня. Хотя чему тут, казалось, удивляться?!
- Ааа… до твоего дома далеко?
Неужели это я сказала?!
- Нет, вот сейчас обойдем пруд, выйдем из парка, и сразу через дорогу мой дом. Ну что?
Кевин посмотрел на меня взглядом, полным… надежды. Или ему просто было жаль меня, дрожащую от холода.
- Хорошо, пойдем к тебе.
Снова я не могла поверить в то, что мои губы произносили такие фразы. Мы пошли к выходу из парка, и я понимала, что буквально минуту назад я сама подписала себе смертный приговор.
- Видишь, я живу на краю почти настоящего леса, - сказал Кевин таким тоном, будто я была ребенком, а он хотел развлечь меня, рассказывая мне сказку.
Мне хотелось уже поскорее укрыться где-нибудь от этого леденящего ветра и я очень обрадовалась, когда мы, наконец, подошли к подъезду, в котором жил Кевин. Сидевшая у входа в подъезд бабушка проводила нас грозно-подозрительным взглядом.
- Я не понимаю, почему она все время сидит здесь, - сказал Кевин, - Представляешь, она даже как-то раз спрашивала мою регистрацию.
- Да, с бабушками в России надо быть осторожнее, - подхватила я.
Доехав на лифте до одиннадцатого этажа, мы встали у двери в квартиру, которую снимал Кевин. Он стал искать в кармане ключи.
- А кто твои соседи по квартире? – спросила я, вспомнив, что еще не задавала ему этот вопрос.
- Русская пара, девушка и парень. Их сейчас, скорее всего, нет дома.
Хорошо, подумала я. Не хотелось бы мне сейчас встретиться лицом к лицу с его соседями. Я чувствовала себя немного неловко, и на то у меня были причины.
- Прошу, - сказал Кевин, открыв дверь и пропуская меня вперед.
Квартира была как квартира. Двухкомнатная, с раздельным санузлом, в хорошем районе и недалеко от метро.
Я разулась, сняла куртку, после чего Кевин предложил мне пройти на кухню. Я прошла и сразу села на табуретку с мягким чехлом.
- Здесь мило, - сказала я, оглядывая интерьер кухни.
- Спасибо, - отозвался Кевин, наливая воду в чайник, - Но вся мебель здесь немного устарела.
Да, я заметила это: обстановка была хоть и уютной, но чересчур какой-то «советской».
- А твои соседи скоро вернутся? – спросила я.
- Не знаю, - ответил Кевин, гремя чашками,- А что?
- Ну… в общем, я не хочу сталкиваться с ними… - промямлила я.
- Почему?
- Мне неудобно.
«Потому что чувствую себя шлюхой». Это надо было сказать?
- Расслабься. Это же не их квартира.
Кевин поставил на стол две чашки.
- Чай или кофе?
- Чай.
- Отлично, смотри, что у меня есть, - он достал с полки набор из разных видов чая в пакетиках, - Какой хочешь?
В коробочке, которую протянул мне Кевин, было много разноцветных пакетиков: желтые, синие, красные, зеленые и серые. Но вдруг Кевин взял стопку синих пакетиков и вынул их из пачки.
- Можешь взять какой угодно, за исключением этого, - это он говорил о синих пакетиках.
- Почему?
- Потому что он французский. Не хочу, чтобы ты пила французский чай.
Я посмотрела на него с непониманием, но он только рассмеялся и сказал, что пошутил, и положил синие пакетики на место. Да, мне определенно нужно было расслабиться!
Я немного помедлила, но все-таки вынула из пачки желтый пакетик – лимонный чай – распечатала его и положила в свою чашку. С каждой минутой мое волнение усиливалось. Я сидела, как на иголках.
Кевин взял красный пакетик и спокойно налил нам обоим чай. Я обрадовалась, что наконец-то, согреюсь. Не зная, что говорить, я с минуту сидела и молча смотрела то на Кевина, то в свою чашку, смущенно улыбаясь.
- Хочешь, покажу что-то?  - обратился ко мне Кевин.
- Что?
Кевин встал и жестом позвал меня за собой. Я поднялась со стула и, словно покорная ученица, проследовала за ним в его комнату. Когда я вошла туда, во мне бушевали смешанные чувства, что, очевидно, отразилось на моем лице.
- Нравится моя комната?
Вопрос показался мне немного странным. В этой комнате не было ничего необычного. Напротив, в ней была самая обычная холостяцкая обстановка: старый шкаф, старое кресло, стул, на который была накидана одежда, кровать и ноутбук, лежащий на полу. Холодная комната с задернутыми шторами. Могла ли она вообще кому-то понравиться?
- Да, - сказала я, - Мне нравится.
- Не бойся, скажи правду, - Кевин взял меня за руку и потянул за собой к окну, - Она ужасна. Зато вид из окна просто потрясающий!
Он раздвинул шторы, и моим глазам открылся изумительный вид на город с высоты одиннадцатого этажа. От увиденного у меня захватило дух. Это был совсем другой город сейчас, когда я смотрела на него с другой точки обзора, находясь на многометровой высоте. Москва горела огнями так, что глаза разбегались. Я заворожено смотрела на открывшийся мне пейзаж и не понимала, почему я раньше не замечала этой красоты. Раньше я была слепой, а теперь я проснулась.
- Как красиво! – только и смогла произнести я.
Кевин стоял позади меня, и через пару секунд я почувствовала, как его руки нежно обхватили мои плечи.
- Я часто стою здесь и смотрю на все эти дома, - тихо, почти шепотом, произнес он, - Это очень успокаивает.
Одна рука Кевина все еще находилась на моем плече, в то время как другой рукой он начал аккуратно отодвигать волосы от моей шеи. Я осторожно повернула голову и наши взгляды встретились. Не знаю, сколько времени мы неотрывно смотрели друг на друга, только очнулась я, когда Кевин уже жадно целовал меня. Его руки гладили меня по спине, спускаясь все ниже и ниже, а мои лежали на его плечах. Я не осмеливалась пошевелиться, как будто боясь спугнуть момент.
Когда мы оторвались от самого долгого в моей жизни поцелуя, мы просто смотрели друг на друга, не в силах сказать ни слова и тяжело дыша, будто только что пробежали несколько километров. Такого волнения я не испытывала уже очень давно. Все мое тело замерло.
- Кевин, - сказала я, посмотрев в его бездонные серые глаза, - Ты ведь помнил время встречи? Ты специально сделал так?
- Как – так? – спросил Кевин с ложным притворством в голосе.
- Ты специально хотел, чтобы я приехала сюда.
Кевин лукаво улыбнулся, не отрывая от меня взгляда, и прошептал только два слова:
- My baby .
В следующее мгновение он уже срывал с меня одежду, покрывая мое лицо страстными поцелуями. Первым на пол полетел мой лиловый кардиган. Ремень на джинсах был расстегнут, а я сама уже снимала с Кевина футболку, когда мы, обуреваемые одним общим желанием, упали на мягкую и низкую кровать. Через минуту мои джинсы уже лежали по соседству с моим кардиганом, и я осталась в одном только своем голубом белье.
- Ты такая красивая, - прошептал Кевин, склонившись надо мной и с обожанием целуя меня в шею.
Я смущенно улыбнулась. Все-таки этот мужчина в первый раз увидел меня раздетой, и я пока не могла полностью побороть свое смущение.
Мы раздевали друг друга, целуясь так, будто для нас это было важнее кислорода. Кевин нетерпеливо ласкал мое тело, то тихонько сжимая мою грудь, то запуская руку глубоко в копну моих волос. Я лежала, смотря в потолок и полностью наслаждалась моментом. В те минуты я не думала о том, что будет после и будет ли что-нибудь вообще, а лишь отдавала себе отчет в том, что сейчас мне так хорошо, как никогда. Кевин шептал мне красивые слова на английском и погружал меня в блаженный транс. Я была, словно в сказке, и наконец, осмелилась признаться себе в том, что это было то, чего я больше всего хотела и ждала чуть ли не с первых дней общения с ним. А когда я была уже полностью раздета, и мой голубой комплект валялся вместе с остальной нашей одеждой, случилась та самая кульминация вечера, которая, как оказалось, была заранее спланирована. Но теперь мне казалось, что по-другому и быть не могло. Ведь я сама хотела, чтобы это произошло, так к чему теперь думать, кто виноват и что делать? Разумеется, я об этом не думала. Я вообще ни о чем не думала, лежа на мягкой кровати в полутемной комнате, не испытывая ничего, кроме внеземного наслаждения. Наслаждения Кевином.
…Не помню, сколько прошло времени, но, более-менее придя в себя после наших страстных объятий, я обнаружила, что мы лежим вместе, накрытые легким одеялом, прижавшись друг к другу. Я смотрела на Кевина застывшими глазами, медленно водя пальцем правой руки по его груди. Его руки обвивали мое тело, и я чувствовала безграничное спокойствие и тепло, которого мне так не хватало.
- Ты прекрасна, Майя, - тихо произнес Кевин.
Я улыбнулась и поцеловала его в губы. А потом задала ему вопрос, для которого еще, возможно, было не время.
- Ну а что же будет дальше?
И тут, после недолгого молчания, я услышала наиболее ожидаемый ответ:
- Все будет хорошо.
Ответ был ясен, но неясно было, будет ли все хорошо у нас вместе или у каждого по-отдельности.
-  Можно, я покурю? – я приподнялась на кровати, прикрывая грудь одеялом.
- Конечно!
Кевин встал с кровати, надел джинсы и достал с полки пепельницу. Я села на подоконник, подожгла сигарету и затянулась. На мне была только футболка Кевина, волосы лежали на плечах непослушными прядями.
- Тебе очень идет, - сказал он, тоже прикуривая сигарету, - Просто секси.
- Спасибо, - улыбнулась я, откидывая одну прядь волос назад, - А как мы будем отвечать в офисе на вопрос «Как ты провел выходной»?
- Ну можно сказать им правду, - предложил Кевин, - Частично.
- Например? – не поняла я.
Он выдохнул дым после глубокой затяжки.
- Например, можно говорить, что мы валялись в кровати... Но не уточнять, с кем.

X
Проснувшись на следующее утро, я наконец-то осознала, что вчера произошло. Переваривая события, я торопливо собиралась на работу, испытывая странные чувства. С одной стороны, мне казалось, что все случилось очень быстро, и я не должна была вчера идти к нему домой. Но, с другой стороны, ощущения, которые я испытала вчера, превзошли все мои ожидания, и сегодня я уже не чувствовала такого эмоционального напряжения, как каждое утро раньше перед работой. Напротив, я была спокойна и чувствовала, что сегодня ничего плохого не произойдет.
Я шла по бульвару с чувством собственного достоинства. Странно, что это чувство возникло у меня только сегодня, но это было лучше, чем ничего. Впервые за два месяца мне было все равно, что через несколько минут я встречу человека, которого пожелала бы вообще никогда не видеть. Карина. Мне было безразлично, как она на меня посмотрит и что скажет, ведь обращать внимание на ее колкости больше не входило в мои планы, так же, как и расстраиваться из-за чьих-либо ремарок. Ведь если от чьего-то мнения зависит твое настроение – это катастрофа. А если таких мнений за день высказывается с дюжину… Да, лучше не продолжать.
Когда я зашла в офис, жизнь там уже кипела.
- Я что, опоздала? – сказала я, увидев Оксану, суетливо бегающую туда и обратно по коридору.
- А, Майя, привет! – ответила она, хотя мысли ее были заняты явно чем-то другим, - Нет, ты вовремя.
- Что случилось? Почему ты суетишься? – спросила я, остановившись у зеркала.
- Ничего, - Оксана пробежала мимо меня и села на свое место, - Вчера с подругой ходили в торговый центр, по магазинам походили, в кино зашли… Жаль, тебя с нами не было. Как провела выходной?
Я мысленно улыбнулась. Неужели, она специально задала мне этот вопрос?
- Ну я… валялась в постели. Отдыхала.
- Как? – брови Оксаны поползли вверх, - Ты же говорила, что у тебя дела.
В моей голове молниеносно пронеслись все возможные варианты ответов.
- Ну да, были дела… А потом я пришла домой и провалялась в постели весь оставшийся день.
Это был, очевидно, худший из вариантов, так как Оксана одарила меня уничтожающе-скептическим взглядом.
- Так бы и сказала, что не хотела никуда со мной идти. Я бы не обиделась.
Она демонстративно отвела от меня глаза и уставилась в монитор своего компьютера. Я поняла, что завралась.
- Слушай, Оксан, - я подошла ближе к стойке ресепшен, - Я бы очень хотела пойти с тобой и твоей подругой в торговый центр, но… - я замолчала, подбирая слова; Оксана осторожно подняла на меня глаза, - Но, была одна вещь, о которой я не могу пока тебе сказать.
- Ладно, я понимаю, - улыбнулась она, - Это же твоя личная жизнь.
Не успела я расплыться в ответной улыбке, как вдруг издалека услышала тяжелую поступь Карины и решила поскорее пойти на свое место в зал менеджеров.

В обед, когда я сидела на кухне Language Bridge абсолютно одна, Кевин прислал мне смс:
«Привет, дорогая! Как ты? Мы можем увидеться сегодня после 19.00?»
Через минуту я уже писала ему ответ:
«Привет! У меня все отлично! Конечно, давай встретимся в 19.15 у “Шоколадницы”».
Проверив, не наделала ли я ошибок в этом коротеньком сообщении, я нажала на кнопку «Отправить». Положив телефон на стол, я задумалась о том, как могут сложиться наши дальнейшие отношения. А если «отношения» - слишком громкое слово, тогда как может сложиться наше дальнейшее общение (хотя слово «отношения» мне нравилось больше, да и судя по вчерашнему дню, мы уже вышли за рамки обычного общения). Чем больше я думала, тем тревожнее мне становилось. А чем больше я старалась не думать об этом, тем больше плохих мыслей лезло мне в голову.
- Salut Maya!
Дверь открылась и на кухню зашел высокий француз Даниэль. Как только я его увидела, мне сразу же захотелось курить.
- Привет, Даниэль! – сказала я по-французски, - Как дела?
- Все отлично, спасибо, - ответил француз, наливая себе чай, - А у тебя?
- У меня тоже хорошо… Может, покурим?.. Ну, после того, как ты выпьешь чай?
Он взглянул на меня своими карими глазами и улыбнулся.
- Конечно, - сказал он, - С радостью.
Даниэль всегда как-то по-особому разговаривал со мной. Когда я общалась с ним, у меня было ощущение, что я маленький ребенок, который разговаривает со взрослым дядей. Я не понимала: или я считала себя слишком глупой по сравнению с ним, или он проявлял ко мне какие-то отеческие чувства. Чтобы, в конце концов, не дать своему мозгу взорваться от бушевавших мыслей, я дала себе слово не думать сегодня хотя бы об этом.

К назначенному времени я прибежала к кафе «Шоколадница», где меня уже ждал Кевин.
- Привет, - он чмокнул меня в губы, - Пойдем.
Мы зашли в освещенное тусклым светом кафе и сели за столик в зале для курящих.
- Ты хотел поговорить со мной? – сказала я, открывая меню. Я решила, что лучше перейти сразу к делу.
- Да, но давай сначала закажем что-нибудь, - ответил Кевин.
- Хорошо, - я уткнулась в меню, но так и не могла сосредоточиться на том, что там написано, потому что с каждой минутой мне становилось все тревожнее. Какое-то чувство подсказывало мне, что Кевин захотел со мной встретиться не для того, чтобы просто поболтать и сообщить какую-нибудь приятную новость. Да и сам он нервничал, хоть и старался это скрыть.
- Как прошел день? – Кевин задал мне свой дежурный вопрос.
- Хорошо. Даже очень, - я подняла глаза на Кевина, глупо улыбаясь и хлопая ресницами, - Все как по маслу. А у тебя?
- Тоже хорошо, - ответил он, смотря куда-то в сторону.
Вскоре подошла официантка и приняла наш заказ. Я наблюдала за тем, как ведет себя Кевин. Он волновался, это было очевидно. Он то касался рукой подбородка, то трогал ладонью затылок, то и дело отводя глаза и стараясь избегать моего взгляда. Мы говорили ни о чем, и вид у Кевина был отрешенный. Он как будто физически находился здесь, а мысленно где-то в другом месте. Но где? Физически мы были рядом, а в мыслях он был там, куда мне дороги не было.
Через пять минут нам принесли заказ.
- Теперь мы можем начать говорить о главном? – пошутила я, чтобы как-то разрядить обстановку.
- Пожалуй, да, - медленно произнес Кевин. Ему, явно, было не до шуток, - Прости меня, Майя.
Рука, в которой я держала вилку с салатом, замерла на полпути к моему рту.
- За что, Кевин?
Он молчал. И мне было непонятно, зачем нужно было ждать столько времени, прежде чем сказать всего три слова: «Прости меня, Майя», а потом опять замолчать. Видимо, он решил, что нужно дать мне попробовать хотя бы одну вилку моего салата, а потом опять продолжить говорить загадками.
- Я, наверно, должен был сразу сказать тебе. Я уезжаю из Москвы в январе. Уезжаю из России. Осталось два месяца, а за это время можно успеть натворить много глупостей.
Эта новость, действительно, ошарашила меня. Вот уж правда, почему он сразу не сказал мне, что планирует уехать так скоро?
- То есть, ты хотел просто поиграть со мной? – тихо сказала я.
- Нет, что ты! Ты понравилась мне, я хотел пообщаться с тобой, хотел провести с тобой время… А ты ведь согласилась пойти ко мне, значит, ты знала, что может произойти.
Моя челюсть потихоньку отвисала, но я вовремя проконтролировала ее, придя в себя после услышанного. А ведь он был прав, черт побери!
- Но сегодня я понял, - продолжал Кевин, - что должен сказать тебе все. Да, может быть, в середине января я вернусь в Москву еще на пару месяцев, но потом уеду снова. Навсегда.
Навсегда. Это звучало как приговор.
- Но даже если ты сейчас плеснешь мне в лицо свой коктейль, уйдешь и больше не будешь со мной разговаривать, все равно ты будешь права.
Блестяще! Вот оно, благородство истинного английского джентльмена!
Я посмотрела на стакан со своим коктейлем: он был полон. Я подумала, что дороговато будет выплескивать его в лицо Кевина. Может быть из-за этого, а может быть из-за моих трепещущих чувств к нему, я взяла себя в руки, чтобы не расплакаться, и начала спокойно говорить, опустив глаза.
- Кевин, я все отлично понимаю, я уже не маленькая. Да, я могла бы не ходить к тебе домой, но я сама так хотела. А хотела я этого потому… потому… - я изо всех сил старалась совладать со своим дрожащим голосом и заставить его звучать жестко, - Потому что доверилась тебе. Я почему-то решила, что ты не обидишь меня и не причинишь мне боль… Прости, это глупо, - я закрыла глаза руками, в то время, как слезы хлынули из моих глаз.
- Боже, что я наделал, малышка, - Кевин подскочил со своего места, бросившись меня успокаивать, - Не плачь, Майя, пожалуйста...
- Давай уйдем, - сказала я, пытаясь унять слезы, - Я хочу домой.
- Конечно!
Позвав официанта и быстро расплатившись за ужин, к которому мы почти не прикоснулись, Кевин буквально вывел меня на улицу, обнимая за плечи.
- Прошу тебя, не плачь, - успокаивал меня Кевин, а я все никак не могла уняться, слезы так и текли из глаз, высыхая от ветра и оставляя на щеках тонкие полоски.
- Я хочу домой, - сказала я сквозь слезы, - Я хочу… п-поехать домой и лечь спать. Я очень ус…устала.
- Пойдем, я провожу тебя до метро, - сказал Кевин, все еще обнимая меня за плечи.
Мы дошли до метро и внутри, на платформе попрощались. Я поехала по своей ветке, а Кевин пошел делать переход на другую. Стоя в вагоне и держась за верхнюю перекладину, я смотрела на свое отражение в стекле. Какой же у меня был уставший вид! Как будто я не спала, по меньшей мере, три дня. Нет, мне нужно было держать себя в руках. Каждый день я сталкивалась с неприятностями, не хватало еще, чтобы они начали одерживать верх надо мной. Нет, такого никогда не будет, решила я.

XI
На следующий день Кевин снова прислал мне смс: Буду в офисе к 19.00. Подождешь?
Я отправила ему ответ: Да.
Коротко и ясно. Удивительно, как у меня хватало сил сдерживаться, чтобы не написать ему целое признание, перебиваемое вопросами, на которые я так хотела получить ответы.
Весь день снова прошел как в тумане. Я сидела за своим столом и работала, не обращая на окружающих никакого внимания. Офис жил своей жизнью, а за ее пределами была я, погруженная в свои мысли.
Время шло к концу рабочего дня, и я ждала, что с минуты на минуту в офисе появится Кевин. Но было уже без пяти семь, а его все не было. Я решила позвонить ему, но женский голос в трубке сказал, что абонент временно недоступен.
- Это невозможно, - прошептала я, давая телефону отбой и на эмоциях бросая его в сумку.
- Что-то случилось? – спросила подошедшая ко мне Оксана, - Почему домой не спешишь?
- У меня были планы, но думаю, все-таки пойду домой.
- Сорвалось?
- Что-то в этом роде, - неохотно ответила я.
Оксана посмотрела на меня, в ее глазах светилось любопытство. Мне было видно, что ей очень хотелось спросить у меня что-то, но она не решалась это сделать.
- Хочешь, сходим сейчас в кафе? У тебя что-то вид уставший… И невеселый.
- Да, я немного устала, - вздохнула я, - Конечно, давай сходим.

Садясь за столик в небольшом уютном кафе, я с улыбкой подумала, что уже стала завсегдатаем таких заведений. Ведь где еще обсуждать все жизненно важные вопросы, как не здесь?
- Ну, моя дорогая, рассказывай, что случилось с тобой, - сказала Оксана, усаживаясь поудобнее.
- В каком смысле?
- Ходишь грустная, вся в себе. Особенно в последние два дня.
- Ты очень наблюдательная, Оксан.
- Вот видишь, значит, правду говорю, - оживилась Оксана.
- Может, еще что-нибудь обо мне скажешь? – улыбнулась я.
- У нас же здесь не «Битва экстрасенсов», - заартачилась Оксана, - Могу сказать, что у тебя что-то случилось. А ты не хочешь мне ничего рассказать?
Я наклонила голову.
- А что рассказывать, у меня ничего интересного не происходит. Дом, работа, дом…
- Не верю! – резко оборвала меня Оксана, - Ну кому ты врешь, Майя?
- Оксан, что ты хочешь от меня услышать? Что мне ужасно плохо, не знаю, как мне дальше жить и что делать? У меня нет проблем, у меня все хорошо.
- Ты уверена? – не отставала Оксана.
- Абсолютно, - твердо сказала я.
После этого разговора у меня остался не очень приятный осадок. Оксана – девушка очень хитрая, и откуда мне знать, не является ли она разносчиком сплетен на работе. К тому же, ее упорные расспросы раз за разом все больше раздражали меня. Я никогда не любила, когда кто-то лез мне в душу, особенно так упорно. Может, она и хотела помочь мне, но мне не хотелось ничего ей рассказывать, по крайней мере, сейчас.
По дороге домой я еще раз попробовала позвонить Кевину. Абонент по-прежнему был недоступен. С ощущением того, что я ничего не понимаю в этой жизни, я решила больше не пробовать связаться с ним. Я была рада, что, наконец, приду домой и смогу хорошо выспаться, но к горлу подкатывал ком, а слезы не подступали, и от этого становилось тяжело.

Я легла спать почти сразу, как пришла домой. Из-за общей, физической и моральной, усталости, сон мой был таким крепким, что я даже ни разу не проснулась от громыхания посуды на кухне или от громких радостных выкриков Наташи, бегающей по коридору и не желавшей ложиться спать. Но мой крепкий сон, увы, был не очень продолжительным, потому что около полуночи меня разбудил телефонный звонок. Я начала водить рукой по тумбочке, надеясь нащупать телефон и не в состоянии открыть глаза, пока пронзительная мелодия возвращала меня в реальность. Нащупав его, наконец, я нажала на кнопку и сонным голосом сказала:
- Алло…
- Майя? – услышала я мягкий и немного взволнованный голос.
- Кевин? – я села на кровати и мои глаза мгновенно открылись.
- Как ты, детка?
- Я хорошо, а ты куда пропал?
- Прости, у меня сел телефон, я прибежал в офис в семь десять, а тебя уже не было. Я не мог позвонить тебе.
Я не ожидала, что буду так рада слышать Кевина, и мне стало ужасно стыдно за то, что я не подождала сегодня еще каких-то пять минут.
- Я разбудил тебя? – вдруг спросил он.
- Да, я спала…
- Прости, детка, просто увидел, что ты звонила мне, и решил, что лучше сразу…
- Ничего страшного, Кевин, - спокойно произнесла я, - Я очень рада тебя слышать. И это ты прости меня, я могла бы подольше оставаться в офисе.
- Да все в порядке, малыш… Черт, если бы ты знала, как я хочу сейчас тебя увидеть. Я могу приехать к тебе сейчас?
Такой вопрос в первые секунды поверг меня в ступор.
- Знаешь… Кевин, я тоже очень хочу тебя увидеть, но я живу в съемной коммуналке, думаю, моим соседям не надо видеть, что я встречаю мужчину поздно ночью.
- Да, конечно, - он засмеялся, - Тогда, может ты приедешь ко мне на такси? Я оплачу.
Я улыбнулась.
- Может, увидимся завтра? Сегодня я уже вряд ли смогу встать с кровати.
- Да, - сказал Кевин, - Отдохни, выспись и завтра наверстаем все, что не успели сделать сегодня.
- Тогда до завтра! Спокойной ночи, Кевин!
- Спокойной ночи, Майя!
Я положила телефон обратно на тумбочку и легла спать, абсолютно счастливая. Я бы просто прыгала от радости, если бы мне так сильно не хотелось спать. И засыпая, я в очередной раз подумала, как же мало иногда нужно для счастья.

Снег медленно кружился в воздухе, падая на мокрый асфальт и увядшую траву. Несмотря на ноябрьский холод, на улице было много людей, которые ходили туда-сюда, не обращая внимания на пару молодых людей, идущих держась за руки и о чем-то оживленно разговаривая.
- В детстве я иногда ела снег, - говорила я, - Там, где я жила в детстве, было мало машин, и снег был таким и белым и чистым, и были такие большие сугробы!
- Зачем ты это делала? – с непониманием спросил Кевин.
- Я хотела заболеть, чтобы не ходить в школу.
- Не может быть! – воскликнул Кевин, - Это безумие!
- Ну вот так сильно мне не хотелось учиться, - засмеялась я, - К тому же многие русские дети так делают, не только я.
- Русские дети просто сумасшедшие!
- А я сумасшедшая?
Мы остановились, и Кевин посмотрел мне прямо в глаза.
- Ты самая лучшая, - сказал он и поцеловал меня, крепко обняв.
Поцелуй был просто божественным, и оторвавшись от него, я посмотрела на Кевина грустными глазами.
- Что случилось, малыш? – спросил он.
- Ты ведь уедешь через полтора месяца. Мне нужно было бы уйти и прекратить все это сразу, но… - я опустила глаза, - Я не могу этого сделать. Я хочу остаться с тобой.
- Мне нужно будет уехать, чтобы помочь отцу с делами, но я рассчитываю потом опять вернуться в Россию. Но я еще не знаю, на сколько.
- Что? – я не могла поверить своим ушам, - А почему ты мне этого сразу не сказал?
- Потому что ты начала плакать, а я не знал, как успокоить тебя.
Я прикусила губу, не зная, что ответить. Получается, я просто не дала ему тогда договорить.
- Но я был рад услышать, что ты сказала, - продолжал он.
Я улыбнулась.
- А я была рада услышать твои слова.
Ту ночь я провела с ним.

С понедельника у меня будто началась новая жизнь. Чувства к Кевину крепчали с каждым днем, и влюбленность заполнила каждую клеточку моего тела с новой силой.
Оксана по-прежнему наблюдала за мной. Она, несомненно, меня в чем-то подозревала и думала, что я что-то скрываю. Но я проходила мимо нее, широко улыбаясь, все-таки, это была моя личная жизнь и я не хотела, чтобы мое поведение давало ей какую-то пищу для размышлений.
Я постоянно думала о Кевине и это, как ни странно, ничуть не отвлекало меня от работы.
Иногда, сидя за своим столом, я смотрела на список преподавателей английского языка, составленный Стивеном. Там были написаны их фамилии и имена в алфавитном порядке:
Davis, John
Garson, Cynthia
Miles, Kevin
Parker, Claire
Redman, Matt
Stait, Joanne
И когда я читала это «Miles, Kevin», мое сердце билось быстрее. Вот и сейчас я смотрела на список, как вдруг…
- Salut!
Я подняла голову и увидела перед собой Анри. Кроме меня в зале никого не было, все менеджеры были на обеде. Анри возник так внезапно, что я вздрогнула от испуга и быстро захлопнула свою папку с перечнем преподавателей.
- Как дела? – спросил он по-французски.
- У меня все хорошо, - медленно произнесла я, удивленная тем, что он заговорил со мной.
- Это тебе.
Не успела я больше ничего подумать, как Анри вытащил из-за своей спины розовую розу и протянул ее мне.
- Ой, спасибо большое, - сказала я. Мое непонимание сменилось полным замешательством, - А по какому поводу? – осмелилась спросить я.
Анри пожал плечами.
- Просто так.
Потом он ушел. Я принесла с кухни небольшую стеклянную вазу и поставила в нее цветок. На моем столе теперь красовалась симпатичная розовая розочка. Наверняка, Анри специально выбрал момент, когда я находилась в зале абсолютно одна. Конечно, мне было приятно, но, очевидно, он подарил мне цветок, чтобы постепенно добиваться моего расположения. От этого становилось не по себе.
Во второй половине дня весь офис восхищался моим цветком. На вопросы, от кого роза, я отвечала прямо, и косые взгляды моих коллег меня ничуть не смущали. В этот же день Кевин заметил цветок на моем столе, а после работы, когда мы шли к метро, он также спросил, кто мне его подарил.
- Анри, - ответила я.
Кевина это рассмешило.
- Анри! Ну он Казанова!
- Может, он просто хотел попросить у меня прощения таким образом, - предположила я.
- За что? – спросил Кевин, - Ведь он считает, что это ты виновата, я уже забыл в чем.
- Тем не менее, в этом нет ничего сверхъестественного, - сказала я, - Я что, не похожа на девушку, которой могут подарить цветы?
- Все равно, я бы не стал доверять Анри, - заключил Кевин.

Наше с Кевином поведение в офисе Language Bridge постепенно превращалось в некую игру. На работе мы почти не разговаривали, только переглядывались, а когда Кевин проходил мимо, он не мог не подмигнуть мне, или не провести рукой по моей талии, если вокруг никого не было. Меня это все очень забавляло. Наша тайна, скрываемая от коллег, добавляла адреналина нашим отношениям. Иногда Кевину удавалось урвать поцелуй, если мы находились в пустом коридоре или случайно сталкивались в одной из аудиторий. Это было рисково, но ужасно весело. Во время обеда я писала ему смс, и если он находился в офисе или где-то поблизости, мы шли обедать. А по вечерам мы встречались, чтобы провести время вместе.
- Майя! – окликнула меня Оксана из-за стойки ресепшен, когда я шла по коридору, - Можешь подменить меня на пять минут? Меня Патрис вызвал.
- Конечно, иди, я подежурю, - сказала я, подходя к ресепшен и садясь на место Оксаны.
- Спасибо, дорогая, я скоро, - сказала Оксана, убегая на встречу с Патрисом.
Я села на стул Оксаны и оглядела ее рабочее место: компьютер, папки, ручки, блокнот, расческа, помада, красный лак для ногтей… В этом была вся Оксана.
Прождав пять минут, я немного заскучала и начала тихонько кружиться на черном офисном стуле. И когда я в очередной раз хотела оттолкнуться от стены, чтобы сделать еще один кружок, передо мной возник Кевин.
- Что ты тут делаешь? – с любопытством спросил он.
- Я жду Оксану, она с Патрисом разговаривает, - сказала я, вставая со стула, таким образом, мы с Кевином оказались друг напротив друга, но по разные стороны стойки ресепшен.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в коридоре никого не было, Кевин сказал:
- Ты прекрасно выглядишь.
Я улыбнулась ему, а он взял мое лицо в свои ладони и наклонился над стойкой, чтобы поцеловать меня. Но как только губы Кевина коснулись моих губ, в коридоре раздался звук открывающейся двери, и из аудитории вышла Оксана. Сразу же бросив взгляд в сторону ресепшен, она замерла на месте, словно по команде «Смирно!» и улыбка мгновенно исчезла с ее лица.
Еще в тот момент, когда мы услышали, что открывается дверь одной из аудиторий, мы сразу же отстранились друг от друга, но потом все случилось очень быстро. Оксана вышла из аудитории и сразу посмотрела в нашу сторону, и Кевин не успел полностью убрать руки от моего лица: его правая рука все еще находилась на моей щеке. Патрис пошел в свой кабинет, даже не посмотрев в нашу сторону, а немая сцена продолжалась еще около минуты. Я стояла за стойкой и смотрела то на Кевина, то на Оксану, не зная, стоит ли сейчас что-либо говорить. Оксана, не сводя с нас глаз, медленно и молча приближалась к ресепшен.
- Увидимся, - тихо сказал Кевин и быстро пошел в преподавательскую.
В этот момент Оксана уже вплотную приблизилась к стойке. Она смотрела на меня широко открытыми глазами, и у нее было такое выражение лица, словно то, что она увидела минуту назад было чем-то из ряда вон выходящего. Будто этого никогда и ни при каких обстоятельствах не должно было случиться.
Смотря на лицо Оксаны, на котором застыл немой вопрос, я сказала:
- Оксана, только не говори мне ничего, пожалуйста. Ты все правильно поняла, и поверь мне, я сама не думала, что такое может случиться.
- Майя, ты же целовалась с… Кевином! – констатировала Оксана, словно не слыша меня.
- Да, только не надо говорить так громко, - успокаивающим тоном сказала я, - Ни Карине, ни кому-либо еще нежелательно об этом знать.
- Ты что, дорогая моя, - почти шепотом говорила Оксана, оббегая стойку, чтобы без препятствий поговорить со мной, - Майя, это и есть твой секрет? Кевин?
- Да, - обреченно сказала я, посмотрев куда-то в сторону, - Да. Кевин – мой секрет.
- И давно вы встречаетесь? – опять же шепотом спросила Оксана.
- Около двух недель, - ответила я.
- Майя, - Оксана вдруг обняла меня, - Ну зачем же, дорогая? Ты, наверно, влюбилась в него.
- Оксана, да все нормально, - сказала я, улыбаясь и пытаясь сгладить ситуацию, - Да, мы встречаемся. Да, я, наверно, влюбилась в него.
- Ой, Майя, не надо было тебе связываться с этим человеком, - предостерегающим тоном сказала Оксана, отстраняясь от меня.
- Почему?
- Да потому что он нехороший. Он плохой, Майя. Он причинит тебе боль.
- Да почему ты так думаешь? – сказала я немного раздраженно. Причитания Оксаны начинали мне надоедать.
- Он вор. И лжец. Он обманет тебя и глазом не моргнет.
- Подожди. Ты сказала, вор? – не понимала я.
- Да, вор. За неделю до того, как ты начала работать здесь, у меня пропал телефон. Он лежал у меня на столе, я отошла, а когда вернулась, он пропал. Здесь был только Кевин, никого больше не было. Я сказала об этом Патрису, и мы пошли проверять вещи всех, кто находился в офисе в этот момент.
- И что, у Кевина оказался твой телефон? – спросила я.
- Нет. Но когда мы попросили его показать, что лежит у него в рюкзаке, он как-то очень быстро вытряхнул его. Это очень странно.
- А что в этом странного, Оксан? – не понимала я, - Если бы я знала, что невиновна и у меня бы не было этого телефона, я бы тоже быстро вытащила все из сумки.
- Все-таки, он очень заторопился.
- Оксана, это не доказательство, - сказала я, - Нельзя вот так обвинять человека, если тебе просто кажется, что это он. К тому же, зачем ему твой телефон?
- Хорошо, может, это только мое мнение, но тебе все равно не нужно общаться с ним.
- Оксана, мне надо работать, - сказала я, отходя от стойки, - Спасибо за заботу, но у тебя не получится настроить меня против Кевина. Я, вообще, не понимаю, зачем тебе это нужно.
- У него был роман с Кариной, - вдруг сказала Оксана и замерла на месте, ожидая моей реакции.
Уже уходя, я резко остановилась и повернула голову на Оксану. Мне потребовалось время, чтобы осмыслить эту короткую, но бьющую, как нож, фразу.
- Что? – только и смогла сказать я, - Подожди, ты серьезно?
- Майя, у них был роман, об этом весь офис знает, - продолжала Оксана, - Около двух месяцев. В августе они расстались, но если Карина узнает о ваших отношениях, она не даст тебе спокойно жить.
Я смотрела на Оксану и пыталась осмыслить то, что она мне только что сказала. Поначалу у меня случился шок. Я не могла двинуться с места и не знала, что сказать. Удивительно, Кевин никогда ничего не говорил мне об отношениях с Кариной. Я вспомнила, что он даже называл ее стервой. Эти два человека были абсолютно разными, и как они вообще могли сойтись?
Наконец, собравшись с мыслями, я сказала:
- Ну во-первых, мы скрываем наши отношения, чтобы не было сплетен. То, что ты сегодня увидела, было ужасной ошибкой. Нам нужно было быть осторожнее. И вообще нам не надо было общаться на работе. А во-вторых, какой бы крутой ни была Карина в этом офисе, это моя жизнь, и в ней ей нет места. Но как… - я посмотрела Оксане прямо в глаза, - Я ничего не понимаю… Кевин и Карина…
- Карина тоже была влюблена в него, как и ты, - сказала Оксана, - Она до сих пор сохнет по нему. И ты знаешь ее характер, она от своего так просто не отступится.
- Мне нет до нее никакого дела, - сказала я, отчеканив каждое слово, - Только Оксан, не говори никому о нас, пожалуйста. Ты же понимаешь…
- О чем речь, Майя. Никому я ничего не скажу. Но тебе нужно быть осторожнее.
- Спасибо, Оксан, я буду очень осторожна, - сказала я, уходя с ресепшен на свое рабочее место.

После работы я поехала туда, где мы с Кевином договорились сегодня встретиться. К нему домой. Мы решили не тратить время на кафе или прогулки по холодным улицам, а просто побыть вдвоем, без посторонних глаз и ушей.
Я вышла из метро на станции Печатники, где меня уже встречал Кевин. Когда мы увидели друг друга, мы оба заулыбались, вспоминая случай, который произошел сегодня на работе.
- Как прошел день, милая? - спросил Кевин, поцеловав меня.
Мы взялись за руки и пошли по направлению к его дому.
- Хорошо, - сказала я, пытаясь не выдавать своего волнения: я не могла не думать о том, что мне сказала Оксана, - Вот только этот случай… - я посмотрела на Кевина, уверенная в том, что он понял, о чем я хотела сказать.
- Да, случай не самый обычный… Черт, это все я. Не надо было этого делать.
- Да ладно, Кевин, ничего страшного не случилось, - сказала я.
- А что сказала Оксана? У нее был такой вид, - он засмеялся.
- Нуу… – протянула я; сейчас мне не хотелось говорить Кевину все, что сказала мне Оксана, - Она удивилась, но я попросила ее никому ничего не говорить.
- Я думаю, даже если она что-то кому-то расскажет, ей все равно вряд ли поверят, - сказал Кевин, стараясь таким образом меня ободрить.
Мы подошли к двери его квартиры, и Кевин открыл дверь. Мы вошли в темную прихожую. В квартире было тихо, соседей Кевина этим вечером не было дома.
- А соседи скоро вернутся? – спросила я, снимая пальто.
- Думаю, нет, - ответил Кевин, вешая куртку на крючок, - У Насти сегодня День рождения. Они с Димой пошли в ресторан, так что придут нескоро. А что, ты все еще боишься встретиться с ними? – улыбнулся он.
- Просто спросила, чтобы знать, сколько еще квартира будет в нашем распоряжении.
- Ах вот как! – сказал Кевин, подхватывая меня и унося в свою комнату, едва я успела снять сапоги.
Когда он положил меня на мягкую кровать и начала покрывать страстными поцелуями, я снова почувствовала себя счастливой. Я чувствовала себя так каждый раз, когда оказывалась в его объятиях. По коже бежали мурашки, и по всему телу разливалось блаженное тепло при каждом прикосновении Кевина. Это блаженство не могло длиться вечно, но я готова была отдать все, чтобы оно никогда не заканчивалось.
Лежа под теплым одеялом, я смотрела на лицо Кевина, освещенное тусклым светом настольной лампы. Его взгляд был устремлен в потолок, и сам он был таким задумчивым, что, казалось, он снова был далеко от меня, хотя и находился рядом.
- Кевин… - осторожно сказала я.
- Ммм?
- Может быть, сейчас не самое удачное время, но можно у тебя кое-что спросить?
Кевин повернул голову и посмотрел прямо мне в глаза.
- Конечно, спрашивай.
Я собралась с духом и, наконец, задала этот мучающий меня вопрос.
- Оксана сказала, что у тебя был роман с Кариной. Это правда?
Очевидно, я ошарашила Кевина. Так он еще никогда на меня не смотрел: непонимание сменилось на его лице испугом, а потом удивлением.
- Так она тебе и это сказала, - ухмыльнулся он, - Да, я встречался с ней. Но эти отношения трудно назвать романом. Но почему это тебя так волнует?
- Просто хотела узнать, правда это или нет. Ты же знаешь, как я к ней отношусь. И она ко мне. Я очень удивилась, когда услышала это от Оксаны. Я бы ни за что никогда не подумала, что между вами могли быть отношения.
- Это все в прошлом, малыш, - сказал Кевин, прильнув ко мне под одеялом, - Кроме того у меня не осталось о ней приятных воспоминаний.
- Как? – я приподнялась на локте, - Если вы встречались, у вас же, наверно, были приятные моменты.
- Да, но их вытеснили неприятные, - Кевин снова посмотрел куда-то в потолок, - Мы провожали одного преподавателя, который собирался уехать домой. Сидели всем офисом в ресторане. Мы с Кариной напились и ушли с вечеринки вместе. Потом оказались у нее дома, дальше я помню только, как проснулся утром и не мог поверить в то, что произошло. Но, несмотря ни на что, мы решили попробовать. Но, как оказалось, не надо нам было этого делать. Карина вскоре начала показывать свой характер, а я-то думал, что она такая только на работе, - он усмехнулся, - Ну и я просто не смог с ней дальше общаться, я сказал, что между нами все кончено, а она еще долго звонила мне, слала смски… Потом она обозлилась на меня окончательно. Этого я и ожидал. Да, и помнишь, когда мы в первый раз сидели с тобой в кафе, а ты испугалась, что увидела Карину, - он снова посмотрел на меня.
- Да, помню, - сказала я.
- Ее не могло быть там, потому что это была среда, а по средам она всегда ходит на пилатес. Она никогда не пропускает эти занятия. Поэтому ее просто не могло быть там.
Я кивнула, тем самым сообщив Кевину, что я все поняла. И все равно, эта история не укладывалась у меня в голове. Мне стало грустно, потому что до меня, наконец, начало доходить значение фразы «мир тесен», особенно если этот мир вписывался в пределы одного небольшого офиса.

XII
На работе для меня наступило относительно спокойное время. Карина, видимо, устала от постоянных выпадов в мою сторону и, наконец, успокоилась. Теперь она просто сидела, не отрывая взгляда от монитора своего компьютера и время от времени давая мне поручения. Иногда я украдкой поглядывала на нее, пытаясь угадать, о чем думает эта холодная и строгая девушка. Думала ли она все еще о Кевине? И что именно она думала? А ведь она даже и не подозревала, что напротив нее сидела новая девушка ее бывшего любовника. Я злорадствовала. Сама того не осознавая, я встала поперек ее дороги, на которую ей уже не ступить.
Оксана часто качала головой и делала сочувствующее выражение лица каждый раз, когда мы с ней разговаривали. И сколько бы я ни говорила ей, что у меня все хорошо, она не спешила верить мне, и все время старалась предостеречь меня от чего-то. Порой меня даже умиляла ее забота.
Несколько раз, придя утром на работу, я обнаруживала на своем столе то коробочку конфет, то букетик цветов, с надписью «от Анри» или «Самой красивой» и искренне веселилась, глядя на эти слабые попытки завоевать мое расположение. Я уже не скрывала от моих коллег имени моего «тайного» воздыхателя.
- Смотри-ка, ведь ты его правда зацепила, - сказала как-то раз Надя.
- Надя, неужели ты думаешь, что меня можно купить такими дешевыми подарками? – отшучивалась я, и все смеялись, прикидывая, что еще Анри придется подарить мне, чтобы я согласилась пойти с ним на свидание. В перечень возможных подарков входили и машины, и яхты, и квартиры в центре Москвы, на которые ему со своей преподавательской зарплатой придется работать всю свою жизнь.
Ну а Кевин… С каждым днем я все больше убеждалась, что это не просто увлечение. Более того, это была уже не просто влюбленность. Мое чувство к нему росло и становилось более зрелым. Я сама удивлялась тому, как можно за такой короткий промежуток времени понять, что этот человек – единственное, что тебе нужно в жизни, а все остальное не имеет значения.
Когда его не было рядом, я чувствовала его. Я его почти физически ощущала. Иногда мне казалось, что вот я закрою глаза и протяну руку, и смогу дотронуться до него, прикоснуться к его коже... Такой счастливой я себя не чувствовала еще никогда. Ничего для меня не сущестовало. Был только он и моя любовь к нему. Все остальное казалось пылью, обычной городской пылью, раздуваемой ветром по переулкам. Он был частью меня, а я была частью его. И каждый раз глядя - просто глядя - на него, я ощущала такое странное электрическое покалывание по всему телу... Мне это нравилось. Это казалось мне забавным. И как же, черт возьми, мне хотелось просто взять его обеими руками за плечи, посмотреть в его лукавые, но такие бездонные глаза, и сказать, что я чувствую к нему, описать весь этот радужный водоворот чувств и эмоций, которые возникают сами по себе, из ниоткуда, и что причина этим эмоциям он. Только он. Я знала, что так делать нельзя, иначе рассудительный молодой человек из восточной Англии, привыкший сдерживать свои эмоции, просто не поймет меня, ведь он - я была уверена - никогда бы так не сделал.

- В следующую субботу мой друг Крис устраивает домашнюю вечеринку, у него будет день рождения. Он пригласил меня, я сказал, что приду с девушкой, - говорил Кевин, перебирая диски у себя в комнате, а я помогала ему наводить порядок, - Ты ведь не возражаешь?
- Что ты! Домашняя вечеринка – это здорово! – ответила я, перебирая вещи Кевина и аккуратно укладывая их в шкаф, - А кто это – Крис?
- Я познакомился с ним почти сразу, как приехал в Москву. Потом я узнал, что мы с ним учились в одном университете в Англии.
- Неужели? – удивилась я, - И теперь судьба свела вас в Москве.
- Да, видишь как получилось, - улыбнулся он, - Мы вместе ходили по клубам, потом, кстати, к нам начал присоединяться Анри, - Кевин немного помолчал, а потом добавил, - Он все еще приносит тебе подарки?
- Да, - ответила я, доставая из шкафа красную бейсболку, - Какая милая кепочка, - я подошла к зеркалу и примерила кепку, - Мне идет? – я повернулась к Кевину, придерживая одной рукой козырек.
- Тебе очень идет, - сказал Кевин, - Можешь забрать ее, я не люблю красный.
- А откуда у тебя эта кепка, если ты не любишь красный? – спросила я, убирая бейсболку обратно.
- Выиграл на каком-то конкурсе летом. Так и лежит.
- Ладно, я заберу потом. Так что ты говорил? Что-то про Анри?
- Да, если он будет продолжать дарить тебе подарки, мне придется с ним поговорить, - сказал Кевин.
- Я уверена, что скоро он перестанет мне их дарить, - сказала я, подходя к Кевину и обнимая его, - Я же не отвечаю ему взаимностью. А если ты будешь говорить с ним, между вами произойдет ссора. Зачем это нужно, дорогой?
- А если он начнет к тебе приставать?
- На работе? – засмеялась я, - Я с ним больше нигде не сталкиваюсь, а он не такой уж и смелый, чтобы приставать ко мне в офисе.

До субботы оставалось четыре дня. Я очень ждала вечеринку, мне уже давно хотелось погулять в шумной компании, вдали от офиса и коллег. Мы с Кевином договорились встретиться сегодня вечером, чтобы вместе выбрать подарок для Криса. Кевин сказал, что он не умеет выбирать подарки, чем еще больше усложнил задачу, так как я не имела ни малейшего представления о том, что нужно дарить мужчине-англичанину.
После работы Кевин встретил меня у метро. Я уже почти пришла, мне нужно было лишь перейти дорогу, чтобы встретиться с ним. Но, находясь по другую сторону дороги и ожидая, пока загорится зеленый свет, я уже тогда почувствовала, что с Кевином что-то не так. Вид у него был взволнованный и по его выражению лица, которое я могла отчетливо разглядеть, я поняла, что он нервничал.
Наконец, загорелся зеленый свет, и я пошла навстречу своему любимому мужчине.
- Привет! – сказала я, бросаясь в его объятия.
- Привет, красавица, - сказал Кевин, - Ну что, идем?
Мы отправились в торговый центр. В течение всего вечера Кевин вел себя странно. В его поведении возникали какие-то с виду непримечательные мелочи, но я не могла не обратить внимания на перемену его настроения. Мы могли разговаривать, обсуждая подарок, а в следующую минуту я замечала, что говорю сама с собой, а Кевин меня как будто не слышит. Только после того, как я одергивала его или называла его имя, он возвращался в реальность из своих мыслей. Когда я спрашивала, что случилось, он говорил, что просто устал. Но он был не в состоянии скрыть свое волнение.
Наконец, купив подарок, мы собрались домой. Прощаясь в метро, Кевин поцеловал меня, но в этот раз я не почувствовала в его поцелуе того, что чувствовала раньше. Он получился быстрым, как будто Кевин куда-то спешил и, на самом деле, ему не очень хотелось целовать меня.
Не зная, что и думать, я поехала домой.
Очутившись в холодной коммунальной квартире, я сняла пальто и прошла в свою комнату. Я подошла к окну, и села на широкий подоконник. Я открыла форточку и, взяв пепельницу, закурила сигарету. Смотря в окно на дорогу, по которой в одну и в другую сторону шли потоки машин, я впервые задумалась о том, что ждет меня в будущем, после Нового года. Кевин уедет. По крайней мере, он собирается уехать. Но вернется ли он обратно? Если человек осмелился покинуть свою страну ради работы на чужбине, и, судя по всему, не торопится обратно, стоит ли надеяться, что он задержится здесь? И вообще, у меня сложилось такое впечатление, что за границу едут жить и работать те, у кого проблемы либо с головой, либо с личной жизнью. Конечно, озвучивать свои догадки я не собиралась, но таково было мое мнение, и, признаться, мне самой было немного стыдно за него.
Закончив курить, я закрыла форточку и легла спать.

До субботы мы с Кевином почти не виделись: по вечерам мы не встречались, а в офисе он появился только один раз, так как проводил занятия только в компаниях. Я не предпринимала попыток заговорить с ним, потому что мне было ясно, что у него что-то случилось и справляться с этим он намерен своими силами. Только в пятницу вечером он позвонил мне и сказал, где и когда мы должны завтра встретиться, чтобы вместе идти на вечеринку.
На следующий день в пять часов вечера мы встретились на станции Библиотека имени Ленина, чтобы ехать к Крису. Настроение у меня, в ожидании праздника, было приподнятое. А когда я увидела Кевина, встречающего меня на платформе, мне и в голову не могло прийти, что сегодня может случиться что-нибудь из ряда вон выходящее.
- Привет, Майя, - сказал Кевин при встрече. Он улыбался, в руке у него был черный пакет с подарком.
- Привет, дорогой, - сказала я, - Все хорошо?
И тут, внезапно, улыбка Кевина померкла. И только тогда я поняла, что до этого он держался как мог, чтобы стараться выглядеть спокойным.
- Знаешь, я хотел тебе кое-что сказать, - начал он; его голос изменился, а я насторожилась, - На этой вечеринке будет моя бывшая девушка.
- Карина? – удивленно спросила я.
- Нет, моя бывшая девушка из Англии. Она приехала на этой неделе. А еще там будут Даниэль и Анри.
За последнее время я только и делала, что получала новую ошеломляющую информацию, которая наваливалась на меня как гром среди ясного неба целым скопом.
- Так, подожди, - я постаралась рассортировать информацию в своей голове, начиная с менее опасной для меня, - То что там будет Даниэль, это ничего, он хороший парень. Анри – это уже хуже, но, я думаю, ничего страшного, если ты будешь со мной. А вот… что ты говорил про твою бывшую девушку?
- Она написала мне в facebook и сказала, что приезжает. Крис тоже знает ее, мы все учились в одном университете. И он пригласил ее на вечеринку.
- А зачем она приехала?
- Не знаю, она не говорила мне. Мы расстались год назад, но ее я меньше всего хотел бы сегодня встретить.
- Так может, мы не поедем на эту вечеринку? – предложила я.
- Я обещал Крису, - сказал Кевин, - Я не могу не поехать.
- А почему ты так нервничаешь, если вы расстались год назад и ты ничего к ней не чувствуешь? Тебе не должно быть до нее никакого дела.
- Я просто хотел предупредить тебя, - сказал он, обняв меня, - Если бы мы пришли туда, а там оказалась она, и ты бы ничего про нее не знала…
- А почему ты раньше мне ничего не сказал? – спросила я.
- Ну, я до последнего надеялся, что она не приедет, - ответил Кевин, потом посмотрел на часы, - Ладно, нам пора.
- Да, поехали уже, - сказала я, - А если твоя бывшая девушка… как ее зовут?
- Эми.
- Эми, - повторила я, - Так вот, если Эми вдруг будет хулиганить, мы напустим на нее Анри.
- Так и сделаем, - усмехнулся Кевин.
Подошел поезд, мы сели в него и поехали к Крису.

Через сорок минут мы оказались перед дверью квартиры, находящейся на седьмом этаже в старом доме на западе Москвы. Кевин нажал на кнопку звонка, и с другой стороны двери послышались шаги.
- Привет, ребята! – дверь открыл Крис, высокий парень с крупными чертами лица и рыжеватыми волосами, - Заходите!
Мы вошли в квартиру, в которой уже находилось несколько человек. Оставив верхнюю одежду и обувь в тесной прихожей, мы прошли в комнату, в которой должно было происходить веселье. Поздравив Криса, мы отдали ему подарок.
- О, большое спасибо! – сказал Крис, взглянув на то, что мы ему подарили, - Познакомьтесь с ребятами, - сказал он, смотря на своих гостей, - Это Алекс и Джош, - он указал на двух молодых людей, сидящих на диване, - Это Катя, - девушка, стоявшая у окна с бокалом вина, улыбнулась нам, - А это… - Крис указал взглядом на девушку, только что вошедшую в комнату, - Это Эми. Эми, это Майя, Кевина ты уже знаешь.
«Еще как знает», - подумала я.
Эми смотрела в нашу сторону, но не на меня. Она смотрела на Кевина и улыбалась. Как только она вошла в комнату, ее взгляд сразу устремился на него. Мне стало не по себе.
- Привет! Приятно познакомиться, - сказала она, наконец, мило улыбаясь. Но я не верила в ее доброжелательность. Я видела, что за ее улыбкой что-то скрывается. Я очень хотела верить в то, что эта вечеринка не обернется неприятными последствиями ни для меня, ни для Кевина.
- Мне тоже очень приятно, - солгала я, а для себя твердо решила, что ни на шаг не отойду в этот вечер от Кевина и глаз не спущу с его бывшей.
В этот момент снова раздался звонок в дверь, и Крис отправился встречать новоприбывших гостей. Мы остались в комнате с другими гостями, которые оказались очень приветливыми. Все, за исключением Эми. Алекс, Джош и Катя сразу начали оживленно беседовать с нами, предлагая напитки и закуски с сервированного шведского стола, стоявшего вдоль одной из стен. Эми же за все это время не произнесла ни слова.
Новоприбывшими гостями оказались Анри и Даниэль. Как оказалось, они уже знали всех гостей Криса, за исключением все той же Эми.
- Мы часто собираемся вместе, - сказал мне Кевин.
- Вот почему вы все друг друга знаете, - поняла я, - У вас своя сложившаяся компания.
- Да, ведь иностранцев в Москве в разы меньше, чем русских. Вот гам и приходится собираться одной компанией. Иногда к нам присоединяются новые люди, кто-то приводит друзей, или девушку, с которой встречается.
- А Катя? – спросила я тихо, чтобы никто больше меня не услышал.
- Катя работает с Алексом, - сказал Кевин, - Кто знает, может, они тоже встречаются.
Вскоре пришли еще несколько человек, и в комнате стало тесновато. Крис включил музыку, налил всем напитки веселье пошло своим чередом. Все ребята были очень хорошими и общительными. Даниэль был очень рад видеть меня здесь, хотя немного удивился, увидев меня в этой компании. Анри тоже удивился, но с того самого момента, как он заметил меня, я увидела в его глазах знакомый блеск. После этого я старалась избегать его взгляда.
Эми вела себя более чем скромно. После нашего знакомства она больше никак не проявила себя в негативную сторону. Она казалась пай-девочкой, бодрой и веселой, и ни разу даже не обмолвилась словом с Кевином. Я подумала, может быть, он был неправ, говоря, что она все еще без ума от него. Вероятно, она уже смирилась с тем, что их отношения сложились таким образом, и просто наслаждалась вечером.
Когда Кевин разговаривал о чем-то с Крисом, я стояла у окна и общалась с Катей. Вскоре к нам подошел Анри.
- Вам весело, девушки? – спросил он, сверкнув глазами. Я не понимала, было ли это из-за алкоголя или из-за того, что в его голове зрел очередной план.
- Очень, - сказала Катя, которая, очевидно, была наслышана об этом человеке, - А что, Анри, ты хотел нас развеселить?
Француз соблазнительно улыбнулся и предложил чокнуться бокалами.
- За здоровье нашего именинника! – сказал Анри и протянул свой бокал.
Наши бокалы зазвенели, и только мы уже собирались отпить из них вино, как Анри остановил нас.
- Нет-нет, девушки, - сказал он, - Когда во Франции чокаются бокалами, нужно смотреть друг другу в глаза.
Мы с Катей переглянулись, но все же, сделали так, как хотел Анри. После этой процедуры я почувствовала стеснение. Мне было неловко смотреть в глаза другому человеку, ведь я всегда смотрела на свой бокал. И раньше я думала, что так делают все.
Сразу же после того, как мы выпили за здоровье Криса, Анри оставил нас. И тут я, оторвавшись от увлекательной беседы, впервые посмотрела по сторонам в поисках Кевина. Его не было в комнате. Сказав Кате, что мне нужно отойти, я стала пробираться сквозь скопление уже подвыпивших людей, чтобы выйти из комнаты. В моей руке был бокал с вином. Я не стала ставить его на стол, а почему-то пошла, держа его в руке. Людей в комнате было много, и я старалась идти очень аккуратно, чтобы не пролить ни капли.
В прихожей было двое молодых парней, оживленно о чем-то спорящих на французском. Я заглянула в другую комнату: там сидела девушка (я не запомнила ее имени) и разговаривала по мобильному телефону, а рядом с ней стояли еще две девушки. Они улыбнулись мне, а я им. А потом я прошла дальше, в единственное оставшееся помещение, куда я еще не заглядывала. На кухню. И когда я вошла туда, то просто застыла на месте.
Возле кухонного стола стоял Кевин. Его рубашка была небрежно расстегнута на груди, а пристальный взгляд был устремлен на девушку, стоящую слева от него. Это была Эми. Она вкрадчиво улыбалась ему, кокетливо играя своим бокалом с вином. Во взгляде Кевина было что-то странное. Что-то внутри меня забило тревогу: он не должен был так смотреть на Эми. Он вообще не должен был находиться с ней наедине!
При моем появлении Кевин заметно растерялся, чего нельзя было сказать о его собеседнице. Он, казалось, ощущал мое внутреннее негодование: его виноватый взгляд был тому доказательством. Эми же, отнюдь, всем своим видом показывала каменное спокойствие и непоколебимую уверенность в себе.
- Майя! – вдруг воскликнула она, как будто сильно удивилась, увидев меня здесь, - Как тебе вечеринка? Тебе весело?
«Да, мне очень весело!» - хотелось сказать мне после того, как я схвачу ее за волосы и выплесну ей в лицо все содержимое своего бокала. Но, держа себя в руках, я улыбнулась, посмотрела на нее и сказала:
- Все в порядке, Эми.
Продолжая улыбаться, я перевела взгляд на Кевина.
- Ладно, я пойду ко всем, - сказала Эми.
Подождав, пока она выйдет из кухни, я сказала Кевину:
- Думаю, нам стоит уйти.
- Детка, ты ревнуешь меня? – Кевин подошел ко мне и взял мои руки в свои.
- Я просто не хочу оказаться в дураках.
- Я не хочу уходить отсюда только из-за нее.
- Кевин, если бы это была просто твоя знакомая, а не бывшая девушка, я бы не стала тебя об этом просить.
Я смотрела ему в глаза, он молчал.
- Хорошо, - сказал он наконец, - Если для тебя так будет лучше, мы уйдем.
Попрощавшись со всеми, мы быстро собрались и покинули квартиру Криса. Настроение мое было заметно подпорчено. Я начинала сомневаться в том, что Кевин не хотел уходить с вечеринки только из-за Криса. Наверняка, тому была и другая причина: Эми. Даже несмотря на то, что он сам упорно отказывался в это верить.
- Тебе не нужно так ревновать меня, Майя, - сказал Кевин, когда мы уже были на улице по пути к метро.
- А что я должна была подумать, когда сначала не смогла найти тебя ни в одной из людных комнат, а потом обнаружила, что ты стоишь на кухне наедине с бывшей девушкой? – сказала я немного раздраженно.
- Я пошел за бутылкой вина, и тут подошла она и заговорила со мной. Мы просто разговаривали.
- Кевин, я видела, как она смотрела на тебя. Думаешь, я ничего не понимаю?
- Мне все равно, как она на меня смотрела. Мне нет до нее никакого дела!
- А ей, видимо, есть! – я уже почти кричала, - А мне что делать? За последнее время ты преподнес мне столько сюрпризов. Карина, теперь эта Эми! А чего мне ждать дальше? Что сейчас из-за угла выбежит еще одна твоя бывшая девушка?
Кевин резко остановился и, взяв меня за плечи, посмотрел на меня в упор. Его глаза светились таким негодованием, что я поняла: его терпение закончилось. Впервые за все время мне стало страшно, так как я не имела понятия о том, что он может сказать или сделать в следующую минуту.
 - Послушай меня, - сказал он, в его голосе слышались металлические нотки, – Ни Карины, ни Эми больше нет в моей жизни. Они и все, что связано с ними, в прошлом. И как бы они ни старались, у них не получится испортить мне жизнь. И тебе тоже.
Я смотрела на Кевина и боялась заговорить. Мне было стыдно за то, что я так с ним разговаривала. До этого вечера я думала, что могу контролировать свои эмоции, что бы ни происходило. А теперь мне стало страшно. Ведь если я вышла из себя из-за такого пустяка, что же может произойти, если случится что-нибудь более серьезное? Но я просто не могла допустить мысли о том, что между нами может произойти что-то серьезней обычной мелкой ссоры.
- Кевин, - начала я, - Я просто очень разволновалась. Столько всего навалилось. Я не должна была так говорить. Прости.
Больше я не смогла ничего сказать, потому что к горлу подступил ком. Я изо всех сил старалась не заплакать, и запрокинула голову вверх, чтобы хоть как-то остановить подступающие слезы. В этот момент Кевин нежно обнял меня.
- Ну что ты, малыш. Это ты прости меня. Не плачь. Все хорошо.
Эти слова только еще больше растрогали меня, и тут слезы хлынули ручьями из моих глаз. Я вытирала глаза руками в варежках, но они все текли и текли, оставляя на лице полоски. И от этого мои щеки начали еще больше замерзать. Кевин начал покрывать мое лицо поцелуями, стараясь, наверное, отогреть меня. Еще он говорил мне по-английски что-то очень ласковое и успокаивающее, но в тот момент я была в таком состоянии, что не понимала абсолютно ничего.
Когда у Кевина получилось немного успокоить меня, мы отправились к метро. Он не выпускал меня из своих объятий, пока мы сидели бок о бок в полупустом вагоне. Мы молчали. Впервые мне не хотелось ничего говорить, и он, очевидно, понимал это.
Находясь уже у Кевина дома, я умылась теплой водой и легла в мягкую постель рядом с ним. Мы лежали, обнявшись. Мне было очень тепло и спокойно рядом с ним. Я засыпала и думала, как хорошо быть уверенной хоть в чем-то. Как хорошо, что был человек, готовый успокаивать и защищать меня, что бы ни происходило. И в первый раз я подумала, как больно мне будет, если я его потеряю.

XIII
- Майя, чуть правее… Вот… Ну не настолько правее, теперь чуть левее… Вот. Отлично. А левый угол чуть повыше.
- Оксана, - сказала я, - Ты, все-таки, выше меня, может быть, ты будешь держать плакаты, а я буду крепить их?
Вот уже целый час мы с Оксаной развешивали плакаты в аудиториях Language Bridge. Утром Патрис принес нам целую кипу свернутых в трубочки плакатов и попросил украсить ими все кабинеты. Оказывается, по результатам опроса, проведенного среди наших учащихся, им не хватало разнообразия и красоты в наших аудиториях. Плакаты были на русском, английском и французском языках, и мы с Оксаной думали, что справимся за каких-нибудь тридцать-сорок минут. Но когда мы развернули их и начали разбирать по языкам, темам и цветам, все оказалось не так просто, как мы думали. Плакаты были очень большими, и даже вдвоем мы с ними с трудом справлялись. Я стояла на стуле и держала плакат в расправленном виде, в то время как Оксана пыталась прикрепить его четырьмя кнопками к стене.
- Ужасные стены! – сетовала она, - Скотч их не берет, кнопки тоже хоть молотком забивай! Эта работа не для хрупких девушек.
Стоя на стуле около стены с плакатом в руках, я была лишь на пару сантиметров повыше Оксаны, которая сегодня даже не носила каблуков. Очередная попытка Оксаны прикрепить угол плаката к стене кнопкой окончилась неудачей: кнопка отлетела и закатилась под стол. Чертыхаясь, моя коллега снова полезла под стол, а выбираясь оттуда, ударилась головой о край стола.
- Ааай! – только услышала я, - Майя, я так больше не могу, к этим стенам ничего не крепится! Давай все-таки я буду держать плакат, а ты втыкать кнопки.
- Я уже давно сказала тебе, что так будет лучше, - сказала я, смотря на Оксану, которая казалась даже немного вымотанной.
Я взяла кнопки, а она стала придерживать плакат, на котором была изображена карта Франции. Я постаралась воткнуть красивую булавку с синим наконечником прямо в Ла-Манш, но она снова отскочила и закатилась под стол.
- Ну что, доставай, - сказала Оксана, радуясь тому, что на этот раз не ей ударяться головой об угол стола.
Я босиком – так как все время стояла на стуле – встала на четвереньки и полезла под стол, отодвинув при этом остальные стулья, которые стояли по его периметру. Булавка закатилась достаточно далеко, и дотянуться до нее было не так-то просто.
- Да, уж, работа не для физически слабых, - пошутила я, пытаясь дотянуться до булавки.
В этот момент послышался звук отодвигаемого стула. Я подумала, что это Оксана решила пошутить и преградить мне выход.
- Оксана, поставь стул, где он стоял! - пригрозила я ей. Я не могла видеть ничего, что происходит в комнате, так как я стояла на четвереньках задом к выходу, а из-под стола торчала моя пятая точка.
- Это не я, - сдавленно произнесла Оксана, будто боясь, что ее кто-то услышит.
- Что? – я не расслышала и с булавкой в руке начала пятиться назад, чтобы вылезти из-под стола, не ударившись. Когда я, наконец, оказалась на воле, я подняла голову вверх – мои волосы растрепались – и посмотрела на Оксану… а потом на того, кто стоял рядом с ней.
Это был Кевин. Он удивленно улыбался, увидев меня в таком непривычном для меня качестве. Я тоже улыбнулась и почувствовала, как краска заливает мое лицо.
- Ой, мне нужно на пару минут отойти на ресепшен! – сказала Оксана и мигом выпорхнула из кабинета.
Мы с Кевином прыснули от смеха. Я поднялась на ноги, обулась, поправила волосы, и тут Кевин поцеловал меня и быстро отстранился, подальше от неприятностей, если кто-нибудь внезапно войдет в аудиторию.
- Ты снова сменила работу? – сказал Кевин, улыбаясь.
- Да, на несколько часов точно, - ответила я, - А ты что здесь делаешь?
- У меня урок здесь через десять минут.
- Правда? – я посмотрела на часы, - Хорошо, тогда я сейчас все уберу и мы с Оксаной продолжим после твоего урока.
Кевин поставил свой рюкзак на стол и начал доставать из него книги, а я стала собирать и сворачивать все плакаты.
- Оксана, как будто боится меня после того раза, - засмеялся Кевин.
- Знаешь, наверно, она и правда тебя боится, - согласилась я, - А еще она думает, что ты украл ее телефон.
- Ты уже знаешь эту историю, - улыбнулся Кевин, - Да, она думает, что это был я. Хотя, кроме меня, там было еще несколько человек.
- Кто это был? – спросила я.
- Не знаю, какие-то клиенты.
Я посмотрела на Кевина с наигранным подозрением.
- Ты точно не брал ее телефон?
По его взгляду я поняла, что он оценил мою шутку.
Тут входная дверь снова открылась.
- А, Кевин, вы здесь, - это был Патрис, - Можете пройти со мной на минуту? Это по поводу вашей визы.
- Конечно, - сказал Кевин и вышел из аудитории.
Я взяла плакаты в охапку и только уже собиралась выйти из аудитории, как услышала странный  жужжащий звук, доносившийся от того места, где стоял рюкзак Кевина. Я обернулась: рюкзак, книги, какие-то листы в пластиковом файле… мобильный телефон. Его экран светился ярким белым светом. Издав два одинаковых жужжащих звука, телефон успокоился и спокойно лежал на столе рядом с остальными вещами своего хозяина. У меня внутри что-то щелкнуло, и я, словно находясь под гипнозом, подошла к столу и взяла телефон в руку. На экране высвечивался только неопознанный номер телефона и конвертик, оповещающий о том, что пришло сообщение. С тяжелым сердцем и грызущей меня совестью я открыла сообщение. Если бы там было написано имя одного из друзей Кевина, я бы ни за что не стала этого делать, но незнакомый номер вселил в меня опасения. И, как оказалось, не напрасные. Мое чутье не обмануло меня. Я почувствовала, как мое сердце будто провалилось, когда я прочитала следующее:
«Привет! Это Эми))) Как дела? Мы так давно не виделись!»
Волна гнева и раздражения пролилась по мне от головы до самых пяток. Мне так хотелось написать ей что-нибудь плохое и сказать, чтобы она убиралась туда, откуда приехала, но я решила, что это ниже моего достоинства, к тому же, я бы никогда не решилась написать такое с телефона Кевина. И все же, откуда она узнала его номер? Он сообщил ей или она спросила у кого-нибудь из его друзей?
Мне захотелось удалить это сообщение. Я нажала на кнопку Delete, но, когда появилась табличка с вопросом, действительно ли я хочу удалить это сообщение, я услышала за дверью шаги, и с испуга нажала на кнопку отбоя вызова, сбросив при этом все ранее введенные команды. Я быстро положила телефон на место и пошла к двери, которая открылась прямо перед моим носом. Я растерянно посмотрела на Кевина, который стоял передо мной. Он, видимо, не заметил моего замешательства и подмигнул мне, когда я выходила из аудитории с плакатами в обеих руках.

XIV
Начался декабрь. На улицах Москвы уже стояло множество новогодних елок. Витрины магазинов были украшены самыми причудливыми елочными игрушками, а надписи из мерцающих гирлянд приглашали прохожих посетить различные городские заведения. Тут и там, на зданиях по всему городу, уже начали появляться огромные надписи с поздравлениями с Новым годом и различными, но всегда такими одинаковыми, пожеланиями.
Это был мой любимый праздник – Новый год. Будучи ребенком, я всегда с самого начала декабря с нетерпением ждала наступления этого волшебного времени. В предвкушении праздника моя фантазия становилась безграничной. Я каждый день придумывала новые игры, так или иначе относящиеся к Новому году. Я переодевалась в свой любимый костюм снежинки, который моя мама так красиво и аккуратно расшила бисером и пайетками, и репетировала танец снежинки, который был неотъемлемым номером утренника в детском саду. Я любила разговаривать с наряженной елкой, рассказывая ей о том, что я хочу получить в подарок, а также о том, что очень хорошо вела себя в уходящем году. Мой мир был радостным и беззаботным, как, наверное, мир любого ребенка, с такой радостью предвкушающего любимый праздник.
Вот было бы и сейчас так, думала я, идя по скользкому тротуару в сгущающихся сумерках. Было бы так, чтобы в предновогоднее время все проблемы исчезали, как по щелчку пальцев. Чтобы никакие заботы не омрачали праздничного настроения, и чтобы каждый получал именно тот подарок, который заслужил исключительно своими поступками в уходящем году. Тогда бы у многих людей появился повод задуматься, стоит ли совершать те или иные поступки, или же нет.
Вдруг мое горло сдавил кашель. В последнее время я чувствовала себя не очень хорошо, видимо, давал о себе знать ослабленный за осень иммунитет. Сегодня на работе я чувствовала недомогание, и во всем теле появился такой дискомфорт, словно при ранней стадии гриппа.
«Нет, я не могу заболеть, - думала я, - Только не сейчас. Только не до отъезда Кевина.»
Странно, даже при плохом самочувствии я продолжала думать о том, что же меня ждет, когда Кевин уедет. И как я ни старалась отогнать от себя эти мысли, они так и продолжали лезть в мою голову.
Задумавшись, я не заметила, как стала переходить дорогу при красном свете. Резкий сигнал несущейся прямо на меня машины вернул меня в реальность. Я резко остановилась, перед легковушкой, шины которой издавали истошный визг из-за резкого нажатия на тормоза. Окно машины открылось, из него высунулась голова водителя, и он прокричал:
- Что, жить надоело?!
Потом он тронулся с места и исчез в потоке движущихся машин.
«Соберись! – сказала я себе, - Нельзя быть такой расхлябанной! Все будет хорошо! Все будет хорошо!»

На следующее утро я проснулась с неприятным ощущением по всему телу и с больным горлом. Эти ощущения были очень хорошо мне знакомы: будто все тело ломило после суток на тяжелой, изнуряющей работе. Смерив температуру, я ужаснулась: у меня с детства не было такой высокой.
Мне повезло, что через дорогу от моего дома находилась больница, куда я могла бесплатно обратиться, благо у меня был полис. А рядом находились аптека и супермаркет. Хорошо, что мне не нужно было далеко идти, ведь сейчас я едва могла дойти до кухни и обратно.
Лежа в кровати, я слышала как мои соседи собираются на работу. Под их тихое шарканье и монотонные утренние разговоры я снова задремала и проснулась, когда было уже пятнадцать минут одиннадцатого.
«Нужно позвонить в офис» - подумала я.
- Language Bridge, доброе утро, - услышала я знакомый сонный голос.
- Оксана, - сказала я, - Это Майя.
- А, привет! – тут же оживилась моя коллега, - Где ты?
- Я дома. Я заболела и не приду сегодня на работу. И не только сегодня, я ухожу на больничный, передай, пожалуйста, Патрису.
- Ой, бедняжка, - голос Оксаны наполнился искренним сожалением, - Ну выздоравливай скорее. Я передам Патрису.
- Спасибо, дорогая. Пока!
- Пока, Майя!
Я нажала на телефоне отбой, и решила, что время идти в больницу. Я с большим усилием встала с кровати: мое тело было таким тяжелым, будто, к нему было привязано с десяток камней. Надеясь на то, что мне не придется долго ждать в приемной, я кое-как оделась и пошла в больницу.

Через час я уже лежала в своей кровати, укутавшись в теплое одеяло и имея только одно желание: поскорее выздороветь. Болела я редко, но если уж недугу и удавалось скосить меня, то в постели я оставалась, как минимум, неделю. Вот и в этот раз я была уверена, что не выйду на работу раньше следующей недели, а сегодня был только вторник. Но несмотря на мое самочувствие, я была даже немного рада тому, что заболела. Это ведь отличный шанс побыть несколько дней дома, не утруждать себя ничем. Это можно даже, в каком-то смысле, считать отдыхом.
После обеда я отправила Кевину смс и сообщила о том, что заболела. Он не отвечал мне достаточно долго, я даже забыла о том, что жду его ответа. Однако, через час ответ все-таки пришел:
«Малыш, это ужасно! Бедняжка! Я обязательно навещу тебя! Напиши мне свой адрес.»
Я ужасно обрадовалась такому внезапному порыву Кевина. Он знал, что живу я «где-то на красной ветке», и мы никогда не затрагивали тему моей съемной комнаты. Поначалу мне не хотелось, чтобы мы встречались у меня, ведь мои соседи были людьми прямыми, и запросто начали бы расспрашивать меня про Кевина, а то и вовсе бы сказали, что не нужно водить сюда парней. Но теперь у меня была особая причина: я была больна, и обо мне больше некому было позаботиться. Наверно.
Я написала адрес и описала, как пройти от метро до моего дома. Удивительно, как я смогла уместить все это в одно короткое сообщение. Но потом я подумала, что лучше будет позвонить и объяснить все на словах, но когда я открыла рот и попыталась что-нибудь произнести, я тут же почувствовала царапающую боль в горле, а мой голос почти полностью пропал. Замечательно, подумала я. И как я буду общаться с Кевином? Скрепя сердце, я через пять минут отправила ему еще одно сообщение:
«Милый, я боюсь заразить тебя. К тому же, я почти не могу говорить. Если ты не придешь, я не обижусь.»
Хотя для себя решила, что обижусь. Я не хотела, чтобы Кевин заболел, но в то же время мне ужасно хотелось его увидеть. К тому же, до его отъезда оставалось не так много времени.
Я смотрела на телефон: ответа не было. Кевин ничего не написал мне в следующие несколько минут. Не было ответа и по прошествии часа.
«И как это понимать?» - задавалась я вопросом. Хотя его вины здесь не было, я ведь и сама не понимала, чего хотела.
На улице уже начали сгущаться сумерки, а я, смотря мультфильм про волчонка и Большое Ухо, не заметила, как задремала, а потом и вовсе провалилась в глубокий сон.

Разбудили меня голоса и какой-то странный шорох, доносящийся из прихожей. Я открыла глаза: телевизор работал, свет в комнате не горел. Я слышала, как моя соседка Анна будто пыталась кому-то что-то объяснить, но, судя по всему, у нее это не очень хорошо получалось. Я приподнялась с кровати, чтобы вслушаться: был там еще чей-то голос, который показался мне знакомым, но у меня никак не получалось его расслышать.
И тут в дверь моей комнаты постучались. Я постаралась быстро пригладить растрепавшиеся волосы и открыла рот, чтобы произнести: «Войдите!», но я забыла, что не могла говорить. Встать с кровати для меня тоже было проблемой, поэтому мне ничего не оставалось делать, как безмолвствовать и ждать, когда что-нибудь произойдет само, без моего участия. И тут кто-то тихонько толкнул дверь, и она отворилась, проливая тонкую полоску света на мою кровать. Против света я увидела только очертания, силуэт человека, который стоял теперь в двух метрах от меня.
- Кевин, - произнесла я одними губами.
- Майя, этот молодой человек, по-моему, говорил, что он к тебе! – Анна выглядывала из-за спины Кевина, ее лицо приняло озадаченное выражение.
Я начала быстро кивать, чтобы показать, что все нормально. Кевин улыбнулся женщине, а затем вошел в мою комнату и закрыл за собой дверь. Найдя на стене выключатель, он включил свет, который сразу заставил меня сощуриться.
- Привет, малыш, - сказал Кевин, подходя ближе и садясь рядом с моей кроватью, - А у тебя очень милые соседи.
- Привет, - сказала я шепотом, - А я думала, ты не придешь.
- Ты думала, я побоюсь заразиться, - улыбнулся он, - Я пришел бы раньше, но у меня были занятия. Кстати, это тебе.
Он вытащил из своего рюкзака баночку варенья и фрукты.
- Спасибо, обожаю это варенье, - сказала я, рассматривая маленькую баночку с нарисованной вишенкой на этикетке, - Ты без проблем нашел мой дом?
- Да, я же профессионал, - засмеялся он, - Натренировался, пока искал компании и дома клиентов.
- Как дела на работе?
- Все хорошо, спасибо. А тебе, - он поправил одеяло, которое начало сползать с моего плеча, - не нужно сейчас думать о работе вообще. Что сказал тебе доктор?
- Он сказал, что у меня ангина. И назначил прием в следующий понедельник. Посоветовал мне всю неделю отлеживаться.
- Ну тогда лечись и отдыхай.
Я смотрела на Кевина благодарным взглядом. Я была так растрогана, что готова была заплакать. Придя сюда, он совершил, казалось, обычный поступок, но именно этого мне сейчас так не хватало. Еще каких-то полгода назад, размышляя о своей работе и жизни в Москве, я бы и подумать не могла о том, что в момент моей полной беспомощности ухаживать за мной будет человек из другой страны. И делал он это от всего сердца. Я была в этом уверена.
Приподнявшись на кровати, я посмотрела на Кевина полными обожания глазами.
- Я ужасно рада, что ты пришел, - прошептала я, - Ты не представляешь, как для меня важно, когда ты рядом.
Кевин, который до этого гладил меня по голове, наклонился и поцеловал меня в щеку. Я протянула к нему руки и обняла его.
- Не уезжай, - шептала я, - Останься со мной. Я умру без тебя.
- Не говори так, Майя, прошу тебя, - сказал Кевин серьезным голосом.
- Ты еще навестишь меня?
- Обязательно. Как только у меня будет свободное время после работы, я сразу же поеду к тебе.
Тут его телефон издал короткий звук, похожий на бряцание колокольчиков, извещающий о том, что пришло смс. Кевин отстранился от меня и достал из кармана свой симпатичный Nokia. Я не знала, о чем он думал, читая это сообщение, но его взгляд вдруг стал озадаченным. Казалось, ему сообщили о какой-то проблеме, которую он должен был решить как можно скорее.
Может быть, поэтому он быстро убрал телефон обратно в карман и сказал мне:
- Извини, малыш, мне нужно идти.
- Что-то случилось? – не понимала я. Несколько минут назад он проявлял такую заботу обо мне, а теперь сказал, что должен идти.
- Нет, ничего, - сказал он, целуя меня в щеку, - Соседу по квартире нужна помощь. Ну, мне пора. Лечись и делай все, что сказал тебе доктор.
И после этих слов он ушел.
XV
Я окончательно выздоровела только к концу следующей недели. На носу были Новогодние праздники, а в офисе Language Bridge всем ходом шли приготовления к праздничному вечеру для клиентов. Но эти заботы касались только менеджеров, а мы с Оксаной предвкушали предстоящую вечеринку для персонала, которая должна была состояться сразу же после праздника для клиентов. До нее оставалось не так много времени: всего два дня.
Людей в Центре было немного. В преддверии праздников многие клиенты отменили свои занятия, и не так много преподавателей появлялось теперь в офисе Language Bridge.
Был четверг, и во второй половине дня все менеджеры и директор, в том числе, тихо сидели на своих местах, занятые своими делами, кто-то серьезными, кто-то – не очень. Мы же с Оксаной были поглощены одним очень важным и таким серьезным занятием, без которого не обходится ни одно празднование Нового года. Мы наряжали новогоднюю елку прямо около стойки ресепшен.
- Как у тебя с Кевином? – полушепотом спросила Оксана, доставая из коробки с игрушками фиолетовый шарик.
- Знаешь, Оксан, если закрыть на какие-то вещи глаза, то можно сказать, что все нормально, -ответила я.
- Это как? Ты думаешь, он что-то скрывает?
- Помнишь, я говорила про ту вечеринку у Криса и бывшую девушку Кевина? Так вот, я думаю, что она строит какие-то планы относительно него.
- Но ты в этом не уверена, - продолжила за меня Оксана.
- Не уверена, но мои подозрения не на пустом месте выросли. Его поведение, эти смски…
- Какие смски?
- Ну я видела одно сообщение еще до того, как я заболела. Она спрашивала, как у него дела.
- И все? Я, конечно, тебя понимаю, но не нужно так волноваться из-за одного сообщения. Мы ведь иногда пишем друг другу и спрашиваем, как дела.
- Да, но не знаю, ограничилось ли все одним сообщением. Он вел себя как-то странно эти две недели.
Оксана достала из коробки еще несколько игрушек.
- Что ты имеешь в виду – странно? – спросила она, присматривая место для стеклянной сосульки.
- Даже не знаю, - сказала я, - Как-то прохладно, и непонятно. Он навещал меня, когда я болела, но были такие моменты, просто мелочи, которых я не могла не заметить. Поведение менялось за минуту, он вдруг будто о чем-то вспоминал и находил предлог, чтобы уйти.
- Ну, может быть, у него действительно были дела. Ты все-таки его не так долго знаешь, чтобы понять, что для него странно, а что обычно.
Удивительно, но впервые Оксана была в чем-то права.
- А почему ты не поговорила с ним? – продолжала она.
- Я хотела поговорить с ним после того, как выздоровею. Тогда у меня просто не было на это сил.
Мы продолжили наряжать елку молча. Не знаю, о чем думала Оксана, но я не могла думать больше ни о чем, кроме Кевина. Впрочем, последние несколько недель я только и думала, что о нем, и я уже привыкла к этому, у меня уже просто не осталось других мыслей.
А подумать мне было о чем. Скоро праздники, и я собиралась уехать на неделю к родителям, чтобы встретить Новый год с ними. Мне также очень хотелось увидеть моих подруг, провести с ними пару вечеров и вспомнить те беззаботные дни, когда мы ходили вместе по темным улицам, обсуждая последние новости и делясь секретами. Вспомнив об этом, я подумала, что уже давно не смеялась так искренне и заливисто, как когда-то с ними.

В субботу мы с Кевином договорились встретиться в метро, а потом вместе пойти на рождественскую вечеринку в Language Bridge. Когда мы пришли, праздник для клиентов еще не закончился, но этажом выше уже орудовали Оксана и еще несколько преподавателей, готовя стол к предстоящему вечеру. Мы поприветствовали всех, и я принялась помогать девушкам нарезать продукты и расставлять тарелочки с закусками на столе. Кевин ушел разговаривать со своими коллегами, а я время от времени поглядывала на него, думая о том, как же начать сегодня разговор. Разумеется, я собиралась это сделать после вечеринки, ведь сейчас я не хотела омрачать праздник ни себе, ни ему.
Время шло, и прибывало все больше людей. Вскоре праздник для клиентов закончился, и все менеджеры и методисты поднялись к нам. С ними пришел и Патрис. Можно было начинать праздник. Мужчины разлили всем вина, а из разных уголков зала то и дело слышались радостные возгласы и смех. Патрис произнес свою традиционную речь и начал обходить всех со своим бокалом. Чокаясь по очереди со всеми, он наконец подошел ко мне. Я подняла бокал, смотря своему директору прямо в глаза.
- Майя, откуда Вы узнали, что нужно смотреть в глаза? – поинтересовался Патрис.
- Один из преподавателей мне сказал, - ответила я.
Признаться, я даже не думала о том, чтобы чокнуться бокалами «по-французски». Я сделала это автоматически, будто знала об этой традиции всю жизнь.
Дальше началось обычное веселье, которое сопровождало все вечеринки. Честно говоря, мне было даже немного скучно. Моя голова была занята совсем другими мыслями, и я ненавидела себя за это.
«Ну как же так! – думала я, - Я сама себе порчу настроение!» И я решила, что сейчас лучше было расслабиться и ни о чем не думать.
Я огляделась, нашла глазами Кевина и подошла к нему.
- Я хочу выйти, покурить, - сказала я, - Не хочешь присоединиться?
-Конечно, - сказал он и последовал за мной в коридор.
Я достала сигареты и предложила одну Кевину. Мы закурили. Я не знала, что говорить, поэтому только молча продолжала затягиваться, пока молчание не нарушил Кевин.
- Не очень здесь весело, да? – улыбнулся он.
- Да, я думала, будет получше, - сказала я, стряхивая пепел.
Тут входная дверь офиса открылась, и вышел Анри. Я как-то вообще не заметила его присутствия на вечеринке. Наверно, он пришел недавно.
- Привет, Анри, - сказал Кевин.
Я тоже поздоровалась и поспешила обратно, сославшись на то, что в коридоре было холодно. Зайдя в теплое помещение, я не торопилась идти к остальным, решив на минуту остановиться у зеркала. Мне были слышны голоса, доносящиеся из коридора: это были Анри и Кевин, но я не могла разобрать, о чем они говорили. И тут, внезапно, тон их разговора резко поменялся. Сначала голос повысил Кевин, потом Анри. По тону последнего я поняла, что следующую фразу он произнес с издевкой, после чего за дверью началась непонятная возня. Около меня никого не было, и я была единственным свидетелем происходящего в коридоре. Но что там происходило, мне и самой было неизвестно.
В следующую секунду я услышала звук глухого удара, а затем такой грохот, будто кто-то упал. Тут я уже ни на шутку испугалась. Что такое они там вытворяли?
Осторожно подойдя к входной двери, я слегка приоткрыла ее и перед моими глазами предстала очень неприятная картина. На полу лежал Анри, с недоумением и злостью смотря на Кевина, который стоял напротив него, сжав руки в кулаки. Кевин, в свою очередь, сверлил Анри взглядом, полным ненависти, и, казалось, был готов вот-вот наброситься на него.
- Кевин! – воскликнула я, - Что ты сделал?
Заметив меня, Анри поспешил встать с пола, а Кевин заметно растерялся.
- Что случилось? – повторила я.
- Не будет язык распускать! – только и сказал Кевин, снова бросив уничтожающий взгляд на Анри. Тот, в свою очередь, зашел обратно в помещение, не сказав ни слова.
- Ты ударил его? – я была ошарашена. Кевин молчал, - Посмотри на меня! – я взяла его лицо в свои ладони, - Ты ударил его?
- Да! – резко сказал Кевин.
- Но почему? – не понимала я.
- Когда ты вышла, он сказал мне, что хочет переспать с тобой. И что, рано или поздно, ты клюнешь на его ухаживания.
Я смотрела на Кевина, хлопая глазами.
- А потом, - продолжал он, - Я сказал ему, чтобы он заткнулся и больше не приставал к тебе. Он спросил меня, а не хочу ли я сам подкатить к тебе. Я промолчал, и он все понял. А потом он оскорбил тебя.
- О боже, - я наклонила голову, спрятав лицо в ладонях.
- Ну и тут я ударил его, - закончил Кевин, - Эй, малыш, - он обратился ко мне, - Больше он не подойдет к тебе.
- Давай уйдем отсюда, - сказала я, чуть не плача.
- Конечно. Я тоже больше не хочу здесь оставаться.
Мы пошли наверх, чтобы одеться и взять вещи. Стараясь не привлекать лишнее внимание, мы по очереди вышли на улицу. Я до сих пор была очень взволнована случившимся, и меня не отпускало какое-то неприятное чувство.
- Кевин, родители не говорили тебе, что драться не хорошо? – спросила я, когда мы были уже на полпути к метро.
- Я не мог ничего с собой поделать, - ответил он, - Прости, если напугал тебя, но этот гад того реально заслуживал.
Честно признаться, мне даже немного льстило то, что Кевин поставил на место моего обидчика. Надо же! Из-за меня еще ни разу не дрались!
Не сбавляя шаг, я прямо на ходу поцеловала Кевина в щеку и улыбнулась ему. Этот безмолвный жест был своего рода благодарностью за его поступок, хотя я до последнего не хотела признаваться себе, что одобряю драки.
- А представляешь, если Анри всем про нас расскажет, - сказала я, а потом сама же оборвала свое опасение, - А в общем, мне все равно!

Поехали мы, конечно же, к Кевину домой. За все время, что мы были вместе, я уже успела полюбить эту скромную комнату, в которой я всегда чувствовала комфорт и спокойствие.
- Я сейчас, - сказал Кевин и пошел на кухню, оставив меня в комнате.
Я бросила сумку на стул и включила свет. Я увидела комнату в привычном для меня свете: задернутые шторы, небольшой беспорядок и... интересно, а что здесь делали два бокала для вина рядом с пустой бутылкой и коробкой, в которой еще осталось несколько конфет?
Когда Кевин зашел в комнату и закрыл за собой дверь, он сразу заметил, куда был устремлен мой взгляд.
- Что-то не так? – спросил он, обняв меня за талию.
- У тебя были гости? – холодно спросила я.
- Да, выпили бутылку вина с соседом, когда его девушка уехала на несколько дней к родителям, - как ни в чем не бывало, сказал Кевин.
- Вы пили здесь? Вы пили вино?
- Так много вопросов сразу, - Кевин поцеловал меня в щечку, и начал убирать свой беспорядок, - Да, мы пили вино. Дима принес вино, и что мне оставалось? Попросить его сбегать за пивом?
По его словам все получалось так просто, что я даже готова была в это поверить.
Кевин унес бокалы на кухню, я услышала звук звенящего стекла: это упала в мусорное ведро бутылка.
Я так и стояла в комнате на том же самом месте, где оставил меня Кевин. Я думала, что все это было странно: слишком много произошло подозрительных ситуаций. Да, своими поступками он показывал, что заботился обо мне, но с другой стороны, у него появились от меня какие-то тайны. Мне все это очень не нравилось.
- О чем задумалась? – спросил он, вернувшись.
Я посмотрела ему в глаза: я не знала, что ответить, поэтому решила подождать, пока он сам выскажет какую-нибудь догадку.
- Ты опять подозреваешь меня в чем-то? – снова спросил он.
В точку, подумала я.
Кевин взял меня за плечи.
- Майя, это все из-за Эми?
Я не решалась отвечать на этот вопрос. Меня просто разъедала ревность, но ответить «да» значило признать то, что я ревновала. Ответить «нет» значило соврать. Пришлось выбирать из двух зол.
- Нет, - отрезала я.
- Перестань, я же понимаю, что да, - спокойно констатировал Кевин.
- Ну и зачем ты меня тогда спрашивал? – вскипела я.
- Просто мне было интересно, что ты ответишь, - улыбнулся он.
- Может, хватит ставить надо мной эксперименты? – сказала я чуть громче, чем хотела.
- Успокойся, милая, все в порядке, - говорил Кевин таким голосом, словно успокаивал ребенка, - Эми уехала еще неделю назад. Ее больше здесь нет.
И тут я вдруг задумалась, почему это я должна зациклиться на той девице. Она приехала в Россию всего на неделю, я видела ее всего раз в жизни, так почему же она занимала все мои мысли? Пора было выкинуть из головы все подозрения, ложные догадки и преждевременные обвинения в сторону Кевина.
Он был со мной. Что еще было нужно?

XVI
Приближался день отлета Кевина. Багаж был собран, билет на самолет куплен, и  вечером двадцать второго декабря он уже должен был приземлиться на своей родине. Думая об этом, я старалась использовать каждую возможность поговорить или увидеться с ним. Но в те последние дни мы почти не виделись, так как у Кевина были дела, которые он должен был уладить до своего отлета.
Двадцать первого декабря, после работы, мы стояли у метро и прощались. Я готова была заплакать. Он говорил мне прощальные слова, а я не могла произнести ни звука, так как знала, что стоило мне открыть рот, и слезы сами хлынут из моих глаз. Это было ужасно тяжело. Я впервые оказалась в подобной ситуации, и после этого на всю жизнь возненавидела прощания.
Мы стояли, обнявшись, уже около пятнадцати минут, и, по сути, этим и должен был закончиться вечер. Но я знала, что не увижу Кевина еще минимум две недели, и мне не хотелось отпускать его в этот вечер просто так.
Подняв голову и посмотрев на него влажными от слез глазами, я тихо произнесла:
- Я хочу побыть с тобой сегодня.
И после моих слов я поняла, что наше расставание давалось так тяжело не только мне одной. Кевин глубоко вздохнул, он был взволнован. Переводя взгляд с меня на прохожих, и обратно, он долго не мог найти ответ. Время шло, и он понимал, что тянуть было незачем: нужно было либо ехать одному, либо взять меня с собой.
Наконец, он сказал:
- Малыш, я не могу взять тебя с собой.
- Почему? – спросила я.
- Ты же знаешь, я просто не смогу улететь, если ты будешь рядом, когда я проснусь следующим утром.
В его словах был смысл. Я понимала, что и мне будет ужасно сложно отпустить его.
- Я понимаю, - сдавленным голосом произнесла я, - Но мне нужно будет идти на работу, а ты знаешь, Патрис не любит, когда сотрудники опаздывают. Да и Карина свое слово, как всегда, вставит.
Кевин слегка наклонил голову, и устало улыбнулся.
- С тобой невозможно бороться.
Теперь уже я не смогла сдержать улыбку. Кевин взял меня за руку, мы вместе вошли в метро, и пошли по переходу к его ветке.
В тот вечер я испытывала смешанные чувства. То я была готова взлететь в небеса от счастья, то мне вдруг становилось так тоскливо, будто у меня в раз отняли все эмоции и все счастье. Я была счастлива, что переживала эти драгоценные минуты с Кевином, но стоило мне подумать о том, что через несколько часов нам придется попрощаться, я готова была расплакаться. Он должен был уехать, а я на какое-то время должна была потерять весь смысл моего существования, мою радость и опору. Я так привыкла к его поддержке, что была испугана и растеряна, представив, что мне придется прожить несколько недель без него. Я была, словно ребенок, который был вынужден впервые остаться дома один. Начиная чувствовать опустошение, которое могло привести меня к полной апатии, я постаралась не думать о том, что будет завтра, и полностью растворилась в настоящем. Я жила мгновением, и это было самое лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Проснувшись утром под красивую мелодию будильника, я чувствовала себя разбито, потому что поспать мне удалось максимум три часа. То же самое ощущение испытывал и Кевин, но мы оба понимали, что надо вставать, потому что если мы закроем глаза хоть на минуту, то раньше полудня мы точно не проснемся.
Этой ночью мы просто не могли заснуть, находясь рядом друг с другом, и зная, что у нас осталось так мало времени. Я поднялась с кровати, собирая по комнате свою одежду, пока Кевин пошел в ванную. Посмотрев на себя в зеркало, я ужаснулась: усталый вид, синяки под глазами, осыпавшийся макияж и растрепанные волосы. Когда Кевин вышел из ванной, я отправилась туда, чтобы поправить макияж и сделать что-нибудь с моими волосами. Долго возиться с этим было нельзя, так как времени было в обрез.
После небольшого английского завтрака, который приготовил Кевин, мы снова отправились в его комнату, чтобы взять свои вещи и покинуть квартиру.
- Ты не будешь выезжать отсюда? – спросила я Кевина.
- Нет, я же вернусь сюда, - ответил он.
Эти слова вселили в меня некую уверенность и надежду.
Уже выходя из комнаты, я вдруг заметила ту самую красную кепку, лежащую на стуле рядом с кроватью. Видимо, Кевин вынул ее из шкафа, когда собирал свои вещи. Остановившись около стула, я взяла кепку в руки.
- Можно, я все-таки возьму ее? – обратилась я к Кевину.
- Конечно, бери.
Я убрала кепку в сумку, и мы пошли одеваться.

В метро, на станции Курская, мы попрощались. Плакать на этот раз мне не хотелось, но мое сердце будто было сдавлено огромной рукой, и мне было тяжело дышать.
- Пора, - сказал Кевин, выпуская меня из объятий.
- Я буду очень скучать по тебе, Кевин. И буду ждать тебя, - сказала я, стараясь унять свое волнение.
- Я тоже буду скучать, малыш. Но я скоро приеду. Не удаляй мой номер телефона.
Он улыбнулся, подмигнул мне и поспешил на свой поезд. Я еще минуту стояла неподвижно в центре зала, смотря в след удаляющему поезду, который уносил с собой частичку меня. Очнувшись от своих мыслей, я поехала на работу, мечтая о том, чтобы этот день поскорее закончился.
Придя в офис, я бросила быстрый взгляд в зеркало, висевшее напротив ресепшена. Да, свежий зимний воздух помог мне немного проснуться и прийти в себя. Сейчас я выглядела заметно лучше.
- Плохо спала? – спросила Оксана, развеяв весь мой оптимизм относительно моего внешнего вида.
- Если можно так сказать, - отозвалась я.
- Ничего страшного, скоро праздники, выспишься, - продолжала Оксана, даже не догадываясь об истинной причине моего недосыпания.
- Надеюсь, - зевнула я, и пошла на свое рабочее место.
Рабочий день не обещал быть легким из-за того, что мои глаза закрывались, и я вынуждена была через силу вникать в содержимое электронных писем и различных поручений. За тот день я выпила пять или шесть чашек кофе, хотя кофе я не любила, и обычно ограничивалась одной чашкой по утрам. Карина подозрительно посматривала на меня весь день, видимо, думая, почему я сегодня так странно выгляжу и веду себя. Наверно, мой внешний вид был действительно пугающим, потому что она даже не решилась пошутить на эту тему. Я замечала, что чем меньше внимания я обращала на ее придирки, тем меньше и она одаривала меня своими высказываниями.
Придя домой в тот вечер, я уснула беспробудным сном младенца, едва только успев завести будильник.
XVII
Прошла неделя. До Нового года оставалось два дня, и я, взяв билет на поезд до моего города, отправилась домой. Сидя на своем месте в заполненном до отказа вагоне, я задумчиво смотрела в окно на пролетающие мимо деревья. Через несколько часов я должна была уже оказаться на платформе в том городе, где я родилась, где прошло мое детство, и который я оставила ради работы и карьеры в столице. Я знала, что родители будут встречать меня, когда я приеду. Как же я соскучилась по ним, а также по всем своим подругам и всему, что окружало меня на протяжении двадцати с лишним лет моей жизни.
Я начинала засыпать, так сказывалась моя усталость. А ритмичный звук вагонных колес только еще больше убаюкивал меня. Несколько раз я начинала проваливаться в сон, но потом, резко вздрагивая, просыпалась. Мне было неловко пред пассажирами, сидевшими напротив меня, но они тактично делали вид, что не замечают моих неудачных попыток хоть ненадолго заснуть.
Мой город был конечным пунктом следования поезда. Я вышла на перрон, когда на улице было уже полностью темно, а платформа ярко освещалась фонарями. Я увидела своих родителей и едва ли не побежала к ним навстречу по скользкой, занесенной снегом, дорожке, с огромной сумкой наперевес. Я обняла маму и папу, моя радость при встрече была неописуема, как, впрочем, и их тоже. Папа взял мою сумку, мы сели в машину и поехали домой.
Дома меня ждал вкусный ужин, над которым маме, видимо, пришлось очень потрудиться. Ужаснувшись тому, как я похудела, мама, недолго думая, положила мне в тарелку двойную порцию. После ужина я начала рассказывать про мою жизнь в Москве и про работу. Разумеется, чтобы не расстраивать и не шокировать родителей, я старалась говорить только о хорошем. Ну и конечно же, я ни слова не сказала им о Кевине, иначе на меня бы посыпался ряд ненужных вопросов. Врать родителям я не умела, поэтому они бы все равно узнали правду, но зачем это было нужно?
В общей комнате стояла большая красивая наряженная елка. В этом году мама наряжала ее одна, впервые. Я подумала об этом с большим сожалением: я всегда так любила помогать маме, когда она наряжала елку.
Моя комната ничуть не изменилась: там был все тот же старый раскладной диван, мой письменный стол, книжный шкаф и шкаф для одежды. На диване лежал чистый комплект белья и сидел мой любимый серый плюшевый медведь. Меня осенила мысль, что теперь я считалась, скорее, гостем в этом доме, чем его полноценным обитателем. Официально у меня теперь не было своего собственного дома: это был дом моих родителей, а я сама жила на съемной квартире.
Когда я ложилась спать, я чувствовала безграничное спокойствие и умиротворение. Я подумала, как же хорошо, наконец, оказаться дома, где тебя любят и заботятся о тебе. Где можно забыть о проблемах, и где печаль сама по себе отступает. Я заснула почти сразу, как только моя голова опустилась на подушку, и проспала до утра, видя хорошие и радостные сны.

Новый Год я встречала дома, а после полуночи мы встретились с подругами на главной площади города. Мы все были вне себя от радости, когда увидели друг друга. Собралась большая компания, состоящая из людей, с которыми я встретила не один Новый год. Здесь были все мои лучшие друзья и подруги, по которым я ужасно соскучилась. Мы веселились, согреваясь шампанским, и танцевали вместе со всеми прямо на площади. Нам не хотелось расходиться, и домой я пришла только к семи часам утра.
В новогодние каникулы я еще несколько раз встречалась с моими друзьями. Мы говорили на знакомые нам темы, обсуждали знакомых нам людей, и ко мне вернулось знакомое ощущение того, что кому-то есть дело до того, что я рассказываю и как я живу. А ведь я совсем отвыкла от этого в Москве. Там я жила сама по себе, мне даже не с кем было поговорить по душам. Я не хотела расставаться со своими друзьями, потому что кто еще может так внимательно слушать твои рассказы, и время от времени вставлять шутливые реплики. Но и им я ни слова не сказала о Кевине. У нас никогда не было друг от друга секретов, но об этом я не хотела говорить никому.
Тем временем, с каждым днем мне становилось все тоскливее. Я начинала все больше и больше скучать по Кевину, и как бы я ни старалась, у меня не получалось надолго переключать свои мысли на что-то другое. Я могла сидеть и думать о чем-то, устремив свой взгляд в никуда, пока мамин голос не возвращал меня в действительность. Она даже начала беспокоиться за меня, но я сказала ей, что это просто от усталости. Я думаю, она не поверила мне, так как вид у меня был совсем не уставший, и на самочувствие я не жаловалась.
Я каждый день просматривала смски, которые он писал мне, когда еще был в Москве. С улыбкой я вспоминала наши встречи, наши разговоры, как мы бросались друг другу в объятья при встрече и как потом долго не могли расстаться. Перед нашей встречей я всегда представляла себе наш разговор, мне хотелось так много ему сказать, но когда мы, наконец, встречались, я не могла вымолвить ни слова. Я смотрела на него, как на чудо, подаренное мне судьбой. И мне хотелось, чтобы это чудо осталось со мной навсегда.
В это Рождество я не стала повторять тот ритуал, который проделывала каждый год, начиная с тринадцати лет. В рождественскую ночь я потом брала мелко нарезанные и сложенные в несколько раз мелкие кусочки бумаги, и аккуратно складывала их под подушкой. На этих листочках были написаны мужские имена. Проснувшись утром и не успев еще толком открыть глаза, я первым делом вытаскивала из-под подушки один из кусочков бумаги и читала имя, которое было на нем написано. Мужчина с этим именем и должен был стать моим будущим мужем, если верить этому гаданию. Какие только имена я ни писала! Год за годом я клала все больше и больше листочков под подушку. Это было для меня, скорее, игрой, поводом немного позабавиться. Но я делала вид, что действительно верила во все это, хотя и вытаскивала каждый раз разные имена.
В последний раз я проделала это в прошлом году. В это Рождество я просто пошла спать, пожелав маме с папой спокойной ночи, но долго не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок.

XVIII
Праздничные каникулы подходили к концу, и я, собрав свои вещи, поехала обратно в Москву. Мне было тяжело расставаться с родителями, но я пообещала им, что обязательно приеду через несколько месяцев, когда мне удастся взять отпуск. Мама попыталась засунуть мне в сумку много всего съестного, отчего сумка, и так набитая множеством вещей, стала еще тяжелее. Тем не менее, я была рада, что повезу с собой мамины заготовки, которые всегда получались изумительно вкусными.
Приехав в Москву и зайдя в свою комнату, я испытала знакомое мне чувство отчужденности и необходимости бороться. Я снова оказалась в мире, где каждый за себя, и где для достижения целей все средства хороши. У этого мира не было ничего общего с теплом и уютом родительского дома, и, наверное, мне никогда не будет суждено полюбить Москву так же, как я любила свой родной город. Здесь я никогда не почувствую себя как дома. Здесь я вечно буду гостем.

В первый рабочий день года в Language Bridge было тихо и спокойно. Еще не все клиенты успели вернуться из отпусков, не было и Патриса. По коридору ходили полусонные сотрудники, покупая кофе из автомата, и лениво возвращаясь на свои рабочие места.
Все приходили в себя после затянувшихся праздников, ведя неторопливые беседы и уныло смотря в мониторы своих компьютеров. Только я сидела как на иголках. И ждала. Ждала Кевина. Его телефон не работал за границей, и поэтому он никак не мог сообщить мне о своем возвращении. Я знала, что это будет для меня сюрпризом, и надеялась, что это произойдет уже очень скоро.
Время тянулось медленно, и мне казалось, что до окончания зимы оставалась целая вечность. А я, так любившая свет и тепло, уже устала от этого холода, и мне хотелось, чтобы поскорее наступила весна. Я провела неделю как во сне. Я приходила на работу, общалась с коллегами, делала обычные для себя вещи, но на душе было тревожно. День за днем я ждала. Ждала его.
К середине следующей недели от Кевина все так же не было никаких вестей. Я даже начала задумываться, не случилось ли что-нибудь, что заставило его остаться в Англии. Может быть, он соскучился по дому, и  решил остаться там еще на некоторое время? А может быть, он вообще передумал возвращаться в Россию? Нет, такого не могло быть, я отказывалась верить в то, что Кевин мог так меня предать. Он обещал вернуться, и я верила ему.
Тем не менее, прошла еще целая неделя, прежде чем Кевин дал о себе знать. В одиннадцать часов ночи, уже засыпая, я получила от него смс: «Привет, милая! Я прилетел. Увидимся завтра.» Я сразу почувствовала облегчение, будто гора упала с моих плеч. Я написала в ответ, что буду ждать встречи завтра, и, с довольной улыбкой, уснула.

На следующий день я пришла на работу в радостном настроении. Впервые после праздников. Мне не терпелось поскорее увидеть Кевина, поговорить с ним, спросить, как он провел время дома. Я предвкушала тот момент, когда я, наконец, увижу его.
После полудня, когда в офисе Language Bridge снова было тихо, я услышала звук открывающейся двери, а затем мужской голос с характерным английским акцентом.
Кевин!
Он пришел! Это был он, этот голос я бы узнала из тысяч других. Стоя у копировального аппарата с кипой бумаг, я готова была тотчас же бросить все, побежать к нему со всех ног и броситься в его объятия. Все во мне трепетало и рвалось к нему навстречу, но мне нужно было бороться со своими эмоциями, чтобы не выглядеть глупо в глазах окружающих. Так и не успев закончить свое задание, я взяла бумаги и быстрым шагом пошла по коридору в направлении ресепшена. Я чувствовала биение моего сердца где-то в районе горла и испытывала огромное волнение, которое нарастало с каждым моим шагом. И вот, завернув за угол, где стояли автоматы с кофе и закусками, я резко остановилась и застыла на месте с глупой (как мне тогда казалось) улыбкой на лице.
- Кевин, - шепотом произнесла я.
Я стояла и смотрела на того, кого я так ждала и кого хотела увидеть больше всего на свете. У Кевина был усталый вид. Он повернулся и посмотрел на меня, изображая удивление и радость на своем лице. Эти его эмоции были, скорее всего, просто проявлением вежливости, потому что я постоянно находилась в офисе, и не было ничего удивительного в том, чтобы встретить меня на своем пути. Несмотря на это, я была готова броситься ему на шею и целовать так долго, пока хватит сил.
- Майя, - так же тихо произнес он и подмигнул мне, - Привет, милая.
Я расплылась в улыбке, но не успела ничего ответить, потому что услышала в коридоре шаги. Кто-то шел по направлению к нам, и я тут же поспешила обратно к копировальному аппарату, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание.
Через десять минут я получила от Кевина смс: «Встретимся в 19.15 у Шоколадницы». В ожидании нашей долгожданной встречи, на душе у меня было так радостно, как у маленького ребенка, которому родители пообещали поездку в Дисней-Лэнд на каникулах.

Вечером, встретившись с Кевином у кафе, как мы и договаривались, я, наконец, дала волю своим чувствам. Наш первый после расставания поцелуй получился таким долгим и страстным, что я почти задыхалась в объятиях Кевина. Он даже немного удивился, испытав на себе мое рвение, но ему это понравилось.
- Давай, расскажи мне все: как ты провел время, что делал эти две недели? – лепетала я, когда мы уже сидели в кафе и ждали заказ. Мне просто не терпелось услышать рассказ Кевина о поездке домой.
- Ничего особо интересного не произошло, - начал он, - Я навестил родителей, съездил с друзьями в Лондон, помог отцу поделать кое-какие дела. Все было спокойно и не очень насыщенно.
- Странно, ты же говорил, что любишь ходить по клубам со своими друзьями, - сказала я.
Кевин улыбнулся.
- Ну мы сходили в клуб пару раз, но там не было ничего интересного.
Может, я ошибалась, но мне показалось, что Кевин не горел энтузиазмом рассказывать мне все, что происходило с ним в течение двух прошлых недель, проведенных в Англии.
«Может, он просто очень устал», - подумала я.
В кафе мы просидели недолго. Мы быстро поужинали, а потом Кевин предложил поехать к нему. Я согласилась, ведь я так хотела остаться с ним наедине. Мне хотелось, чтобы он снова согрел меня, развеял все мои страхи и успокоил так, как не мог этого сделать никто другой. Сегодня я почувствовала, что назад вернулась частичка меня, и я готова была сделать все, чтобы она никогда больше меня не покидала.

На дворе была уже глубокая ночь. В комнате было темно, лишь тусклый свет уличных фонарей просачивался сквозь оконное стекло и растворялся во мраке. Я лежала в кровати и смотрела в потолок. Было уже поздно, но в эту ночь я не могла заснуть. Я повернулась на бок, и поняла, что Кевин тоже не спал. Он лежал на спине тихо и неподвижно, устремив свой взгляд в потолок. Несмотря на кромешную тьму, я видела, что глаза его были открыты. Я прекрасно знала этот взгляд. Он снова задумался о чем-то. Снова был в другом мире, таком далеком от меня.
- Кевин, - сказала я шепотом, будто боясь спугнуть что-то, если заговорю громче.
Он внезапно очнулся от своих мыслей, повернул ко мне голову и улыбнулся.
- Что, малыш? – сказал он так же тихо.
Его глаза казались в темноте просто двумя темными пятнами, но я все равно смотрела в них и улыбалась.
- Я так скучала по тебе.
Это была не просто фраза. Это был крик души. Слова слетели с моих губ, и, казалось, застыли в воздухе прямо над нами. Звенящая тишина давила мне на уши. И Кевин не торопился ее нарушать. Он погладил меня по щеке и нежно поцеловал. Он ничего не ответил на сказанную мной фразу. Да я и не ждала от него ответа. Мне хотелось просто быть с ним. Без лишних слов.

XIX
Кевин собирался оставаться в России еще минимум два месяца. Потом он намеревался опять съездить в Англию, а после снова вернуться в Россию. Мне казалось, что это очень утомительная процедура – каждые три месяца покидать страну, чтобы получить визу. Но таковы были правила почти для всех иностранцев, работающих в Language Bridge.
Я не хотела даже думать о том, что случится через два месяца. Жизнь была слишком коротка, чтобы каждую минуту задумываться о ней, думала я. Тем не менее, борясь с холодным ветром по дороге домой, я думала о завтрашнем дне.
Как хорошо, что завтра суббота, подумала я, чувствуя огромную усталость. Мы с Кевином договорились завтра встретиться на станции метро Киевская, чтобы пойти посмотреть фильм на английском языке. Как это здорово, снова провести целый день с ним. Несмотря на накопившуюся за неделю усталость и постоянные недосыпы, я просто горела желанием встать завтра пораньше, чтобы привести себя в порядок и отправиться на эту долгожданную встречу.
Однако, утром следующего дня меня ожидал сюрприз. Я проснулась в половине девятого от звука, который издал мой телефон, оповещая о получении смс. Я нащупала телефон, и, с трудом открыв глаза, прочитала: Милая, я заболел. Сегодня никуда не пойду. Прости!
Мой сон моментально испарился. Я села на кровати, снова и снова перечитывая это сообщение. Заболел! Я же говорила ему, чтобы одевал шапку. Все-таки, хочешь – не хочешь, а с русской зимой шутки плохи.
Сегодня никуда не пойду. Прости!
Как жаль, что просмотр фильма придется отложить, подумала я. Но, сразу же отругав себя за такие мысли, стала думать, что мне делать дальше. Что-то сдерживало меня нажать кнопку вызова и позвонить ему. А вдруг, ему сейчас очень плохо, у него температура и болит горло? В таком состоянии очень тяжело разговаривать, особенно по телефону. Подумав еще немного, я решила написать ему ответ: Как же так, дорогой? Напиши, что тебе привезти. Лекарства? Фрукты?
Ответ последовал незамедлительно: Ничего не надо, спасибо, Майя! У меня все есть. Не приезжай, а то я могу заразить тебя.
Как же это ужасно, подумала я. Я отлично понимала, как чувствовал себя Кевин, ведь, когда я болела, я тоже не хотела, чтобы он приезжал к мне. Мой вид при болезни мог напугать кого угодно, не говоря уже о том, что мне не хотелось его заразить. Но он… он все равно приехал. Просто так, без предупреждения. Это проявление заботы так сильно тронуло меня, что тогда я чуть не расплакалась от счастья. Вспомнив об этом, я улыбнулась. Я подумала, а что если тоже приехать к Кевину вот так, без предупреждения? Сделать ему сюрприз и привезти кое-что с собой. Не может быть, чтобы у него все было, он ведь никогда не запасался продуктами на несколько дней вперед, а каждый вечер ходил в магазин и брал только все самое необходимое на данный момент. Не говоря уже о том, что он часто питался в кафе и после этого дома не ел вовсе. Я даже смеялась, что ему нужно превратить свой холодильник в мини-бар, ведь еды в его отделении почти никогда не бывало, зато пиво было всегда.
Я встала с кровати, быстро собралась и через полчаса была уже в метро. По дороге я слушала плеер и старалась побороть волнение перед предстоящим визитом в дом Кевина. А что, если я позвоню в дверь, а мне никто не откроет, думала я. Что, если у Кевина не будет сил встать с кровати, или он будет спать? Может, стоило написать ему, что я еду?.. Я достала из сумки телефон, нашла в контактах имя «Кевин» и нажала на кнопку «Написать сообщение». Посмотрев с минуту на пустое пространство, которое должно было заполняться словами, я нажала на «сброс» и снова убрала телефон в сумку. Единственной моей мыслью было: все-таки, я трусиха.
Я вышла из метро в Печатниках и направилась в супермаркет, чтобы купить фруктов. Неподалеку находилась аптека, я решила зайти и туда. Посмотрев на медикаменты, стоящие в витринах, я подумала, стоит ли сейчас покупать лекарства. Ведь если Кевин уже начал что-то принимать, то на другие лекарства переходить не следовало. Купив аспирин и витамины, я вышла из аптеки и, пытаясь справиться с волнением, направилась к дому Кевина.
Подойдя к подъезду, я увидела все ту же бабушку, которая, казалось, никогда не покидала свое любимое место. Она снова одарила меня оценивающим взглядом, в котором читалось недоверие. Стараясь не смотреть на нее, я подошла к входной двери и набрала код домофона. Войдя в красивый и ухоженный подъезд, я поднялась на лифте до нужного этажа. Когда двери лифта открылись, я глубоко вздохнула и шагнула в подъезд. Подойдя к двери квартиры, где жил Кевин, я на минуту остановилась, чтобы собраться духом, а потом нажала кнопку звонка.
За дверью послышались шаги, а затем звук поворачивающихся в замке ключей. Дверь открылась, и на пороге я увидела симпатичную молодую девушку в красивом халатике, которая смотрела на меня с выражением удивления на лице. Я поняла, что это была соседка Кевина, Настя.
- Здравствуйте, - улыбнулась я, - Я к Кевину.
Девушка продолжала смотреть на меня, не говоря ни слова.
Я предприняла еще одну попытку.
- Вы Настя? Кевин говорил мне про вас. Меня зовут Майя, я его… - не знаю, почему, но я запнулась, не решаясь произнести слово «девушка», - Я его подруга.
- Ааа, - тут до Насти наконец-то дошел смысл моего визита, - Здравствуйте. Но Кевина сейчас нет.
Я не поверила своим ушам.
- Его нет дома? – переспросила я.
- Да, он ушел примерно полчаса назад.
Я не понимала, что происходит. Утром Кевин написал мне, что болен. Он попросил меня не приезжать, а сам ушел из дома. Это казалось мне очень странным, ведь если он плохо себя чувствовал, почему тогда не остался в постели? А если он чувствовал себя хорошо, почему тогда отказался от встречи со мной? Стоя у порога его съемной квартиры и смотря на его соседку, держащуюся за дверь, я начинала понимать, в какую глупую ситуацию я сейчас попала.
- А, ну раз он ушел, тогда я… - я нервно прикусила губу, - Тоже пойду. Вы можете передать это Кевину?
Я протянула Насте пакет с фруктами и лекарствами.
- Конечно, я передам, - сказала она.
- Спасибо, - улыбнулась я, - До свидания.
Назад к метро я бежала так, будто за мной гналась стая собак. Я чувствовала себя униженной, и мне хотелось поскорее попасть домой и накрыться с головой одеялом, чтобы больше никто в мире не увидел моего позора. О том, чтобы позвонить Кевину и спросить, что происходит, не могло быть и речи. Я сейчас была совершенно не в том настроении, чтобы вообще с кем-то разговаривать, и кто знает, какие слова могли бы сорваться с моих губ.
Я ехала в метро, и на глаза у меня наворачивались слезы. Я не понимала, зачем Кевину нужно было поступать так, как он поступил. Ведь я доверяла ему. Я знала, что он всегда говорил мне правду, всегда спешил увидеться со мной. И я не понимала, что заставило его солгать мне. У него изменились планы? Он не хотел видеться со мной сегодня? Если все это было правдой, то у меня оставался еще один вопрос: почему?
Остаток дня я провела, лежа в своей кровати. Телевизор был включен, но оставался просто шумовым фоном, потому как я не обращала на него внимания. Я отключила телефон. Не знаю, зачем, ведь мне все равно никто не звонил. Просто в тот момент я хотела чувствовать себя отрезанной от мира. Я лежала и думала. Я думала весь день и весь вечер. В моей голове не умолкал голос, который твердил и твердил, не останавливаясь: «Где он? С кем? Почему он ушел? Почему не звонит?.. Ты ему больше не нужна».
Я поворачивалась с боку на бок и мечтала только об одном: чтобы мои мысли оставили меня в покое. Я хотела поскорее уснуть и забыться хотя бы до завтра. Я боялась думать о том, что будет, когда я вновь увижу Кевина. Я боялась узнать правду.
Вглядываясь в темные углы комнаты, я чувствовала, как меня начинает одолевать сон. Я засыпала, все еще слыша в голове тот голос, пока мои тяжелые веки не закрылись, и меня не унесло в мир грез.

XX
На следующий день я впервые проспала. Я проснулась за десять минут до того времени, когда должна была уже выходить из дома. Так быстро я еще никогда не собиралась. Надев первую попавшуюся офисную одежду, я быстро причесалась, умылась, взяла сумку и выбежала на улицу. Я пыталась идти быстрее, но после долгого сна я никак не могла раскачаться, и тело с каждым шагом, казалось, становилось все тяжелее.
Ворвавшись в офис, я сразу же побежала на свое рабочее место, посмотрев по дороге на большие настенные часы. Я опоздала всего на пять минут. Но зная, как в Language Bridge относятся к любым опозданиям, я приготовилась защищаться.
- Здравствуйте, Майя, - услышала я голос у себя за спиной, когда вешала пальто.
Я повернула голову. Передо мной стоял Патрис.
- Здравствуйте, Патрис, - сказала я, еще не полностью отдышавшись, - Извините за опоздание, я не услышала будильник.
- Ничего страшного, - сказал Патрис, - Идите на свое рабочее место.
Он ушел, а я отправилась к своему столу. Я поздоровалась со всеми, Карина одарила меня снисходительным взглядом. В общем, все было как всегда.
В этот день я почти ни с кем не разговаривала. Даже Оксана, поняв в каком расположении духа я нахожусь сегодня, не стала задавать мне лишних вопросов.
Во время обеденного перерыва я сидела на кухне с чашкой кофе, когда туда зашел Даниэль. Я всегда была рада его видеть. Он был из тех людей, которые никогда не обременяют своим обществом. Он, казалось, умел читать состояние человека, и никогда не совершал лишних действий, если собеседнику того не хотелось.
- Привет! – сказал он по-русски, - Как диля?
Я улыбнулась. Мне очень нравилось, когда наши преподаватели говорили по-русски. Все они посещали бесплатные уроки русского языка, но некоторые стремились заговорить как можно скорее, в то время как другие после нескольких месяцев занятий не могли сказать ничего.
- Привет. У меня все хорошо, а у тебя? – сказала я тоже по-русски, медленно, отчеканивая каждое слово.
- Тоже харашо, - произнес Даниэль. Мне понравился его акцент.
Он налил себе чая и сел за стол рядом со мной.
- Как прошли выходные? – спросил он, теперь на французском.
Меньше всего на свете мне хотелось вспоминать о выходных. Субботу мне хотелось навсегда выкинуть из своей памяти, а воскресенье прошло как в тумане, будто его и не было вовсе.
Но в очередной раз мне пришлось соврать.
- Отлично! Очень весело. А твои как?
- Мои тоже отлично, - он сделал глоток чая, потом живо посмотрел на меня и сказал, - А как на счет следующих выходных? Мы собираемся в один клуб, хочешь пойти с нами?
Я была немного удивлена такому предложению. Даниэль никогда раньше никуда меня не приглашал. Заметив мою растерянность, он поспешил сразу все мне объяснить.
- Там будут только свои: Бенуа, Этьен, Кира, Анри, Стефани… - он перечислял имена наших преподавателей, - Мы часто ходим куда-нибудь вместе, и я подумал, если ты хочешь, ты можешь к нам присоединиться.
Предложение казалось очень заманчивым, мне давно хотелось выйти куда-нибудь с большой компанией знакомых мне людей. Преподаватели Language Bridge были людьми приветливыми и дружелюбными, и мне казалось, что любая вечеринка с ними превращается в нечто невообразимое. Но, к сожалению, я не знала, с какими сюрпризами я столкнусь к следующим выходным, поэтому не могла согласиться прямо сейчас. К тому же, нужно будет сказать об этому Кевину…
- Спасибо за приглашение, но я еще не могу сказать, смогу ли я пойти, - пробубнила я.
- Ничего страшного, скажешь к концу недели, - улыбнулся Даниэль, - Не хочешь выйти покурить?
Я согласилась, так как сигарета всегда помогала мне расслабиться. Мы вышли на улицу, где холод кусал меня за кончик носа, пока мы с Даниэлем курили и болтали ни о чем.
В этот день больше не случилось ничего примечательного. Я отработала до семи часов и пошла домой, задумчивая и грустная. От Кевина по-прежнему не было никаких вестей. Ни сообщения, ни звонка. Я тоже не звонила и не писала ему. Как мне хотелось услышать его тогда, не передать словами. Как мне хотелось, чтобы он позвонил и объяснил, почему вел себя так странно и непонятно. И я верила, что он позвонит… И поговорит со мной… И скажет мне, что у нас все будет хорошо.

Так или иначе, жизнь продолжалась, и на следующий день я снова пришла на работу. Но теперь я начинала чувствовать, что некая сила, до этого оберегающая и защищающая меня, будто куда-то ушла. Я снова чувствовала вакуум вокруг себя. В офисе было много людей, но их голоса я слышала как в тумане, а их проблемы, как и проблемы всего офиса, казались мне пылью.
Я снова и снова задавала себе все тот же вопрос: «Что случилось с Кевином?» И не находя на него ответа, уже, наверное, в сотый раз, начинала искать причину в себе.
После обеда я стояла у копировального аппарата, который находился в коридоре, рядом с залом менеджеров. Я делала копии договоров за прошедшие два месяца, и непроизвольно слушала разговор Карины с Надей. Как всегда, когда Карина рассказывала что-нибудь, по ее мнению, интересное, ее голос становился громким и взбудораженным, а смех разлетался по всему офису. Вот и сейчас, стоя за дверным проемом, в непосредственной близости от Карины, я невольно слушала историю ее похода в кино с подругой. Хорошо, что звук работающего копировального аппарата немного заглушал голос рассказчицы, иначе, мои нервы бы не выдержали.
Я уже начала погружаться в свои мысли под мерный шелест выходящих из аппарата копий, когда позади я услышала тихий и такой знакомый мне голос.
- Привет.
Я обернулась. Передо мной стоял Кевин собственной персоной. Я была сбита с толку таким внезапным его появлением, и первой моей реакцией было смятение.
- Привет, - ответила я и тут же нажала не на ту кнопку, и аппарат начал выдавать уже сделанные мной копии.
Выругавшись про себя, я остановила копирование нажатием большой красной кнопки.
- Ты уже выздоровел? – спросила я дрожащим голосом.
- Да, мне лучше, спасибо.
Кевин тоже не казался спокойным. Он оглядывался по сторонам и старался говорить негромким голосом.
Я взяла новый договор, положила его под крышку копировального аппарата и нажала на кнопку.
- А кроме того, что ты был болен, случилось что-то еще? – спросила я под жужжание машины.
- Что ты имеешь ввиду?
Тут я заметила, что голоса в зале менеджеров затихли. Карина больше не рассказывала свою историю, и кто знает, чем девушки занимались теперь, но веди они себя подозрительно тихо. Потом я услышала звук приближающихся шагов. И тут же почувствовала всплеск адреналина, вызванный внезапным испугом: эти шаги я бы никогда не перепутала ни с чьими другими, они принадлежали человеку, чьего появления здесь я больше всего опасалась.
Это была Карина. Держа в руке чашку, она направлялась к кухне, которая находилась рядом с копировальным аппаратом. И почему же ей вдруг захотелось чая? Уж я-то догадывалась, почему.
Когда Карина поравнялась с нами, она посмотрела на меня своим коронным взглядом, будто говорящим: «Ты ничто!», а ее губы были подернуты отдаленным подобием улыбки.
- Хеллоу, - сказала она, обращаясь к Кевину на ломаном английском.
Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.
Кевин поздоровался с моей узурпаторшей, а та, в свою очередь, обратилась ко мне:
- Майя, сколько можно копировать эти бумаги? Это что, так сложно? Потом подойди ко мне, у меня еще кое-что для тебя есть.
Я только кивнула, а Карина пошла дальше по своим делам.
- Я думаю, нам не нужно разговаривать здесь, - сказала я, беря очередной документ.
- Да, ты права, - ответил Кевин, - Знаешь, давай встретимся сегодня как обычно, в Шоколаднице, в семь пятнадцать.
- Хорошо, - сказала я, и Кевин ушел.
Больше в течение дня я его в офисе не видела.

Шоколадница была переполнена, несмотря на то, что сегодня был только вторник. Кевин ждал меня в дальнем углу кафе, за маленьким столиком в зале для курящих.
Когда я подошла, он встал, поцеловал меня в знак приветствия и помог мне снять пальто. Я сразу заказала чашку кофе у пробегающей мимо официантки, а потом села на свой стул, морально готовая к предстоящему разговору.
- Как прошел день? – начал Кевин. Я завидовала его выдержке и умению сохранять спокойствие даже в самых щекотливых ситуациях. Ведь он прекрасно понимал, в какую сторону сейчас пойдет наш разговор.
- Как обычно, - монотонно ответила я, - За исключением того, что Карина впервые попыталась отчитать меня в твоем присутствии.
- Не думай об этом, она, наверняка, сделала это специально, - сказал Кевин, играя со своей красивой металлической зажигалкой.
- Ладно, оставим ее, - сказала я, нервно поправив волосы, - А ты ничего не хочешь мне рассказать?
- Что? – Кевин смотрел на меня глазами невинного младенца.
- Например, как провел прошлые выходные.
- Выходные не задались, - просто ответил он.
Ах вот оно что, подумала я, и меня тут же начало переполнять чувство сильного негодования.
- Интересно узнать, почему же, - я старалась заставить мой голос звучать ровно, в то время как внутри у меня уже все кипело.
- Мне тоже, - с неожиданной для меня твердостью сказал он, - Зачем ты отключила телефон?
Вокруг нас бормотали чужие голоса, но я смотрела на Кевина, как на единственного, сидящего в этом зале. Я не слышала никого и была сосредоточена только на нем. И тут я решила пойти в наступление.
- Скажи, пожалуйста, а зачем ты выходил из дома, если перед этим написал мне, что болен?
Тут выражение лица Кевина переменилось. Если сначала он смотрел на меня с некоторым непониманием, то сейчас его глаза наполнились полным недоумением или даже страхом. Встретив его взгляд, я поняла, что здесь что-то не так.
- Но я ничего такого не писал, - сказал он изменившимся голосом.
- Как не писал? – теперь полное недоумение можно было прочесть и в моих глазах, - Но я же получила от тебя эти сообщения.
Я вынула из сумки телефон и показала Кевину сообщения, которые он якобы написал в субботу утром. Пока он их читал, я заметила, как его лицо снова начинало меняться. Он заерзал на стуле, с непониманием глядя на экран моего телефона. Через минуту, как раз когда официантка принесла нам кофе, он отдал телефон обратно мне.
Я смотрела на Кевина в ожидании ответа. Он молчал. Я не знала, как объяснить его поведение, и не понимала всей этой ситуации. Одно я знала точно: он чего-то не договаривает. Но чего? И почему он так долго молчит? Неужели, придумывает на ходу, что ответить? Неужели, у него есть от меня какая-то тайна? Но почему? Мы ведь ничего друг от друга не скрывали. По крайней мере, я так думала.
- Так ты писал эти сообщения или нет? – спросила я, разрушив глухую стену молчания, выросшую между нами.
Кевин не мог скрыть свои эмоции, как бы ему того не хотелось. Я никогда не видела его таким взволнованным, и это пугало меня. Мои руки начали дрожать, да так сильно, что я даже не осмелилась поднять чашку кофе, опасаясь вылить на себя ее содержимое. Последней каплей стало то, что зажигалка Кевина, которую он крутил в руке, выскользнула и с противным звоном упала на пол. Мои нервы достигли предела.
- Так ты писал их или нет? – сказала я чуть громче, чем ожидала, в то время как Кевин наклонился и поднял с пола свое металлическое сокровище.
- Нет! – выпалил он, скорее машинально, чем обдуманно, и только потом понял, что поспешил.
И в этот момент я поняла, что нам предстоит еще более серьезный разговор, чем я ожидала.
С минуту я смотрела на него в надежде, что сейчас он улыбнется мне и скажет, что пошутил. Но этого не происходило. Я ждала, что сейчас он накроет мою руку своей ладонью и тихо скажет, что мне нечего бояться.
Но он этого не сделал.
Пристально смотря ему в глаза и опасаясь делать поспешные выводы, я осторожно спросила:
- А кто тогда их написал?
Снова молчание. Внешне казалось, что Кевин никак не отреагировал на мой вопрос, но я сумела уловить малейшее изменение в его взгляде. Он снова занервничал, лицо его побелело. Я почувствовала, как холод пробежал по моей спине, стоило мне только подумать о том, что он сейчас собирался мне сказать.
- Это была просто глупая шутка, - только и сказал он, пряча свой тревожный взгляд.
Вся эта ситуация казалась мне уж очень странной. Взгляд Кевина устремился куда-то поверх моего плеча, и по выражению его лица мне стало понятно, что сейчас он бы лучше провалился сквозь землю, чем продолжил этот разговор. Он постарался изобразить какое-то подобие улыбки, но никакой радости, я была в этом уверена, он не испытывал.
- Кто-то пошутил, отправив мне сообщение с твоего телефона в полдевятого утра? – тихо спросила я, испытывая неприятное ощущение от задаваемого мной вопроса, - Кто-то был с тобой в это время?
Зная, что уже поздно оправдываться  и понимая, что у него нет выбора, Кевин сказал:
- Да.
После этого короткого ответа я поняла, что начинают оправдываться мои самые худшие опасения.
- Кто? – спросила я.
Кевин поджал губы, а потом быстро произнес:
- Эми.
Это имя громом ударило по моим ушам, и в следующую секунду я поняла, что не слышу ни голосов, ни шума суетящейся кофейни. Я была шокирована ответом Кевина, хотя в глубине души я ожидала услышать нечто подобное. И только спустя минуту до меня начал доходить смысл сказанного, и я с ужасом осознала, что произошло нечто ужасное. Нечто, с чем я никогда не смогу смириться.
Стараясь сохранять спокойствие, что давалось мне с большим трудом, я продолжала упавшим голосом:
- А что вы делали вместе утром в субботу? И… разве она все еще в Москве?
Кевин тяжело вздохнул.
- Да, - услышала я его голос сквозь пелену захватившего меня отчаяния, - Она уехала, но вернулась обратно.
- Господи, да зачем же? – воскликнула я раздраженно, - Она решила не оставлять тебя в покое?
- Она снова приехала навестить своих друзей, и вчера улетела обратно в Англию.
Но перед этим наследила в моей жизни, подумала я.
Я решила, что терять мне больше нечего – я уже и так обо всем догадывалась. Я была намерена узнать всю правду о том, что произошло между бывшими любовниками.
- А что вы делали с ней в восемь тридцать утра? Ты провел с ней ночь?
После этой фразы я замерла в тревожном ожидании. Я все еще продолжала надеяться на лучшее, но внутренний голос подсказывал мне, что все обстоит намного хуже, чем мне бы того хотелось.
После короткого молчания я услышала ответ:
- Да.
Мое сердце упало. Я почувствовала, как невидимая рука с силой сжимает мое горло. Мне стало тяжело дышать, а глаза стали наполняться слезами безграничной обиды. Я готова была разрыдаться, но гордость и чувство собственного достоинства не позволяли мне вот так просто выпустить свои чувства на волю. Сдерживаясь изо всех сил, я отвернулась к стене, чтобы никто не увидел моих наполненных слезами глаз.
- Майя, - начал Кевин, - Я не хотел этого делать, поверь.
Я не смотрела на него. Я не могла заставить себя повернуть голову и посмотреть в его глаза, которые, мне теперь казалось, таили в себе одну только ложь. Мне не хотелось слушать его объяснения. Все, что мне хотелось, это закрыть уши руками и крикнуть ему: «Замолчи!» Но в данный момент я не могла даже пошевелиться, а уж тем более заговорить. Я знала, что стоило мне лишь открыть рот и попытаться сказать что-нибудь, как я сразу же разразилась бы плачем. Молчание помогало мне сдерживаться.
А Кевин, тем временем, продолжал:
- В пятницу, когда я уже ехал домой, мне позвонил Крис и позвал в клуб. Ты уже, наверно, была дома, и я не стал звонить и тревожить тебя. Я думал, что приду туда ненадолго, ведь на следующий день мы должны были встретиться. Я пришел, а там была Эми. А потом… видимо, я выпил больше, чем следовало, дальше ничего не помню. Помню только ночь, как в тумане, а потом утро.
Он замолчал. Я всхлипнула и закрыла лицо руками. Я была не в силах выдерживать его признания в измене. Он протянул руку и дотронулся до моего плеча. Я отдернула плечо, давая ему понять, что не желаю, чтобы он меня трогал.
- Я знаю, что совершил ужасный поступок. Я был пьян, и не отдавал себе отчета в том, что делал. Я не хотел, Майя. Прости меня, - сказал он.
И тут я посмотрела на него сквозь слезы. Встретив его погрустневший взгляд, я подумала, что, наверное, могла бы понять его. Я понимала, как тяжело далось ему признание. Но еще тяжелее давалось мне осознание того, что меня предали. И не просто предали, а растоптали, смешали с грязью.
- Мне нужно отойти, - сказала я не своим голосом, взяла сумку и отправилась в туалет.
Там, под светом ярких ламп, я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Лицо было красным и немного опухло от слез, которые я тщетно пыталась унять. Достав из сумки косметику, я принялась убирать следы плача со своего лица. Я промокнула салфеткой влажные глаза, аккуратно, чтобы не повредить остатки туши, слипшейся на моих ресницах. Потом я достала пудру и несколько раз прошлась спонжем по лицу. Со слипшимися ресницами я ничего сделать не могла, поэтому просто подкрасила губы, и, собравшись с мыслями, решила вернуться обратно.
Подойдя к столику, я заметила, что Кевин сидел на своем стуле точно так же, как и пять минут назад, когда я оставила его, чтобы привести себя в порядок. Голова его была чуть наклонена вниз, отсутствующим взглядом он изучал свою пустую чашку кофе.
- Мне нужно идти, - сказала я, и, поставив сумку на стул, начала одеваться.
- Я пойду с тобой, - сказал Кевин.
Он попросил счет и тоже начал одеваться. Когда принесли коричневый конверт с чеком, Кевин быстро положил в него купюру и вышел из кафе следом за мной.
Холодный ветер ударил мне в лицо, и я поежилась от прихватившего мои щеки вечернего морозца.
Первые несколько минут мы прошли, не говоря друг другу ни слова. Кевин взял меня за руку. Я не сопротивлялась, потому что чувствовала себя слишком измотанной и уставшей. Дорога до метро казалась бесконечной. Я шла, устремив свой взгляд вперед. Вспоминая тот вечер в дальнейшем, я решила, что находилась в таком шоке из-за внезапно свалившейся на меня новости, что мое сознание на время закрылось, не давая мне больше ни о чем думать, иначе, я, действительно, сошла бы с ума.
Но по мере того, как мы приближались в метро, моя защитная реакция начала постепенно ослабевать. Информационный вакуум вдруг стал стремительно сходить на нет, и я вдруг снова почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Слезы готовы были вот-вот хлынуть из моих глаз, а мое тело уже начало сотрясать от молчаливых рыданий.
В первую минуту моего нового приступа плача идущий рядом со мной Кевин ничего не замечал. Я не хотела, чтобы он снова увидел мои слезы, потому что не хотела показывать свою слабость. Но было уже слишком поздно. Я уже не могла остановить подступающих к глазам слез, но яростно моргала,  все еще пытаясь их прогнать. Я отпустила руку Кевина, не в силах больше сдерживаться, и горько заплакала, отпуская свою боль на волю.
Кевин быстро взял меня за плечи и отвел за угол дома, мимо которого мы проходили, чтобы не останавливаться на дороге. Он обнял меня и прижал к себе, в то время как я захлебывалась слезами обиды.
- Почему? – рыдала я, - Почему ты так со мной поступил?
Кевин обнял меня крепче. Его куртка была холодной, и я не могла спрятать в ней свое лицо, в то время как холодный воздух обжигал мои мокрые от слез щеки.
- Я бы никогда так не сделал, если бы не алкоголь. Я не хочу иметь с ней ничего общего. Это произошло случайно, - сказал Кевин, гладя меня по голове.
 Мне было противно думать о том, что несколько дней назад Кевин изменил мне не с кем-нибудь, а со своей бывшей девушкой. К тому же Эми послала мне эти сообщения, точно зная, что я спрошу Кевина о его самочувствии, и все прояснится. Как же ловко она все продумала!
Но факт оставался фактом: Кевин предал меня. И все то, что я наивно рисовала в своей голове на протяжении двух месяцев, рухнуло в один миг. Прошло то время, когда я чувствовала себя защищенной. Теперь вокруг меня как будто образовалось пустое пространство, вместо той защитной стены, которую я ощущала ранее.
- Майя, Майя, не плачь, - говорил мне Кевин, пока мое тело сотрясалось от рыданий.
Мне удалось немного успокоиться только через несколько минут. Меня трясло от холода и нервного напряжения. Я отстранилась от Кевина, чтобы открыть сумку и достать салфетки и пудру. Он молча наблюдал за моими действиями. Бросив на него косой взгляд, я с обидой в голосе сказала:
- Не смотри на меня. Я ужасно выгляжу.
- Ты прекрасна, Майя, - последовал ответ.
Если бы я услышала это от другого человека, у меня бы не осталось сомнений в том, что он надо мной издевается – как можно быть прекрасной с красными глазами и опухшим заплаканным лицом? Но это сказал Кевин, и, зная его, я была уверена, что у него и в мыслях не было сказать что-то оскорбительное. Что поделать – английское воспитание! Вам никогда не удастся услышать правду о своей внешности, даже если она очевидна.
Я вытерла лицо салфеткой и слегка его припудрила. Мои щеки обветрились и покраснели, глаза потускнели и сузились, и я ощущала легкое жжение на лице из-за пролитых на холоде слез. Я выбросила салфетку, и мы двинулись дальше пешком по улице, по направлению к метро. В оставшееся время мы не разговаривали.
Мне было стыдно заходить в метро в таком виде, и я опустила голову, стараясь не смотреть на проходивших мимо людей. Мне казалось, что на меня все смотрят, и мне хотелось поскорее преодолеть этот отрезок пути до платформы.
Когда мы сошли с эскалатора, наступила пора прощаться.
- Увидимся завтра, - сказал Кевин, быстро чмокнув меня щеку, видимо, чтобы я не успела увернуться.
Я ничего не ответила, только посмотрела на него ничего не выражающим взглядом, а потом развернулась и пошла на поезд.
Стоя в вагоне и смотря на свое отражение в стекле, я поняла, что выгляжу не так уж плохо, как мне казалось. Я даже обрадовалась этому, так как после той истерики, что случилась со мной в кафе, а после на улице, я еще держалась молодцом. Мне уже не хотелось плакать, но слова Кевина все еще стояли в моей голове, а внутренний голос продолжал твердить, что Кевин предал меня и я ему не нужна. Еще в вагоне я почувствовала, что у меня кружится голова. Я свалила это на переутомление и нервы, но головокружение все усиливалось, и в один момент мне показалось, что сейчас меня поведет в сторону, и я потеряю равновесие. К счастью, все обошлось.
Но, как выяснилось через несколько минут, ненадолго.
Я вышла из поезда на своей станции и уже поднималась на эскалаторе, когда вновь ощутила сильное головокружение. Я прошла по переходу, и мне оставалось преодолеть последний подъем по ступенькам, чтобы оказаться на улице, как вдруг со мной начало происходить что-то странное. Голова кружилась, в ушах начало сильно звенеть, но я упорно поднималась дальше по ступенькам. Шаг за шагом я преодолевала последние метры до выхода, и тут в моих глазах стали расплываться очертания предметов и я начала терять зрение из-за того, что в моих глазах заплясали черные точки, увеличиваясь и расплываясь, словно кляксы. Я начала быстро моргать, но пятна не исчезали, все расплываясь и расплываясь в моих глазах, словно кляксы. Я уже ничего не слышала и не видела вокруг себя, когда, выйдя, наконец, на улицу, и вдохнув свежего воздуха, я упала на землю, потеряв сознание.

Очнулась я от того, что кто-то бил меня по щекам. Медленно возвращаясь из бездны забвения, я начала открывать глаза. Первым, что я увидела, было несколько людей, стоявших вокруг меня. Я не могла толком разглядеть их лица: очертания все еще расплывались перед глазами, а темная улица освещалась лишь слабым светом нескольких фонарей.
Я находилась на земле в полулежащем положении и чувствовала, что кто-то поддерживает меня под мышками, не давая тем самым моей голове упасть на снег. Когда расплывчатые очертания превратились, наконец, в лица и фигуры людей, я увидела напротив себя несколько человек, с любопытством смотрящих на меня. Некоторые из них обсуждали что-то между собой. Другие, увидев, вероятно, что я очнулась, стали расходиться.
Человек, держащий меня под мышками, заговорил:
- Ну что, очнулась?
Это был мужчина. Я все еще не видела его лица, но его голос был таким мягким и успокаивающим, что я тут же прониклась к нему доверием. Я заставила свое тело приподняться и попыталась встать. Тот мужчина и еще пара женщин, остававшихся около меня, помогли мне подняться на ноги. Я чувствовала некоторый дискомфорт. Оглядев себя, я увидела, что пояс моего пальто был расстегнут, а дотронувшись руками до головы, я обнаружила, что моя шапка была надета набекрень.
Женщины ушли быстрее, чем я успела что-то сообразить, а я повернулась лицом к мужчине, который держал меня, когда я лежала на земле, и посмотрела на него.
- Тебе лучше? – спросил он, улыбаясь.
Смотря ему в глаза, я на минуту потеряла дар речи. Никогда до этого я не теряла сознание, и сейчас не могла понять, действительно ли мне стало лучше. Я испытывала легкое чувство тошноты, но в глазах уже не было никаких пятен, и голова больше не кружилась.
- Мне намного лучше, спасибо, - сказала я, поспешно поправляя свою шапку и застегивая пояс, - А что случилось?
- Ты вышла из метро и упала. Я шел позади тебя, - просто ответил он.
Я была тронута проявлением такой заботы со стороны абсолютно незнакомого человека.
- Даже не знаю, как вас благодарить, - сказала я, чувствуя, как краснею от смущения, - Если бы не вы…
- Все в порядке, - прервал он меня мягким голосом, - Главное, что тебе лучше. Может, тебя проводить до дома?
- Ой, спасибо, но я дойду сама. Все в порядке, правда. Спасибо вам огромное, - сказала я.
- Ну береги себя, - сказал мужчина на прощание.
- До свидания!
И я двинулась по направлению к своему дому.
Тот день оставил в моей памяти смутные воспоминания. Я тщетно пыталась забыть все ужасные события, произошедшие со мной всего за несколько часов. Мне было очень тяжело осознавать то, что меня предал человек, которому я безоговорочно доверяла и на которого полагалась. В то же время, я была удивлена и одновременно обрадована тому, что в тот же вечер я получила помощь от совершенно незнакомого человека. Он ведь мог просто пройти мимо, оставив меня лежать на снегу, и кто знает, что бы могло тогда случиться. Но мне очень повезло. Тот день не убил меня, а значит, сделал сильнее, думала я. И конечно, он оставил в моей душе свой отпечаток. Разумеется, он повлиял на меня не в лучшую сторону. С того дня я стала еще более настороженной по отношению к людям. Я поняла, что не стоит полностью доверять даже тому, в ком ты абсолютно уверен. Многим моя позиция могла бы показаться неверной, но обжегшись на молоке, мне теперь приходилось дуть на воду.

XXI
Последующие дни на работе слились, казалось, в один долгий день, прерываемый лишь короткими выходными. Только ради того, чтобы не впасть в депрессию, я заставляла себя хоть как-то интересоваться тем, что происходит вокруг меня.
Даниэль, казалось, огорчился тому, что я не пошла вместе с ними в клуб, но я пообещала ему пойти в следующий раз, хотя сама уже не была ни в чем уверена.
Я начала срываться. Я могла просто сидеть и выполнять свою работу, как замечала, что к глазам начинали подкатывать слезы. В такие моменты я отлучалась туда, где никто не мог меня увидеть - в уборную. Я включала воду и старалась подумать о чем-нибудь хорошем, чтобы успокоиться. Мне стали сниться кошмары, и я просыпалась по ночам, чувствуя, как пот струйкой бежит по моему лбу. Недосып стал моим постоянным спутником, я плохо соображала на работе, а Оксана все чаще и чаще говорила мне, что пора брать себя в руки.
В один день я рассказала ей обо всем, что случилось между мной и Кевином, а она, обуреваемая желанием высказать свое мнение по этому поводу, начав с фразы: «Я же тебя предупреждала…», лишь обняла меня и стала успокаивать, словно младшую сестру.
Кевин… Он стал все реже появляться в офисе Language Bridge, и я поняла, что тонкая ниточка, которая связывала нас когда-то, с треском оборвалась. Я не желала прощать его, и он понимал это. он чувствовал свою вину, и этот факт хоть как-то меня успокаивал. Но после того вечера мы с ним больше  не встречались. Иногда, сидя вечерами на широком подоконнике у себя в квартире, я вспоминала, как нам было хорошо раньше. Как мы гуляли, смеялись, проводили вместе время. И тогда мне ужасно хотелось вернуть его. Я хватала телефон, и уже даже собиралась набрать его номер, как тут же неведомая мне сила заставляла меня положить телефон на место.
Ничего не изменится, говорил мне внутренний голос. Этот человек уже один раз наследил в моей душе, и кто знает, что может случиться, если я скажу ему, что я его прощаю. Ведь тогда он поймет, что я буду готова простить и другие его оплошности. Мне совершенно этого не хотелось.
Ночные кошмары продолжались, и я нашла решение. Теперь на ночь я выпивала по одной, а то и по две таблетки сильного успокоительного, что помогало мне легко уснуть и забыться на несколько часов. Кошмары прекратились, мой сон был спокойным и крепким, как у младенца. Я приняла это, как избавление, и продолжала пить на ночь таблетки. Потом я стала брать их с собой на работу, и когда чувствовала, что сейчас снова заплачу, вытаскивала из сумки пачку, брала одну круглую коричневую пилюлю и запивала ее водой. Таблетка действовала очень быстро, тревоги тут же отходили. И я продолжала работать, тихо сидя за своим столом, лишенная всякого рода эмоций. Но мне это нравилось: нет эмоций – нет проблем. Я называла эти таблетки «таблетками счастья». Ведь только благодаря им мне удавалось на несколько часов почувствовать себя счастливой.
Как-то раз, уходя с работы, я увидела, что офис собирался покинуть и Кевин, который пришел сюда всего каких-то пятнадцать минут назад. Он догнал меня, когда я была уже у дверей.
- Ты к метро? – обратился он ко мне.
- Да, - ответила я.
- Пойдем вместе. Ты не против?
Я только помотала головой.
Мы вышли на улицу, и Кевин постарался начать обычный дружеский разговор.
- Как дела? – просто спросил он.
- У меня хорошо, - соврала я, - А у тебя как?
Он улыбнулся.
- Да тоже ничего. Вот собираюсь скоро уезжать в Англию.
- Насовсем? – спросила я, стараясь придать своему голосу интонацию безразличия.
- Пока не знаю, - протянул Кевин, - Нет, конечно же, не насовсем. Поживу дома пару месяцев, потом буду снова искать работу.
- Снова за границей? – поинтересовалась я.
- Да. Но не в России. Хватит с меня этой холодной страны.
Я ухмыльнулась. В моей голове вдруг всплыло слово «слабак».
- Кроме того, в Москве все очень дорого, - продолжал он.
- Да, - сказала я, - Но здесь и зарплата лучше, чем в ряде других европейских столиц.
На это Кевин ничего не ответил. Я подумала, он молчит, потому что согласен, или ему просто нечего сказать в ответ на эту голую правду?
- И куда же ты хочешь поехать потом? – спросила я.
- Я думаю, в Испанию. Давно хотел отправиться туда.
- Да, Испания – это хорошо, - согласилась я, - И когда же ты улетаешь в Англию?
- Через две недели. Я еще зайду в офис перед моим отлетом. Мы сможем попрощаться.
Я подумала, что это не самая лучшая идея. С моей нелюбовью к прощаниям, я придерживалась принципа «с глаз долой, из сердца вон». По мне было бы даже лучше, если бы мы попрощались сейчас, разъехались по разным веткам метро, и больше никогда бы не встречались. Но я лишь кивнула головой, ничего не отвечая на сказанную Кевином фразу.
На платформе мы распрощались. Кевин поцеловал меня в щечку, а я улыбнулась ему, сказав простое «Пока!»
Придя домой, я выпила две таблетки успокоительного и постаралась уснуть быстрее, чем печали удастся снова одолеть меня. В ту ночь мне приснилось, что мы с Кевином занимаемся любовью, а потом он достает нож и с яростью в глазах замахивается на меня. Я проснулась среди ночи с неприятным ощущением, впервые за прошедшие несколько недель. Этот сон был воплощением всех моих страхов и опасений. Я впервые осознала, как мне будет не хватать Кевина, когда он уедет. Да, он оскорбил меня своим поступком, но ненависть была слишком сильным чувством, чтобы испытывать ее к тому, кому я верила и кто помог мне выкарабкаться из той трясины лицемерия и дедовщины, которая творилась на работе. Благодаря ему я вновь ощутила себя живой. Хотя бы на каких-то пару месяцев.
Через две недели Кевин снова появился в офисе. По возгласам преподавателей и по атмосфере, царившей вокруг него, я поняла, что это был его последний визит в Language Bridge. Я стояла в стороне и наблюдала за церемонией прощания. Преподаватели улыбались, говорили Кевину напутственные слова, спрашивали, что он собирается делать дальше. И тут, посмотрев поверх плеч окруживших его коллег, он заметил меня, скромно стоящую у двери в аудиторию №5. Улыбка внезапно сошла с его лица, а взгляд стал встревоженным. Когда он сказал, что ему пора идти, преподаватели, попрощавшись с ним каждый по отдельности, разошлись по своим делам. Кевин снова посмотрел на меня и кивком головы предложил выйти с ним из офиса. Я покорно последовала за ним.
- Я на пять минут, - сказала я Оксане, которая проводила меня недоумевающим взглядом.
Выйдя на лестничную площадку, мы с Кевином остались наедине. Не говоря ни слова, он обнял меня, нежно прижав к себе. Я подняла голову, посмотрела ему прямо в глаза, и прижалась губами к его губам. Это произошло непроизвольно, я сама не ожидала от себя подобной реакции. Но Кевин не стал сопротивляться. Напротив, он начал жадно целовать меня. Он хотел сполна насладиться молим поцелуем в последний раз.
Когда наши губы расстались, Кевин сказал, не отрывая от меня взгляда:
- Ты самая лучшая девушка из всех, которых я встречал в Москве, Майя. Прости меня за все.
Я поспешила улыбнуться, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
- Я уже давно простила тебя, Кевин, - ответила я, - Я никогда тебя не забуду.
- Я тоже, - отозвался он, - Ну что ж, мне пора. Поеду домой, заберу вещи, и в аэропорт. Кстати, - вдруг оживился он, - Ты сможешь найти меня на facebook.
- Что это? – не поняла я.
- Ты никогда не слышала об этом сайте? – удивился Кевин.
- Нет, впервые слышу, - призналась я.
- Это социальная сеть, вроде вашего Вконтакте. Ты можешь зарегистрироваться там, и мы будем общаться.
- Обязательно, - пообещала я.
- Ну всего хорошего, Майя, - сказал он, поцеловав меня в щеку.
Я помахала ему рукой, улыбаясь через силу, он улыбнулся мне, а потом побежал вниз по ступенькам и скрылся из виду в следующем лестничном пролете. Я еще минуту стояла на лестничной площадке, мой взгляд  застыл на ступеньках, ведущих вниз.
Таким я и запомнила Кевина: простым английским пареньком с игривым взглядом. Но теперь, стоя около входной двери офиса Language Bridge, я понимала, что с этого момента он стал частью моего прошлого. Прошлого, которое я создала сама. Прошлого, в котором остались мои самые яркие воспоминания.

XXII
После отъезда Кевина у меня началась настоящая депрессия. Я все так же ходила на работу, и внешне казалось, что у меня все было хорошо. Но только внешне. Я полюбила спиртное, которое заменило мне успокоительные таблетки. Теперь, возвращаясь каждый вечер домой, я неизменно покупала себе что-нибудь покрепче. Выпивка притупляла мою боль, при этом морально истощая меня. Апатия мешала мне наслаждаться обычными человеческими радостями, превращая мои дни в бесконечную череду рутинных действий, из-за чего мою жизнь больше нельзя было назвать полноценной. Я не жила, я существовала.
В своих снах я постоянно видела чудовищ, охотящихся за мной и заставляющих меня спрыгивать с высоких обрывов ради спасения. Я просыпалась ночью в холодном поту и плакала. Плакала то ли от безысходности, то ли от усталости и невозможности ничего сделать, чтобы хотя бы ночью чувствовать себя комфортно.
Притязания Карины снова участились. Она, казалось, чувствовала, что сейчас мне было плохо, как никогда, и спешила воспользоваться моей слабостью. После времени, проведенного в компании коллег, я больше не чувствовала радости. Все на работе было омерзительно для меня, и в очередной раз возвращаясь домой, я покупала бутылку, с которой и проводила весь оставшийся вечер. Я курила и пила. Я подружилась со своими вредными привычками, в которых мне удавалось найти свое единственное успокоение.
Так продолжалось еще целых три недели. Зима закончилась, и на небе все чаще начало появляться солнце. Дни становились длиннее, природа оживала.
Придя на работу после своего очередного вечернего свидания с бутылкой, я в первую очередь отправилась к кулеру, чтобы налить себе стакан холодной воды. Рядом со мной стояли две молодые преподавательницы русского языка как иностранного, обсуждая своего ученика. Часто, когда клиенты заказывали интенсивный курс русского языка, им предлагали нескольких преподавателей, потому что такие занятия длились, как правило, по несколько часов в день. Одна из девушек живо рассказывала другой, как прошел ее урок, какие материалы были взяты и что было пройдено. Другая, слушая ее, что-то отмечала в своем блокнотике. Потом они вместе начали обсуждать успехи своего ученика.
Я слушала девушек, и их энтузиазм начинал передаваться мне. Я вдруг задумалась, а что я вообще делаю на своей работе? Выполняю задания Карины и звоню клиентам. И все. К чему я стремлюсь? Я определенно хотела чего-то большего. Какой смысл был от постоянного пребывания в этом офисе и выполнения работы, которая даже не требовала никакой квалификации?
Взяв стакан с водой, я пошла к своему столу, полная решимости в скором времени сменить род своей деятельности. И я даже уже знала, чем хочу заниматься.
Возвращаясь в тот вечер домой, я прошла мимо магазина, в котором в течение трех недель покупала выпивку. Зайдя в свою комнату и включив свет, я увидела, какой хаос царил в моем некогда таком аккуратном жилище. Я решила провести генеральную уборку в ближайшую субботу, и больше никогда не прибегать к помощи спиртного для решения своих проблем. Слава богу, я поняла, что, подружившись с бутылкой, их все равно не решишь.
В течение следующей недели я штурмовала интернет в поисках подходящих курсов методики преподавания РКИ. Я поговорила с Маргаритой, заведующей отделением русского языка, и она дала мне некоторые советы по поводу того, где лучше учиться и какую литературу почитать.
Через неделю я решила, что буду записываться на курсы в МГУ. Благо, от меня ничего не требовалось, кроме копии моего диплома и двадцати тысяч рублей. Поняв, что с моими расходами на жизнь и на аренду комнаты и при моей зарплате, я не смогу позволить себе записаться на курсы прямо сейчас, я решила немного с этим повременить, чтобы сэкономить деньги.
 
В начале мая, между Первомайскими праздниками и Днем Победы, я взяла свой первый отпуск. Быстро собрав вещи, я отправилась на вокзал, чтобы съездить в свой родной город и навестить родителей. Погода стояла отличная, а настроение у меня было хоть куда. Я очень любила весну, особенно май, когда все вокруг расцветало, а на деревьях появлялась молодая, еще не обожженная солнцем, листва.
Я ехала в поезде и смотрела в окно на проплывающий мимо пейзаж. Как же вокруг было красиво! Тонкие березки, холмы, усеянные желтыми одуванчиками – я радовалась всему этому, словно ребенок. Я вспомнила последний раз, когда я ехала на поезде домой. Это было еще перед Новым годом. Тогда на душе у меня было тревожно, а сердце сжималось от печали, которую принесла мне разлука с Кевином…
Я зажмурилась, стараясь избавиться от грустных воспоминаний. Со временем я смирилась с тем, что произошло. Ведь так и должно было случиться. Мы с ним были из разных миров. Мы воспитывались в разных странах, и у нас были разные представления о том, что такое любовь, доверие и преданность. Мы никогда не говорили о любви. Да и, если задуматься, нас почти ничего не объединяло. У нас были разные интересы и разные взгляды на жизнь. Тогда мы были вместе только благодаря взаимному влечению. Но, находясь за тысячи километров от него, мне казалось, что иногда я ощущала рядом его присутствие. Как будто он оставил со мной частичку себя, которая была призвана защищать и оберегать меня до конца моей жизни. Мысленно я всегда оставалась рядом с ним. Но где он был теперь? Наверное, очень далеко. Далеко, там, где меня нет. Меня нет рядом с ним, и - я точно знала - никогда не будет.

Родители встретили меня с огромной радостью. И я радовалась, как ребенок, вернувшийся домой из пансиона на летние каникулы. Я снова вернулась в родной дом, где меня всегда ждали и все делали ради меня.
Я рассказала родителям о своей жизни в Москве и о намерении стать преподавателем русского языка для иностранцев. Они, разумеется, одобрили мои планы и были очень рады услышать, что у меня все хорошо. А я была очень благодарна им за то, что они никогда не критиковали мои начинания и всегда поддерживали меня во всем.
Я снова встретилась со своими друзьями и потрясающе провела с ними время.
Меня никогда не покидало ощущение того, что я жила двумя разными жизнями. В Москве я была серьезной, настроенной на работу, девушкой, а когда я приезжала в родной город, то снова чувствовала себя ребенком. Мне нравилось это ощущение детства, когда ты ни о чем не задумываешься, живешь только сегодняшним днем и никуда не торопишься. Вот поэтому мне всегда нравилось возвращаться домой.

Вернувшись в Москву, я первым делом записалась на курсы методики преподавания РКИ. Денег хватило, так как родители помогли мне набрать оставшуюся сумму. Я не хотела брать у них эти деньги, но они настояли на том, что мне они были нужнее, чем им. Через несколько дней я взяла в кредит нетбук, чтобы выполнять на нем задания и пользоваться интернетом в домашних условиях.
Курсы должны были начаться в начале июня и длиться до конца августа. Это означало, что осенью я уже смогу начать работать в новой для себя сфере, осваивая новую специальность. Я была довольна тем, что нашла, наконец, то, что мне по-настоящему нравилось. Я была уверена в себе и была готова преодолевать любые препятствия, которые мне суждено было встретить на своем пути.

XXIII
Жизнь в Language Bridge продолжалась. Долгие летние дни были похожи один на другой.
Многие преподаватели-иностранцы разъехались кто куда. Клиентов летом было очень мало. К нам ходили только либо истинные любители изучения иностранных языков, либо те, кто уже отгулял свой отпуск, но и тех, и других было очень мало.
В начале августа я узнала, что Карина собирается уходить из Language Bridge в сентябре. Хоть она больше и не придиралась ко мне, и даже, в каком-то роде, начала меня уважать, моей радости не было предела. Никто не говорил мне о том, что меня хотят поставить на ее должность после ее ухода, да мне это было и не нужно. Я уже выбрала ту сферу деятельности, которой хотела посвятить свою жизнь, а работа менеджера была просто не для меня.

Тем временем, прошел уже почти год с тех пор, как я приехала в Москву. Я очень изменилась с тех пор. Теперь я была уже не той наивной девочкой, которая пришла на собеседование в Language Bridge в надежде попытать свое счастье. Теперь я понимаю, что это была судьба. Мне было просто предназначено работать здесь. И в какой-то степени я была даже благодарна Language Bridge за то, что он закалил мой характер. Не теряя себя, я научилась трезво оценивать ту или иную ситуацию и действовать решительно и обдуманно. Я была прилежным работником и всегда выполняла свои обязательства.
А если уж браться за ум, считала я, то до конца. Однажды, выйдя из офиса теплым пятничным вечером, я решила навсегда распрощаться со своей пагубной привычкой. Я вынула из сумки белую пачку сигарет, посмотрела на нее в последний раз, а потом сжала ладонь в кулак, тем самым смяв пачку вместе со всем ее содержимым. После того, как я разжала кулак, смятая пачка полетела в урну, стоявшую около подъезда. Так я поборола свою очередную слабость. Но я была рада, что мне удалось это сделать, ведь сигареты были частью моей прошлой жизни. Той, которой я жила прошлой осенью. Той, в которой было так мало тепла и так много страданий. А теперь настала пора окончательно проститься со своей старой жизнью и начинать новую. Сейчас для этого было самое время.

В течение уже достаточно продолжительного времени я не испытывала никаких недомоганий. Я была здоровой и веселой. Я ходила на вечеринки, устраиваемые преподавателями из Language Bridge, и повстречала много интересных людей, с некоторыми из которых впоследствии сдружилась. Чувство одиночества навсегда покинуло меня.
Я чувствовала настоящий прилив жизненных сил. Будни я проводила на работе, и была слишком занята, чтобы отвлекаться на какие-то там дурные мысли и размышления о несбывшемся.  Мое счастье больше не зависело от чужих мнений, а настроение всегда было на высоте.
Прохладными августовскими вечерами я возвращалась домой рано, если только в моих планах не значилось провести вечер в кафе в компании коллег. Но наши совместные выходы обычно имели место по пятницам и субботам, поэтому, по большей части, вечера я проводила дома. Когда сгущались сумерки, я садилась на свой любимый подоконник и читала книгу, иногда поглядывая в окно. Часто я просто сидела там, вглядываясь вдаль и упиваясь красотой ночного города.
Сидя вот так, в тишине, и просто смотря в окно, я начинала по-настоящему ценить жизнь. Я улыбалась своим мыслям, сама того не замечая, и мне казалось, что все вокруг улавливало мое настроение. Прислонив голову к стеклу, я закрывала глаза и чувствовала, как меня накрывает волной умиротворения. Именно об этом я мечтала в течение всего прошедшего года.

XXIV
Ранним субботним утром в квартире, где я снимала комнату, никого не было. Все жильцы разъехались по своим делам. Я очень любила такие моменты. Они позволяли мне хотя бы на время почувствовать себя полноправной хозяйкой в доме. Однако, я знала, что долго эти счастливые часы не протянутся, и, натянув длинную футболку, я быстро побежала в ванную, забежав по дороге на кухню, чтобы включить  чайник.
Вернувшись через пять минут обратно в свою комнату, я уютно устроилась на кровати с чашкой кофе и включила нетбук. Я подумала, что для начала неплохо было бы проверить свою почту, а потом уже приняться за контрольную по методике преподавания РКИ, которую мне нужно было сдать уже к концу следующей недели. Сделав маленький глоток кофе, я открыла окно Internet Explorer и зашла на mail.ru. Бросив быстрый взгляд на колонку новостей, я начала набирать адрес своей электронной почты. Но стоило мне только ввести первые три символа своего логина, как мой взгляд непроизвольно переместился обратно на колонку новостей. Что-то завладело моим вниманием, но в первые секунды я не понимала, что именно. Я снова пробежала глазами по заголовкам новостей и в следующее мгновение просто застыла на месте. Я сидела неподвижно и стеклянными глазами смотрела на третью строчку сверху в новостной колонке сайта. Там было написано: «Секреты успеха основателя facebook Марка Цукерберга». И тут что-то шевельнулось в моей памяти. Какая-то дверца, за которой я спрятала свои самые запретные воспоминания, начала потихоньку открываться. Внезапно мне вспомнились слова: «Facebook - это социальная сеть, вроде Вконтакте. Ты можешь зарегистрироваться там, и мы будем общаться». Слово в слово, я повторила про себя эту фразу несколько раз. В моей голове стоял четкий образ того, кто сказал мне ее несколько месяцев назад.
Словно зачарованная, я ввела название сайта в адресной строке, и моим глазам открылась бело-синяя страница с предложением зарегистрироваться. Я вбила все нужные данные и терпеливо дождалась, когда страница поменяется, и я окажусь на странице своего только что созданного профиля. И когда я, наконец, присоединилась к всемирной многомиллионной сети пользователей facebook и увидела свою чистую страницу, в своем следующем шаге я даже не сомневалась. В строке поиска, что располагалась в самом верху экрана, я неуверенно набрала дрожащими пальцами: Kevin Miles. Компьютер тут же вывел мне несколько вариантов. Как ни странно, нужный мне человек оказался первым в списке. Я кликнула по его фотографии и замерла в ожидании, пока загружалась его страница.
Да, это был он. На фотографии он улыбался во весь рот, а позади него было много людей. Скорее всего, это фото было сделано на какой-то вечеринке. Я улыбнулась, смотря на красную футболку, которая была на нем, а потом перевела взгляд с монитора на вешалку для одежды в дальнем углу комнаты. Там висела та самая красная кепка, которую я забрала у Кевина. И я подумала, что тут было два варианта: либо он полюбил красный, либо друзья настойчиво продолжали дарить ему вещи нелюбимого цвета.
И тут в моей памяти словно прорвало плотину, и неумолимым потоком, одно за другим, нахлынули воспоминания. Я прокручивала свою жизнь назад, день за днем, месяц за месяцем. Я снова вспомнила все, что на протяжении нескольких месяцев старалась забыть, выкинуть из своей памяти. Но теперь мне стало ясно, что как бы я ни старалась, я не смогу забыть всего, что произошло со мной. Да и зачем мне нужно это забывать? Теперь я смотрела на все другими глазами, и во мне не осталось больше ни обиды, ни ненависти. Я приняла все так, как оно есть. Как было.
Я вышла со страницы Кевина, и мне сразу пришло ощущение того, что я, наконец, закрыла старую главу в книге моей жизни. Теперь передо мной открывалась новая, и я знала, что начну ее с чистого листа. Я окончательно отпустила свое прошлое, и блаженная улыбка засветилась на моем лице, когда я почувствовала, что больше ничего не удерживало меня там.