Морские походы запорожцев

                МОРСКИЕ ПОХОДЫ ЗАПОРОЖЦЕВ


          (Из исторической повести Аркадия Польшакова "Кошевой Атаман")

                Рис. Запорожские  «Чайки» в походе.

«Казацкие «Чайки»,  особой породы,
На них запорожцы ходили в походы,
Особой закалки, особой природы,
Рожденные волей, духом свободы,
Они не боялись морской непогоды,
Дрожали станицы, порты и столицы,
Когда налетали казацкие птицы!»


       Следует сказать, что запорожцы хорошо воевали в русско-турецкой  войне не только на суше, но и на море. А так как в начале войны в Черном море не было российского военного флота, то русские военачальники часто использовали флотилию запорожцев.
      Российские генералы тогда часто бились вслепую и поэтому их армии несли значительные потери, как в живой силе, так и в потере вооружения. Не было у них четких хороших карт и российские военачальники не знали театра военных действий в районе Черного моря, Крымского полуострова и на Дунае.
      А это было, как вы понимаете, архиважное дело в любых боевых баталиях. Российские военачальники хотели знать все о противнике на предполагаемом театре военных действий: их численности, оснащенности пушками, места "дисклокации" войск противника, какие это войска (пехота или кавалерия), кто их командир.

      В этой связи приказы и просьбы к атаману Запорожского войска со стороны военачальников императрицы поступали самые разные от дельных, до дурных, и откровенно неприемлемых для запорожских казаков.
Поэтому атаман Коша, выслушивая распоряжения или просьбы российской стороны, когда дело касалось святых правил Сечи, игнорировал эти порой несуразные их распоряжения.
      Так, например, он не позволил поставить запорожских иеромонахов в зависимость от российских военных священников, сказав историческую фразу: "Нехрен лизты (лезть) у наш монастырь со своим талмудом!"
      Так было, когда запорожцы захватили турецкую галеру с рабами неграми выходцами из Африки, которых турки часто использовали в качестве гребцов.
Так вот, некоторые высокопоставленные царские сановники просили продать им в прислуги экзотических "арапов". Но получали решительный ответ атамана:
"… Тут (в Сечи) арапов (негров) нема, и тому найти неможно ни одного… хоть з коштами, хоть и без коштив (без денег) … Обычая в Сичи у нас тута нема такого, щоб продавать людей як скотину".
       Естественно, что такая непримиримая позиция атамана Коша не нравилась отдельным князьям и графам. Они хотели купить у казаков экзотических негров в качестве модной тогдашней прислуги. Хотя имели уже у себя тысячи бесправных подневольных крепостных.
До поры до времени эти графы и князья должны были терпеть отказы атамана, хотя при этом нашептывали императрице нехорошие вещи на счет него.

       Откуда у казаков запорожцев появились негры ставшими вольными казаками Коша и хорошо воевавшие протии турок, мы сейчас об этом вам расскажем ниже:
       Как то раз курьер от фельдмаршала Румянцева и генерал-майора Отто Вейсмана прибыл в Сечь на взмыленном коне, его в своей ставке принял сам атаман Петр Калнышевский.
       Зайдя в кабинет атамана, офицер-курьер протянул пакет со словами:
 - Вам срочный пакет от фельдмаршала Румянцева.
       Атаман, взяв пакет, разорвав его, прочитал письмо, затем вежливо спросил офицера:
- Как здоровье у фельдмаршала?
- Фельдмаршал в добром здравии!
- Очень хорошо! Передайте ему, что мы рассмотрим его предложение и поможем, чем сможем. Зайдите в нашу идальню (столовую) там вас накормят.
- Спасибо, пан атаман!
       Офицер-курьер вышел из приемной, а атаман позвал к себе полковника Мандро. Когда полковник Мандро вошел в кабинет, атаман сказал ему:
- Фельдмаршал Румянцев прислал письмо. В нем просит провести разведку в тылу противника и на Черноморском побережье.
- Это рисковая и расходная операция, атаман. Для чего ему это нужно.
- Фельдмаршал боится высадки крупного турецкого десанта. Для поощрения обещал всем, кто пойдет, помочь вооружением и наградить деньгами, каждого казака, всех, сколько казаков будет в этой военной экспедиции.
- Тогда надо будет подумать над его предложением.
- Займись этим, а на совещании обсудим, что и как...

       По случаю прибытия гонца, атаман Коша, срочно собрал на нараду (военный совет) полковников, среди них был пехотно-десантный полковник Яков Сидловский, морской полковник Иван Мандро, прозванный в Сечи "морским волком", и полковник Опанас Ковпак (далекий прапрадед… легендарного партизана Ковпака времен Второй мировой войны).
       Калнышевский прочитал им лыст (письмо) фельдмаршала и попросил всех высказаться по поводу просьбы русского военачальника.
       Первым взял слово Иван Мандро, он, обращаясь к атаману и товарищам по Кошу, сказал следующее:
- Мы маемо (имеем) на сегодняшний день 25 морских чаек, из них пять новых. Для такого похода свободно можно буде выделить 10-12 чаек.
- Щож мы можем с Ковпаком посадить по 50 своих казаков з фальконетом (пушкой небольшого калибра) на каждый човен (корабль), - сказал Яков Сидловский, - хай (пусть) обозный даст нам полный провиант: сухари, порох, пули и ядра.

       Обозный в ответ сказал, що згоден (согласен) даты усе те, що просе полковник Сидловский. Но при этим он заметил, что запасов сухарей и пороха в Коше останется мало.
- Шо скаже (скажет) разведка? - обратился атаман с вопросом к полковнику Ковпаку.
       Тот неспешно доложил, что казаки прибывшие недавно с разведки, сообщают, что турки ожидают прибытие галеры с новым Пашой, на которой турки везут гроши для янычар и нукеров (денежное довольствие солдатам) и можно попытаться перехватить её в Чорном море.
       Все присутствующие на военном совете оживились, услышав это важное известие. А Яков Сидловский промолвил:
- Атаман дозволь между делом взять на абордаж цю жирну кишеню (карман)  с грошмы (деньгами).
      Все от такой пропозиции засмеялись.
      Кошевой атаман молча выслушал полковников. Он, понимая, что отказать в просьбе русских от разведывательного похода казаков по тылам противника нельзя.
      Такой поход, это не легкая прогулка императрицы после обеда с фрейлинами по летнему саду, это военная опасная операция в тылу врага.
Казакам предстоит трудное дело и далеко не простое. Многие казаки сложат свои головы в этом походе.
      В тылу казакам придется драться с превосходящими силами противника. Не зря же говорят, что дома и стены помогают, а казаки там будут непрошенными гостями.
      Выслушав всех, он сказал:
      - Командиром похода предлагаю назначать Якова Сидловського, ему выделить 12 морских "чаек" с полным экипажем, провиантом и снаряжением. Выступаете, полковник через тыждень (неделю), подберите для похода нужных вам людей.
      Писарю отправить лыст (письмо) за моею подписью, шо мы згодни (согласны) разведать силы противника у тылу, но нам треба гроши на починку човен, самовары, сухари и порох с его войсковых «магазинов» (так раньше назывались склады). Хай (пусть) нам все это срочно шлет. Подсчитай сам, сколько всего треба на эту экспедицию, проси больше - дадут меньше…
       По предложению атамана командиром похода по тылам турок запорожские старшины единодушно назначили "полковника пехотной команды" Якова Сидловського, "як людину заслужену і по цей частині відому".
       - Добре атаман, я готов питы в цю экспедицию, - согласился Яков Сидловський, а потом спросил атамана, - а як на счет галеры с гришмы буты?
       - Сам на месте со старшинами реши, атаковать, или нет! Сам знаешь нам всегда нужны гроши и харчи хороши, - с усмешкой ответил Калнышевский. - Я прошу вас зараз  (сейчас) лишь ободном, выйдя з видцеля (отсюда) никому ничего не говорите о походе. Особливо своим жинкам, секретность полная.
       - Понятное дело атаман! - согласились полковники. Хотя каждый из них знал, что их жены клещами вопьются в них, стараясь узнать, куда собираются чоловики (их мужчины). Да это и понятно, они беспокоились о своих мужьях, ведь никому из них не хотелось испытать на себе вдовью горькую долю.

       Так в Запорожской Сечи началась подготовка сечевиков к походу.
Сохраняя секретность, куренные своим казакам не говорили, куда они собираются плыть и зачем. Отвечали на их вопросы уклончиво, что на этот раз экспедиция будет морская и пойдут в поход только "добри морськи знавци (умельцы), та охочи козаки".
       Некоторые из вас, друзья, могут спросить:
- Почему Петр Калнышевский запросил прислать самовары и побольше сухарей с военных русских магазинов?
       Да по той простой причине, что там, где будут останавливаться казаки на отдых, разводить костры будет нельзя, чтобы враги не заметали их. А в изобретенных казаками военных самоварах огонь внутри самовара горит, поэтому его издалека не видно. В них казаки могут быстро и незаметно вскипятить воду, сварить на горячем пару в самоваре яйца и прочее.
       Горячий чай с сухарями и свекольным кусковым сахаром первое дело для казака, он быстро силы прибавляет. Кроме этого,  всегда в торбе у казака был брусочек сала.
       Надо упомянуть здесь, что каждый казак в запорожском войске был не только пехотинцем, всадником, пушкарем, а еще и моряком. Ведь Запорожское    войско делало походы по Черному морю против своих врагов – турок и татар с давних пор. Такие походы на морских "чайках" для них были обычным делом.

       Секрете, не секрете, а перед походом Сечь напоминала развороченный муравейник. Повсюду куда-то спешили казаки, чистили оружие и амуницию, готовили к отплытию "чайки".
       Затем казаки гуртом дружно по смазанным жиром полозьям с берега спустили на воду свои длинные и приземистые морские "чайки". Их борта были окрашены под цвет морской волны маслянистой краской. Это делалось казаками для того, чтобы морская вода отражалась, скрывала борта, что делало суда малозаметными, почти невидимыми в море.
       На спущенные в реку "чайки" загрузили провиант, ядра пушки и прочее. После чего уходящие в поход казаки, попрощавшись с родными и близкими, взошли на борт. В одну лодку садилось по 50 казаков, каждый из которых имел саблю, два ружья, боеприпасы и продовольствие.
       Батюшка Центральной Церкви освятил казаков, атаман пожелал им удачи в дороге, казаки перекрестились, и малая флотилия чаек вереницей как утята за матушкой уткой поплыли по Днепру за головной чайкой полковника Якова Сидловського.
       Надо сказать, что таким путем запорожские казаки не раз и не два выходили в Черное море, где нападали на турецкие галеры и прибрежные города и поселки. Так что эта дорога была им хорошо знакома, да и их командир полковник Яков Сидловский не раз командовал такими морскими экспедициями.
       По Днепру, по своей территории "чайки" проплыли без каких либо приключений, однако, впереди перед выходом в море они должны были пройти мимо двух мощнейших турецких крепостей, какими в то время были крепости Очаков и Кинбурн. Орудия этих крепостей могли запросто потопить все запорожские челны.
       Поэтому казаки при подходе к крепостям остановились в плавнях Днепра, где решили подождать ночи и в темноте попытаться проскользнуть мимо турецких сторожей.
       На всякий пожарный случай, Яков Сидловский распорядился отряду прикрытия во главе с Тараном незаметно выдвинуться к стенам крепости и если турки заметят в темноте чайки и начнут палить из пушек, то его отряд должен будет имитировать ложный штурм крепости, переключив внимание турок на себя.
       Однако все обошлось, под вечер небо затянулось тучами, местами пошел дождь и "чайки" беспрепятственно прошли мимо крепостей. Под утро, подобрав отряд Тарана на взморье, казаки пошли морем, стараясь держаться поближе к берегу.
       По просьбе фельдмаршала кошевой распорядился посадить на "чайки" писарей и рисовальщиков, чтобы произвести зарисовку местности, расположение прибрежных поселков, удобных бухт, зарисовать берега и изложить все это на бумаге.
       Так казаки на челнах,  неспешно рисуя и записывая все то, что было сказано атаманом, добрались морем до Хаджи-бея и там, не очень далеко от этой морской крепости противника, причалили к пустынному берегу. Надо сказать, что казаки по прошлым походам хорошо знали эти места и не раз останавливались здесь на некоторое время, чтобы переждать непогоду или еще по какой-либо причине.
       Таких скрытых, удобных стоянок на берегу Черного моря у казаков было несколько, они были и вблизи Кафы (Феодосии), Козлова (Евпатории) и в других местах.
       Замаскировав свои чайки, отряд Якова Сидловського простоял там несколько дней, ожидая прибытия посланных на разведку лазутчиков. Их переодетых дервишами ранее высадили на берег в этом месте.
       Надо заметить, что разведка Коша была важнейшим, первостатейным делом, которому атаман уделял особое внимание. У запорожцев в тылу османов под видом, дервишей, купцов, уличных продавцов, менял работали профессиональные разведчики.
       И когда к лазутчикам работавшим в тылу врага из Сечи приходили за информацией казаки, то никакого условно знака или кодовых фраз, типа:
- Продается у вас славянский шкаф с турецкими финтифлюшками, говорить им было не надо.
       Гладко бритая голова и длинный чуб-хохолок (оселедец) были характерной и оригинальной приметой любого запорожского казака.
       Поэтому на встрече (явке) казак просто снимал с себя чалму и по казацкому бритому черепу и характерному оселедцу "свой" всегда узнавал "своего".
       Посланный дервишем в прибрежный турецкий город запорожец, прозванный Янетурокякозак, посетил расположенную вблизи порта лавку менялы Назаряна, давно работавшего в тылу на казаков.
       Когда они остались одни, казак снял прикрывавшую лысую голову чалму и, шутя, сказал:
- Привет лысому от черта лысого!
- Здорово Янетурокякозак, можешь свою лысу башку не показывать, сидай чай будем пить!
       За чаем от менялы казак узнал, что со дня надень здесь ожидают прибытие галеры нового Паши с большими грошмы (деньгами) из Туретчины. Все тут в порту только о этой подии и галдят.
       Услышав это, Янетурокякозак заспешил с этой важной вестью к полковнику.
Что-что, но если где-то светят казакам большие гроши и харчи хороши, то казаки тут как тут.
Шутя, по этому поводу они говорили: "Кто с грошмы к нам попадет, тот без штанив (штанов) останется".
       Полковник, выслушав донесение казака, собрал на нараду (военный совет) старшин, где они сообща решили выйти навстречу турецким кораблям и атаковать их.
При этом часть казаков с двумя "чайками" оставить у берега, чтобы те подобрали разведчиков, посланных ранее в разведку по тылам противника и не вернувшихся еще с задания. Атаману нужны были данные разведки казаков, чтобы передать их фельдмаршалу.
       Разделившись, десять лучших "чаек" во главе с полковником Сидловським вышли в открытое море, чтобы попытаться перехватить турецкие галеры.
       Сообщение менялы Назаряна оказалось верным, под вечер они увидели на горизонте плывущие две турецкие галеры, одна из которых шла под вымпелом самого капудан-паши Раджаба.
Его флот когда-то сильно потрепал флотилию запорожских "Чаек". И вот теперь судьба вновь свела их на поле брани. Только на этот раз уверенный в своей непобедимости Раджаба шёл под своим адмиральским флагом всего с двумя кораблями (остальные турецкие корабли уже стояли у Очакова, поджидая его), а казацких чаек было десять, две из которых могли погружаться и незаметно плыть в подводном положении. Однако по численности экипажей (янычар и казаков) силы были равны.
       Эти две подводные "чайки" должны были по замыслу Якова Сидловського незаметно подплыть к адмиральскому кораблю. Казаки с этих "чаек" должны с помощью крюков и веревочных лестниц влезть на борт турецкого флагмана и захватить плацдарм на корабле для последующих успешных действий других "чаек".

        У вас, друзья, может возникнуть вопрос: - Что за две подводные "чайки" были у запорожцев и как они устроены?
        Выглядела подводная чайка казаков примитивно просто. У нее было двойное дно с балластом на нижнем дне, в виде морского песка и гальки. Удлиненный корпус ее снаружи и внутри был обшит толстыми воловьими шкурами, что обеспечивало герметичность чаек.
        Над палубой возвышалась шахта, где находился командир с рулевым. Шахта обеспечивали поступление воздуха к экипажу при плавании в надводном и полупогруженном положении.
        Движение лодки осуществлялось двадцатью парами весел, герметизированных в местах прохода сквозь корпус челна кожаными манжетами, хорошо смазанные жиром (смальцем). Для лучшего скольжения подводный корпус чайки был тоже смазан смальцем.
        Дно было снабжено двумя створками. Когда возникала необходимость всплытия, створки откидывались, и балласт (песок с гравием) высыпался в море, и чайка быстро всплывала на поверхность.

         Встретив в море турецкие галеры, на борту одной из них турки везли приличные гроши, казаки не сдрейфили, а воодушевленные хорошим кушем, первые атаковали турок, применив излюбленную морскую тактику, которая носила гуморное название ""крутить веремию" ("веремия" в переводе означает - кутерьма).
         Эта тактика боевых действий на море против турецкого флота была разработана еще их дедами и давала хорошие результаты.
         В отличие от турецких тяжелых, неповоротливых галер, "чайки" казаков были, как уже здесь упоминалось, малозаметны среди морских волн, быстроходней и сильнее в огневом плане особенно в ближнем бою.
         Надо заметить, что флот графа Орлова в Чесменском сражении потопил запертый в бухте турецкий флот, используя именно эту тактику казаков, нападая небольшими судами на малоподвижные большие турецкие корабли. Их юркие брандера вплотную подплывали к бортам турецких кораблей и забрасывали их зажигательными бомбами. (В ночь с 25 на 26 июня 1770 года в Чесменской бухте Эгейского моря у побережья Малой Азии. Флот графа Орлова в результате сильного артиллерийского огня и атаки брандеров уничтожил весь турецкий флот. Потери турок составили 15 линейных, 70 других кораблей и 10 тысяч человек).

        Упомянутое выше преимущество "чаек" позволяло казакам быстро настигать турецкие галеры и внезапно атаковать их. При этом, атакуя, они применяли различные «заморочки» в виде «больших и малых шутих», «боевых ульев», «греческого огня» и прочих своих хитроумных устройств.
        Некоторые из вас, друзья, могут спросить, что за "боевые улья" применяли казаки, нападая на турецкие корабли?
        Поясним всем любознательным, что это за штука "боевые улья" казаков.
        Дело в том, что любимым занятием постаревших казаков, отошедших от военных дел, было занятие пчеловодством. Это дело они считали наиболее благородным занятием.
        Известный в Сечи пасечник старый Сивоконь был наиболее знатным в Запорожье пчеловодом, он утверждал, что труженица пчела - это божья букашка, следовательно, пасечник - "угодный Богу человек". Это поверье широко разошлось по заимкам, хуторам и селам Сечи.
         Поэтому многие сечевики, прошедшие через кровавые сечи, в конце жизни или при ранении шли часто спасать душу не в монастырь, а на пасеку, став угодным Богу казаком.
         Однажды Сивоконь выйдя на пасеку, увидел, что из одного улья вылетел вновь образовавшийся рой пчел с новой маткой. Рой прицепился за ветку у плетня, на котором сушились перевернутые верх дном глиняные горки.
               

                Рис. Рой пчел.

        Чтобы рой дальше не улетел, дед быстро сообразил, как его поймать, он схватил самый большой глиняный "глечик" (горшок) висевший на плетне и поймал в него новый рой. Чтобы пчелы не улетели, он закрыл горлышко «глечика» папахой и оставил его на столе в летней кухне.
        Тут на беду свою нагрянули к деду, не прошеные гости - лазутчики степняки. Они рассчитывали бесплатно подкрепиться у деда. Один из них увидев на столе горшок накрытый шапкой, подумал, что там молоко. Недолго думая и не спросив деда, он снял с кувшина папаху и, перевернув кувшин вверх дном, поднес край «глечика» к губам. Оттуда ему на лицо (губы, нос, щеки) вывалился рой озлобленных пчел. Степняк пытался сбить, сбросить их с лица руками.
        Эти махающие действия руками ожесточили пчел, и они злобно налетели на всех степняков и отделали их так, что через минуту их было не узнать. Узкоглазые их глаза заплыли от укусов пчел совсем, а лицо, что попа стали почти одинаковыми.
        Рой пчел так отделал не прошеных гостей, что те бежали до самой границы без оглядки. После этого случая они никогда больше к деду за молоком не заглядывали.
       Так родилось это чисто казацкое боевое оружие - "боевые улья".
       Дед Сивоконь при первой же встрече на базаре, где торговал медом и воском рассказал об этом случае обозному.
       Тот в свою очередь атаману. С тех пор в гончарных мастерских Сечи стали готовить корпуса для нового вида оружия, а пчеловоды наполняли их живой "горючей" смесью, закрывали их сетчатой крышкой, чтобы пчелы могли дышать. При этом чтобы пчелы были злее, подсыпали в "глечики" перца и кормили их специальным сиропом.

       Однако давайте продолжим наше повествование о морском бое сечевиков с турками.
       Встретив в море турецкие галеры чайки полковника Якова Сидловського незаметно, пользуясь плохой видимостью на море, приблизившись к противнику, поочередно начали "шарпать" их, стрелять из ружей и пушек, забрасывая галеры "зажигательными снарядами", "большими шутихами" и "боевыми ульями".
      Укус или назойливое и длительное жужжание одного шмеля сильно пугает и раздражает любого человека. Поэтому такая "шмелиная шарпающая" тактика и на суше, и на море приносила свои плоды запорожцам.
       Следуя этой тактике, запорожцы внезапно приближалась на своих казацких "чайках" к турецкой галере или кораблю. Следовал залп из фальконета и ружей казаков, который был крайне неприятен для турок, отвлекая их от управления кораблем и заставляя прятаться за бортами. Лодка казаков тут же исчезала. Турки немного успокаивались, однако через некоторое время с противоположного борта появлялась другая "чайка". Запорожцы давали залп и снова уплывали за горизонт. Следующая лодка подбиралась с кормы, и так это "шарпанье" продолжалось долго.
       Предпринятая казаками "шарпающая" тактика, когда на турецкие галеры поочередно и внезапно нападали казацкие чайки, стреляя из носовых малых пушек и метательными устройствами, забрасывая на борт турецких галер горшки "с греческим огнем" и "боевые улья", очень была неприятна для противника.

               

                Рис. Морские казаки перед боем.

      И эта кутерьма продолжалось очень долго, турки не знали что делать. Забросав галеры зажигательными снарядами, шутихами и боевыми ульями, чайки казаков быстро уходили за пределы огня пушек противника.
      На галерах начались пожары. Турки метались по палубе, пытаясь потушить пламя, "большие шутихи" громко стреляли, пугая, турок, а горшки с пчелами ("боевые ульи") разбившись о палубу, выпускали рой озверелых пчел. Выпущенные на свободу пчелы больно жалили бегавших по палубе потных янычар.

      Раджаба, руководивший действиями янычар, орал на подчиненных с капитанского мостика, материл их за то, что они боятся поднимать "гостинцы" казаков и сбрасывать их в море. Он не понимал, что мешает янычарам подбежать к бомбе и выбросить ее за борт. И почему они как божевильные (ненормальные) бегут от них, крича и махая руками и своими кривыми саблями.
      Тогда он сам спустился с мостика, чтобы своим примером показать, как надо поступать в подобных случаях. По пути к "бомбе" Раджаба зарубил в панике бежавшего янычара и бросился вместо него к этому на первый взгляд безобидному горшку - "боевому пчелиному улью". Когда вспотевший от напряжения капудан-паша одетый во все пестрое (надо заметить, что для пчел это был раздражающий фактор) наклонился над хитроумным "глечиком" то немедленно был атакован пчелами.
       Первая пчела впилась ему в правое веко, вторая в щеку, третья ужалила в нос, часть пчел залетела под полы его пестрого халата и начали жалить прямо через нательное белье.
       Раджаба завизжал от боли и в паническом страхе кинулся прочь от горшка с пчелами. Однако этого мало ему помогло пчелы, по его характерному потному запаху и пестрому восточному халату,  находили его и жалили, жалили.
На помощь капудан-паше бросились верные слуги, которые накрыли сверху его другим халатом. Это немного помогло от нападения на него новых пчел, но залетевшие под его просторные одежды пчелы, ползая по телу, продолжали жалить.
       Когда последняя пчела пустила свою последнюю жало-торпеду в попу высокочтимого капудан-паши, он, завыв от боли, скрылся к себе в каюту.
Отбиться от озверевших пчел махая руками и саблями было бесполезным занятием. В результате такой атаки лица покусанных янычар выглядели как большие надутые спермой воловьи яйца. А у до того «узкоглазых» янычар набранных из восточных районов Азии, вообще лицо заплывало от укусов диких разъяренных пчел и они ничего не видели.

       Не успевали турки отойти от первого нападения, как тут опять внезапно у другого борта турецкого корабля появлялась очередные чайки, и все повторялось вновь и вновь.
       После одной из атак на втором корабле вспыхнул сильный пожар, вскоре корабль взорвался, видно в трюмах его везли порох и боеприпасы. Он потонул.

               

                Рис. Тонущий вражеский корабль.

       Видя это Яков Сидловский довольный атакой,  сказал Ивану Мандро:
- Судя по взрыву, на другом корабле турки везли порох и боеприпасы.
- Да! Пора брать на абордаж главный корабль.
- Хорошо! - Согласился тот, и скомандовал: - Сигнальщик! Сигналь всем «Чайкам» перенесли огонь на оставшийся на плаву турецкий корабль и затем идти на абордаж этого головного корабля.

       Чайки, управляемые казаками теперь весь огонь перенесли на оставшийся головной турецкий корабль.
       Они его "задолбили" своими жалящими неожиданными наскоками.
       После того, как турки окончательно были сбиты с толку, деморализованы, у кормы турецкого флагмана внезапно прямо из воды появились две подводные чайки.
        Полковник Сидловский,  скомандовал:
        - Казаки, приготовить абордажные крючья, оружие, делаем залп из ружей и аллюр три креста - вперед!
        Из подводных «Чаек»  по команде полковника выскочили, как черти из табакерки, лысые с клоком черных волос посредине черепа страшные на вид полуголые размалеванные черными полосами казаки.
        Забросив абордажные крючья и лестницы, они стремглав взобрались на корму турецкого корабля и стали палить из самопалов и ружей по набегающим янычарам.
        Такая обычная казацкая тактика морского боя,  базировалась на бесшабашной храбрости, смелости и сообразительности казаков.

               

              Рис. Морские казаки идут на абордаж вражеской галеры.

       Корма флагманского корабля вскоре была захвачена казаками полностью, они стали теснить янычар к середине галеры.
       В этот момент с правого и левого бортов турецкой галеры появились остальные надводные чайки, которые таким же "макаром" пошли на абордаж турецкого корабля. Началась рукопашная схватка не только у кормы, но и у бортов.

       Как известно в рукопашном бою, исход его решали всегда удаль, натиск, ловкость и смелость. Запорожцы были в этом плане как все профессионалы (спецназовцы)  на высоте.
        Исход такой "ломовой" схватки на борту турецкого корабля, определяло всё и боевой настрой казаков, и умелое обращение с различным оружием: саблями и боевыми молотками - "клепами" и "резвыми" палашами, и тяжелыми секирами, и острыми, как бритва ножами и кинжалами, в дело шли также кулаки, удары ногами и даже головой. Всему этому казацкому "джентльменскому" набору, находилась на турецком корабле работа.
       Как говорили казаки: - За косы руками, а в бока и ребра кулаками.

       В кровавой свалке трудно бывало отличить своих от чужих. Поэтому казаки выкрикивали время от времени условный свой боевой клич.
       Старшина казачий,  Быстрицкий кричал своим хлопцам: - Казаки, будьмо!
       В ответ слышалось лихое, казацкое: - Гей! Гей!
       Это очень бодрило казаков, они как бы чувствовали плечо товарища рядом и сражались с еще большим безудержным энтузиазмом.

       Сеча на корабле была закончена, когда Нечипайзглузду на капитанском мостике проломил длинным обломком перекладины сломанной мачты голову турецкого предводителя капудан-паша Раджаба.
       Крикнув своим громовым голосом казакам,  историческую записанную писарем в казацкий талмуд фразу:
       - Капут Паше! Раджабе - жаба цицьку (сиську) дала!

       Спустя несколько веков в Великую Отечественную войну подобный клич повторился только несколько в новой импровизации:
       - Гитлер капут! Жаба ему сиську дала!

       Казаки начали осматриваться, искать, кого среди  них нет. В живых не оказалось полкового старшины Быстрицкого .
       Сидловский раненый в бок, обеспокоенный этим,  скомандовал: - Казаки, ищите полкового старшину!
       Казаки бросились искать старшину, а Мандро стал перевязывать рану полковнику.
       Нечипайзглузду нашел его раненым среди убитых турок, стал звать казаков:
- Казаки! Я нашел его, он раненый.
Подбежали казаки вместе с полковниками к раненому.
Сидловский озабоченно спрашивает того:
- Семен, что с тобой!
- Гад турок, выстрелил в упор.
Сидловский отдал распоряжение казакам, сказав:
- Быстро перевяжите его, и перенесите на мою «Чайку»!
Быстрицкий тихо говорит Сидловському :
- Яков, берега команду.
- Не беспокойся! К берегу причалим, найдем врача, и ты поправишься.

       Раненых товарищей, казаки захватили с собой в «Чайки»
       На борту лодки изголовье раненого старшины постоянно дежурили казаки, среди них его друзья полковник Мандро, старшина Янетурокякозак.
Мандро постоянно спрашивал раненого:
- Семен, как ты?
Быстрицкий тихо отвечал ему:
- Плохо, Иван, внутренности болит.
- Скоро на берег выйдем. А там тебя подлечат.
- Дай бог!

       Пристав к берегу, погибших казаков, их товарищи  похоронили в братской могиле на пустынном Крымском берегу.
       Надо сказать, что в этом походе и сам командир экспедиции полковник Яков Сидловский был ранен и от полученной раны в бок, из-за гангрены скончался по дороге домой, на Сечь.

       Прибыв прежним маршрутом в родную Сечь, казаки доложили кошевому атаману Петру Калнышевскому о походе.
К атаману молча, уныло подошел полковник Мандро и сказал:
- Атаман! Яков Сидловський и Семен Быстрицкий, были ранены и умерли в пути.
Атаман, услышав эту печальную весть, перекрестился и сказал:
- Очень печально! По всем казакам надо отслужить молебен в Сечевой церкви!
Лодки разгрузить, казакам дать отпуска на неделю, а деньги поделить по существующей в Коши традиции, большую часть отдать вдовам казаков.
Вы с полковником Ковпаком зайдите ко мне, надо поговорить.
Мандро передал атаману зарисовки и донесения разведки.
                * * *
     Справка:
     За 1771 г. морской отряд Якова Сидловського потопил в Черном море, устье Дуная, под Тульгой  17 крупных турецких военных кораблей, много кончебасов и безлич (без счета)  малых других судов и лодок. К сожалению, сам полковник Яков Сидловский был тяжело ранен и умер в пути домой.
В письме к императрицы Екатерины Второй от 29 августа 1771 командующий армией граф Румянцев писал: « ...неожиданность нападения и находчивый огонь запорожцев имели следствием, что в этом блестяще деле не было у нас ни одного убитого, ни раненого, тогда как неприятель потерял до 1000 человек убитыми и 150 утонувшей а командовавшими Турецкий флотилии Гаджи - Гасан был взят в плен...»
                * * *
      За картами и разведданными к атаману прибыл генерал Текеллия, атаман сказал ему:
- Генерал, вот возьмите карты побережья Черного моря и поясняющие к ним записки.
      Генерал, взяв со стола документы, поблагодарил атамана, сказав:
- Спасибо! Фельдмаршал будет доволен. А что вы сегодня мрачные, атаман?
- Мы в этом походы потеряли лучших своих казаков, во главе с полковником Яковом Сидловським.
- Примите мои соболезнования!
- Спасибо!
- Есть к вам одна деликатная просьба, атаман.
- Какая! Мы все сделали, как обещали фельдмаршалу.
- Говорят, вы захватили арапов (негров) у турок.
- Ну и что?
- Некоторые князья из высшего руководства российской армии,  просили вас отдать или продать арапов для их столичных салонов.
На что атаман возмущенно ответил:
- Мы людьми не торгуем!
Генерал немного сконфузился от своей бестактности  и сказал; - Извините, что не так. До свидания господа!..

      Текеллия вышел из приемной, а атаман возмущенно сказал присутствующему при разговоре полковому старшине:
- Вот такие  мерзавцы командуют нами! Есть ли у них Бог? Видимо нету!
Веришь Иван, иногда так хочется  ругнуться по-русски матом, заехать такому выскочке генералу в морду… Но, увы,  мне не можна!.. Я ж атаман!
       Распорядись, чтобы арапов отправили жить в дальние хутора, где они могли свободно работать на себя, и чтобы никакой мерзавец не издевался над ними.
- Сделаем, атаман! Никакая собака не найдет их.
Янетурокякозак при этом обратился к атаману с просьбой, говоря:
- Атаман! Там среди них есть чернокожий вождь Сланг (Змея), хороший воин, он люто ненавидит турок, просит записать его в разведку.
- Говоришь хороший, ну что же, бери его к себе! – согласился атаман.
Осмотрев других "арапов" прибывших с казаками, атаман  велел наиболее сильных и здоровых желающих воевать с прежними их хозяевами турками оставить в Коше.
      Так в Сечи оказались "арапы", которых атаман сделал свободными людьми и по их желанию часть принял в казаки, а часть измочаленных рабством людей расселил по заимкам, селам и хуторам, где они свободно трудились наравне с другими сельчанами.
      Вот на этих "арапов" и позарились вельможи окружавшие императрицу. Им захотелось иметь,  как у царя Петра 1 своего "арапа", чтобы "повыпендриваться" и удивлять таких же, как они самодовольных жирующих вельмож.
      Атаман Коша Петр Калнышевский не поступился традициями и обычаями вольного казачеств и решительно отказал им в этой нечеловеческой просьбе.
      Этот и другие "прегрешения" Петра Калнышевского были впоследствии вписаны в вину опальному атаману. Но это было потом, а сейчас фельдмаршалы забросали запорожцев просьбами-приказами сделать то-то, выделить казаков для укрепления таких-то частей, разведать еще и еще раз тылы противника, дать проводников, лоцманов и прочее.
      Примеров таких привести можно множество. Казаки при этом несли большие потери в куренях.
      Пока запорожские казаки были нужны, Екатерина писала в адрес атамана Коша Петра Калнышевского благодарные, хвалебные письма. В одном из таких писем говорилось:
      "Государь мой Петр Иванович! Имею честь уведомить вас, государь мой высочайшее Ее Императорского величества повеление, чтобы будущей весны при первой подходящей возможности направить таким же способом, как и тот год, было, на челнах в Черное море к Дунаю из Запорожского войска казаков, если возможно две тысячи человек. Если же по каким-либо обстоятельствам такого количества отправить не удастся, то, по крайней мере, не меньше тысячи человек по приезде на Дунай прибыли бы к адмиралу Нолису..."
       Далее в письме указывает, что императрица выделила на снаряжение новой Дунайской казацкой запорожской флотилии, починку чаек, постройку новых, закупки и жалование - 10.000 рублей.
       Итак, запорожцы вновь должны были совершить беспримерный по своей трудности и опасностям морской поход. Иного пути у кошевого атамана не было, отказаться организации такого похода он не мог.
       На старшинской раде куренные приняли решение: начать формирование экипажей, а припас запросить у главнокомандующего князя Долгорукова.

               
                Рис. Рада старейшин.

       Тут же кошевой вызвал писаря и продиктовал письмо: он просил у князя Долгорукова  40 фальконетов, ржаных сухарей из расчета на 2.000 казаков на два месяца, а также разного огневого припаса и малых ядер.
       На просьбу атамана о помощи припасами, князь Долгоруков быстро откликнулся и ответным письмом он подтвердил, что казаки могут получить все из его военных магазинов. И казаки снова и снова воевали на стороне русских войск.
                * * *
      Справка:
      Долгоруков-Крымский, Василий Михайлович.
Участвовал в Русско-турецкой войне (1768-1774). На князя Долгорукова в 1769 году была возложена обязанность по охране российско-крымских границ. В 1770 г. он сменил П. Панина на посту командующего 2-й армией. Поскольку крымские татары выступали активными союзниками Турции и регулярно слали турецкой армии подкрепления на берега Дуная, где шли главные сражения войны, императрица поручила князю Долгорукову с помощью запорожских казаков, которые здесь знали все хода и выходы, занять Крымский полуостров.
14 июня русские войска вместе с запорожцами разбили семидесятитысячную  армию хана Селима III Гирея и овладели Перекопской линией; 29 июля, при Кафе, они вторично разбили собранную ханом девяностопятитысячную армию его, чем принудил к сдаче многих  городов Крыма.
Были заняты Арабат, Керчь, Ени-Кале, Балаклава и Тамань, князь заставил Селима бежать в Константинополь и возвел на его место сторонника России, хана Сахиба II Гирея.
Императрица 18 июля 1771 наградила князя Долгорукова орденом Св. Георгия I класса.
Екатерина II также,  наградила запорожского полковника Афанасия Ковпака именной большой золотой медалью за Крым, а Евстафия Кобеляки - золотой медалью «За службу и храбрость», без имени.
Кошевой атаман Петр Калнышевский был отмечен высшей наградой империи - орденом Андрея Первозванного, и Екатерина II присвоила ему звание генерал-лейтенанта русской армии.
В день торжественного празднования мира с Турцией 10 июля 1775 князь Долгоруков получил от императрицы шпагу с алмазами, алмазы к ордену св. Андрея Первозванного и титул Крымского.
Однако, обманувшись в надежде получить в этот день жезл фельдмаршала, князь обиделся и вышел в отставку.
Умер 30 января 1782. Умер раз на пороге важного события, когда Крым вошел в состав Российской империи на правах новой губернии - Таврической."
       Таким образом,  князь Долгоруков фельдмаршалом не стал, а им стал известный всем фаворит императрицы - князь Григорий Потемкин, который в Крымской компании не участвовал.
                * * *
       17 апреля 1772 года Петр Калнышевский вновь собрал куренных и полковников на Совет.
       Надо было обсудить письмо князя.
       На Совете присутствовали полковник Иван Мандро, полковник Афанасий Колпак, писарь Коша Иван Глоба, старшины войска, обозный.
       Обращаясь к ним, атамана сказал:
- Князь от имени Императрицы обещает нам 10000 рублей, если пойдет от нас к нему на помощь две тысячи казаков. Половину той суммы он уже направил в войска. Другую половину казаки получат по прибытии на Дунай.
- Что-то императрица через своих генералов много от нас хочет. - Заметил полковник Мандро. - Дайте ей срочно туда казаков, дайте сюда казаков. У меня складывается впечатление, что она решила знищиты (уничтожить) всю нашу запорожскую флотилию.
       Писарь Глоба, добавил при этом:
- Это так, в 1769 году у нас погиб Филипп Стягайло в устье Днепра, за ним в 1770 году во Кинбурном Даниил Третьяк, в 1771 году умер от ран Яков Сидловский.
Теперь, Иван, императрица по твою душу метит.
       Однако, позвольте зачитать это письмо.
- Читай письмо!
Писарь Глоба читает: «Государь мой, Петр Иванович! Имею честь сообщить вам, Ее Императорского величества повеление, чтобы будущей весны при первом удобном случае направить таким же способом, как и тот год, было, на лодках в Черное море к Дунаю из Запорожского войска казаков, если возможно две тысячи человек. Если же по каким-либо обстоятельствам такого количества отправить не удастся, то, по крайней мере, не менее тысячи казаков по приезде на Дунай прибыли бы к адмиралу Нолису... »
- Ну и лисы москали эти! - Заметил Иван Мандро. - Как они к тебе атаман вежливо обращаются: «Государь мой, Петер Иванович!..»
- Атаман, я подсчитал, наших казаков более 23 тысяч воюет уже на стороне москалей. Теперь еще нужны  2000 морских казаков какому-то адмиралу Нолису. Так мы быстро обескровим Сечь.
Атаман неохотно сказал:
- Иван, тебе все же придется готовить лодки к походу на Дунай!
- Хорошо атаман! Будем готовиться к походу.

       Совет старшин решил: командиром морского похода назначить сподвижника Якова Сидловського - полковника Ивана Мандро, командиром отряда прикрытия - полковника Ладо.
       Через четыре дня «Чайки»  Ладо отошли от пристани. Они должны были тайно проплыть по Днепру, незаметно пройти по краю Днепровского лимана, высадиться у Кинбурна и ждать подхода «Чаек» полковника Мандро.
Если же запорожцы «сцепятся» с турками, то полковник Ладо должен вступить в отвлекающий бой, чтобы «Чайки» Мандро без помех вышли в Черное море...

       Мы не будем описывать все перипетии этого тяжелого похода, когда шторм разбросал суда и потопил часть казацких «Чаек», и сколько их погибло в столкновениях с янычарами, отметим лишь, что за эту кампанию Екатерина направила на Запорожскую Сечь четыре больших именных медали.
Золотые медали предназначались Петру Калнышевскому, Афанасию Ковпаку, Ивану Мандро. Четвертую медаль, предназначавшаяся полковнику Якову Сидловському, вручена не была, так как он ранее умер от полученных в походе ран.

        Запорожцы получили личную благодарность императрицы, она звучала в переводе на современный язык так:
        «Божьей милостью Мы, Екатерина Вторая, императрица и самодержица всероссийская и прочая, и прочая. Нашего императорского величества Низового Войска Запорожского кошевому атаману и всему войску Запорожскому Наше, императорского величества, милостивое слово.
Предводитель (ватажёк)  Второй нашей армии генерал-аншеф князь Долгоруков донесениями своими засвидетельствовал Нам, что за всю прошло кампанию подданным Нашим низовым Войском Запорожским во всех местах, где оно по распоряжению было и действовало, положенная служба исполнялась с ревностью и наибольшим старанием.
Мы, всегда, будучи высокого мнения о подчиненном Нам и к службе Нашей старания  Низового Войска Запорожского, с таким большим удовольствием принимаем это подтверждение, которое совпало с Нашими такими надеждами, и поскольку есть возможность проявить этому мужественному и полном рвении к вере и отечества армии монаршее  Наше благословение за свершенные им подвиги, основанные и полные верной преданности и благочестия.
Таким образом Всемилостивого Мы, отмечаем  нашей императорской грамотой указанное Низовое Войско Запорожское, полностью уверены в том, что продолжать свою службу оно будет, Нас и Нашей империи верно, старательно и мужественно дальше, как в этой против врага креста Господня войне, пока мира твердого и полезного не достигнем, так и постоянно, для чего если вжиться может и всегда с точностью до этими повелениями чиниться должно, которые от Нас и Нашим высоким именем от начальников, доверия Нашего удостоенных, выходят.
Этим временем  и монаршей Нашей милости и привязанности к этому Нашему подданному войску не только продолжать, но и по мере проявления им услуг, усиливаться будут.
Остаемся Мы сейчас к вам кошевого атамана и всего войска, добропорядочны и благосклонны.
Дано в Санкт-Петербурге, 22 февраля дня в 1772 году.
Оригинально собственно Ее Императорского Величества рукой подписано так. Катерина».

Продолжение следует...

=====================================
    Остросюжетные и юмористические книги, сборники стихов АркПоля можно заказать в Канаде - Welcome to Lulu  !  https://www.lulu.com/    Questions About Placing a Bulk Order? 
Call 919-447-3244  через Интернет:

1.Сборник любовной лирики - 2.Поэзия космоса - 3.Роман "Кошевой атаман" - 4.Роман "Воскрешение" - 5.Повесть "Исполины" -  6.Сборник юмористических рассказов - 7.Новейший Завет - 8.Книга стихов  "СТРАНА ПОЭТОВ":
9.Повесть "ПАДЕНИЕ БЕЛОГО  ДОМА":

Купив книги, вы поможете  волонтерам оказать помощь многим обездоленным людям!