Туда и обратно

                Александр Брызгалов
                Рассказ
                ТУДА И ОБРАТНО

Жил однажды человек. Звали его Боня. Он был дурачок. А отец его Игнатий Христофорович лесником работал. Отец – работник хороший. Вот только, когда выпьет, то все вешается.
Все к этому привыкли. И Боня привык. Ничего. Вот только летом плохо. А зимой - хорошо.
Вот сидит, например, Боня у кого-нибудь в гостях. Боня в гости любил ходить. Зимой все старушки у себя дома сидят. И когда Боня приходит, ему чай наливают. И рассказывают Боне всякие новости. У кого корова отелилась. У кого кум с печки упал. У кого дочка из города приехала. Боня все это слушает да все головой кивает и говорит: «У!»

И вот в самых этих разговорах в сенях кто-нибудь топчется, потом дверь открывается, и другая старушка появляется.
- Иди, - говорит, - Боня. Отца-то опять нелегкая вешаться понесла.
- У! - говорит Боня и идет.
Он идет по зимней деревенской улице. Боня большой, нескладный и добрый. Голова у него тоже большая, а шапка маленькая. Одно ухо у нее оторвано, а второго и совсем нет.
На Боне ватная латаная фуфайка и такие же ватные штаны. Зато валенки у Бони высокие, белые, до колен. А на задниках у них заплатки кожаные черные...
Валенки скатал ему дед Вьюшин из соседней деревни, что за горой, а подшил отец. Деду Вьюшину девяносто лет, помирать он еще не собирается. Когда Боня приходит к деду, тот рассказывает ему о германской войне и говорит, что германцы живут плохо, одну картошку едят. Дед Вьюшин четыре года в плену был и про германцев все знает. Потом он заводит ручкой граммофон и ставит пластинки «Маруся отравилась» и «Плещут холодные волны, бьются о берег морской». Так они сидят дотемна. Электричества дед Вьюшин не уважает.
Боня идет по деревенской улице, сгорбившись и опустив руки. Рукавиц он не надевает даже в самые сильные морозы.
Боня поворачивает в переулочек и подходит к своему дому. В крыльце он находит пилу-ножовку: ножей Боня боится, из-под крыльца же он вытаскивает большие санки...
Там же он заглядывает в свою хоронушку. Хоронушка – это продолбленное бревно, которое плотно закрывается дощечкой. Боня царапает ее ногтем и вынимает. Внутри же ее лежит вот что: круглая жестяная коробочка, на крышке которой - полустершееся изображение девочки в голубом сарафанчике в белый горошек... на завитых ее желтых кудряшках - красный берет... она стоит на зеленом, и ручки ее расставлены в стороны...
Боня достает эту коробочку, губы его шевелятся, он тихонько говорит:
-У...
Потом осторожно вытирает ее о рукав фуфайки и кладет обратно.
Еще там у него серый слоник с отбитым хоботом, два блестящих совершенно одинаковых болтика и медное колесико от часов. Но их Боня сейчас не трогает. Он вставляет дощечку на место, берет веревку от саней в одну руку, ножовку – в другую и идет к лесу.
Если по дороге он встречает кого-нибудь, то каждый встречный непременно спросит одно и то же:
- Что, Боня, отца снимать пошел?
- У, - говорит Боня и идет дальше.
К лесу идти не очень далеко. Для этого нужно спуститься под гору, пройти мимо берез и перейти речку. Зимой ее переходить очень легко. Плохо только, когда глубокий снег.
На горе почти всегда очень весело. Там играют ребята. С горы они катаются в двух местах: там, где не круто, и там, где очень круто. Еще они прыгают сверху в большие сугробы.
Боню ребята не обижают. А когда он идет мимо с пилкой, они санок у него не отнимают и на санки тоже не садятся, а только на него смотрят...
Боня спускается вниз, проходит мимо берез, переходит на другой берег. Другой берег низкий, не так далеко – кустарник, и уже дальше – настоящий лес.
По этому берегу Боня идет уже по следам. А в валенки снег не набивается, потому что они плотно входят на ватные штаны. Боня чиркает пилкой по снегу и тащит за собой санки.
Он смотрит прямо на низкое оранжевое солнце, а сзади него отпечатывается на снегу длинная синяя тень. Сверху Боня кажется совсем маленьким...
Отца Боня находит недалеко от подлеска. Тот висит на старом вязе. У самых ног отца - низенький пенек. На отце длинный порыжевший зипун и большая енотовая шапка. Веревка затянута у него под мышками. Он висит, маленький и спокойный. Он висит и спит...
Боня подходит к отцу, поворачивает его спиной к себе, обхватывает левой рукой. Енот щекочет ему нос; Боня поднимает голову и принимается перепиливать веревку.
Отец начинает бурчать во сне. Боня допиливает веревку, бросает пилу и несет отца к санкам. Если отец не просыпается, то все будет хорошо. Но он часто просыпается...
Он садится на санях, поворачивает голову, попадает глазами в Боню и встает...
- А-а... - говорит он, - уу-бью...
Боня тогда сильно пугается, отбегает в дальний конец поляны и кричит оттуда:
- Колобоку чоловику!
Это обычно успокаивает отца, и он, погрозившись еще немного, ложится на санки и засыпает снова. Боня стоит еще немного в своем конце поляны, потом подбирает пилу и тащит сани обратно.
Когда он подходит к горе, уже темнеет. Здесь он останавливает санки. Поднимает отца на плечо и несет его домой. Отец у горы никогда не просыпается.
За санками Боня приходит позже.
В такие дни в доме с утра не топится, а топит печь соседка, тетка Марья. Она помогает уложить отца. При этом она все время потихоньку бормочет. А с Боней она разговаривает громко. Как будто он глухой.
- Печку закрой! - кричит она. - Смотри, не забудь!
Боня доверчиво ей улыбается и говорит: «У». Он никогда не забывает закрыть печку.
Потом она уходит. Боня пьет из банки молоко, принесенное теткой Марьей, и смотрит в огонь.
Напившись молока, он садится к окну, продышивает маленький кружок и смотрит на редкие освещенные окна. Потом продавливает пальцем еще несколько маленьких кружочков.
Он смотрит в окно и тихо смеется...