Сан-брат и покойник. Из серии чёрный юмор

Время Горбачева. Друг мой зачастил в заграничные командировки. Его сын, субтильный, с длинными волосами, в блестящих кожаных брюках и узкой курточке с массой наклеек и нашивок. Стены его комнаты, двери, мебель обвешаны и оклеены плакатами и вырезками из журналов с фотографиями известнейших в те времена поп-музыкантов и певцов.  Электрогитара, усилитель, кассетный магнитофон, импортные пластинки и кассеты - все атрибуты молодого бездельника при обеспеченном папе. Да и имя Сэм, коим называл его папа, подтверждали вышеизложенное. Однако...

Как-то из случайного разговора за очередным чаем у них в гостях, я узнаю, что всё это не папа привез из-за границы, а сын покупает на свои деньги. И до окончания школы подрабатывал, а после её окончания почти год, работает в крупной московской больнице и одновременно готовится к поступлению в медицинский техникум.
- А кем ты там работаешь? - спросил я
- Сан-братом.
- И что делаешь? - я вспомнил здоровых ребят, скручивающих буйных больных в психушках из наших и не наших фильмов. Эти ребята никак не ассоциировались с субтильным Сэмом.
- Разное, но чаще всего отвожу трупы в морг.
- Как? - не понял я, имея в виду, - как это получилось при такой утонченности и такая грубая, мягко говоря, работа.
- На тележке, - ответил Сэм, игнорируя подтекст моего вопроса
- Ничего себе работа, - сказал я, - веселого мало.
- Почему, - сказал Сэм, - бывает и веселое, но уже после, когда пройдет время.
- Например?
- Например, был такой случай ...

И Сэм рассказал действительно смешной, для слушателя, конечно, случай. Из тех, которые называют «нарочно не придумаешь».
Сэм должен был отвезти очередного мертвеца, извините, покойника в морг. Расстояние от морга до палаты, где лежал покойник, порядочное, здание морга находилось в конце обширной территории больницы в отдельном здании. Времена, как я сказал, были, перестроечные, и безответственность, оправданная маленькой зарплатой, стала вторым завоеванием демократии после свободы поносить печатным и непечатным словом кого угодно, а самого Горбачева и подавно... Вначале вообще не заметили, что человек умер, и сколько часов назад это произошло, вспомнить  никто не мог. Затем долго оформляли документы, потом наступил обед, а кто будет пропускать обед из-за уже далеко не больного? Только после обеда вызвали сан-брата, им оказался Сэм.

Тут обнаружилась неприятность - умершему человеку необходимо закрыть глаза и связать руки. Если этого не сделать - руки могут раскинуться, и когда труп окончательно окоченеет, их на груди уже не сложишь. А труп, извините, покойник, уже стал коченеть. Видимо со стороны это выглядело как борьба двух людей в постели. Сэм притягивал одну руку другая отбрасывалась норовя смести все пузырьки с тумбочки, сгибал вторую - вырывалась первая, норовя снести лампу с другой тумбочки. Но победил живой. Сэм руки связал, но глаза совсем закрыть не удалось, но прикрыл. Затем пришлось ждать милиционера. При транспортировке покойников должен присутствовать милиционер. Наконец пришел милиционер, молодая девушка-практикантка, первый раз на таком задании. Тут оказалось, что нет специальной тележки. Кто-то что-то увез на ней днем в неизвестном направлении. Только к вечеру наконец-то покатили.

Сэм впереди, между ручками тянет тележку, а милиционер-девушка, как бы чего не вышло, сзади, таков ритуал транспортировки. И голова покойника впереди - это традиция и дань уважения. Катят-покатят. Дорожка асфальтовая, ровная, двор в цветах, на деревьях птички поют, впереди уже чернеют стальные, как бы чего не вышло, двери морга. А что из него может выйти?
Сэм в мечтах о встрече со своей девушкой, увеличивает скорость движения, тележка слегка подскакивает на камешке и... сзади раздается какое-то Ш-ш-ик, потом милицейское Ой! и звук упавшего тела. Бывает, конечно, что покойники сваливаются с тележек. Поэтому Сэм спокойно тормозит, поворачивается и видит, что покойник лежит на тележке, но руки у него широко раскинуты и глаза широко открыты, и даже как бы с некоторой укоризной на него смотрят. А девушки нет. Даже у опытного Сэма что-то внутри екнуло и похолодело. Бывает, конечно, и мнимая смерть, летаргия, кома. Присмотрелся, всё в порядке. Не ожил.

А девушка лежит на дорожке, тоже руки раскинула, и глаза закатились - одни белки. Развязалась верёвка, и труп неожиданно раскинул руки, сбросил с себя одеяло, при этом у него, видимо,  дернулась голова и открылись глаза. Нервы практикантки, еще на закаленные милицейскими буднями, не выдержали этого представления и она, потеряв сознание, упала на дорожку, сильно стукнувшись затылком об асфальт. Вначале Сэм пытался приводить девушку в чувство сам, потом кого-то ловил, отловленный долго бегал за врачом, врач определил сотрясение мозга. Пришлось вызывать носилки и нового милиционера. За время всеобщей суеты и беспорядка руки у трупа окаменели, и свести их не удалось даже с помощью санитаров. Наконец санитары унесли девушку, новый милиционер и Сэм докатили тележку до дверей морга и поняли, что прокатить труп в  дверь с раскинутыми руками конечно не удастся.

Начинало темнеть, Сэм опаздывал на свидание, а ещё надо вернуть тележку. Поэтому он предложил милиционеру поставить покойника на ноги, приставить его к двери и укатить тележку. Сторож откроет дверь и поможет внести покойника. Милиционер с удовольствием «укатил» - тоже торопился домой, а Сэм стал стучать в дверь, но на стуки и крики его никто не отвечал. Минут через пять стало ясно, что сторож его не слышит, и он пошёл в обход морга к его служебному входу. Но не успел он сделать десяток шагов, как дверь заскрипела, потом послышался разговор, вскрик и звук упавшего тела. Сэм побежал назад и увидел, что дверь в морг открыта, труп стоит, как бы заглядывая в открытую дверь, а у его ног на полу лежит человек. Оказывается, полупьяный сторож услышал таки стуки и крики Сэма и открыл дверь. Увидев незнакомого человека, спросил, что ему надо, и чего это он стучит и кричит, когда нормальный вход для не покойников с другой стороны. Покойник естественно, молчал и только пристально смотрел на сторожа. Тот, наконец, понял, кто на него смотрит, и протрезвел, но не настолько, чтобы соотнести реальности этого и того мира. Стучащих в двери покойников он еще не встречал, и, как девушка-милиционер, решил  потерять сознание.

Пришлось Сэму бежать к телефону морга  и вызывать помощь. На этот раз прибежал не только врач, но и еще один сан-брат. Вначале отволокли сторожа и положили на ближайший стол для трупов. Пока врач  пытался привести сторожа в сознание, а Сэм рассказывал ему, что случилось, второй сан-брат проявил инициативу и решил занести покойника сам. А покойник стоял в дверях, глядя на суету в морге широко открытыми глазами.

Сан-брат был высокий и сильный, не чета Сэму, но видимо звезды на небе, в момент новой смерти, перестроились в новый порядок, и Судьба не хотела возвращаться к исходному состоянию равновесия между случайностями и предвидением. Втаскивать покойника вертикально было неудобно и сан-брат, как он рассказал позже, решил труп занести - обнял покойника за талию, отнес его немного назад от двери,  развернул на 90 градусов вдоль его оси, чтобы не мешали руки,  тело расположил горизонтально земле и пошел на дверь.
Я представил себе эту сцену, похожую на таран ворот крепости из исторических фильмов, затрясся в нервном смехе и не мог остановиться. Только когда слезы покатились из моих глаз, мой друг догадался треснуть меня по спине. Я икнул и пришел в себя. Мне дали хлебнуть чаю, и  Сэм продолжил рассказ.
 
Новый сан-брат зацепился за порог, точнее за стальную раму, изыски советских времён, в которую была встроена стальная дверь. Пытаясь удержать равновесие, он резко опустил ноги покойника на пол, сделал в обнимку с ним несколько вальсирующих движений, успел прохрипеть:
- Помогите!
рухнул на железобетонный пол, и затих под покойником на глазах, остолбеневших от этого танца, врача и Сэма. Теперь уже было не до церемоний. Врач и Сэм сняли  покойника с сан-брата и задвинули его (покойника конечно) под стол, на котором лежал сторож и врач стал оживлять третье за последние полчаса тело. Тело оживилось не сразу, но без признака сотрясения мозга. Видимо при жизни покойник был не простым человеком, если даже после смерти ему удалось уложить как минимум трех здоровых.

Наконец все успокоилось. Сторож захрапел на цинковом столе здоровым храпом здорового человека. Он был в телогрейке, и простуда ему не грозила. Второго сан-брата врач повел по дорожке с птичками и цветочками к зданию больницы. Сэм, с присущей молодости скоростью, скинул халат и помчался домой коротким путем через известную только ему дыру в заборе. А о покойнике, в суете о здоровье живых, как-то и забыли…
 
На следующий день эта история имела небольшое продолжение - рано утром прозектор обнаружил спящего сторожа на столе, а под столом труп и обвинил сторожа в том, что тот, по пьяной лавочке, сбросил бедный труп под стол, чтобы занять его место и поспать . А сторож абсолютно ничего не помнил и не мог отрицать эту коллизию за что и заработал выговор: 
За небрежное отношение к своим рабочим обязаностьям.
Когда история прояснилась, выговор сняли, но дали другой:
За пьянство на рабочем месте. 

После рассказа у меня возник вопрос:
- А что сделали с руками?
- Были разные предложения, - ответил Сэм, - от хирургического, на что не шли родственники, до фигурного гроба и расширения могилы, на это у родственников не хватало денег. Чем кончилось – не знаю.