Письмо с того света

Она не любила, когда ей жаловались. То ли потому, что не была способна к сочувствию, то ли потому, что не хотела чувствовать себя бумажным платочком.
Мне было плохо. Что-то внутри безнадежно рвалось на клочья, готовое в любой момент вырваться. Я должен был рассказать. Мои страхи, моя боль и мои необъяснимые беды делали из меня инвалида. Умея разговаривать - я молчал. Я сжимал зубы даже тогда, когда молчать не было уже сил. Но я вечно их где-то находил.
Она всегда считала меня сильным. Настоящим мужчиной, которому неведома печаль и все эти, как ей казалось, женские муки. Не хотел ей перечить. Нет, вернее, я боялся, что она во мне разочаруется.
Когда мы были вместе, я не забывал о своих проблемах. Я даже не пытался их игнорировать. Просто затыкал их. Затыкал так глубоко в себе, что они все больше в меня въедались.
Да, пусть я жалкий, плаксивый и непутевый мужик. Но мне было так больно.. Я весь состоял из этой боли и на мне, казалось, просто невозможно было найти ни одного живого места.
Однажды я повесился. Мне не хватило сил, не хватило мужества жить дальше со всей этой болью, в то время как самый близкий мне человек был глух к моим мольбам.
Временами я смотрю на неё с неба. Смотрю, как она идет по заснеженной мощенной аллее в институт и я так по ней скучаю, что кажется, будто все камни вопят ей вслед. Я смотрю, как она начинает общаться с новыми людьми. Она повзрослела. Её каштановые кудри теперь ярко-рыжего цвета. Носит узкие джинсы и белые длинные блузы. Красивая. Красота её иная, не такая, как раньше. Более женственная, зрелая.
Она до сих пор не любит, когда ей жалуются.