За последней страницей. 3

Уже целый месяц я живу у Струцкого. Целыми днями я наблюдаю этого идеального для меня мужчину: темно-медные волосы, пьяняще-карие глаза, сильные руки и улыбка. Столько великолепия в этой полосе тонких мужских губ, таких властных и одновременно мягких, таких суровых и вместе с тем соблазнительных. А его привычки? Чего стоит только один жест - взъерошивание волос рукой. А то, как он прищуривает глаза? Ох, кажется, я схожу с ума.

Пока мой мужчина лечит своих бедных пациентов, мне стоит собраться с силами и, несмотря на восхитительную погоду, убраться дома. Да, теперь квартира Тимофея стала для меня домом.

Я подключаю док-станцию к своему ноутбуку и включаю "Snow Patrol". Песня  "Called Out In The Dark" как нельзя кстати подходит к процессу наведения порядка. Прибавляю громкость и, плавно покачивая бедрами в такт музыке, чуть прикрываю глаза и передвигаюсь по комнате, попутно наводя порядок.
Незаметно для себя я начинаю подпевать солисту и пританцовывать еще активнее. Обнимая по пути двери,декорированные узорчатым стеклом, высокие шкафы из красного дерева, диваны и кофейные столики.
На смену  "Snow Patrol" приходит "Rihanna" с ее  "Pour it up". Мое тело извивается под музыку и я сама удивляюсь своей гибкости. Да с такой пластикой можно и в стриптиз идти! Это придает мне каплю веселья и я погружаюсь в увлекательную процедуру уборки.

***

Из кабинета слышались крики, ругательства и визги, однако, никого это, казалось бы, не задевало.
- Но, папа, мне нужно пойти в этот клуб! - миловидная блондинка в коротеньком, чуть прикрывающем подтянутые ягодицы, синем платье упрямо протягивала руку, с сжатым в ней телефоном, не молодому мужчине напротив.
- Я не стану его покупать. Лишние траты мне сейчас ни к чему. Ты прекрасно знаешь, что моя кампания находится в затруднительном положении, и неосмотрительные действия могут привести к полному краху того, к чему я стремился всю жизнь.
Я, мне, мое - верные спутники Антона Сергеевича Огарина. Правильно говорят, что большие
деньги заставляют зарабатывать еще больше. Ну или что-то типа того.
Лицо блондинки приняло умоляющую мину - блестящие губки надуты бантиком, хитрые лисьи глаза наполнены неискренними слезами.
- Ну папочка, ну пожалуйста, - казалось, еще немного - и девушка встанет на колени перед непреклонным мужчиной, - я буду разумно использовать его...
Отец перебил ее:
- Как можно разумно использовать ночной клуб?! Да и тебя с твоим медицинским образованием не возьмут туда даже администратором. В общем, это глупая идея, - взгляд на часы, - мне пора. Через пару минут у меня совещание. Придумай себе какое-нибудь другое интересное занятие.
- Ну и какое например?! - щеки девушки покрылись румянцем от гнева.
- Какое хочешь, - Антон Сергеевич поцеловал дочь в лоб и вышел.
Альбина достала зеркальце из клатча, который сжимала в руке все это время, и припудрила аккуратный носик.

- Ты все равно устроишь меня в этот клуб, папочка, - сказала девушка, глядя в зеркало.

Спустя мгновение кабинет опустел, еще пару минут сохраняя сладкий запах духов и звук отдаляющихся шагов.

***

Через час Тим заканчивает работать, значит через час двадцать он будет дома.
Мне захотелось порадовать Тимофея, поэтому я судорожно перебирала идеи в голове, пока не нашлась одна, наиболее затронувшая меня.

***

21:50.
"Да ну давай живее выкладывай уже свои бредовые мысли", - внутренне бушевал Тимофей, но его лицо не выдало ни единой эмоции.
Уже почти как целый час он сидит здесь, в кабинете отца, на совещании. Заведующий отделением кардиологии Евгений Олегович Норков - мужчина почти преклоных лет, комкая слова, пытался высказать свое предложение. Однако, из-за волнения он начал еще и заикаться, поэтому речь врача стала еще более трудно восприимчива к пониманию.

Струцкой-старший смерил недовольным взглядом часы, поправил очки и произнес:
- Евгений Олегович, давайте вы зайдете ко мне завтра и мы все обсудим? Многим врачам нужно делать обход, а некоторых уже ждут дома жены и дети, которые волнуются, так как наш консилиум был срочным и внеплановым.
Норков еле заметно кивнул и опустил голову.
- На сегодня все, -  Николай Андреевич встал и поблагодарил подчиненных.
Когда все разошлись, Тимофей позволил себе нарушить субординацию, которой придерживался его отец в стенах больницы.
- Я надеюсь в следующий раз все пройдет менее болезненно для нас и более спокойно для Евгения Олеговича. Тебе не кажется, что ему пора в "отставку"? - Струцкой-младший растянулся на сером диванчике отца. Похоже, что любовь к серым тонам - это семейное.
- Он и сам это понимает. Но ты должен понимать, что такой одинокий человек как он находит в рабочем коллективе семью. Естественно, что ему будет трудно уволиться. А уволить его... У меня не поднимется рука, чтобы подписать заявление. Да и за что? Он прекрасно со всем справляется. Проблемы с речью - не повод увольнять человека, - Николай Андреевич снял очки и потер переносицу, понимая, что эта тема не раз еще будет затронута. И не только его сыном. - Как там Катя? Наверное, заждалась тебя.
Мужчина кинул взгляд на диван и умиротворенно улыбнулся. Сын спал, тихо посапывая, у него в кабинете.   
Рука Струцкого-старшего потянулась к телефону.
- Кать, добрый вечер, моя девочка. Ты не спишь?

***

Во мне тихо, но верно разрасталась тревога. Тим должен был давно быть дома. Может что-нибудь случилось? Он ведь не позвонил, не сказал, что задержится (как он обычно это делает). Я решила, что не усну без него, поэтому уселась в гостиной на диван, поджав под себя ноги и обняв большого белого медведя, подаренного Тимом на мой первый день в институте. Меня клонило в сон, но я изо всех сил старалась не спать. В конце концов, глаза мои медленно закрылись и я задремала.
Но не прошло и пяти минут, как звонок телефона грубо выдернул меня из царства Морфея.
- Кать, добрый вечер, моя девочка. Ты не спишь? - Николай Андреевич? Так поздно?
- Добрый вечер, дядь Коль. Нет, не сплю, Тима жду. Вы не зна... - отец Струцкого перебил меня.
- Не жди его. И не беспокойся. Сегодня у нас был трудный и очень утомительный день, поэтому Тимофей уснул прямо у меня в кабинете на диване, - я представила как мой мужчина, с его грацией льва, спит на маленьком диванчике своего отца.
- Спасибо, что позвонили. Я уже собралась ждать его всю ночь, но задремала. А он не помешает там никому?
- Ну что ты, он тут как дома, - мужчина рассмеялся в трубку, и я к нему присоединилась, - ладно, хорошая моя, ложись спать, иначе завтра проспишь на учебу. Спокойной ночи.
- Спасибо, и Вам спокойной ночи.

Я отключила телефон и, обняв руками и ногами медведя, утонула во сне.
***

В полумраке ночного клуба "Актани" около барной стойки сидела Альбина. Она заигрывала с барменом, строила глазки проходящим мимо нее мужчинам и кокетливо соглашалась на предложение "выпить по коктейльчику". К двум часам ночи девушка была заметно подвыпившая, но это не сковывало ее в движениях и поведении, а лишь сильнее ее раскрепощало. 
Пока диджеи радовали собравшихся в "Актани" новыми миксами, Огарина сканировала их взглядом.
Около нее остановился высокий молодой человек, предложил выпить (от чего она не отказалась) и после этого потащил блондинку на танцпол, совершенно не обращая внимания на то, что она еле держится на ногах. Альбина вцепилась в плечи незнакомца и принялась танцевать, эротично крутя бедрами и потираясь грудью о грудь мужчины.
- Эй, малышка, да ты в ударе! - незнакомец присвистнул и, схватив одной рукой девушку за талию, прижал к себе. Блондинка не сопротивлялась, лишь принялась активнее извиваться под звуки транса, которые проникали сквозь нее, заставляя прикрыть глаза и отдаться волнам танца.

***

Он пришел домой рано утром, сразу после того, как проснулся и понял, что находится в кабинете отца.

Открывая дверь своей квартиры, он услышал голоса, которые, видимо, издавал телевизор. "Неужели она всю ночь меня прождала?". Струцкого уже начала грызть совесть, но как только он зашел в гостиную, то тут же успокоился. Петровская свернулась комочком на диване, одна щека покраснела от не совсем нежного диванного покрытия, рыжие локоны разметались по маленькой декоративной подушке, а в руках был зажат плюшевый белый медведь, дружелюбно улыбающийся ниточным ртом и смотрящий в даль стеклянными глазами.