Шоколадный мартини

Саша сидел за чёрным, прозрачным, матово поблёскивающим столом, в кафе-клубе "Рандеву" и ждал Маришку. Маришка опаздывала, но не на много, всего, на каких-то пятнадцать минут.Пятнадцать минут опоздания, ничего не значили для тех, кто Маришку знал близко. Потому что для такой увлечённой натуры, как она, данный временной промежуток являлся мигом в круговороте её насыщенной жизни. На Маришку не обижались за такую малость, бывало она опаздывала и на большее количество времени, однако стоило только услышать её задорное: "Ребятки, а вот и я!",- сразу хотелось простить ей все огрехи разом. Дальше обычно следовало: "Ничего, что немного припозднилась?! Я щас вам таакое расскажу!" - при этом она заговорщически наклонялась к одному из собеседников и блестя глазами начинала: "Прикинь..."
Саша отодвинул меню на край стола, даже предварительно не потрудившись заглянуть в него, он знал наперёд, что будет есть и пить, а Маришка любила заказывать сама, причём водила по экзотическим блюдам своим маленьким пальцем, а потом беззвучно сотрясалась от смеха, когда название блюда несоответствовало каким-то её представлениям о приличиях. Иногда эти неприлично смешные блюда, неприлично дорого стоили.
Официант не спешил подходить к занятому столику, тактично кивая Саше из-за барной стойки, когда тот скашивая глаза к часам на руке, пожимал плечами.
С Маришкой Саша познакомился при случайном стечении обстоятельств. Его в кои - то веки пригласили на презентацию Ромкиной писанины. Ромка писал романы. Не просто романы, а романы с большой буквы "Р". С исторической канвой и глубоким философским подтекстом. Ромкины романы читали толстые редакторы, корректировали звонкие корректоры и иллюстрировали бородатые иллюстраторы. Но Саша Ромке не завидовал, он его уважал и ценил настолько глубоко, насколько был глубок подтекст очередного Ромкиного романа.
А ещё Саша хотел чтобы у него появился близкий друг, потому что Ромке было всегда некогда: если он бывал дома, то разговаривать они не могли по причине всегдашней ромкиной занятости историческими первоисточниками, а если он был в забегах, то - тем более.
 В тот счастливо-злополучный день у Саши поутру заклинило замок в его потрёпаной шестёрке и в свою контору он не поехал, тем более его там особо никто и не ждал. Саша взял отпуск на две недели, но всё равно таскался на работу, потому что треклятое начальство почему-то сочло его самым умным и ответственным программистом конторы. Посему Саша появлялся на работе через день, для котроля молодой компьютерной поросли в лице Мишки Савельева, проверяя заодно не только его обучение, но и свой компьютер, на предмет заражения компьютерной вируснёй. Сегодня Мишка будет обходится собственным опытом решил Саша и позвонил Ромке.
Тот счёл своим долгом отвлечь и развлечь приятеля и перепоручил его в свою очередь загадочной Мадлен...
Прождав на пронизывающем ветру дамочку-куратора в условленном месте более часа, Саша проклял французские корни всех Мадлен в мире, снова набрал Ромкин номер, выяснил, где будет проходить презентация и поехал на автобусе разыскивать бизнес-центр самостоятельно.
Плутая по светло-серым глянцевым коридорам бизнес-центра, Саша постепенно согревался  оттаивая душой и телом, и  в тепле, под курткой, просыпалось продолжение Сашиной сказки про елово-лиловую Вересклету, про которую он писал по заказу детского журнала "Озорник."
На сочинительство его пробил всё тот же Ромка, который даже про поход за хлебом в соседний магазин, мог рассказать настолько вдохновенно и поэтически, что сразу хотелось схватить последний червонец и смотаться туда-обратно дабы удовлетворить разом обострившееся обоняние и осязание.
Писать детские рассказы и сказки было Сашиной тайной, на работе про это увлечение никто не знал, домашние не ведали, потому что Саша писал по ночам и заказы брал не часто, а от случая к случаю. "Когда проснётся Муза", - любил повторять он.
Сочиняя на ходу сказку, Саша наконец-то добрался до бежевого просторного зала с арочными окнами. Презентация находилась в самом разгаре, Ромка рассказывал про очередного царственного злыдня, про его отвратительные реформы и показушные внешнеполитические деяния. Интересующиеся разглядывали очередной Ромкин шедевр, читали предисловие, журналисты задавали вопросы, в общем на презентации царили обещанные разброд и шатания.
Можно было даже попить кофе, используя для этой цели кофе-машину. К ней-то Саша и направился.
Шагая размашистым шагом по направлению к вожделенному кофейному аппарату и снова увязнув в волшебном сюжете лилового цвета, он не заметил, как зацепился декоративным замком на рукаве своей куртки за чей-то вязаный шарф. Мало того, он протащил этого кого-то за образовавшуююся петлю, метров пять, следом за собой. Сообразив, что тянет за собой человеческий балласт, Саша оглянулся...
Позади него, слегка наклонив корпус вперёд, стояла невысокая девушка в радужном шарфе с громадной, красной, вытянутой петлёй, которая цепко держалась за собачку его замка. Девушка улыбалась глазами и губами, так искренне, что Саше стало одновременно стыдно и жарко.
Улыбчивую особу звали Мадлен, или Маша, для своих - Маришка...

 - Привет, Ал! А вот и я! - Маришка вприскочку добралась до места, через ряды столов и стульев.
 - Надеюсь ты меня недолго ждал, а то я счёт времени потеряла! Без конца вляпываюсь в интересные истории, прикинь! - Маша плюхнулась на стул с гнутыми ножками, который стоял напротив и потянувшись вперёд, включила внутреннюю заинтересованность, словно подсветку, которая озарила серый бархат её больших глаз.
"Как они это делают?. Как они, вот так - рраз...и включились! А когда заканчивают беседу - щёлк...выключились и снова обычными становятся", гадал Саша. "Ну, реально, магия какая-то! И я вечно под неё попадаю." В Маришке, кроме свойственного ей обаяния рассказчика, в последнее время появилась какая-то необъяснимая словами прелесть, которая тревожила Сашу и заставляла его внимательнее к ней приглядываться. Но явных изменений он не видел: те же большие серые глаза, живая мимика, открытая улыбка. Что-то неуловимое во взмахе ресниц, в повороте головы, во внезапной внимательности останавливающегося на нём взгляда,  заставляло его задерживать дыхание и выпадать из реального мира.
И вот снова вокруг стёрлись предметы и только таинственный огонёк в глазах напротив остался пугающе реальным.
 - Мариш, можно я тебя поцелую! - официант вдалеке внезапно обрёл чёткие контуры и Саша снова вынырнул из запределья.
 -Чтооо?!! Ал, ты выпил что-ли, пока меня не было??! - Маришка, сложив руки, как школьница на уроке, вопросительно округлила глаза.
 - Нет, я не пил, но мне очень бы хотелось! А тебе? Тебе чего бы хотелось? - торопливо разгоняя остатки неизвестной науке туманности в голове, торопливо проговорил Саша.
 - Шоколадное мартини! - на автомате выдала Маришка, даже не взглянув на меню, стирая разом с губ улыбку.
Саша щёлкнув пальцами, подозвал официата и сделал заказ.
 - Может огласишь весь список разом? - Маришка, прикусив нижнюю губу, смотрела в упор.
 - Какой список? - удивился Саша, разобравшись наконец с последним клочком тумана.
 - Список твоих желаний! Быстро сюда! - Маришкин маленький пальчик грозно смотрел на своё отражение в чёрном омуте стола.
 - Нет у меня никакого списка, Мариш!
 - Чего ещё ты хочешь от меня? - лицо в обрамлении естественных каштановых завитков снова приблизилось и помаячило загадочным огоньком.
 - Тебя! - снова поплыл Саша.
И тут он увидел прямо перед собой нечто запредельное, крайне неприятное и отталкивающее, что интуитивно отодвинуло его  от Маришки, как можно дальше.
Нежный, мягкий бархат радужки поддёрнулся инеем.
Саша явственно наблюдал, как кристаллизуются серые складки и вымораживают трепетный огонёк, к которому он уже начал привыкать за этот недолгий вечер. Кристаллы росли быстро и неумолимо, тянулись по направлению друг к другу, давали начало боковым ответвлениям изморози, дробили и преломляли внутри себя искуственный белый свет ламп.
И наконец полностью сомкнулись, образовав глухую ледяную решётку. Огонёк пометался за ней несколько мгновений, потом постепенно сник и почти затух.
Саша поёжился. Он нехотя проследил подъём Маришки из-за стола и снова поразился тем мгновенным изменениям, которые произошли в ней за несколько секунд.
 Она вытянулась в струнку, лицо побледнело, скулы заострились. И она как будто сверху покрылась тонкой снежной наледью.
 - Значит так, Алекс! Расставим точки над "i"! Три года назад, когда мы познакомились на ромкиной презентации, я тебе почти прямым текстом сказала, что отношусь к тем женщинам, которым важно реализовать свою природную программу, а не просто потрахаться, - Маришка не стеснялась в выражениях. Она вообще была малостеснительным человеком, особенно, когда дело касалось её личных интересов.
Саша ждал продолжения, внутренне протестуя.
 - Ты, как водится, поржал, а потом заявил мне, что это примитивный уровень недоразвитых самок, а мы будем с тобой просто дружить! Я забила на свои принципы и сохраняла отношения вопреки всему. А теперь что? Мне это предложение расценивать, как комплимент или как руководство к действию?
Саша молчал.
Маришка пробралась через частокол стульев и звонко цокая каблучками пошла по направлению к двери. Стеклянная вертушка блеснула крылышками и Маришка растворилась в людском водовороте.
* * *
 - Заказ, пожалуйста! - официант взмахнул белой салфеткой и перед Сашей очутился бокал с коричневой жидкостью, вкусно пахнущей шоколадом. Бокал задорно улыбался стеклянным, засахаренным краем и приглашал к диалогу.
Саша залпом выпил содержимое и абсолютно не почувствовал вкуса.
Кинул на стол чаевые, подхватил пальто и отправился к Ромке...