Два монаха

       Случилось так, что в одно и тоже время в С**м монастыре почили два монаха. И отошли их души в неведомые дали в единый день. Несли их братья завернутыми в саваны и, принеся в означенное для погребения место, принялись готовить для них последнее пристанище на земле. А дело по весне было. В грязь и месиво погружались ноги братьев, пока они шествовали к месту сему. И похоронили обоих монахов совсем рядом один от другого. Но так получилось, что тело одного монаха в воду упало, и так и было присыпано землицей, тело другого же обрело пристанище в сухой земле, в паре шагов от своего брата. Поставили монахи кресты, справили по всем правилам заупокойную, и вновь в свою обитель возвратились. Бог дал, Бог и взял. Погоревали немного, а дальше по обычаю – дела и заботы потекли как и прежде. Всему свое время, а смерть в их сердцах есть суть дорога к вечной блаженной жизни.
      Прошел один год. Собрались снова братья-монахи. Пришла пора могилы откапывать, кости почивших проверить. А нужно сказать, что первый монах, тот что был почти что в воде похоронен, жизнь вел на редкость смиренную, богобоязненную. Честен был в мыслях, да и в делах охотник большой. А вот что касалось второго, так он гордость некую при жизни в себе имел, но так уж тщательно скрывал ее ото всех, что и не узреешь. И хотел он лишь мягкого  места на небесах. Но от Господа ничто не может сокрыто быть. И вот что вышло.  Приходят братья к могилам своих, с лопатами и кирками. Долбят стылую землю. Откопали вначале могилу первого монаха. Откопали и видят: кости в воде плавают, чистые такие, белые. Монахи взяли их в руки, к лицу поднесли: чистейший мед и нежнейшее благовоние от них исходило. Откопали братья вторую могилу: кости в сухой земле лежат, черные, гнилые, червями погрызенные.  Бросили братья черные кости обратно в землю, снова зарыли. А белые кости взяли и в обитель отнесли, в особое место их там положили. И стали те мощи чудесными: ежели кто из братьев заболеет, занеможет, то к тому сразу эти мощи приложат и с верой и силой Божьей исцелялся монах и вставал на ноги.