Грантоедикам посвящается

Письмо крестьянина Ивашки Синякина в столичную газету.
(Грантоедикам посвящается).

Милые вы мои, свет солнышка, пишущая братия!
Пишет вам N-ского уезда, деревни Захлобыстино, крестьянин Ивашка Синякин.
Я вас зело люблю и обожаю!

Всё в трудах, всё в заботах… не емши, не спамши, вы несете зерно истины в закоулки сознания темного и лапотного народа, который прозябает в скорбном и сером невежестве.

Своим трудом праведным, вы наставляете на путь истинный отроков и дев юных, и открываете сермяжную правду зрелым мужам.

Чтобы я делал, родные вы мои, как бы жил на этом белом свете, если бы не ваши, такие нужные и полезные новости? Вы же глас народа простого!

Примите наш с дьяком поклон земной за это! И кум Степан, тоже вам кланяется!

 Давеча, прочитал я, как два инородца, кажись малазийцы, или хрен их разберет, по вере своей поганской, по велению беса тамошнего, отрезали себе мужское естество, напрочь, по самое, значит, не балуй.  («Малайзієць відрізав собі і батькові пеніс, щоб викликати духів» -
Вот чего мне не хватало! Слезами, как яйца голубки сизокрылой, рыдал я от просветления, снизошедшего на меня. Ну, как я, темный человек, раньше жил без этого, не представляю! Плакал горючими слезами всю ночь…

А теперь мое мировоззрение вознеслось в бескрайнюю далину!

А еще, вот,  люд простой сказывает, будто вы отписывали, в прошлом годе, что есть такая чудо-трава заморская. И идет молва, что полезна та трава для здоровья человеков. Говорят люди знающие, что при всяких хворях телесных помогает, и радости в душе скорбящему прибавляет.

Только вот, по необразованности моей, забыл я, глупый человек, как зовется та трава. («Екстезі допомагає вилікувати психічні травми» - Вот не помню… пустая моя голова. Все какой-то…. экстаз… тьфу, прости Господи, на языке вертится.

 Уж не соблаговолите ли вы отписать, как зовется та трава дивная и как готовить из неё всякие снадобья целебные. А может, и для скотины домашней, что присоветуете?

А еще, не почтите за труд прочитать… я тут второго дня, с бабой своей, крепко поругался. Ну, что с нее взять – женщина, дремучий человек. Анюта, так бабу мою зовут, так она, темная баба,  всю горилку у нас с кумом попрятала, стерва, чтоб ей пусто было!

А все от неграмотности бабской. Читать не умеет, заблудшая душа, и не знает, что ученые люди отписывают.

Мы с кумом Степаном, академиев всяких не заканчивали и то знаем, что напитки эти благородные… они осветляют и укрепляют наш ум. («Пиво і горілка підвищують творчі здібності людини – вчені» -
Вот так-то! Мы то разумеем, что к чему!

Уж вы бы, еще разок, про это отписали бы в своей газете! Очень вас прошу, Христа ради! Я бы дьяка нашего упросил бы – он бы бабе моей, тупице дубовой, эту новость и зачитал бы.

А то ведь житья никакого, зараза, не дает! Мы же чуть-чуть, хотели, для просветления…. А она загнала нас с кумом в речку, оглоблей, так мы там до ночи и сидели, тиной живились.


Кланяюсь вам, любезные мои, и на последок, хочу просить вас, своею нижайшею просьбою, чтобы вы… поболе картинок печатали, со всякими девицами пышногрудыми и длинноногими. И чтобы и с переду и с заду видно было их срамоту. Уж очень это приятно для глазу моего. И вьюноши пусть приучаются: что и где.

А то еще говорят, что сейчас, в городе Париже, мужикам, значит, модно с мужиками амуры разводить. Так вы про это тоже отпишите, сделайте милость! Что же мы - от моды иноземной будем отставать!?


За сим прощаюсь с вами. А то дьяк наш уж больно просветлел умом.  И с письмом этим, уж не побрезгуйте - мы с дьяком и кумом Степаном, кланяемся вам кадушкой меда и грибочками солененькими.

Храни вас писательский ангел!

Записано со слов Ивашки Синякина дьяком Митрофаном, …… числа……года……