Когда святые маршируют

Когда святые маршируют


     Две арки, четыре ступени, грохот машин днем, тишина ночью, вот собственно и все отличия этого магазина с табличкой у двери «Филаталия», ничего особенного…
   А что? В самом магазине - марки, филателия. Я в этом не разбираюсь, знаю только, что марки гасят, а как? Как спички, известь, не знаю…
   За прилавком там стоял один Дядька, я разговорился с ним о джазе, о всяких Бёрдах, Bags Groove-х, тромбах, саксофонах… Разговаривая о музыке, я оставался  в магазина даже на обед, который почему-то был с часу до трех. Но самое странно-приятное было то, что там наливали. Хозяин магазина «Марки» сразу предупредил меня – напитки не дарятся, а продаются.
     Дядька – он среднего роста, с пролысью на голове и горбатым, как спина носом – заходил в дверь подсобки и выносил оттуда потрясающие напитки: какие-то коньяки, аперитивы и много другого… И казалось, что в комнате где это хранится – он туда ни кого не пускал – есть еще одна, а может несколько дверей, которые выходили на улицы других волшебных городов где все эти красные, черные, желтые и еще черт знает, каких цветов вина продаются, выходили, может в такой же магазинчик, который стоит на стрит или авеню города Лондона, Нью-Йорка, Парижа или всех их вместе взятых…
    Дядька выносил бутылки с чудными этикетками, разливал по рюмочкам, не по рюмкам, а по рюмочкам, радужное, цвета удовольствия вино. И мы пили, рассказывая истории, которых никогда не было, придумывали воспоминания, сочиняли имена. Опять же, говорили о трубах, Дэвисах, Гиллеспах… если помните: Па-па-а-Па-падап-Па-падап-Па-падап-дап-дап. Потягивая вино воспоминаний джаза, который булькал в рюмках контрабасом из заезженной пластинки Сент-Луи Амстронга. Останавливались на мгновение с поднятым пальцем «Вот, вот это место!» в святом писании диска, и пили за это «вот, вот», что бы снова поднять палец и прислушаться к сто раз слышаному «Скажите ребята», «да, да» отвечали мы хором. Да будет вечна память в поездах имени Глена Миллера. Отпивали глоток, чуть ли не крестясь, цитируя где-то слышанный перевод «Не было ничего, ни людей, ни леса, ни музыки, ни джазменов» из евангелия святого Дюка. И потягивали вино, из неизвестно каких глубоких подвалов городов, которых может быть и нет, но в них выходила выше упомянутая дверь. Это вино закрывало нам глаза, что бы отрыть всю прелесть трубы саксофона. И опять делали глоток вина чудесной мелодии, закусывая «солеными орешками». Я в который раз убеждался – красивое вино  заставляет слушать, если слушаешь красивую музыку………………………………………………..
……………………………………………………………………………………….
     Так продолжалось довольно долго, я сидел там безвылазно, да не только я, там сидели все мы, други и браты по потягиванию джазового вина – джазвино. Благо магазин находился не далеко от моего дома, в двух остановках трамвая, и предпочитал я туда ехать по старой памяти на 13, хотя дойти было быстрее. Такой вот интересный магазинчик, две арки, четыре ступени, с вывеской «Марки» у двери… и глоток вина… и… Па-па-а-Па-падап-Па-падап-Па-падап-дап-дап.


сентябрь 1990