Мочалка

"Эй, Мочалка, сколько ты сегодня стоишь?" - нагло, с расстановкой спросил ее броско одетый парень с перекинутой на плечо маленькой модной сумочкой и небрежно заправленными в яркие зимние ботинки потертыми джинсами.
"50 руб." - скромно ответила она и судорожно сглотнула. Это был ее первый рабочий день на этой точке и она терялась, когда незнакомые люди начинали с ней разговаривать, обсуждать ее, сравнивать ее с другими и искать в ней недостатки.
Услышав цену, парень довольно улыбнулся и в его улыбке она увидела искренний интерес и что-то похожее на симпатию.
"Сегодня ты моя" - добавил он и обняв ее за талию увел прочь из этого места в теплый полумрак летних сумерек.
Мочалка никогда прежде не сталкивалась с подобным отношением, каждое мгновение могло быть для нее последним и она старалась переживать его максимально полно, доверяю себя ему полностью. Раньше у нее были мужчины, но они вызывали у нее только омерзение. Полные, обрюзгшие, они судорожно прижимали ее к себе, потели и кряхтели, как будто стараясь отмыть с ее помощью свои стареющие разваливающиеся тела от копившейся годами грязи и застарелых сальных отложений.
Он везде брал ее с собой, не расставаясь с ней нигде, ни на работе, ни дома, ни на отдыхе. Они ездили на ночное озеро, купались под чистым зведным небом и лежали на песчаном пляже в под светом полной луны, наблюдая как пар поднимается от воды к далеким звездам. Он прижимал ее к своей груди и она чувствовала себя счастливой как никогда, впитывая тепло его тела. Он брал ее с собой в баню и не расставался там с ней ни на одну минуту, и она даже уже почти забыла, когда последний раз он отпускал ее из своих рук.
Но несмотря на все это, ее пугала его животная необузданная грубость, когда он сжимал ее и прижимал к себе. Сначала она думала, что это страсть, что это одна из составляющих их безумных отношений, ибо она не знала даже его имени, а он никогда его не говорил. Она готова была терпеть все это дальше, сколько угодно, лишь бы остаться с ним, но почувствовала, что начала рваться пополам. Ее тело не выдерживало и постепенно она начинала терять чувствительность и как будто расползаться по швам. Ее мысли часто не могли сконцентрироваться на чем то одном, постоянно перескакивая с одного предмета на другой. Она начинала терять связь с реальностью, а разрыв становился все больше и больше.
В один роковой для нее день, когда она была вдвоем с ним в душе, она с ужасом почувствовала, что разорвалась окончательно, что больше не может держать себя единым целом, и он тоже почувствовал это. Он был изумлен, когда внезапно его руки ощутили, что она больше не может быть такой как прежде. Он смотрел на нее, не веря, что это могло случиться с ней и простоял в оцепении больше часа в душевой кабине под потоком горячей воды, прижимая ее к себе, пока его не вывел из стопора душераздирающий требовательный звонок мобильного телефона, специально положенного поблизости, чтобы следить за временем. Последний раз кинув прощальный взгляд на мочалку, он ушел, бережно повесив ее на крючок для полотенец. Он ушел молча, и до последнего момента она надеялась, что он вернется и у них все начнется с самого начала, как было на самой первой встрече. Но шли дни, недели, месяцы, а она так и висела, постепенно высыхая и теряя остатки своего былого разума и стати.
Он не забыл о ней и вернулся, когда она уже потеряла всякую надежду. Он прикоснулся к ней, аккуратно взял в руки и, немного погодя, с видимым сожалением выбросил ее в мусорное ведро, повесив на ее место новую мочалку, более солидную, крепкую, с тройной прострочкой капроновой нитью и укрепленными ручками. «Я всего лишь мочалка» - подумала она и разум ее погрузился в вечную темноту.