Место, где нас нет Часть 16 не отредактировано

- Его Высочество приехал навестить моего бедного супруга. Он любил его как своего дядюшку.
Я неистово начала приглаживать свои волосы, но с ними не побороться, эти кудри никогда не хотели выглядеть прилично. Отлично, подумала я, мне возможно посчастливится увидеть короля воочию, а я опять выгляжу как бродяга. Да и плевать, подумала тогда я, единственный мужчина ради которого мне хотелось выглядеть самой красивой ко мне был равнодушен и не питал аналогичных чувств.
Мы прошли через красиво оформленный холл и поднявшись по летснице, оказались перед тяжелой дубовой дверью. Супруга советника открыла ее и я почувствовала как тяжелая ноша печали свалилась мне на плечи. В комнате словно остановилось время. Мелкие пылинки повисли в воздухе, а утренний свет показывал их медленное вращение. На большой кровати с балдахином, в груде тяжелых одеял лежал сморщенный старик. Он был настолько истощен и немощен что напоминал скелета покрытого кожей. Его рот был приоткрыт, веки плотно сжаты. Когда я подошла к нему он медленно открыл глаза и на меня направились два почти бесцветных глаза. Старик широко открыл рот и протянул узловатые пальцы ко мне. Глядя на него, я вдруг увидела свой конец. И тут дело не в старости и немощности. Дело в том что такая мучительная смерть приходит ко всем магам, если они не убиты насильственно. За превосходство приходится платить… И вот она плата. Магия не хочет покидать тело, она распирает его изнутри, заставляя жить и страдать. Тело не способно жить, и оно от жизни отказалось, но вот сила внутри еще жива. И она мучает старика, так же как мучает и всех других магов умирающих своей смертью. Скрипящий звук прорезал мои уши, это кричал старец. Его глаза молили меня о смерти, он почувствовал что я такая же. Но я не хотела взваливать на свою душу смерть неповинного человека. И поэтому я распорядилась чтобы его разваливающееся тело перенесли на крышц, под открытое небо и оставили нас наедине.
Всматриваясь в его сморщенное, дряблое лицо, я пыталась представить каким он был в молодости. Моя семья никогда не следила за политическими деятелями и никто из родных его ни разу не видел. Вероятно он был красив и силен и никогда подумать не мог каков будет его конец. И глядя на мое молодое лицо, полное силы в его почти слепых глазах читалась боль и печаль о минувшем времени. Я заглянула ему в душу и увидела его жизнь всю от начала и до конца. Он родился в богатой семье и был единственным ребенком. Как его звали я не знаю, но он с самого рождения крутился при дворе. Когда его родители узнали что он волшебник, они пришли в неописуемый восторг и учили его в лучших школах и всегда на правах аристократа. Вот только была ложка дегтя в этой сладкой медовой жизни. Он был немым. С самого своего рождения он не смог произнести ни слова, но это не помешало ему найти любовь всей своей жизни и обзавестись добрыми друзьями. Которые, впрочем, все уже давно умерли. И остался только он и его верная жена. Детей у них не было. И как бы они не молили богов и к какой бы магии не прибегали, это не помгло. И в их доме никогда не звучало детского смеха. Он прожил красивую жизнь, но прожил ее со вкусом грусти. Я гладила ему голову и ждала, когда же его душа прорвется сквозь железные тиски магии. Мы долго глядели в глаза друг друга и временами казалось что он уже ушел, но нет, его костлявая грудь по прежнему медленно вздымалась. И только когда тучи рассеялись и колючие морозные лучи солнца коснулись его лицо, он выдохнул с облегчением и больше не вздохнул. Почему то я знала что открытое небо и солнце помогут ему уйти. Когда его дух покинул тело, кровать и половина крыши провалились гнилой трухой в дом, а вместе с ними его маленький костлявый труп. Его супруга была готова к смерти мужа и потому, она вздохнула с облегчением что его муки закончились. Она, помню пыталась толкать мне в ладонь золотые монеты, но я их не приняла. Смерть, это не та вещь, за которую я хотела бы получить деньги. И я сейчас вообще сомневалась в их ценности. Деньги перестали быть для меня чем то значимым. Оказавшись в холле, я схлестнулась взглядом со светловолосым юношей. Вокруг него было много огромных мужчин в доспехах и как только я показалась на лестнице раздался громкий голос глашатая:
- Его Величество Король земли Карания, Рудольф Синебридт.
Я замерла глядя на него. Он словно сошел со страниц сказок о прекрасных принцах, на столько он был красив и безупречен. Высокий, стройный и невероятно грустный. Глаза его были цвета ясного голубого цвета, губы нежно розовые и нежные. Таким мужчиной хотелось любоваться и предаваться романтическим мечтам с ним в главной роли. Но он не был похож на короля, слишком уж мягок и нежен был его лик.
Опомнившись, я поспешно поклонилась и быстрым шагом прошла мимо него. А он проводил меня своим мягким и доброжелательным взглядом. Теперь мне было ясно почему Меиль приворожила его, о таком муже мечтает каждая девочка перед сном. И все же я не могла поверить, что этот нежный мальчик и есть наш неоспоримый правитель.
Позже, когда я оказалась дома, Ундима передала мне записку от Меиль. В письме невеста короля настойчиво меня поторапливала. Уже прошла ровно неделя с тех пор, как я начала свои поиски.
Я снова развернула карту Разящего и внимательно вглядывалась в пересечения улочек, выискивая возможные местонахождения тайных подземных убежищ. Потом я сравнила древнюю эльфийску карту с современной. Оказывается, они практически идентичны, если не учитывать того, насколько больше стал Разящий по сравнению с древней столицей эльфов. И согласно этой карте, я изучила уже все что могла и даже больше, но лазейки так и не нашла. И тогда мне на ум пришла одна идея. Я побежала в мамину комнату и отворила секретер. Тут хранились ее вспомогательные амулеты, но меня интересовал только один из них. Амулет пропавших вещиц, так называла его мама. Помню, когда я потеряла свою любимую куклу, я изрядно потрепала ей нервы и она решила сделать такую полезную вещицу. Она довольно не аккуратно вырезала из дерева фигурку девочки с хвостиками и зарядила его своей энергией. Не просто какой-нибудь, а энергией утраты, энергией которая охватывает нас каждый раз когда мы ищем нужную нам вещицу. И это сработало! Пропавшая кукла обнаружилась под крыльцом нашего дома. И с тех пор мама с успехом искала то, что теряла. Вот только в поиске книг это ей не помогло, но я попыталась попробовать. Я одела деревянную фигурку на шею и представила себе тайные эльфийские подземелья и нужное древо. Ундима и Анаквад с интересом наблюдали за мной. Я заметила что Анаквад держит ее за руку, но не придала этому значения, так как поток информации хлынул на меня. Я увидела городской колодец, которым уже никто не пользовался. Потом всевозможные скользкие тонели и наконец, солнечная опушка… И на этом все. Я не поняла ничего кроме того, что мне нужно идти к колодцу. И мне даже было странно, почему же я не подумала о нем раньше, ведь он был давно пуст и вполне возможно, что внутри его хранятся тайны. Повернувшись к Ану и сестре, я в удивлении замерла. Он что то шептал ей на ухо, а она краснела и глупо улыбалась, при этом его руки чертили на ее коленках причудливые узоры. Очевидно, им было не до меня. Я не могла поверить, что эти двое умудряются флиртовать за моей спиной. И еще больше меня злило то обстоятельство, что это было очень не вовремя. Но я не могла ждать, поэтому вылетела из дома пулей и помчалась на площадь к главному колодцу. Сердце мое бешенно билось и я не замечала холода. Так было каждый раз, когда я чувствовала что я у цели. И когда я заглянула в глубь колодца, мне стало жутковато. Темнота смотрела на меня своими бесстрашными глазами и словно шептала: «ну давай же не бойся, шагни в меня, я не причиню тебе вреда». Мои глаза разглядели металлические скобы, которые были ни чем иным как лестницей. И тогда у меня не осталось сомнений. Нужно спускаться, подумала я, и перекинув ноги в зияющую черноту стала медленно спускаться вниз. Спускаясь в темноту и прощаясь с дневным светом, я чувствовала как невидимые волосики на моем теле вздымаются дыбом. Конекчно, это было более чем глупо, я столкнулась с существами, страшнее которых нет в этом мире ничего, но кто отменял привидений? Я никогда не видела ни одного, но рассказов слышала море, и всегда с замиранием сердца входила в темное помещение в одиночестве. Пусть я и была довольно опасной ведьмой, но элемент неожиданности никто не отменял. Выпрыгивающего из темноты привидения я точно не переживу. Когда мои ноги коснулись скользкой и влажной земли я зажгла язычок пламени на своей ладони и увидела узкий тоннель ведущий неведомо куда. Набравшись смелости я шагнула в него, каждый раз в омерзении отскакивая от отвратительных слизняков, висящих на стенах. Сне было страшно идти вперед, но еще больше было страшно оглянуться назад. Будь проклята эта Меиль со своими деревьями и подземельями. А еще больше будь проклят Анаквад, обольстивший мою легкомысленную сестру. И все будьте прокляты, потому что я нахожусь в аду. Именно таким он мне и представляется, хотя его существование довольно сомнительно. Темнота, тишина и вечное ожидание что кто то прыгнет на меня из темноты, что может быть страшнее? Но этого не происходило, и в ту минуту, когда мои нервы были готовы сдать и я со всех ног помчалась бы назад, я увидела свет. Поначалу слабый и едва различимый, но это был свет. Погасив язычок пламени я кинулась к свету и с наслаждением стала вдыхать свежие потоки воздуха, пока не вырвалась на волю.
Яркий свет ослепил меня примерно на пару минут, но когда мои глаза привыкли, я увидела что стою посреди груды развалин. Они тянулись повсюду куда дотягивался мой взгляд. В этих белых развалинах угадывалось эльфийское изящество. Высокие узкие арки, едва угадываемые статуи и разрушенные колонны, а также мощенная квадратным камнем земля под ногами дали мне понять что я попала в мертвый город эльфов. Я слышала раньше об этих руинах, самое интересное то, что они не были обозначенные на карте, и даже на старой эльфийской карте так же в этой части не было никакого древнего города. Оглядываясь по сторонам и пропитавшись атмосферой старых развалин, в голове всплыло яркое воспоминание:
«Мою маму зовут Лаурила, но все называла ее Ларой. У нее были густые вьющиеся волосы, цвета пшеницы, сейчас завязанные платком, чтобы ни единый волосок не попал в стряпню. В кухне царил полумрак и пахло квашенной капустой. Мама любила готовить, у нее даже была огромная поваренная книга, выменянная у иностранных торговцев. На деревню опускалась ночь, за окном царила мертвая зима, такая холодная, что казалось она убила всех вокруг. Мама зажгла несколько свечей и начала греметь тарелочками, мисками, раскладывая на столе ингредиенты для теста. Мы с Ундимой уселись по другую сторону стола и принялись жевать орехи в меду. Матушка посмотрела на нас таких еще маленьких и глупеньких и тихонько спросила:
- А не боитесь ли вы, крошки мои, что однажды встретится вам дикарь в лесах Разящего, пока вы будете лакомиться черникой?
- Но сейчас зима матушка! Все дикари замерзли насмерть! – Пропищала Ундима, вся перемазанная липким лакомством.
- Да! Они же бегают голые совсем и им негде согреться! – Поддакнула я, кочаясь на стуле. С самого детства я была непоседой, спокойно никогда не сидела на месте, то ручки мои, то ножки, постоянно были в движении.
- Это было бы верно, если бы им и действительно негде было спрятаться! – Зловеще мерцая глазами прошептала мама, и громко разбив яйцо, продолжила – Есть в горах хорошо сохранившиеся руины от старых эльфов… там и прячутся эти дикари. В теплых подвалах и каменных пещерах они всю зиму рожают детей, и по весне, когда они особенно голодные и сами и их маленькие злые детки, дикари выходят на поиски еды. Они воруют не только свиней и кур, но еще и маленьких деток.
- Не правда! – Крикнула я, вслушиваясь в каждое мамино слово.
- Правда-правда! Дикари едят деток, потому что голодные, а детки особенно маленькие для них очень вкусная еда! Поговаривают что у них два ряда острых зубов и они сильнее голодного медведя!
- Мамочка! – Тоненько произнесла Ундима – Да ведь детки постоянно чумазые и грязные бегают! Разве можно кушать грязных деток?
- Милая моя – с улыбкой ответила мама – ты же поднимаешь с земли спелые яблочки и ешь их! Так и дикари, хватают глупых малышек вроде вас и несут в свой старый город обломков. Там они разводят большое кострище и ставят на него огромный котел и кидают туда малышей, вместе с хрюшками и курочками.
Мама любила пугать нас всякими историями о несуществующих дикарях и злодеях, привидениях и вампиров, королей ночи. И позже, лежа с сестрой в кровати в полной темноте, я резко подскочила и указав пальцем в окно закричала:
- Дикарь!! Ундима он съест нас, он очень голодный!
Ундима заверещала как поросенок и вскочив с кровати побежала к двери, к мамочке. А я покатилась со смеху! Мы с мамой были одинаковыми, я тоже любила пугать Ундиму.»